Не та дверь

Альфред брел по холодным коридорам замка, в котором все еще продолжал теряться. Профессор снова куда-то запропастился, скорее всего он был в библиотеке, только вот эту библиотеку еще надо было найти. Студент поежился от сквозняка, пробирающегося под пиджак, замечая дверь, что была похожа, как ему показалось, на дверь в библиотеку. Понадобилось, конечно, приложить усилие, чтобы ее открыть, и осознание, что он очутился ни в какой не библиотеке, пришло к нему не сразу. Но стоило ему обернуться, как кровь в жилах застыла, а сердце, кажется, пропустило удар. Перед ним стоял сам Его Сиятельство Граф фон Кролок, освещенный луной, так еще и в одних лишь брюках. В голове сразу всплыл их разговор перед замком, когда Альфред просто сбежал, будучи пораженным харизмой Графа, тем, какой был он завораживающий, его голосом и исходившей от него властной энергией. Колени начали подкашиваться еще тогда, но его спасало то, что рядом был профессор. Сейчас же профессора рядом не было. Был только Граф, еще и наполовину обнаженный. Альфред точно попал. — Что же побудило тебя вот так ворваться в мои покои? — Граф говорит спокойно, кажется, что даже с усмешкой, неспешно оборачиваясь и подходя поближе, пока на него в ступоре глазеет испуганный Альфред. — Ваше Сиятельство, извините, я.. Я искал библиотеку.. — говорит тихо, пытается пятиться назад, но лишь упирается в стену. А взгляд скользит по обнаженному торсу Графа, и Альфред просто не в силах отвести глаза. Подтянутое бледное тело будто бы сияет в отблесках лунного света, и где-то внутри он ощущает что-то незнакомое, но до ужаса приятное. — О, мой дорогой гость потерялся — бархатистый голос Графа разливается по комнате, одновременно пугая и лаская слух. Что это? Быть может, это то о чем рассказывал профессор? Вампиры затуманивают разум жертвы, соблазняют, а потом кусают… Но ощущения такие…приятные? Альфред в жизни такого не чувствовал. — Мне проводить тебя до библиотеки? — Граф снова подает голос, и кажется, Альфред почти не соображает. Образ мужчины в полумраке манит, и как бы студент не пытался этому сопротивляться, ничего не выходило. — Я..вообще я искал…профессора — голос предательски дрожит, хоть Альфред и старается взять себя в руки. — И зачем же ты связался с этим старым пнем..— Граф размышлял вслух, но спустя мгновение заметил состояние Альфреда, обеспокоено спросил — Ты нормально себя чувствуешь, Альфред? А он, кажется, падал в бездну дурманящего тембра голоса и лунного блеска в глазах. — Я в..порядке — Альфред чувствует холод пальцев на своем плече, и стоит лишь поднять глаза, как взгляд встречается с металлическим, немного обеспокоенным взглядом Его Сиятельства, а колени начинают предательски подкашиваться. Одна его часть бьет тревогу, мол, надо уносить ноги и поскорее, но другая желает лишь одного — поддаться соблазну, окончательно утонуть в этом взгляде, в этом голосе. Дурман берет верх в тот момент, когда Граф ловит еле стоящего на ногах Альфреда за талию, прикасаясь к румяному лицу своей холодной ладонью. — Ты не заболел случаем? — но обеспокоенный тон быстро сменяется ухмылкой, стоит только Графу заметить небольшой бугорок у студента в штанах. Альфред сам не сразу замечает, что тянется рукой к торсу Его Сиятельства, проводит по ледяным ключицам. Граф с едва заметной оскалистой улыбкой ловит теплую ладонь, ведет по руке, плечу, оглаживает его шею и щеки. Холодные прикосновения заставляют Альфреда покрываться мурашками. Он отдается этому неизведанному ощущению целиком и полностью. — Бесстыдник — Граф шепчет прямо в ухо, обжигая холодом и вызывая новую волну мурашек — Помочь тебе…с этим? — рука вампира быстро оказывается между ног Альфреда, сжимает его. — В..ваше Сиятельство, я наверное са..аахм — договорить он просто не успел, лишь издал сдавленный стон, хватаясь за графское плечо. — О, сам так сам, дорогой Альфред — Граф отпускает гостя, усмехаясь тому, как студент уцепился за его плечо. И оскал Его Сиятельства, кажется, должен пугать, но Альфреда просто ведет, он погряз в этой пучине искушения, он больше не может думать ни о чем, кроме рук, взгляда, голоса Графа. Он льнет к этому мужчине, даже несмотря на холод, нет, он весь во власти такого жаркого ощущения, он забыл о том, что искал профессора, сейчас больше всего на свете он хочет чувствовать руки Графа на себе, хочет с головой потонуть в этих странно-приятных ощущениях. — Не..нет, я прошу, не… — почти хнычет Альфред, сползая ладонями по ключицам Графа. Бороться со смущением немного легче, чем с дурманом искушения, да и студент уже был готов умолять. Из него вырвался шумный вздох, когда Граф положил ладони ему на бедра, чуть сжимая. Он таял от этих прикосновений. Сильные и немного грубые, а проскакивающие нотки нежности просто сносили башню. Краснея, он все таки пробормотал такое мило-смущенное — вы..пожалуйста…я сам не…справлюсь.. — Правильный выбор, ангел мой — властный голос Графа снова раздается, а у Альфреда снова мурашки. — Я смогу доставить тебе столько удовольствия, сколько не сможет никто другой. Граф подхватывает еле стоящего на ногах студента лишь для того, чтобы аккуратно усадить его на мягкий диванчик. Усаживается рядом, ведет по щеке, ловит смущенно-покорный взгляд, проводя по шее рукой, спускается к ключицам. Бантик на рубашке, конечно, очень мил, но его все же приходится развязать, здесь он явно лишний. Так же как и пиджак. И брюки. А Альфред просто заворожённо смотрит на тонкие пальцы Его Сиятельства, ловко расстегивающие белую рубашку, ловя волны мурашек каждый раз когда холодные графские руки соприкасаются с его горячим телом. Граф кладет руки на талию студента, немного подталкивая его к себе, и Альфред послушно подается вперед, как можно ближе, ведомый прикосновениями Графа, и даже не сразу замечает, что очутился на коленях у Его Сиятельства. Альфред смущенно утыкается лбом в сильное плечо, но уже через мгновение чувствует прикосновение к щеке, приподнимающее его голову. — Доверься мне, Альфред,— Граф почти мурлычет, поглаживая большим пальцем румяную щеку студента, а второй рукой придерживает за талию, слегка нажимая — И я щедро отплачу за твое доверие. Альфреда ведет от этих прикосновений, от этого голоса. Из него вырывается тихий стон, стоит только Графу прикоснуться губами к теплой шее, спускаясь поцелуями к ключицам. Холодные пальцы Его Сиятельства быстро проскальзывают под резинку трусов студента, ловко лаская его возбуждение, и, боже, он готов поклясться, что в этот момент у него перед глазами проскакали звездочки. Каждое движение графской руки вызывало сладко-томные стоны, Альфред просто таял, его разум был где-то далеко, точно не здесь, он был во власти желания и наслаждения, которого раньше он никогда не испытывал в подобных масштабах. Альфред выгнулся, откидывая голову назад, будучи уже совершенно на грани, но тут же почти разочарованно промычал, жмурясь, понимая, что его удовольствие так бесцеремонно оборвали. Граф остановился, пережимая основание члена студента кольцом из пальцев, не давая тому окончательно расплавиться. — Ваше..Сиятельство…пожалуйста…— Альфред скулил так жалобно, часто дыша, чувствовал, что сердце будто бы было готово выскочить из груди, так быстро оно билось. — Не сейчас, ангел мой — мурчал Граф прямо в ухо студента, — Поверь мне, я заставлю тебя испытать бесконечное наслаждение. Граф осторожно подхватывает Альфреда, укладывая его на этот узкий диван, окончательно стягивает с него бельё, любуется. Как же не залюбоваться таким видом: возбужденный до предела, раскрасневшийся Альфред, в одной только расстёгнутой рубашке, еще и так маняще прикусывающий свои припухшие губы. Загляденье. — Тебе придется немного потерпеть, ангелок — Граф нависает сверху, шепча на ухо, целует в висок, и у Альфреда перехватывает дыхание, он кивает — Но обещаю, я буду нежен. Нависая над студентом, Граф выудил из под дивана маленькую стеклянную баночку и теперь, поднявшись, он открывает ее, и по комнате распространяется древесно-густой запах сандала. Набрав немного масла на руки, он кладет баночку недалеко от себя, свободной рукой приподнимая Альфреда и, слегка разводя его ноги, проводит холодными пальцами между ягодиц, растирая масло. Он снова наклоняется к тихо постанывающему студенту, ласково убирая упавшую на лоб прядь, оглаживает скулу, проводит по ключицам, ловя его ладонь в свою. Граф медленно вводит один палец, чувствует, как Альфред сжимает его руку и шумно ловит ртом воздух, поэтому мягко целует в щеки, в кончик носа, в висок, в скулу, да куда только попадает, шепчет тихие успокаивающие слова. Спустя некоторое время, он добавляет второй палец, все так же продолжая зацеловывать Альфреда, отвлекать от пока еще неприятных ощущений. — Я всегда могу остановиться, если ты попросишь — мягко шепчет Граф, а следом целует в мочку уха. — Не..ет, Ваше..Сиятельство, продо..лжайте, пожалуй..ста — он прерывается на тихие вздохи, плавясь под поцелуями Графа. Болезненные ощущения постепенно утихают, хоть и с третьим пальцем они немного усиливались, но прикосновения, шепот Его Сиятельства, заботливое позволение сжимать его руку если больно, сглаживали любые неприятные ощущения. Вскоре болезненность начинала сходить на нет, ощущения были скорее просто странными и непонятными. Но так было лишь до одного момента. Альфред прогнулся с приторно-сладким стоном, сжимая руку Графа, но далеко не от болезненных ощущений. Он и сам не понял, что произошло, но, очевидно, это Его Сиятельство что-то сделал, и это было настолько невероятно, что его стон вышел каким-то слишком уж громким и пошлым. — Сделайте..так еще…раз..молю — Альфред ошарашено хлопал ресницами, а его голос сейчас был больше похож на скулеж. — Я сделаю лучше, ангел — Граф вынул из него пальцы, ловя рассеянный выдох студента, потянулся рукой к своей ширинке, спуская брюки вместе с бельем. Он набрал еще масла, растирая по себе, ему ведь совсем не хотелось как-то навредить такому нежному Альфреду. — Только постарайся расслабиться, хорошо? Граф снова наклоняется ближе, крепче переплетая их пальцы. Осторожный поцелуй приходится прямо в губы студента, и это оказывается весьма кстати, ведь самого Альфреда, кажется, от этого ведет. Немного помогая себе рукой, Граф проскальзывает в него лишь головкой, ловя мычания студента губами. Останавливается, дает привыкнуть, и начинает двигаться дальше только тогда, когда чувствует, что Альфред расслабляется. Держит за руку, мягко целует. Казалось бы, жестокий и жаждущий одной лишь крови Граф фон Кролок, и не в силах противиться какому-то милому студенту, так старается не сделать ему больно, что же произошло? Альфред наконец начинает издавать томные стоны, заместо болезненных, даже сам пытается подаваться навстречу, и лишь тогда Граф начинает ускоряться, с каждым новым толчком входя быстрее и резче. Его рука находит место на бедре Альфреда, и это помогает лучше контролировать темп. Альфред уже без смущения стонет под ним, сжимая его ладонь и царапая спину. И сам Граф больше не может, с некоторой ноткой грубости он вбивает Альфреда в диван, рычит, до синяков сжимая одной рукой его бедро. И не то чтобы студент был против резкости, наоборот, от этой властности он таял, в подтверждение тому приторно-сладкие стоны и запрокинутая назад голова. Граф поцелуями спускается к открытой на обозрение шее, но вместо того, чтобы кусать, лишь оставляет синевато-красную отметину, которая мало того, что приносит Альфреду невероятное удовольствие, так еще и его теперь уж точно никто из жителей замка даже тронуть не посмеет. Граф ощущает, что разрядка настигнет уже скоро, поэтому рукой обхватывает возбужденный член студента, двигая в ритм своих движений. А сам Альфред просто утопает в пучине наслаждения. Все, что он может — это выстанывать что-то нечленораздельное и цепляться за Графа. Такое у него впервые, но это настолько невероятно, что никак это описать он просто не сможет. Граф невероятен. От его сильных рук, властного взгляда, от того, как он и нежен и резок одновременно, от его рычания, Альфред начинает плавиться, словно раскаленный металл. И абсолютно плевать на все остальное, его волнуют только действия Графа, то, что он вытворяет, заставляя Альфреда забыть все на свете, кроме имени Его Сиятельства. Он чувствует, что снова на грани, еще несколько толчков и он взорвется, еще совсем немного… Вспышка. Стоны стали почти что криком, спина машинально выгибалась чуть ли не до хруста, а перед глазами летали звезды. Его тело дрожало, глаза закатывались, а весь низ живота скручивало приятной истомой. Граф не сильно от него отстал, до жути уж хорошо было внутри жаркого и сжимающегося Альфреда, хватило всего нескольких толчков, чтобы содрогнуться в волне наслаждения. Граф подхватил все еще дрожащего и не совсем соображающего студента, чтобы отнести в ванную. Отдыхать конечно нужно, только желательно чистыми. Смыть следы ночи было делом несложным, и уже минут через пять они вернулись в комнату. Альфред все еще еле-еле стоял на ногах, поэтому лучшим решением было пока что держать его на руках, все равно ведь легкий. — Как ты себя чувствуешь, Альфред? — Граф садится на диван, улыбается так тепло, носом зарываясь в волосы студента — Надеюсь, тебе понравилось? — Ваше Сиятельство…это.. это было..невероятно — его голос хрипит, немудрено, в стонах себя он совсем не сдерживал. — Спасибо. Граф на это лишь целует его куда-то в макушку. Ненадолго выпускает из объятий, но только для того, чтобы занавесить окна и вернуться обратно, снова прижать студента к себе и наконец лечь на диван, обнимая за талию лежащего на нем Альфреда, что в полусне выводил пальцами неизвестные узоры на теле Графа. Им совершенно точно нужно отдохнуть.