Своими руками

— Радость, как и счастье, нужно делать своими руками, — бормотал Стас, проклеивая последнюю деталь бумажного шара для новогодней елки. — Готово. Он удовлетворенно выдохнул, полюбовавшись на дело рук своих, и окинул стол задумчивым взглядом. Десяток бумажных шаров всех цветов радуги и разных размеров лежали, ожидая, когда их можно будет развесить на елке. Тут же растянулась гирлянда-гармошка, которую Стас собирался закрепить под потолком, и пара фонариков. — Чем ты занимаешься накануне экзамена? Неожиданно раздавшийся за спиной голос заставил Стаса подскочить на стуле и обернуться. — Руся, ты уже вернулся? — Стас вскочил на ноги и бросился на шею любимому, смачно чмокнув его в губы. — Почему так рано? — Да вот захотелось поглядеть, чем ты занимаешься и как готовишься к экзамену. — К нему я давно готов, сам знаешь, — Стас радостно рассмеялся, ведь профессор Селезнев действительно прекрасно знал, его предмет Стас сдаст на «отлично» без проблем. — Знаю, но все же волнуюсь, что ты можешь зациклиться на моем предмете, боясь разочаровать «своего профессора». Стас влюбился в молодого красавца-профессора, когда столкнулся с ним в коридоре первого сентября, спеша в аудиторию. Хотя тогда он еще не знал, что этот красавец был профессором, да еще и самым строгим и неподкупным во всем университете. Мужчина, глядя на спешащего студента, едва не сбившего его с ног, только бровь вопросительно поднял, а Стас отвести взгляда не мог от его зеленых глаз, но все же пролепетал извинения, уступая дорогу. С того дня Стас потерял покой. Он бредил этим мужчиной днем, выискивая глазами в коридорах, и ночью, когда тот приходил в его сны. На втором курсе профессор Руслан Викторович Селезнев начал читать лекции на курсе Стаса, и тот совсем голову потерял. Руслан тоже не остался равнодушен к парню, с таким восторгом разглядывающему его при каждой встрече. Выяснить, на каком курсе и какой специальности учится Станислав Климов, — пара пустяков, а вот забыть его — невозможно. Руслан всегда считал себя уравновешенным, серьезным человеком, не склонным к сантиментам и прочей романтической чепухе, но упрямый мальчишка заставил его пересмотреть свои жизненные принципы. Руслан Викторович уже давно не делал различий между женщинами и мужчинами в постели, являясь «би», но одно было неизменно, он никогда не имел связи со студентами своего университета, но прокравшийся в его сердце и жизнь Стас и тут все перевернул с ног на голову. Второй курс превратился для профессора Селезнева в настоящую игру «Кошки-мышки», где ему пришлось выступить в роли грызуна, а потом Стас пропал. Обеспокоенный Руслан Викторович явился в общежитие и застал Стаса, мечущегося в жару. Скорая забрала заболевшего студента в больницу с пневмонией, а обеспокоенный его здоровьем профессор ринулся следом. Первый поцелуй случился там, на больничной койке, а потом… как-то все само закрутилось, и летом Стас все-таки попал в кровать к обожаемому профессору и ничто уже не могло остановить их отношения. Восемь месяцев назад Руслан предложил парню переехать в его холостяцкую двушку, и Стас не отказался. А теперь он готовился к их первому общему Новому году. Нет, они и прошлый праздник провели вместе, но Стас тогда жил в общежитии, так что общим праздником его не считал. — Так на что ты потратил последний день перед экзаменом? — Руслан внимательным взглядом окинул стол с разложенными на нем обрезками цветной бумаги, клеем и ножницами, а также всякими бумажными изделиями. — Что это за детский сад? — Это не «детский сад», — Стас отстранился, обидевшись на прозвучавшее в голосе Руслана пренебрежение. — Это Радость, сделанная своими руками. Смотри, — он вернулся к столу и взял в руки один из шаров. — Это шар «соты», красиво, правда? А это пушистый шар, он самый трудоемкий, но и очень красивый. Гирлянда и фонарики — это на потолок. А шар, состоящий из сегментов, самый простой, но на каждой грани одно желание. Сколько граней — столько желаний. Настоящий шар счастья. Стас протянул Руслану последний шар, на каждой доле которого действительно были выведены каллиграфическим почерком пожелания здоровья, удачи и еще много-много всего важного и не очень. — Какая глупость, — Руслан вздохнул и осуждающе покачал головой. — Стас, ты же не ребенок, чтобы заниматься всякой ерундой. Елку мы купили, купим и игрушки, и гирлянды, и фонарики, если тебе именно так хочется отмечать Новогодний праздник, а это все… — Руслан подкинул в ладони шар, а поймав его, чуть сильнее сжал пальцы, сминая бумагу. — Это все глупость и блажь. Лучше пойдем обедать в твою любимую пиццерию. Сильно сомневаюсь, что ты за этой детской ерундой подумал о еде. Измятый шар упал на пол, а Стас почувствовал, как его сердце упало следом за самодельной игрушкой, но он все еще надеялся… — Руслан, покупные игрушки и гирлянды, конечно, красивые, переливаются и блестят, только радости в них нет. Неужели ты никогда не делал игрушки на елку, загадывая желание? Это ведь не просто праздник. Новый Год — это надежда на чудо. Даже взрослые должны надеяться на чудо, иначе жизнь превратится в череду дней, безрадостно идущих друг за другом. — Эк тебя на философию пробило, — рассмеялся Руслан. — Я непременно передам Софии Евлампиевне, каких высот ты достиг на поприще философии, а теперь пойдем в пиццерию. Или давай закажем пиццу на дом. Ужасно хочу есть. А тебе перед экзаменом полезно расслабиться. Руслан вышел из комнаты, а Стас поднял смятую игрушку, погладил ее пальцами и… решительно бросил в корзину для бумаг, куда перед этим сбрасывал обрезки бумаги. Туда же отправились и все остальные поделки, скинутые со стола единым махом. В тот вечер они прогулялись до пиццерии, потом Руслан сводил его в кино на французскую комедию, затем они поужинали в небольшом ресторанчике и вернулись домой. Стас в тот вечер вел себя вежливо, даже улыбался в кинотеатре на особо веселых местах, только радости в этой улыбке Руслан не увидел. Глаза молодого человека так и оставались грустными, даже когда в ресторане принесли его любимый десерт. Секс… Секс был. Это все, что Руслан мог бы сказать, спроси его кто-нибудь о той ночи. Руслан понимал, что-то пошло не так, но никак не мог понять — что? Утром Стас встал раньше будильника, хотя он всегда был страшной соней и любителем поваляться в постели до последнего. Наскоро умывшись и одевшись, Стас проглотил свой утренний кофе и тут же выскочил из квартиры, отговорившись необходимостью прийти в университет пораньше. Руслан, стоя у окна, проводил его хмурым взглядом. Впервые за восемь месяцев они вышли из дома не вместе. Налив себе кофе, Руслан присел за стол, но пить не стал. Он все думал и думал о том, что произошло, а потом зазвонил домашний телефон. Пришлось вставать и брать трубку, но это кто-то не туда попал. Закончив разговор, Руслан уже сделал пару шагов к коридору, когда краем глаза уловил яркое пятно. Остановившись, он внимательно всмотрелся в корзину для бумаг, в которой лежали яркие бумажные игрушки. Руслан и сам не понял зачем, но он вернулся к столу и вынул поделки из корзины, раскладывая их на столе. Шар, гирлянда, шар, еще один, фонарики, еще один чуть измятый пушистый шар, выполненный из темно-синей бумаги, затем такой же, только желтый, а в самом низу, на куче обрезков, лежал несчастный измятый шар с разноцветными сегментами и красиво написанными новогодними пожеланиями. Измятая новогодняя игрушка показалась жалкой и грустной, а ведь Стас так улыбался, когда показывал ее. Так улыбался… — Я идиот, — вздохнул Руслан, пытаясь исправить содеянное, но однажды измятая бумага не желала выпрямляться. Взглянув на часы, профессор Селезнев еще раз вздохнул. Времени совсем не осталось. У него было сорок минут, чтобы добраться до университета, где Руслану предстояло принимать экзамен у трех десятков студентов, но в кои-то веки они его совершенно не интересовали. Зато один студент, занимающий все мысли, был далек как никогда. Стас сдал экзамен одним из первых. Дождавшись, когда освободятся его приятели, Стас кинул на телефон Руслану сообщение о том, что они идут отмечать конец сессии в кафе, так что вернется он поздно. Профессор Селезнев бросил короткое «Ок» в ответ и отключился, а Стас без зазрения совести отправился праздновать, хотя настроение было не особо радужным. После кафе, в котором собралась вся группа, они отправились гулять в парк, где перед праздниками развернулась ярмарка, и домой Стас вернулся уже в сумерках. Свет горел только в спальне. Оттуда же слышался тихий говор телевизора, а с кухни тянуло чем-то вкусным. Есть Стасу не хотелось, но ради любопытства он все же заглянул туда, чтобы убедиться, Руслан ждал его, приготовив праздничный ужин. На столе стояла бутылка вина и еще несколько тарелок, закрытых колпаками, чтобы еда не остывала и не заветривалась. Стас еще раз вдохнул заманчивые ароматы и с тоской посмотрел на узкую полоску света, пробивающуюся из-под двери спальни. — Дурак ты, Стасик, — пробормотал он себе под нос. — Ну не понимает человек всей прелести игрушек, сделанных своими руками, так что же, теперь убить его за это? Раздевшись и вымыв руки в ванной, Стас прошел в спальню. Руслан заснул под работающий телевизор. Будить его Стас не стал. Отыскал пульт, выключил телевизор, скинул с себя одежду и тихо скользнул под одеяло, обняв любимого профессора. — Все перемелется, мука будет, — глубоко вздохнув, произнес Стас, засыпая. Утром его разбудил поцелуй и голос любимого: — Стасик, просыпайся. Нам нужно позавтракать и начинать приготовления к празднику. Нас ждут гирлянды, шарики и ненаряженная елка. Зевая и потягиваясь, Стас сел на кровати, мельком заметив, как Руслан скрывается за дверью в коридор. Он, как всегда, спешил занять ванную комнату, пока медлительный и сонный с утра Стас будет зевать, буквально досыпая на ходу. Слушая шум воды, Стас оглянулся в поисках халата, а потом вспомнил, что вчера он снимал его в другой комнате, где тот и остался на спинке стула. Нашарив тапочки, Стас отправился за халатом и когда взял его, зевая, так и замер с открытым ртом. На столе лежал бумажный шар. Немного коряво склеенный, с каплями клея, выступающими за края кривовато обрезанных граней, с разноцветными сегментами, исписанными мелким и не очень разборчивым почерком профессора Селезнева. Шар! Дрожащими руками Стас взял бумажный шар, разглядывая надписи, пока его не обняли сильные руки, прижимая спиной к широкой груди. — Прости меня, Стас. Я постарался исправиться. — Я вижу, — Стас улыбнулся. Шар выглядел ужасно, словно его впопыхах лепил ребенок, но ведь это была игрушка, сделанная руками его любимого человека, так что она просто не могла быть плохой. — Спасибо, любимый. Когда воздух в легких закончился, целующаяся парочка расцепилась, переводя дыхание. — Когда будем елку наряжать? — Стас облизал враз пересохшие губы. — Когда скажешь, — ответил Руслан, позволяя Стасу еще немного отстраниться, и только тогда оба увидели, что бумажный шар, который Руслан с таким трудом делал прошлым вечером, неисправимо пострадал, оказавшись между ними во время поцелуя. Руслан выругался, с сожалением глядя на дело своих рук, а Стас рассмеялся: — Ничего, сделаем еще один. Вместе. Радость, как и Счастье, нужно делать своими руками!