Нарушитель правил

Райан всегда знал, что нарушителей правил Дома Теней надо наказывать — но он никогда не думал, что сам будет делать это, причем подобным способом. Стоит перед кроватью, на которой лежит Эдвард, в одном расстегнутом пиджаке и нижнем белье, его ладони завязаны чёрной лентой, заведены за спину, стопы также стянуты лентой. Эдвард сжимает губы, ёрзает, волнуется, ведь знает, что Райан задумал. Он подходит к кровати неспешно, щурится и улыбается, зная, что чем медленнее двигается и говорит, тем сильнее расколяется напряжение, начинающими эмоциями вздымаясь вверх. Эдвард, кажется, краснеет, отводя взгляд. Райан хочет прошептать что-то смущающее, но молчит, садясь на кровать. Лёгким движением касается голого бедра, Эд вздыхает. — Райан, — шепчет он, чуть хмурясь. — Я разрешал тебе говорить? — усмехается Райан, Эдвард тут же закрывает рот. Ему уже нравится. Есть в этом что-то приятное, когда Эдвард полностью оказывается во власти Райана, неспособный говорить и двигаться ровно до того, пока Райан не разрешит ему, а до этого он будет мучать Эда осторожными, невесомыми прикосновениями. — Мне кажется, ты забыл, где твое место, — продолжает Райан, похлопывая по бедру. — Сколько правил ты нарушил? Почему-то Эд не может сказать с первого раза, он бессмысленно прогоняет воздух через горло, прежде чем подать голос. — Много, — звучит так, словно ещё чуть-чуть, и Эдвард задохнется. — Знаешь, что за такое делают? — Райан точно издевается над ним, произнося это слишком сладким, будоражащим тоном. И в этот момент то самое беспокойство появляется, которое Эдвард так хотел прочувствовать — поднимается вверх, слегка покалывает. За такое наказывают. — Как насчет того, чтобы пересчитать все твои нарушения? — Райан махает ладонью в сторону, тем самым показывая Эдварду, что он должен перевернуться на живот, он делает это, сглатывая. — В каком смысле?.. — спрашивает он. — Э-э-эдвард, — тянет Райан. — Я что тебе сказал? Эдвард утыкается лицом в подушку, чтобы не сказать ничего лишнего. Райан садится рядом с Эдвардом, мягко улыбается, наклоняет голову. — Я делаю, а ты перечисляешь все нарушения, — объсняет он. — Идет? Эдварду стыдно. Искренне стыдно, ощущение бархатное, терзающее — словно через секунду Райан опозорит Эдварда, затоптав его статус. — Начнем? — Райан делает паузу. Эдвард напрягается, закрывая глаза. И после чувствует — Райан шлепает его по бедру. Даже не бьет. Именно, что шлепает. И звук звонкий, громкий, боль яркая и короткая одновременно, Эдвард резко вскрикивает ругательство. — Твоё нарушение? — спрашивает Райан. Эдвард вдыхает воздух от неожиданности, пытается двинуть ногами, но вспоминает, что те крепко связаны лентой. — Если ты прямо сейчас не скажешь, то я начну сначала, — угрожает Райан, Эд явственно слышит насмешку в его голосе. — На дебюте... форма тени... это? — выдавливает Эдвард. — Это, — Райан удовлетворительно кивает. — Продолжаем. Второй шлепок — такой же по ощущениям, жжёт кожу. Все мысли в голове путаются, Эдвард судорожно перебирает всё, что делал, пытаясь найти то, что Райан ждет. — Пробрался в другой корпус! — говорит Эдвард ровно перед тем, как Райан почти сделал повторный шлепок. Впрочем, поднятую руку он опускает на бедро Эдварда с силой. — Уже два, — усмехается Райан. Эдвард чувствует растекающуюся боль по бедру, пульсирующую и тяжёлую, при этом по-безумному приятную. Это, на самом деле, стыдно. Эдвард даже не может сказать, что именно заставляет его дрожать и краснеть, но он пытается прятать своё лицо в простыне. Бедра, кстати, тоже дрожат. Уже. — Кажется... никаких больше шпионов в Детском корпусе! — Неправильно, — Райан качает головой. — Забыл грешок до. И снова ударяет по бедру. Эдвард издаёт тихий скулеж, не готовый к тому, что удар окажется больнее. — Это за неправильный, преждевременный ответ, — Райан, словно бы смеясь, ласково поглаживает место удара. — А сейчас начнем сначала. Эдвард закрывает глаза, задерживает дыхание. Первый шлепок. — Тень... на дебюте! Второй шлепок. — Детский корпус... туда... — Точнее, — Райан кладёт ладонь на бедро Эдварда, слегка похлопывая, но это уже вызывает боль, которая теперь граничит с дискомфортом. Эд пытается найти в себе силы, чтобы ответить, но издает лишь приглушенный стон. — Хорошо, я тебя понял, — Райан пожимает плечами, поднимает ладонь. — Третий раз. Райан вновь шлепает Эдварда, и тот крупно вздрагивает — дискомфорт оплетает, давит изнутри. — Я подменил кофе! — все-таки признаётся Эдвард. Райан удовлетворенно улыбается, кивая. И ему, честно, нравится видеть, как кожа Эда краснеет, как он сам слегка вздрагивает, его дыхание сбивается, он вжимается в постель. Райан кладёт ладонь на бедро, сжимает, Эдвард выгибается; боль превращается в бесформенное, меняющиеся ощущение. — Тебе нравится? — неожиданно шепчет Райан, наклоняясь, дыша прямо на шею Эда. Эдвард молчит, ёрзает. — Продолжай, — лишь просит он. — Мазохист, — Райан почти что мурчит это слово. — Подожди, ещё совсем немного. Потому что он не остановится на одних шлепках. Райан снова садится, потирает ладони друг о друга. Эдвард больше не считает удары — громкий звук, боль. Эдвард пытается сформулировать слова, но отвлекается, потому что чувствует возбуждение. Оно тонкое, нарастает, Эдвард стыдливо закрывает глаза. — Райан, — снова зовет он. Он вздыхает, качая головой. — Ждешь, когда я поцелую тебя? — шутит он, на что Эд пытается кивнуть. — Ты, кстати, не успел. Кажется, ещё один удар, и Эдвард не выдержит. Во всех смыслах. Райан бьет по бедру — Эдвард мычит, не говоря ни слова. Райан повторяет это действие, от такого количества шлепков чувство боли стирается, становится полупрозрачным и словно бы бессмысленным. — Я продолжу, пока не скажешь, — Райан приподнимает пиджак Эдварда, оголяя спину. — Слушай, тебе будет очень больно? Райан вошёл во вкус — он нуждается в реакции Эдварда, в его слезах и выражению лица при каждой вспышке боли, однако же Райан резко опускает ладонь на кровать, а не на чужую спину, когда слышит первый, достаточно громкий всхлип со стороны Эдварда. Райан ложится рядом с Эдом на бок, смотрит в его лицо, не до конца понимая, что не так, ведь он был согласен. Эдвард судорожно выдыхает сквозь зубы, в уголках глаз скапливаются мелкие слезы. — Ты перестарался, — шепчет он. Райан тянет к Эдварду руки, обнимает, прижимая к себе. — В таком случае, ты усвоил урок? — он прикрывает глаза, близкий к губам Эда. — Может быть, — Эдвард невинно касается губами щеки Райана, и тогда тот обнимает крепче, целуя. Поцелуй вязкий, долгий, словно бы сглаживая боль, сладкое и одновременно горькое лекарство, то, ради чего Эдвард терпел. Впрочем, это ложь, он ждет большего. Райан помогает Эдварду перевернуться на спину, забирается сверху, кладя одну ладонь на талию, вторую на пах — явственно ощущает, что член Эдварда встал. Райан молчит, хотя хочет прошептать что-то такое, чтобы лицо Эда стало полностью красным. Но Райан лишь сжимает член сквозь белье. — Нежнее, — просит Эдвард. К черту смущение. — Как скажешь, сладкий, — все-таки издевается Райан, поглаживая пах. Эдвард, почему-то, усмехается. Это звучит очень глупо и смешно. Райан хмурится, однако тянет нижнее белье вниз, обнажая член Эдварда. Эд откидывает голову на подушку, закатывая глаза. Возбуждение тонкими нитями оплетается вокруг таза, по костям тянется вверх, отдаваясь быстрым стуком сердца. Мышцы сокращаются. Райан проводит ладонью по члену, чуть сжимает его и Эдвард выгибается, издавая протяжный стон. Ему хочется больше и сильнее, он пытается поднять свои бедра, но Райан наоборот, отпускает его, и Эд разочарованно мычит. Возбуждение повисает в воздухе, тяжестью где-то в районе таза, такое приторное и мягкое, что дрожь проходит. — Райан... — выдыхает Эдвард. — Хватит... — Хватит что? — Райан поднимает брови, словно бы искренне не понимает Эда. Эдвард разочарованно стонет, трется задом о простынь, хотя это ничем не помогает. Поэтому, пытается перевернуться на живот, но Райан хватает его за талию крепко, пересекая попытку. Возбуждение цепкое, тяжёлое, оно собирается в нижней части живота, отдаётся дрожью по всему телу; Эдвард лишь беспомощно, тяжело дышит. — Блять, Райан! — Эдвард переходит на сдавленный шепот. — Просто дай мне кончить! Райан улыбается, щурится, и, черт возьми, это именно то, что он так хотел — смущенный, краснеющий Эдвард с яркими следами ладоней на бедрах, до предела возбужденный, умоляющий о том, чтобы кончить. Райан опускается, вновь обхватывает член руками. — Повтори, — Райан скорее приказывает, чем просит. Эдвард грубо вдыхает воздух, в последний раз пересиливая себя, откидывая стыд прочь. — Я хочу кончить, Райан, — судорожно шепчет Эдвард, откидывая голову на подушку. — Просто сделай это-о-о.... Последнее слово утопает в мягком, коротком стоне, когда Райан дотрагивается губами до головки члена, слегка обхватывая. Эдвард хмурится, закатывает глаза. Все внешние раздражители пропадают — нет больше ни света, ни звуков, ни простыней, ни пота, вообще ничего, лишь Райан, медленно берущий член в рот, влага и теплота, мягкость его рта. Эдвард шепчет нечленораздельные предложения, почти что всхлипывая каждый раз, когда Райан выпускает член изо рта, вновь опускает голову. Райан, для удобства, хватает Эдварда за бедро, сжимая в том месте, куда ударял, и теперь ко всему прочему примешивается непрошедшая боль, что становится сильнее. Райан прижимает язык к члену плотнее, проводя по всей длине, вновь голову опускает, ладонью поглаживая. Эдвард пытается выгибаться, стонет и мычит, четко ощущая, как ломаются секунды, напряжение осколочное, впиваясь в кожу. Райан двигается медленно, умело, каждое его движение — нужное, горячее удовольствие, заглушающее всё лишнее. Райан сжимает член губами, невзначай (нет, конечно) дотрагиваясь до кожи зубами — Эд словно бы ломается на маленькие осколки, разум плавится. Эдвард не думает, он лишь стонет, дрожит; капли пота стекают по коже, сверкая. Он хочет быстро, он хочет сейчас, он хочет обнять Райана, стонать громко и чувствовать его прикосновения по всему телу. Наслаждается действиями Райана, словно бы расплывается, задыхаясь от сладкого удовольствия. — Люблю!! — вскрикивает Эдвард, не контролируя ни себя, ни то, что говорит. Райан заглатывает глубже, довольный. Эдвард хочет схватить его за волосы, гладить нежно, перебирать кудри, но связанные за спиной руки не дают это сделать, поэтому он лишь шепчет ласковые, теплые слова, содрогаясь от жара и возбуждения. Чувствуя, как верно подходит к концу, внизу живота завязывается тугой, большой узел, горячий и пульсирующий, разрывающий ожидание. Райан громко мычит, поднимая голову, когда Эдвард кончает — он снова издаёт протяжный, усталый стон, его ноги, бедра дрожат, спина выгибается. Все эмоции, ощущения синхронно взрываются, ударяется вверх, фейерверками по телу, венам; накрывает волной, утопает. Эдвард дышит тяжело, его грудь быстро, высоко вздымается, и он окончательно расслабляется. Райан садится на кровать, прикрывает рот ладонью, сглатывая сперму. Странный вкус. — Развяжи меня, — просит Эдвард, почти шепча. — Я хочу в ванну! Райан поднимает бровь, ложится рядом с Эдом. — Ещё рано, — говорит Райан. Эд не сразу понимает его слова, наклоняет голову, кидая на Райана затуманенный взгляд. Райан вздыхает, толкает Эдварда на бок и тот переворачивается, на живот. Ленты подхватывает пальцами, развязывая быстро, легко. Эдвард поворачивается опять, вытягивая руки, хрустит пальцами, до дрожи в костях. Трудно двигаться, усталость растекается по крови, холодное и бархатное. Однако, Райан садится на него, берёт Эдварда за руку. Тот издаёт удивленное мычание. Райан улыбается, кладёт ладонь Эда на свой пах. — Думаешь, твоё наказание закончилось? — усмехается Райан, и Эдвард опять густо краснеет. — Продолжим? Эдвард беззвучно вдыхает. И кивает.