Worthwhile (стоящий)

Дело не в том, что он не может справиться с чем-то. Он может справиться с чем-то, ясно? Просто ему иногда всё кажется тяжелее, чем всем остальным. Это слишком громко, слишком быстро, слишком запутанно, слишком много. Когда он рос, его родители и учителя обвиняли его в том что он незрелый, трудный и просто недостаточно старается. Но всё это было неправдой. Он долго и упорно пытался приспособиться и быть нормальным. Этого всегда было недостаточно. Так что, возможно, с ним было что-то не так, но не из-за того, что он не пытался стать лучше. Шерлок справлялся как мог.Он переехал в свой собственный набор комнат, где он мог заниматься своими интересами вдали от лекций отца и неодобрения матери.Ему не нужно было отвечать или объясняться если ему нужно было спрятаться под одеяло посреди дня,потому что он не мог что-то понять, или это было слишком. Он мог закрыть шторы и сидеть в темноте,когда любой свет угрожал расколоть ему голову надвое или когда ему нужно было,чтобы шум внизу ушёл,пожалуйста,пожалуйста. Так прошла его юная взрослость. Майкрофт, возможно, и не был особо полезен но он помогал с арендной платой,когда различные занятия Шерлока не могли принести ему достаточно денег.Ничего особенного в его распорядке не изменилось(если его полное отсутствие расписания, регулярного рабочего дня или даже настоящей работы можно было называть рутиной) до тех пор, пока он не встретил Ирэн, которая угрожала свести на нет годы напряжённой работы, сохраняя спокойствие и собранность. Она, казалось,не понимала ,что он не хочет иметь ничего общего с ней или её играми, что она его не привлекает,и уж точно не помогает.В конце концов он попросил её переехать к нему в Париж,потому что понимал её достаточно хорошо, чтобы знать,что ничто не заставит её бежать,как угроза каких то обязательств. После этого он был один в течение нескольких лет, пока не встретил красивого солдата, только что вернувшегося с войны, и через несколько часов по прихоти рассказал ему о свободной комнате у миссис Хадсон. До этого момента он делал всё возможное, чтобы отпугнуть любых потенциальных жильцов, потому что несколько последних были громкими и нарушали хрупкий покой, который он установил для себя за последние годы. Сначала он не мог объяснить своё влечение к Джону Уотсону, за исключением того,что этот человек казался спокойным и хладнокровным,в то время как он сам был весь соткан из нервной энергии и едва сдерживаемых искр,грозивших вспыхнуть пламенем и поглотить его. Это было не просто физическое влечение, хотя Шерлок осознавал свою склонность к собственному полу, сколько себя помнил. Это был секрет, который он пообещал себе никогда не раскрывать, потому что это было опасно не только с юридической точкой зрения.Он боялся,что такой, каким он был, всегда балансирующий на грани полной потери рассудка и контроля,заразит любого кто подойдёт к нему слишком близко. Так что нет, то насколько красив был или не был Джон Уотсон, не повлияло на то, как его тянуло к этому мужчине, или на то, как он чувствовал, что Джон может заполнить пустое место в его жизни, о котором он даже не подозревал… Джон влез в жизнь и в работу Шерлока так,как будто всегда был там, отпуская ехидные замечания по поводу боксёрских навыков, но при этом следя за тем, чтобы тот снял очки, прежде чем какой нибудь, головорез сможет разбить их об его лицо. В первый раз, когда он вошел в комнату Шерлока, он обнаружил его свернувшегося калачиком на кровати, уткнувшимся в подушки, отчаянно желавшим, чтобы его сердце перестало биться, и он не чувствовал прикосновений Ирэн к своей спине. Как будто она заклеймила его этим. Джон предложил ему сигарету. Это помогло больше, чем когда он курил один в такие моменты. В четвертый раз, когда Джон застал Шерлока в таком состоянии, он как можно мягче закрыл за собой дверь и сел на кровать, осторожно, не прикасаясь к Шерлоку, закутанному в одеяло, пытаясь отрегулировать его дыхание. Они дышали вместе, не пытаясь говорить, пока Шерлок больше не задыхался, а вместо этого погрузился в полумирный сон, убаюканный темнотой комнаты и размеренным глубоким дыханием Джона. Он был почти уверен, что почувствовал, как Джон поцеловал его в лоб, прежде чем уйти. Шерлок набирался смелости, чтобы иногда положить голову на плечо лежащему рядом Джону, но не более того. Он не хотел заходить слишком далеко и рисковать потерять тишину, которую Джон носил с собой повсюду, куда бы он ни пошел, или дружбу, которая значила для него больше, чем он мог выразить словами. Ничто не менялось слишком резко между ними по сравнению с этим равновесием, которое они установили в течение нескольких месяцев. Почти года. Шерлок был почти уверен, что между Джоном и миссис Хадсон что-то происходит, и если у него были какие-то своенравные чувства или время от времени учащалось дыхание при мысли о том, что Джон женится и больше не будет жить через холл - это дело самого доктора. Затем однажды ночью, сидя на кровати Джона и с энтузиазмом повторяя события этого дела, как будто Джона там не было, почти маниакально и слишком сильно ерзая для человека, которому накладывали швы, он без предупреждения наклонился вперед и поцеловал щеку Джона. Джон сделал паузу на мгновение, а затем возобновил завязывание последнего стежка, прежде чем осторожно отложить инструменты и посмотреть на Шерлока.В любом случае Шерлок снова наклонился вперед и на этот раз поцеловал губы Джона, мягко и быстро, но полностью намеренно. Когда он откинулся назад, он увидел что Джон улыбается. — Хотел бы ты сегодня остаться? Со мной? — спросил Шерлок. Джон на мгновение задумался.  — Да, я думаю, что хотел бы. Его улыбка успокоила манию, затаившуюся на краю разума Шерлока, и заставила его сердце биться чаще по совершенно другой причине.