Старый Новый год

      – Кофе, мандарины, корнишоны, нарезка салями, нарезка сыра, нарезка ветчины, ещё нарезка салями, кофе, майонез для салата, лосось, консервированные ананасы, сок, шоколадные маффины, кофе, молочный шоколад…       – Куда тебе столько кофе? – прервал Старка Кощей, убирая в буфет коробку с маффинами.       – У нас сегодня четверо детей и одна новогоднутая, если я не хочу получить жалобное шмыганье носом, я не должен заснуть.       – Прошло всего тринадцать дней, как ты можешь заснуть ночью праздника? – удивился Квай-Гон, расставляя на столешнице посуду для готовки.       – Я не был готов к тому, что Басмет потребует с ней встречать Новый год по какому-то старому стилю. Даже не объяснила толком, что за Старый Новый год.       – Это у нас просто был переход с юлианского на григорианский календарь, который не все приняли, так что больше половины населения страны отмечают и этот Новый год, – объяснил Мышкин.       – Кто бы сомневался, что Баст попала в эту категорию, – хмыкнул Тони.       – Ты ещё погоди, как бы двадцать второго она не решила нас собрать, – задумчиво протянул Кеноби, промывая курицу.       – Чего?       – Двадцать второго января Восточный Новый год, – пояснил Кощей. – Как думаешь, наша новогоднутая пропустит его?       Старк расхохотался. Да, за январь они все так растолстеют, что с трудом будут помещаться в свою одежду. Зато дети счастливы.       Просьба-требование от Око-Ра поступила десятого января, застав врасплох всех троих отцов, у которых не было иного выхода, кроме как согласиться, потому что их сыновья в момент коммуникации с кошкольвицей находились рядом с ними. Энтони было лень куда-либо ехать, поэтому он пригласил всех к себе, в чём был плюс и для остальных – комнат в его жилище было очень много, и гости могли спокойно остаться на выходные.       Мальчики чуть ли не пищали от радости из-за возможности снова встретить Новый год большой компанией, хотя не совсем хорошо представляли себе, как проведут сам день. Порадовало все три семейства и то обстоятельство, что теперь с ними праздновать будет царица Сумеречных островов со своей дочерью. Как уж Бастет уговорила Бастет – кошачья загадка.       Старки накануне вечером поправили новогодние украшения, удостоверяясь, что они блестят, шуршат и всё ещё создают настроение праздника, так что в качестве украшенной квартиры не сомневались. Тони даже не понимал людей, которые сразу после выходных всё убирали и оставляли квартиру пустовать – будто грусти от прошедших праздников было мало. Тем не менее, продержать ёлку до августа, как это однажды было у Басмет, даже он не смог бы.       С утра пораньше, отвезя сына в детский сад, к Старкам приехал Мышкин, привезший с собой много сладостей для вечера. Питер в то время уже был вместе с одноклассниками и рассказывал, как сегодня снова будет отмечать Новый год. Кеноби и Басмет приехали днём, и кошкольвица забрала Оби гулять, поскольку у него была другая учебная программа, и сегодняшний день был свободен, а Квай-Гон остался помогать друзьям с приготовлениями к празднованию.       Ближе к вечеру Око-Ра собрала всех троих мальчишек в кафе, в которое подошли Бастет и её дочь Кира. Пока дети с увлечением выбирали сладости и обменивались рассказами о том, как прошла эта неделя, обе Бастет обсуждали предстоящий новогодний стол.       Хотя город ещё был по-новогоднему украшен, праздничной атмосферы не было. Басмет поёжилась и сказала, что у них атмосфера может держаться даже в феврале. Кошка-мать пожала плечами и заметила, что в её стране атмосфера пропадает после окончания праздничных выходных, за что была удостоена недовольного взгляда главной новогоднутой.       В жилище Старков вся группа вернулась в сумерках, и, едва входная дверь открылась, услышала новогоднюю музыку, почуяла запах запекающейся курицы, увидела горящие гирлянды. Дети переоделись быстро и влетели на кухню, с которой раздавался смех, Бастет появилась там спустя несколько минут, принеся несколько баночек красной икры, а кошкольвица начала бродить по комнатам, удостоверяясь, что все они украшены.       Тони присвистнул, пересчитав суммарное количество баночек красной икры, перевёл взгляд на треугольники сыра, которые вместе образовывали сырную головку, и с немым вопросом уставился на Квай-Гона, а когда тот так же растерянно пожал плечами – на Кощея.       – Что за потерянный вид? – казалось, материализовалась на кухне Басмет.       – Сама посмотри на продукты.       – Ну и что? – выгнула она бровь. – Мы тут на два дня, нам надо что-то есть. А нас тут целых девять существ!       – Мы столько бутербродов с икрой не съедим, – заметил Кощей.       – Говори за себя, – хитро блеснули глаза новогоднутой. – А вот сыр я сейчас истрачу. Ну, не весь, конечно. Тони-и-и! Мне нужны две самые большие миски, которые у тебя есть.       – Может, тебе сразу небольшой тазик дать? – хмыкнул Старк.       – Дождёшься – я сделаю салат в казане, – наставила на него палец кошкольвица.       – У нас нет казана, только кастрюли, – заметил Пит, поедая с друзьями один треугольник сыра.       – У меня была кастрюля объёмом с казан, так что… – Око-Ра задумчиво оглядела полки и полезла искать кастрюли.       – А что это такое – казан? – поинтересовалась Кира.       – Что-то вроде толстой большой кастрюли, – пожал плечами младший Старк.       – Это восточный котёл с полукруглым дном, – объяснил Кощей. – Казаны бывают огромные.       – Знаешь, кастрюли в столовых тоже бывают огромными, – заметила Басмет, разглядывая внушительного размера кастрюлю.       – Только не говори, что будешь делать салат в ней, – разглядывая посуду из-за её плеча, пробормотал Кеноби-отец. – Тони, зачем тебе такое… чудо?       – Не спрашивай, – отмахнулся тот. – Дурацкая шуточка.       – Тем не менее, эта «дурацкая шуточка» послужит нам эти два дня. Где у тебя тёрка?       Пока Око-Ра активно тёрла сыр в большую кастрюлю, а Питер и Оби-Ван заворожённо наблюдали, как треугольники сыра превращаются в крошечные ниточки, Кощей с сыном занялся «Оливье». Кира, такая же кошка, как и её мать, с интересом смотрела, как нарезаются не известные ей продукты и перемешиваются в прозрачной салатнице. Мышкин-старший пару раз отрезал детям колбасы, хотя голодными они не были.       – Надо было у нас встречать, – хмыкнула Бастет-царица, тонкими ломтиками нарезая лосось. – Всё-таки кошачий год.       – Так это кошка приходит в дом, а не к кошке, всё правильно, – заметила Басмет.       – Ты уверена, что трёх банок маслин хватит на эту… ёмкость? – спросил Кеноби-старший, резавший упомянутый продукт.       – У меня есть ещё две, – отозвался Старк-старший, измельчавший корнишоны, не отвлекаясь от своего занятия. – О, эй, а ты купила ту синюю газировку со вкусом малины, которую обещала?       – Я «ограбила» два магазина, кассиры были в полном недоумении, зачем мне столько бутылок, – хихикнула кошкольвица и процитировала одного из работников магазина: «Девушка, а вам точно пяти пакетов хватит?»       – Разве в одном не было нужного количества? – удивился Кощей и даже перестал открывать банку зелёного горошка.       – В том-то и прикол, что я забрала всю эту газировку в двух магазинах и пошла в третий, где купила ещё три бутылки.       – Господи, либо магазины такие, либо люди всё раскупили, – вздохнул Мышкин-старший.       – Либо нам теперь обпиться «Голубой малины», – усмехнулся Энтони.       – А почему нет? – спросил Влад, пытаясь дотянуться до банки горошка в руках замершего отца.       – Ха! – воскликнула Басмет, ткнув в сторону Старка половинкой истёртого кусочка сыра, и вернулась к своему занятию. Когда кусочек стало тяжело тереть, она разрезала его пополам и отдала Питеру и Оби-Вану, всё так же верно сидящим рядом с ней.       Когда Кеноби-старший открыл духовку, чтобы проверить готовность курицы, женская часть коллектива синхронно повернула головы в её сторону и втянула носом вкусный запах, чем вызвала приступ едва сдерживаемого смеха у хозяина жилья. Кошка-царица запустила в него кусочком лосося и метко попала прямо в тарелку рядом с его рукой.       – Солнышко, иди ко мне! – сразу встрепенулся Старк, хватая этот кусочек.       Пит, аккуратно лавируя между взрослыми, быстро оказался рядом с отцом и съел угощение, а затем вернулся на своё место рядом с Оби.       – Не переманил, – с притворным сочувствием и искрами веселья в глазах Квай похлопал Тони по плечу.       – Я – богиня, лосось мой! – хохотала Басмет, слегка изменив фразу из мультсериала девяностых «Ожившие мумии». Бастет кинула кусочек лосося и ей, кошкольвица поймала его рукой и, высунув язык в желании подразниться, запихнула в рот.       Под шумок Влад и Кира подобрались к буфету и теперь рассматривали кучу пачек маршмеллоу и плиток шоколада. Кеноби-старший, проходивший мимо, снял одну шоколадку и дал им. Молочный шоколад был немедленно разломан на девять кусочков, а оставшаяся его часть убрана обратно в упаковку и оставлена на столешнице. Младший Мышкин и принцесса-котёнок бегали по кухне и угощали всех.       – Баст, тебе столько маслин хватит? – позвал подругу Квай, показывая миску с кусочками маслин.       – Не знаю, я ещё с сыром не закончила.       – Не говори, что ты истратишь весь, у тебя уже кастрюля полна, – с недоумением проговорила Бастет.       – Едва я смешаю его с майонезом, станет половина. Я уже делала этот салат, знаю, – хмыкнула кошкольвица и обратилась к сидящим рядом мальчикам: – Мистер Старк, несите майонез и чесночный соус, мистер Кеноби, от вас жду пару зубчиков чеснока.       Дети побежали исполнять поручения, пока сама автор салата тёрла варёные яйца. Едва все продукты смешались, масса в самом деле начала убывать. Тони и Квай-Гон сбросили в кастрюлю нарезанные маслины и корнишоны, создавая новый объём. Кощей, оставивший сына размешивать «Оливье», быстро нарезал карбонат и скинул в кастрюлю подруги.       – Спасибо. А теперь кыш, – махнула она руками на всех троих отцов. – Надо стол накрывать, я дальше сама.       Энтони хлопнул старшего Кеноби по плечу, зовя с собой в гостиную. Через несколько минут они позвали своих сыновей, чтобы те помогли им с сервировкой. Кощей тем временем выкладывал на тарелки нарезку, а мать и дочь, следуя инструкции кошкольвицы, мазали белый хлеб маслом, после чего Владислав выкладывал на него красную икру.       В гостиной Старк-старший поставил на стол небольшую наряженную ёлочку и девять бутылок «Голубой малины» возле каждой тарелки, включил ABBA и пошёл перекладывать купленный картофель фри в три миски, чтобы всем хватило. Главная новогоднутая в этой компании проводила его заинтересованным взглядом и фыркнула, глядя, какой гарнир они будут есть сегодня, однако полотенцем ему по шее, как предполагал Тони, не дала.       Пока Кеноби-отец расставлял кресла, мальчики поставили на стол стаканы и фужеры и положили вилки к каждой тарелке. Главный перфекционист остался доволен сложившимся видом стола, и курицу, которую принесла Басмет на красивом блюде, поставил в центр под ёлку.       – Эх, Квай, – вздохнула кошкольвица, а потом фыркнула. – Я помню, когда я была девчонкой, мы однажды поставили на стол сосновые ветви, живые, они пахли и были большими, создавали шалашик. Мы украсили их старыми, советскими, игрушками, у нас их было много, – стеклянными и ватными, а ещё парой фонариков из фольги и тонкими нитками дождика. О, и ещё очень-очень старые стеклянные бусы тоже на них висели! Теперь такие игрушки уже не делают, – снова вздохнула она.       – Ностальгия прошибла, – улыбнулся Квай-Гон.       – Ага. Детство, моё детство. Некоторые из этих игрушек передавались из поколения в поколение. И я очень надеюсь их сохранить для своего рода.       – Не время говорить о вечном, – внезапно появился позади них Тони и повис на шеях у обоих, умудряясь держать в каждой руке по тарелке с нарезкой. – Не знаю, как у вас, у нас делают прекрасные игрушки.       – Ты не понимаешь, у нас было всего три-пять пластиковых шаров, всё остальное – стеклянное или ватное, открытки такие, как делали тогда, сейчас уже не создают. Всё, блин, винтаж. Сейчас, конечно, в моём складе новогодних украшений полно пластмассовых и всяких таких, но тогда они появлялись постепенно, я помню, каким чудом они казались мне.       – Но согласись, сейчас ёлочные игрушки тоже хорошие, – Старк всё ещё вис на шеях друзей. Кеноби не решался отойти, чтобы он не свалился.       – Сейчас снова начали стеклянные делать в виде сказочных персонажей, и вообще множество разных и чудесных игрушек появляется, но то – воспоминания о детстве, тёплые и мягкие.       – Понимаю.       – Вот и славно, – улыбнулась кошкольвица и тряхнула головой. – Кощей тебя прибьёт, если ты уронишь тарелки.       – Где у неё переключатель с мысли на мысль, а? – усмехнулся Энтони, всё же отходя к столу и ставя на него тарелки.       Они вернулись на кухню, где Бастет и Мышкин-старший раскладывали новые порции нарезки, а дети пытались уместить куски от пяти пицц на одну тарелку.       – Так, стоп, а пицца-то откуда?       – Вы куда там пропали?       Спросили Кощей и Басмет одновременно.       – Ась? – подражая кошкольвице, Старк-старший приложил ладонь к уху.       Та махнула рукой, показывая, что пропускает Мышкина вперёд. Однако вместо него вопрос задала кошка-мать:       – Почему вы задержались?       – Да тут у главной новогоднутой случился сильнейший приступ ностальгии по Новому году её детства, – ответил Тони, забирая миски с картошкой фри. Квай взял оставшуюся и тарелку с лососем.       – Пицца, Тони, пицца! – требовательно воскликнула Око-Ра и взмахнула обеими руками.       – Ну, мы решили, что она не будет лишней.       – Да, но где она лежала всё это время?       – В ящиках. Мы просто погрели её немного, и всё.       – И после этого он ещё будет говорить, что только от меня можно ждать неожиданностей.       – Да оба вы хороши, – хмыкнул Кощей и забрал у детей тарелку с горкой из кусочков пиццы.       Басмет издала неопределённый звук, больше похожий на фырканье, и взяла блюда с бутербродами с красной икрой. Дети пошли за ней, неся тарелки с нарезками. Бастет замыкала процессию, неся «Оливье».       Кошкольвица вернулась на кухню за своим салатом, велев мужчинам открывать бутылки и разливать газировку. Тони появился на кухне спустя минуту и одним махом опустошил одиноко стоявшую на столешнице кружку. «Кофе», – пояснил он и умчался обратно в гостиную. «Бульбулька», – бросила ему вслед непонятное прозвище Баст.       – О, и снова одиннадцать ночи, – сказал Влад, когда все расселись за столом.       И снова прозвучали тосты за будущий год, и снова смех не стихал всю ночь, и снова гремели хлопушки, засыпая конфетти еду и напитки, волосы и пол, и снова весёлые танцы под мигающей ёлкой заставляли всех забывать обо всех делах и жить моментом.       Только в третьем часу ночи дети заснули, объевшись так, что их животики заметно выпирали, а внезапные подарки были зажаты между ними и креслами. Бастет молча, развалившись в кресле, смотрела на ёлку, Тони и Басмет перекидывались мандаринами, Квай-Гон задумчиво жевал последний корнишон, а Кощей сидел под самой ёлкой с фонариком и пытался прочитать открытку, которую кошкольвица подарила ему.       – Бек, – вырвалось у царицы Сумеречных островов, когда в неё попал мандарин. Всё внимание сразу обратилось на неё.       – Извини, – помахала рукой Око-Ра.       – Ава-а, играйте сами, я слишком объелась, мне лень что-либо делать, – кошка-мать запустила мандарин обратно, и Басмет поймала его.       – Ц! Тони, морковища, – Квай недовольно потёр плечо. – Твоё счастье, что я всё уже прожевал и проглотил, – он кинул мандарин в старшего Старка, однако тот пригнулся, и несчастный плод стукнул по ноге Кощея.       – Эй, детишки, не кидайтесь едой, – прокомментировал тот, откатывая мандарин под ёлку.       – А-а-ау, – тихо завыл Энтони, потирая живот. – Меткий выстрел, Квай.       – А можно не использовать мандарины как снаряды? Я случайно попала в Бастет.       – А в каком фильме дети и взрослые в столовой стали кидаться едой? – поинтересовался Кеноби-старший. – Баст, ты точно его знаешь. Там ещё девочки-близняшки, но не родственницы.       – «Двое: Я и моя тень». Что, хочешь так же?       – Нет-нет-нет, я просто вспомнил, – Квай-Гон помахал рукой для пущей выразительности.       Гостиная снова погрузилась в уютную тишину, в которой раздавалось лишь посапывание объевшихся существ. Было так хорошо, и все радовались, что решили отметить Новый год по юлианскому календарю.       – Надо уложить детей нормально и самим лечь спать, – потянувшись, Тони встал с кресла и направился к сыну.       Остальные родители, посидев немного, тоже пошли к своим детям.       Басмет собрала все бутылки в центре стола, чтобы никто их случайно не свалил, осмотрела его в поисках остатков колбасы или открытого торта, но с едой всё было в порядке, а недоеденные салаты уже давно стояли в холодильнике. Родители тихо шептали под свои носы или друг другу, что их дети стали потяжелее, но выглядели счастливыми и довольными, и такие перешёптывания вызывали у кошкольвицы улыбку. С ней она посмотрела в окно на не совсем тихий и не совсем спящий город, и её глаза загорелись.       – Снег пошёл.