Save me

      Чонгук обходит рабочий стол, тянет руку к омеге, но тот резко отстраняется. Это оставляет сильный ожог в районе груди, и альфа смиренно кивает. Рассматривает все бумаги с краткой информацией, распечатанные фотографии омеги, видит нетронутый ноутбук Кегвана.       Будет сложный разговор. Ощущение, будто они попали в самую первую стадию в их отношениях: Тэхён недоверчиво смотрит, ждёт ответов, а Чонгук пытается построить в голове правильную цепочку их диалога.       — Давай присядем, — предлагает Чон-младший. Занимает своё кресло, поворачивается к омеге, который упрямо стоит у окна. Альфа вздыхает. Так уж и быть. — Тэхён, это всё может показаться так, будто я являюсь самым настоящим сталкером…       — Разве нет? — фыркает Ким. — Ты собирал моё досье, Чонгук. Ты следил за мной, фотографировал меня, описывал всё, чем я занимался целый день. Только смущает одно: откуда ты знал о моих действиях внутри моего дома?       — Дворецкий докладывал. Его к вам отправил я.       Чонгук при рассказе о том роковом дне умолчал несколько деталей, передав Тэхёну только ту основу, которая ему была нужна. Среди этого он не сказал о дворецком, которого нанял Сокджин.       В редких случаях Тэхён использует нецензурную брань в речи, однако в данном случае омега готов вывалить все ругательства мира, о которых он наслышан. Вспыхнул гнев, распространяющийся по телу, отчего хочется влепить хорошую пощёчину альфе. Он молчит. На выдохе произносит тихое «блять…» и отворачивается к окну. Что ему делать?       По правилам «адекватности», Тэхён должен будет оборвать все связи с Чонгуком и уйти отсюда раз и навсегда.       По правилам своей семьи, в которой изредка, но бывали серьёзные конфликты, Тэхёну стоит выслушать Чонгука, выговориться самому и действовать далее по ситуации. Но это даже конфликтом и не назовёшь.       По правилам своих чувств… Тэхён в ступоре. Он крайне зол, но и напуган. Альфа контролировал каждый, мать его, шаг, знает о его прошлом, о ранних увлечениях и о близком окружении. Пробрался настолько глубоко, отправив своего человека в их дом.       — Отец был в курсе? — вот, что первое приходит в голову во время размышлений.       — Нет. Кегван ничего не знал.       Выходит, Чон-младший делал всё по-своему, ни по чьей-либо просьбе. Мерзкими лапами в мысли пробирается утренний инцидент в доме Паков, а именно слова Давона:       «Вдруг он следил за тобой задолго до вашего знакомства, занимался сталкерством, или, ещё хуже, убивал…»       Всё верно подмечено. Стало тошно от своего поведения в тот момент. Не надо было так резко уходить. Но не суть. Тэхён рассматривает двор, взглядом цепляет фигуры охранников во дворе. Быть может, у него были свои причины. И о них он хотел бы узнать, прежде чем принимать какое-либо решение.       За всё время их совместных разговоров происходили моменты, когда Тэхён не выдерживал и плакал, истерически требуя ответов, однако тогда его понять было можно: он постепенно узнавал все подробности касаемо отца, не до конца ещё мог смириться с его смертью, а после успокоился окончательно, приняв всё.       Что будет здесь? Остаётся гадать и следовать осторожно. Чонгук ждёт услышать хоть слово от него. Готов ответить на все его вопросы.       — Почему ты это делал?       — Погибли наши с Хосоком родители, — омега вздрагивает, ладонью поглаживает свои предплечья, стараясь дышать правильно. — Стало опасно. Казалось, что над нами висит большая угроза, ведь было неизвестно тогда ещё ничего. Дабы не утонуть в собственном горе, я стал много работать. Компания отца легла на мои плечи, потребовалось достаточно времени для внедрения своей системы управления. Журналисты преследовали меня и Хосока. Нас не оставляли в покое, — Чонгук посмотрел на Кима, а точнее на его спину. Тот избегал зрительного с ним контакта. — Я вспомнил тебя. Вспомнил, как ты уже находился на грани. Вспомнил, как был рядом с тобой. Мне всей своей душой хотелось взять телефон и позвонить тебе. Просто услышать твой голос. Но, к сожалению, ты сменил номер, закрылся от общества, занялся учёбой. У тебя как раз начался первый курс.       Тэхён, как и Кегван, не были больше интересны окружению. Отец забросил свой бизнес, медленно умирал в депрессии, не желал ни с кем иметь дело. А осенью он наконец начал постепенно восстанавливать свою работу, что привело его к частым задержкам и усиленному чувству напряжения. И именно в тот период и погибли родители Чонгука.       — И тогда я решил поговорить с Кегваном. Далось мне это с трудом. Он был в частых разъездах. В конце концов, нам удалось встретиться, но твой отец отказался дальше вести со мной переговоры. Поведение его мне показалось странным. Будто он чего-то боялся.       Тэхён редко видел Кегвана в таком состоянии. Тот вёл себя обыкновенно, так, как его привыкли видеть таким. Может, Кегван скрывал намеренно свои эмоции, дабы у омеги не возникло беспокойных вопросов?       — И сейчас я думаю, что он не хотел меня видеть после того, как убил моих родителей.       Слова альфы остро действуют на Кима. Все не без греха. Как и сам Чонгук.       — Мне это не понравилось. Остался неприятный осадок после встречи с Кегваном. И я приказал Сокджину присмотреть за тобой.       В голосе альфы проскользнула сталь. Чонгук начал глазами искать среди разбросанной макулатуры нужный снимок и, взяв его в руки, хмыкнул. Тэхён взглянул на него, затем полностью повернулся, завидев у него свою фотографию.       — Ноябрь. Радостным выбегаешь из университета, потому что сдал свой важный первый экзамен, — смотрит на счастливую улыбку омеги.       В тот день Чонгук впервые улыбнулся.       — Это моя любимая, — признаётся альфа. — Продолжим. Мои люди охраняли тебя, следили за твоей безопасностью. К сожалению, ваша охрана расформировалась и вы стали жить без них. Дворецкий сменился у вас после твоего прилёта из Парижа. Он следил только за обстановкой внутри вашего дома.       — Опасности же не было. Всё было нормально, — непонимающе произносит Ким.       — Ты прав, не было. Потому что мы работали над этим, — Чонгук точно выговаривал каждое слово, сделав акцент на втором предложении. Омега недоумевающе хмурит брови, чуть приоткрыв свои губы. — Помнишь, как твой отец иногда проводил деловые встречи у себя дома? — кивок. — И что люди появлялись у вас не больше одного раза? — сомнительный кивок. — Помимо своей работы, эти альфы, — рычит, сжимая руки в кулак, — намекали о возможности взять тебя замуж, а кто-то планировал отобрать оставшиеся доли бизнеса. Кегван отказывал им, а мои люди потом проводили с ними отдельные беседы.       — Ты серьёзно? — неверяще спрашивает Ким.       — Абсолютно, — уверенно отвечает альфа. — Поверь мне, пожалуйста, я не имел возможности приехать и вновь познакомиться с тобой лично, потому что всё своё время мне пришлось уделять компании и восстановлению репутации моей семьи. Ни в коем случае мы не нарушали твои личные границы: не трогали твоих друзей, дворецкий не смел пробираться втайне в твою комнату и вести с тобой разговоры на личные темы, моя охрана не имела права нарушать дистанцию, наблюдала издалека и незаметно.       Тэхён ощущал пристальный взор на себе ещё давно, но не придавал этому значения. Выходит, всё время Чонгук находился возле него. Знал о нём всё, в то время как омега и не догадывался о его существовании.       — А досье? Зачем тебе оно?       — Краткая информация о тебе, которую собрал мой отец после твоего дня рождения. Я был удивлён, ты ему понравился, — Сунану трудно было угодить, с незнакомыми людьми вёл себя осторожно, и потому начало его рабочих отношений с семьей Ким озадачали тогда Чонгука и Хосока, а согласие посетить мероприятие в честь Тэхёна в то время показалось Чонгуку странным. Весь вечер главы двух семей вели свои личные беседы друг с другом и на следующий день Чон-младший, чьи мысли уже начал посещать омега, получил папку с досье Тэхёна от отца. Он её сохранил, много раз перечитывал.       Ким низко стонет, массируя кончиками пальцев пульсирующие виски. Голова разрывается, ворох мыслей отбирает у него всю энергию. Горячая чужая ладонь прижимает его за плечо к сильной груди. Альфа ведёт Тэхёна аккуратно к столу и усаживает в кресло, опускается перед ним на колени.       — Тебе плохо? — омега сам не понимает. Ему потребуется время для переваривания полученной информации, прокрутить в мыслях, сделать итог. Быть может, ему не стоило вообще заходить сюда, однако Чонгук собирался когда-то ему говорить об этом?       — Ты же говорил, что больше от меня у тебя секретов нет.       — Их и нет. Эту папку я планировал уничтожить.       — И я бы никогда не узнал о твоей слежке за мной? Может, ты ещё что-то скрываешь, просто говорить мне не видишь смысла? — Тэхён едва собирает остатки своих сил, голос его хоть и дрожит, но звучит звонко.       Внезапная мысль отдаёт жаром по всему телу, глаза чуть расширяются.       А что он знает о Чонгуке?       Когда-то такой вопрос он задавал Ингу. И получил маленькую часть ответа. Тэхён не интересовался жизнью альфы ранее, думал, постепенно они начнут изучать друг друга, раскрывать все двери своего прошлого, делиться своими воспоминаниями, лучшими моментами и создавать свои. Так? Тэхён растерян.       Всё стало на свои места. Почему комната в этом доме ничем не отличалась от его собственной? Чонгук был у него, да и дворецкий мог поделиться нововведениями, которые омега создавал в своих комфортных четырёх стенах. Почему в библиотеке большинство жанров книг совпадали с его литературными предпочтениями? Опять-таки, альфа всё узнавал через своих людей. Объясняет и момент с Хосоком, купившим по дороге в квартиру шоколадные булочки для омеги. Чонгук его попросил. Да и Тэхён видел в отчёте свои фотографии, как он выходил из той самой кофейни с любимой сладостью в руках. А лилии? Конечно. Чонгук знает всё о нём. Интересно, инструмент в гостиной на втором этаже правда стоит там как декор, по словам Хосока, или Чонгук специально приобрёл его для Кима? Мог ли мужчина знать об этом до слежки? Навряд ли. Слишком мало времени им предназначено было. Кегван мог рассказать? Возможно, но такими знаниями владел папа, не отец.       Тэхён для Чонгука как раскрытая книга, которую альфа открыл и изучил от начала и до конца, не пропуская ни единой страницы.       — Ты скрыл от меня важное, — омега убирает свои руки от его прикосновений, не смотрит в глаза. Мужчина панически тянется вновь к парню, словно у него отобрали источник его тепла в этом холоде, но тот слабо мотает головой. — Почему я не должен был знать об этом? В этой папке, по сути, хранится моя жизнь на протяжении этого года. Ты знаешь всё, Чонгук. Всё!       — Нет. Есть ещё то, чего я не знаю о тебе.       Тэхён недовольно поджимает губы, встаёт с кресла и отходит подальше от него. Не хочет вдыхать так близко кофейный аромат. А Чонгук продолжает сидеть на коленях.       — Твоих чувств, — отчаянно произносит Чон-младший.       — Наша связь беспрепятственно открывает тебе доступ к ним, — ладонь ложится на грудь, пару раз хлопает по ней.       — Ко мне, — заканчивает Чонгук и встаёт на ноги. Делает шаг к нему вперёд — омега делает шаг назад. — Я не знаю твоих чувств ко мне.       Знает ли о них сам Тэхён? Нет. Всё запутано. Ответить затрудняется, потому молчит. Они смотрят в глаза друг друга: альфа ищет разрешение подойти к нему, а омега не подпускает. Как ему доверять дальше?       — Ты засыпал со мной в одной кровати, ты обнимал меня, ты нашёл во мне свою защиту, ты целовал меня. Или нет? Или этого требовал твой внутренний омега, и ты слушался его?       Первая мысль — сбежать отсюда. Тэхён отворачивается от пристального взора альфы. Что он чувствует? В голове пусто. Сердце сильнее бьётся. А внутри зверь делает больно ему. Требует доказать истинному альфе свою заинтересованность, свою ощутимую связь с ним, убрать все сомнения. Даже сжечь. Но Ким стоит на своём. Срочно нужно время.       — Я хочу побыть один.       А зверь Чонгука горит в безумном пламени. Рвёт когтями кожу, пробирается к разуму, кричать хочет, вот только он бессилен сейчас. Мужчина понимает смысл произнесенного омегой.       — Хорошо, я предупрежу всех, чтобы они тебя не тревожили, — вновь атмосфера в доме перенесет их в первые дни появления омеги здесь, и Чонгук вынужденно соглашается ради него.       — Помимо дома от отца мне перешли две квартиры, одна из них расположена в центре города. Я поеду туда.       — Нет, — резко обрывает альфа. Тэхён возмутиться не успевает, как строгий утробный голос звучит по всему кабинету. — Ты можешь меня игнорировать, не выходить из своей комнаты, ни с кем не разговаривать, но не уезжать куда-либо в нашей нестабильной ситуации. Хочешь, могу вообще не попадаться тебе на глаза?       — Мне надо остаться наедине с самим собой, Чонгук. И это точно не в этом месте. Убийцу вы поймали, опасности кругом нет, — стоит на своём омега. Ему иногда кажется, что у альфы паранойя и тому везде мерещится угроза. — Либо я уезжаю к Чимину, — Ким не уверен, примут ли его, но попробовать поговорить с другом стоит. Или с Давоном, заодно прощения попросить за утро.       Один вариант хуже другого. Чон-младший втягивает шумно скопившийся густой запах ванили, прикрывая глаза. Давону он никогда не доверит Тэхёна и неважно, насколько они хорошо знакомы. Тогда оставить парня одного в квартире? Альфа видел её, вполне хорошая, да и недалеко расположена от его компании. Не всё так плохо.       — Тебя будут охранять трое альф.       — Один. Не приказывай им прослеживать каждый мой шаг. Дай мне временную свободу от своего контроля. Уезжаю я не навсегда, Чонгук. Мне правда нужно время побыть в одиночестве.       Чонгук против. Категорически. И отказать омеге он не в силах. Тэхён ведь не его собственность, которая должна постоянно находиться подле него. И гложет, чёрт возьми, тупое бессилие. Связали его полностью, ограничивают в своих действиях.       Маленький кивок и в кабинете остаётся только мужчина.

***

      Не успел разобрать чемодан, как Тэхён заново его собирает. Тело не слушается, оно дрожит, будто стоит на морозе, в глазах мутная пелена. Шмыгнув носом, на щеке ощущается влажная дорожка. Подходит к окну и видит Чонгука, объясняющего что-то толпе альф. Благо решётки давно убрали и омега может лицезреть небольшой двор дома. Кончик носа улавливает тонкий аромат свежих лилий. Подушечки пальцев поглаживают нежные белоснежные лепестки. Они прекрасные. Тяжко прощаться с ними, потому он принимает решение взять их с собой, заодно придать квартире более живую обстановку. Забирает и найденную в библиотеке мангу.       Душа болит. Тэхён падает на пол, хватается за свои волосы, слегка сжимая их у корней. Опустошён и потерян. Знакомые чувства. Правда, ситуации разные.       Разлука тоже своего рода полезная штука в отношениях двух людей. Останься омега тут, он будет не уверен в том, что сдержится и снова не уйдёт среди ночи к альфе. Потребность в его присутствии никуда не делась, и есть подозрения, что она усилилась. Однако свой эмоциональный фон приводить в норму — требование самого Тэхёна, иначе неизвестно к чему приведёт его шаткое состояние.       Стучится альфа из охраны, помогает с чемоданом и оповещает, что машина готова. Ким прощается с опешившим Юнги на кухне и получает от него те самые шоколадные булочки, которые альфа испёк буквально пару минут назад. Злого Хосока он встречает на улице. Тот о чём-то громко беседовал с Чонгуком, а завидев Кима, поменялся в лице, погрустнев.       — Ты уверен? — Чон-старший волнуется, приобнимает за плечи омегу. — Может, я что-то могу сделать?       — Спасибо, Хосок, всё нормально. Скоро увидимся.       Дорога была недолгой. Чонгук занял водительское место и неотрывно следил за дорогой. Тэхён сидел на пассажирском, прислонившись к окну. Взору предстал густой лес, и мурашки тонким слоем прошлись по спине от воспоминаний. Оба не разговаривали, угнетающая тишина окутала салон, каждый зарылся в свои мысли.       Ким не сразу узнал жилой комплекс, в котором на четвёртом этаже расположена его однокомнатная квартира. Омега вздрогнул, увидев через боковое зеркало вторую машину за ними, и вспомнив об охране, расслабился.       Поднимались на лифте тоже вдвоём. Альфа уже стоял возле двери в подъезде. С собой принёс складной табурет, воды и рацию. Омеге стало немного жаль, однако Чонгук бы с ума сошёл, если бы он отказался даже от одного охранника.       Квартира очень уютная и светлая. Тэхён улыбается, осматривая каждый уголок родного места: слева расположен кухонный уголок с небольшими тумбами, маленькой плитой, холодильником и микроволновкой; слева его встречает мягкий диван, маленький коричневый стол и удобный стул. Как раз на одного человека. Общий зал разделяют раздвижные окна с чёрными рамами, а за ней двухместная кровать на ножках. Большие окна закрыты персикового цвета шторами. Данное жилье было куплено родителями для Тэхёна в подарок на восемнадцатилетие. Омега не успел толком пожить в нём, так как в стенах родительского дома ему было уютно, да и никто пока его не выгонял.       — Клининговая служба приезжает раз в неделю, — объясняет альфа, ставя чемодан у входа в спальню. Ким считал, что квартиру забросили и уже раздумывал над генеральной уборкой, и каково было приятное удивление, увидев чистоту везде. — Продукты завтра тебе привезут. А пока можешь что-нибудь заказать.       — Мне Юнги положил шоколадные булочки, спасибо.       — Хорошо. И ещё, — Чонгук запинается, восстанавливая дыхание. Всё пахнет ванилью, отчего зверь беситься начинает, остаться желает. — Послезавтра у тебя ведь начинается практика. Тебя будет сопровождать охранник.       — Чонгук, — устало начинает омега, однако его останавливают.       — Привозить в компанию и отвозить домой. Следить за тобой никто не собирается. Удачи. И будь осторожен, пожалуйста.       Сколько потребовалось выдержки альфе, дабы не развернуться и не заключить омегу в объятия? Уйма. Прощаться Чонгук не любит. Твердил самому себе скорее уйти отсюда, не задерживаться, сесть в машину и уехать. Тэхён в безопасности, его человек стоит на посту. Ким смотрит ему вслед, тянет руку, желая дотронуться до крепкого плеча.       Не узнал его самочувствие и что с его раной.       Омега прикусывают нижнюю губу до боли, пока не услышал характерный щелчок. Чонгук ушёл. На языке оседает кофейная горечь, вынуждает выплюнуть этот вкус, но парень проглатывает вместе со скопившейся слюной. Приобнимает себя, опускаясь на диван.       Отсчёт пошёл.

***

      На экране открывается сайт объявлений, глаза сразу поднимаются в верхней правой иконке, где находится значок колокольчика.       Уведомлений нет. Никто не откликнулся на его запросы.       Чимин падает на кровать, закрывая ладонями лицо. Утренний свет из окна падает на глаза, на голове беспорядок из непослушных светлых волос, чьи пряди мешаются на лбу. Омега тянет руку к телефону, особо не вглядывается в экран. Включает громкую связь и длительные гудки слышатся по всей комнате. На всякий случай проверяет время. Показывает девять часов утра. Возможно, на другой недоступной линии ещё пребывают в сонном царстве.       — Да? — сонный, чуть низкий голос в трубке и Чимин поднимает свои пухлые губы в широкой улыбке.       — Доброе утро! — Пак переворачивается на бок, обнимая свои колени, и кладёт телефон возле себя, слушая тихое сопение своего друга. — Просыпайся, у нас сегодня много дел.       — Что? Какие дела? — Тэхён приподнимается, опираясь на локти, смотрит на настенные часы и обречённо стонет. — Чимин, зачем так рано? — мучительно тянет омега.       — Ничего страшного. Или я потревожил ещё и Чонгука?       Жар покатился по всей коже, кончики пальцев начинают пощипывать и омега сжимает руку в кулаки. Оглядывает затемнённую квартиру, следом поворачивает голову к закрытым шторам, не пропускающим солнечный свет в помещение. Уже садится на мягкий матрас, свесив ноги на краю кровати, продолжая молчать. А что ответить? Чимин бурно отреагирует на его временный переезд и без спроса явится сюда через полчаса. Тэхён пока не хотел бы никого видеть.       — Ты там уснул? — усмехается Пак.       — А, нет, — Ким надевает свои тапочки и жмурится от прямого солнечного света, осветившего его опухшее ото сна лицо. — Так какие дела, Чимин?       — Отец запретил мне проходить практику у него в компании. Вчера откликался на вакансии практиканта, но меня тупо игнорируют. Поэтому я бы хотел попросить тебя помочь поискать работу вместе со мной.       Как же не вовремя, подумал Тэхён, прикладывая ладонь ко лбу. Не привыкший ещё к новому местоположению, омега едва не ударился головой о выдвижные окна, прежде чем открыть холодильник и налить себе воды в стакан из бутылки.       — Прости, я не смогу помочь, — услышав цоканье, Ким издал слабое мычание, о чём-то раздумывая. — Куратор разве списки компаний для практики не выдавал?       — Уже всё занято, — Пак успел уточнить об этом у своих одногруппников. Остался крайний выбор, не совсем радующий омегу, но учёба ему важнее личной неприязни. Делает глубокий вдох и выдаёт то, от чего Ким делает для себя вывод: утро его полностью испорчено. — Может, твой Чонгук поможет?       Интересно, каким образом работает Вселенная? Наверняка над Тэхёном она до ужаса любит глумиться, бросая его в безвыходный лабиринт. Какого чёрта Чимин вспоминает о Чонгуке тогда, когда Тэхён наоборот хочет не думать о нём, находясь далеко от него? Лучше бы ему эта идея пришла несколько дней назад. И что ему ответить?       «Мы тут с Чонгуком немного поссорились, и я уехал к себе на какое-то время, поэтому извини, не получится».       Мало того, Чимин явится сюда через десять минут, а не тридцать, потому что во фразе он услышит только «поссорились» и «уехал к себе», так ещё не объяснить же ему все подробности, ведь тогда альфа получит пожизненное от Пака клеймо «маньячного сталкера». А добавь сюда Давона, то пиши пропало.       — Эм, ты реально согласен практиковаться у него? — сначала омега удостоверится в словах друга. А вдруг ему послышалось?       — Другого выхода нет. Уже завтра практика начинается.       Тэхён соглашается. Завершает разговор, обещав перезвонить, и губу нижнюю до крови кусает. Пальцами стучит по столу, раздумывать нет ни капли желания, однако помочь Чимину обязательно стоит.       Чон-младший отправил ему два сообщения почти в четыре утра. Почему он не спал в такой поздний, или уже ранний, час?       Чонгук [03:53]:       Тэхён, прости меня.       Чонгук [03:58]:       Спокойной ночи, солнце.       Душа плывёт от последнего слова, щёки покраснели, и благо Тэхёна никто не видит. Всплыл один вопрос в ворохе смешанных мыслей.       «Сколько я продержусь?»       Нет. Тэхён ещё толком и не начинал свою мыслительную терапию, потому переводит всё на эмоции. Как ни кстати приходит уведомление от Хосока, заботливо интересующегося делами младшего. Ким относится к нему, как к старшему брату. В целом у них гармоничные взаимоотношения. Он коротко отвечает альфе и вмиг загорается лампа над его головой, как бывает в мультфильмах и, решив обсудить возникшее решение проблемы Чимина не в чате, парень нажимает на кнопку вызова.       — Тэхён, привет, — Тэхён представляет, как Хосок сейчас светит своей лучезарной улыбкой, здороваясь с ним. — Как ты?       — Так себе. Чонгук рядом? — интересуется Ким. Нехорошо, если альфа услышал его имя из уст старшего брата.       — Нет, он на работе. Что случилось?       Ким обдумывает над своей просьбой и как правильно её преподнести. В итоге рассказывает всё, в самом начале упомянув Чимина, и молчит, ожидая ответа. Если откажут, то обиду Пак всё же затаит и окончательно отношение его к Чонам разрушится, что бессмысленно, но таков он сам. Тэхён мог бы поговорить с Давоном, однако альфа в таких случаях всегда стоит на своём, и никто на него не может воздействовать.       — Я понял, — всё, что произносит Хосок после минутной тишины. — Он может пройти практику не у Чонгука, а у меня. Скоро открывается мой собственный ночной клуб недалеко от центра города, и Чимин может устроиться помощником моего арт-директора. Кстати, приглашение отправлю тебе позже.       — Спасибо большое. Отправлю тебе номер Чимина. Дальше — сами, пожалуйста. И ещё...       — Да, твой горячо-ревнивый дружок не должен узнать о вас с Чонгуком. Хорошо, Тэхён, всё сделаю, не волнуйся.        На первый взгляд, всё проходит нормально, потому омега решает абстрагироваться от всего. Телефон отключён, воду в вазе с лилиями он поменял, взял с неразобранного чемодана мангу и два скетчбука: один для учёбы, второй для души. Он создаёт свою благоприятную идиллию, лишь изредка при секундном упоминании Чонгука в голове внутренний зверь жалобно хнычет.       Место ему родное, но такое чужое. Тэхён разложил вещи по полкам, приготовился к завтрашней практике, вот на данный момент готовит себе ужин из доставленных недавно продуктов, однако обыденные и довольно простые домашние дела в этих стенах кажутся ему непривычными. Будто он не занимался подобным никогда. Часто в мысли уходит. О Чонгуке.       Что он почувствовал, читая первую страницу своего досье? Смятение. Страх. Злость. Вся его биография на листе. Ничего не пропущено. И альфа знает всё. Он бы сдал Тэхёноведение на сто процентов, даже тысячи. И как быть? Альфа хотел скрыть от него сей факт. Это же настолько был удачным вчерашний день для омеги, зашедшего в кабинет к мужчине в самый нужный момент.       Содержимое в сковороде едва не подгорело. Ким шикнул, обжёгся случайно указательным пальцем о горячий чайник. Выругавшись, он ушёл в ванную комнату и взглянул на себя в зеркало. Помыл руки под потоком ледяной воды, вновь задумавшись.       Делал всё, чтобы обезопасить парня от потенциальных угроз. Интересно, отец правда не знал о слежке или догадывался? Он более ни разу не говорил о Чонгуке, и потом резко передаёт сына в его руки. А когда не стало папы? Что произошло после, отчего Тэхён не может вспомнить альфу? Сильно, однако, он ушёл в себя в тот скорбный период. Как же Ким устал от постоянных вопросов, что появляются всё больше в жизни, не наоборот. Нить, связывающая две истинные души, буквально горит в тоскующем пламени. Омега чувствует, препятствует ей. Не сейчас.       Ужинает в компании своей манги. Перед этим в контейнер Тэхён отложил порцию для альфы, что сменился сегодня днём, и передал его вместе с приборами, получив скромную благодарность.       Потихоньку время близится ко сну. Завтра ему рано вставать. Омега не представляет свою практику внутри компании Чонгука: кто его будет курировать, с кем он будет всё время работать и увидится ли с ним? Ему, к слову, больше не писали. И парень ничего не ответил. Однако перед тем, как заснуть, он перечитал несколько раз два сообщения. Просто так. Захотелось.       — Ты знатно проебался, мелкий, — заключает Хосок, звонко ставя опустошённый стакан на стол.       Второй час альфа сидит в кабинете младшего брата, лицезреет его депрессивную мину, и кроме понимающего молчания с бутылкой алкоголя ничем не помочь. Чонгук ни с кем не контактировал после ухода Тэхёна, пребывает в состоянии полного безмолвия. Во внешнем виде изменений нет, но потухающий, смутный взгляд бросается моментально в глаза при виде альфы.       — Спасибо, я в курсе, — сухо бросает Чон-младший. — Плохо от того, что я не знаю, как там Тэхён. Всё ли с ним хорошо?       — В порядке твой омега, перестань грузиться. Охранник возле его двери, этого достаточно. И не смей больше следить за ним без его ведома, — строго произносит Хосок. — Сколько у них практика длиться будет?       — Неделю. Потом в октябре начнутся занятия до февраля, — объясняет альфа. Хосок слабо кивает, чуть опустив голову, дабы не улыбнуться при младшем. Выглядит как грустный кролик, отвечает не задумываясь о том, что именно у него спросили. Не повод для позитива, однако со стороны выглядит всё немного забавно, если не учитывать общую проблему.       — Неплохо. Надеюсь, ты не собираешься искать с ним встреч?       — Нет. Тревожить не стану. Продолжу заботиться о нём на расстоянии.       Хосок ободряюще хлопает по плечу альфу, не оставляет того в одиночестве следующий час, под конец оба скрываются в своих спальнях.

***

      «Какое красивое здание».       Тэхён стоит у входа в компанию, прижимает к груди свой светлый портфель со всеми нуждами для практики и робкими шагами следует к массивным дверям, имеющим функцию распознавания лиц для автоматического внесения в базу данных. Много новых людей в лице клиентов, партнёров, курьеров принимает их офис, потому для охраны облегчили работу и им остаётся только вежливо поприветстовать гостя, попросив его пройти через арочный металлодетектор.       Его ждали. Молодой парень встречает омегу у стойки ресепшена и протягивает дружелюбно руку для рукопожатия.       — Здравствуйте, господин Ким. Меня зовут Чоныль. Я являюсь креативным директором компании. Рад приветствовать Вас на практике. Пройдёмте к лифту.       Тэхён охотно пожимает его руку, улыбаясь своей приветливой улыбкой, и следует прямо за Чонылем. Незаметно принюхивается. Не улавливая каких-либо запахов, делает два вывода: либо он омега или альфа, который сидит на подавителях запаха, либо он бета. Скорее второе, так как он ни разу не взглянул на него, как на объект сладкого ванильного аромата, когда как мимо проходящие альфы и омеги это сразу замечают.       Поднимаются на восьмой этаж. Омега бегло проходится взглядом по табличке, на которой большими буквами написано: «Отдел архитектуры и дизайна!».       Чоныль привёл омегу в свободный кабинет. Закрыл стеклянные двери и указал на сидение возле рабочего стола. Как оказалось, всё здание с большими окнами, посему в помещении светло, радует глаза. Да и атмосфера более приятная.       — А сколько здесь этажей? — любопытствует Ким.       — Десять. Всё руководство Вы можете встретить на последнем.       Тэхёну очень интересно рассмотреть офис изнутри, причём такой большой. С Чонгуком их разделяют два этажа, и омега тут же прогоняет мысли об альфе. Сейчас важно не прослушать всю нужную информацию, дабы дальше не стоять в непонимании происходящего вокруг.       — За Вами будет закреплён сотрудник. Он является графическим дизайнером. Вы будете его практикантом.       Чоныль производит впечатление самого доброго человека в коллективе. Его мягкий тон голоса, улыбка, благодаря которым строится постепенное доверие, при этом входит в число руководителей этой компании. Возможно, хорошо знает Чонгука. В рабочем смысле.       — Так как мы работаем в сфере недвижимости, соответственно, наша основная цель — это довольные клиенты и построение долговременного сотрудничества с глобальными партнёрами. Два дня назад нам передали новый проект со множествами задач. Не беспокойтесь, Вы будете только помогать, — заметив беспокойный взор Кима, Чоныль поспешил его успокоить.       Тэхёна проводили до отдельного рабочего места. Несмотря на его статус обычного практиканта, который уйдёт через неделю, компания выделила для него стол, ноутбук, удобное кресло и другие принадлежности. Омега поинтересовался у Чоныля по поводу таких же временных сотрудников, как он, на что бета любезно поделился историями нескольких молодых людей, ежегодно проходящих учебную практику в этих стенах до окончания их обучения в университете, потому Тэхён не первый и не последний новенький среди большого коллектива.       Омега на седьмом небе от счастья. Он словно устроился на полноценную работу, и работники кругом доброжелательные. По крайней мере, большинство. Киму помогли обустроиться, объяснили базовую работу и дали несколько несложных заданий на первый день. К вечеру Тэхён попрощался с коллегами и воодушевлённым, с яркой улыбкой на лице вышел из офиса. Охранник ждал у выхода с открытой дверью машины.       Уже в квартире омега принял лёгкий душ, приготовил быстро рамён и сел за ноутбук, предоставленный компанией, в поиске нужных ему референсов.       Он не встретил за весь день Чонгука.       Альфа был на работе, его фамилия звучала из уст нескольких сотрудников и Чоныль интересовался делами парня от его имени.       Почему-то хотелось увидеть томный взгляд карих глаз, ощутить нить кофейного запаха. Мысли его витали вокруг фигуры мужчины во время перерывов. Телефон, кстати, Тэхён включил перед приездом в компанию, в надежде увидеть минимум одно сообщение от альфы, но увидел кучу пропущенных звонков от Чимина.       А чего, собственно, Тэхён ожидал? Разум в тандеме с неспокойным сердцем подводят его. Мнимый комфорт кружит в атмосфере тихой свободы, созданный им уют греет блаженством. Нравится квартира. Нравится обстановка в ней. Однако маленькая деталь, под названием «одиночество», оставляет горькое послевкусие на языке. Не видно Юнги, не слышно Хосока, не осязается присутствие Чонгука. На минуточку, прошло всего два дня.       Забота. Главная составляющая его истинного альфы. И Ким готов её принимать, проявлять, наслаждаться ею. Существуют везде границы, и мужчина их не нарушал по отношению к омеге. Возможно, прошло всего несколько месяцев и Тэхён не успел ещё многого заметить, однако в душе таится надежда, что Чонгук перейдёт грань и одарит сполна парнишку своей щедрой заботливостью.       Ким привык к ней с самого детства. Родители безгранично любили своё дитя, учили, как эту же любовь дарить только близким людям, в ком он уверен и кому доверяет. И с Чонгуком он чувствует себя особенным, как это было с папой и отцом.       Пришло первое осознание.       Вспоминает о Чимине. Хватает телефон, сразу же ищет номер в контактах и звонит. Не удивительно, прозвучал всего один гудок.       — Ким, мать его, Тэхён! Ты смерти моей хочешь? Если да, то поздравляю. Вчера я чуть не сдох из-за тебя!       Гневная тирада омеги подошла к концу. В конце ещё прозвучали пару ласковых о бессовестности Тэхёна.       — Прости, — тихо произнёс Ким, чувствуя себя виноватым. Снова.       — Мне Хосок рассказал о тебе. Завтра после шести вечера встречаемся в нашей кофейне. И только, блять, попробуй не прийти. Всю душу выну. И Чонгука заодно пущу под колёса своей машины.       Ким невольно вздрогнул, выпрямившись.       — Что? — интересно, о чём именно ему поведал Хосок.       — Что? Он просто меня раздражает. Хорошо, ты решил дать себе время побыть наедине. Но почему ты не приехал к нам домой? Это из-за Давона?       Чимин знает, где он находится. Но не знает его настоящей причины резкой смены места жительства? Иначе Пак постарался бы исполнить сказанное с Чонгуком в ту же минуту.       — Вовсе нет. Мешать не хотелось.       — Ты всегда для нас особый гость.       Пак берёт обещание с Тэхёна по поводу завтрашней встречи и прощается, так как время уже позднее, а впереди их ожидает маленькая работа. Омега ловко перепрыгивает пару ступеней, быстрыми шагами направляется к нужной двери и без стука проходит внутрь. Давон обращает равнодушный взор на вошедшего сына, качает головой, не довольствуясь чужой бестактности. Воздух забит запахом табака вперемешку с горьким шоколадом — природный феромон альфы, действующий на омегу немного странно: голова кругом, может иногда появиться аллергия в виде заложенного носа. Увы, врачи не могли выяснить проблему, посему Давон пьёт таблетки, подавляющие запах ради здоровья сына.       — Я же просил тебя стучать, — рявкает альфа, встаёт с кресла и раскрывает все окна нараспашку. Глотает таблетку, запивая водой. — В чём дело? — не подумав, Чимин заходит к отцу, позабыв о запахе, и сидит понурый. От былого желания скорее поделиться новостями не осталось следа, ибо отец неосознанно продолжает давить своей аурой. Сегодня он не в духе. — Ну? Слушаю тебя.       — Извини, я… — неловко перебирает пальцами ткань своей футболки, не смея поднять глаза на отца. Пугается, дёргаясь от басистого голоса.       — Чимин! У меня мало времени. Что случилось?       — Тэхён вышел на связь. Завтра мы с ним увидимся в кофейне.       Альфа хмыкает, касаясь кончиками большого и указательного пальцев подбородка.       — Не сказал вкратце, почему внезапно уехал?       — Нет.       — Ладно. Всё разузнай. До сих пор не верю, что Чонгук мог легко так его отпустить без охраны, — колючие мурашки по телу омеги пробежали от прохладного дуновения и альфа закрывает окна, опускаясь на своё место. — Как твоя практика? — вдруг спрашивает Давон.       Чимин поднимает взгляд, всеми силами скрывая свои эмоции от отца, ибо сейчас ему надо очень правдоподобно соврать и не навлечь на себя беду. Про Хосока ни слова, скомкано отвечает на вопрос, придумавая историю о добром одногруппнике, устроившем на работу к своим родителям. Уже за дверью кабинета Чимин выдыхает, словно до этого не дышал, и быстро поднимается в свою комнату.

***

      — Как считаешь, не слишком светло? — спрашивает озадаченно альфа, курирующий практику Кима.       — Можно рассмотреть несколько сочетаний цветов. Вот, взгляните.       Тэхён открывает все подготовленные им файлы на рабочем столе, привлекая внимание недалеко стоящего Чоныля. Сегодня омега впервые познал реалии работы в большом коллективе: с утра пораньше началась шумиха, люди не сидели на месте, постоянно бегали туда-сюда с бумажками. Голова кружится от скопления различных ароматов альф и омег, и он благодарит два мощных, а главное работающих кондиционера в помещении.       — Я возьму отсюда пару идей? — Ким охотно кивает, чему забавляется альфа. — Ты молодец. Так держать.       Чоныль плавно передвигается к выходу и успевает зайти в лифт. Здоровается с секретарём и просит оповестить господина Чона о своём приходе. Через пару минут ему дают разрешение войти в кабинет.       Чонгук читает документы, сидя прямо на рабочем столе. Взор поднимает пристальный на сотрудника, кивает, дабы тот присел, и откладывает бумаги в сторону.       — Слушаю тебя, — руки сложены в замок, голос стальной, твёрдый, и Чоныль постарается не задерживать руководителя, который явно без настроения.       — Тэхён потихоньку справляется. Ему всё нравится. Жалоб пока не было.       — Хорошо. Не забудь в конце недели с ним поговорить.       Альфа падает на диван, растирая лицо ладонями, как только дверь за Чонылем закрылась. Вторые сутки без омеги, а кажется прошло два длинных месяца. Вчера остался в комнате Тэхёна, ещё хранящей остатки ванили, лёг на холодную постель и дышал сладким ароматом, пытался обмануть своего зверя, что его омега рядом, но таким образом он причинял себе боль. И она нравилась ему. Чёртов мазохист. Учился контролировать себя, своё желание уехать к Тэхёну и стоять под окнами часами, охранять его покой с улицы. Неутолимая тяга к человеку — первое, что ощущает Чонгук за всю свою жизнь.       Хочет забрать к себе омегу. Хочет оберегать его, обнимать это стройное тело, прижимать к себе, уткнувшись носом в смуглую кожу шеи, целовать ванильного вкуса губы.       Но нельзя. Держит себя в узде. Дождётся разрешения и уже тогда не отпустит его. Не совершит больше ошибок.       Вечером альфа узнаёт родной силуэт омеги, выходящий из здания. Закрывает глаза, отворачивается от окна. Бьёт кулаком стену, шипит от тупой боли в руке.       Нужно терпеть.       Тэхён просит охранника привезти его в кофейню, предварительно назвав адрес, и без лишних слов альфа исполняет просьбу. Омега уже видит за дальним столиком Чимина, сидящего к нему спиной. Медленно подкрадывается и накрывает плечо друга своей ладонью, отчего тот пугается, громко вскрикивая.       — Ты реально ждёшь моей смерти, — Пак приводит дыхание в норму, рукой закрывая лицо от недоумевающих взглядов посетителей и персонала.       — Прости, я не думал, что ты так испугаешься, — Тэхён оставляет короткий поцелуй на щеке омеги и садится напротив него. Благодарит официанта за поданное меню. — Рассказывай, как твои дела? Как твоя практика? — разглядывая с интересом картинки блюд с названиями, Ким начинает первым их диалог. Желудок урчит, Ким по непонятным причинам устроил сегодня голодовку. Аппетита не было целый день, мысли утонули в работе.       — Клуб охрененный! — Тэхён издаёт смешок, коротко взглянув на друга. Конечно, одно из его любимых мест для безудержного веселья. — Помогаю арт-директору, в основном обсуждаю с Хосоком предстоящую вечеринку в честь открытия. Кстати, — омега стучит по столу кулаками, — ты обязан быть на ней. Знаю твоё отношение к подобным вечерам, но я гарантирую тебе, что всё пройдёт на высшем уровне. Меня даже внесли в список организаторов.       — Смотрю, вы нашли общий язык, — слабо улыбается Ким, подзывая официанта. Совсем юный альфа записывал в свой планшет заказ, бросая в сторону него заинтересованные взгляды. — Что? — Чимин, подпирая подбородок рукой, смотрел на Тэхёна так, словно он по уши влюблённый. В зале играет романтическая мелодия, за столиками, в основном, сидят парочки, либо компания друзей, семейные. Так и манит это место своей тёплой атмосферой.       — Ты привлекательный. Тут я завидую твоему Чонгуку, — услышать лестные комментарии от Пака для Тэхёна обыденно, но вопросительно вскидывает бровь на вторую фразу. — А ещё невнимательный. Тому официанту ты явно понравился.       В такие моменты Чимин замечает все взгляды, направленные на Кима, а после говорит о них ему. И, признаться, Тэхён относился к ним равнодушно.       — Что у тебя случилось?       — Ничего. Мне нужно привести мысли в порядок, Чимин. Поэтому и уехал.       — И когда вернёшься? — Пак внимательно наблюдает за другом.       — Не знаю, — Тэхён пожимает плечами. Решение принято было спонтанно, да и он не давал себе определённое количество дней.       Официант приносит их заказ, неотрывно глядя на Кима, уже даже не боясь быть замеченным. Омега благодарит его, скромно улыбаясь, краем глаза видит фигуры двух мужчин в костюмах недалеко от кофейни. Возле окон сидят другие люди, рассмотреть не получается.       — Ты кого-то увидел? — Пак смотрит в ту же сторону и ухмыляется, возвращаясь к прежнему положению. — Это охрана твоего Чонгука, что ли?       — Без понятия.       Тэхён оставляет их, приступая к долгожданной трапезе. Чимин в подробностях рассказывает Киму о работе, местами успевая ненавязчиво задать вопросы о Чонгуке, на что получает сухие ответы.       Состояние с протекающим часом ухудшается. В груди давит, будто сжимают в тесные объятия.       — Послушай, ты стал совсем закрытым. Раньше мы обсуждали с тобой всё на свете. Что сейчас изменилось? — не выдержал Пак, отодвигая от себя тарелку. Тэхён молчалив, часто переспрашивал его, потому что мог прослушать из-за своих внутренних раздумий, мало участвовал в беседе. — Ты побледнел. Всё нормально?       Ким ненароком бросает взгляд в окно и видит уже четырёх мужчин в форме. Напрягает зрение, дабы разглядеть хотя бы одного, но они тут же расходятся по сторонам, будто по команде наворачивают круги вокруг заведения. Неужели Чонгук продолжает за ним следить? Тэхён выдыхает, хватаясь за голову. Что с ним происходит? Ким потерян. Общество близкого друга не помогает, а был уверен, что с ним он приобретёт потерянную энергию, продолжит привычно жить уже с новыми силами. Утром ведь было всё хорошо. Почему в эту минуту он чувствует себя плохо?       — Пойдём ко мне? — Пак настороженно кивает, подзывает официанта и оплачивает счёт. Тэхён часто поглядывает на улицу, кого-то ищет, и омега подозревает, что дело в Чонгуке.

***

      — Прекращай! Ты что творишь?!       Разгневанный голос брата эхом раздаётся по всему тренажёрному залу. У стены сидит тяжело дышащий альфа возле качающейся из стороны в сторону боксёрской груши. Издалека возможно развидеть часто вздымающуюся грудь, и то, с какой силой выплёскивали все свои эмоции через грозные удары.       Хосок опускается на корточки перед братом, касается его подбородка и заставляет смотреть на себя. Видит, как по лицу стекает пот, волосы влажные, как и одежда. Совсем не берёг себя.       — Чонгук, поехали домой, — альфа хватает его за локоть и поднимает, но от него отмахиваются.       — Не хочу, — это уже раздражает Хосока до чёртиков, поэтому он молча тянет повторно, хватая за руку, и помогает встать на ноги. Несмотря на их разную весовую категорию, ему удаётся это с лёгкостью, так как Чонгук физически ослаблен после двухчасовой тренировки.       — Закрой свой рот!       Хосок зол. Предельно. Чонгук больше ничего не говорит, ибо понимает, что дальше его ожидает серьёзный разговор. Каждый день после работы Чон-младший пропадал в месте, где он мог избавиться от оков своего самоконтроля и выпустить к чертям собственные эмоции. Они в адском котле варятся при одной мысли об омеге, пробуждают в нём дикие инстинкты и зверь требует выпустить его из клетки, выйти на свободу.       Физическая боль заглушает моральную. Чонгук не жалеет себя. Отдаётся по полной, лишь бы не чувствовать под конец ничего.       — Неделю ты этой хернёй страдаешь! Про своё ранение вообще забыл. Хватит. Буду за тобой заезжать после работы и привозить лично домой.       Хосок сворачивает с обочины и едет по незаполненной машинами дороге. Словно острые иглы вонзаются в сердце при виде обессиленного младшего брата в пустом зале. Поначалу не обращал внимания, так как Чонгук посвящал час своего времени на спорт, и выглядело это вполне привычно, пока он не стал задерживаться и приезжать еле живым домой. Лицо бледное, дыхание восстанавливалось долго, элементарно не способен был поднять ложку. Юнги пришлось тогда кормить Чонгука самому, а Хосок молча наблюдал за ним. Всему приходит конец. Ангельскому терпению альфы в особенности.       — Идиот! — Чон-старший расхаживает по комнате брата, пользуясь нерушимой тишиной между ними. Помог тому переодеться, выпить стакан воды и лечь на кровать, затем встал, выпуская на волю все накопленные мысли. — Да и Тэхён не лучше. Вы оба странные, — Чонгук бросает злобный взгляд на старшего. Вмиг вспыхнул недобрый огонь в его чёрных зрачках и так же затих под агрессивным напором чужого альфы.       — Хён, — редкое обращение к брату из уст Чонгука было произнесено настороженным тоном.       — Не смей! — Хосок поднимает указательный палец, испепеляя мрачным взором. — Устроили тут драму. Один уехал куда подальше разбираться со своими мыслями, другой поигрался в сталкера, а теперь сидит и смиренно ждёт возвращения своего омеги, как Хатико, блять! Страдают оба, но проблему никто не решает.       — Что? — переспрашивает Чонгук, проигрывая повторно в голове последнюю фразу. Ему же не послышалось? Осознание приходит через минуту, и глаза чуть расширяются. — Чимин?       — Да, — нехотя подтверждает Чон-старший. — Коротко делится новостями о состоянии Тэхёна. Ему непросто, всё время в своих думках витает. Однако, Чонгук, говорим мы о тебе, поэтому тему не меняем.       В два шага преодолевает расстояние между ними и занимает место на краю кровати, сжав руки в кулак.       — Тебе положен перерыв. Полиция закрыла несколько дел: с Ингу, со взрывом в доме Джу Сона и стрельба в жилом комплексе моей квартиры. Сокджин вернулся из отпуска и продолжит свою работу. Весть о Кегване подутихла.       — Семнадцатое число наступит уже на следующей неделе. Нам надо подготовиться, — напоминает Чонгук. — Оставь меня, пожалуйста. Думаю, ты закончил свою эмоциональную тираду.       Хосок фыркает, машет рукой и подходит к двери, как слышит позади себя тихое:       — Спасибо.       Семь грёбаных дней он живёт в непонятном ему мире. На работе Чонгук — строгий руководитель, сознание чистое от туманных мыслей. Время протекает быстрее внутри компании, и дела заканчиваются легко, без нервотрёпок. В целом, изменений не последовало.       Вечер. Часы показывают ровно шесть. Постепенно окружающая суровая реальность разбивает прозрачный защитный купол альфы, и осколки её впиваются в кожу, оставляя многочисленные глубокие раны.       Ночь. Самое ужасное время. Один на один с самим собой. Всё уходит на второй план, оставляя его тонуть в потоке безжалостных мыслей, что терзают и без того измученную душу.       Утро. Солнечные лучи, пробивающиеся через большие окна, напоминают о начале очередного пустого дня.       Сны — загадочное и не до конца изученное явление в жизни человека. Многие считают это своеобразным посланием от Высших сил, и существует множество его трактовок, различных описаний с предостережениями. Кто-то считает это скрытой особенностью работы мозга. Никто не сможет объяснить точную причину возникновения снов, и каким образом они влияют на нас.       Тэхён с криком выпутывается из стальных оков устрашающих сновидений, судорожно тянется к стакану с водой, но из-за резкой хватки он падает на пол и разбивается. Пальцами сжимает волосы на корнях, пытаясь избавиться от мелькающих перед глазами белых вспышек, в глубине которых явно виден мужской чёрный силуэт.       Ему плохо. Ему до жути страшно. И частые удары по входной двери заставляют сжаться в маленький комочек, шёпотом проговаривая слова о помощи.       — Пожалуйста… не надо… спасите!       Разум расплывчатый, оттого и тело не слушается его; омега пинается ногами, руки хаотично блуждают по лицу, по шее, груди, животу, короткими ногтями царапает открытые участки кожи, тем самым пытаясь прийти в себя.       Секунда. Ким замирает. Дышит так, словно пробежал беспрерывный марафон. Плечи опущены, мокрые от слёз глаза медленно открываются, а слух улавливает отдалённый голос Чимина, панически зовущего своего отца.       — Тэхён, ты меня слышишь? — тёплая ладонь касается его правой щеки, большой палец стирает крупные слёзы. Ким поднимает голову и видит перед собой испуганное лицо омеги.       В прострации Ким не распознаёт своё окружение, ему всё кажется сплошным мутным фоном, и вовсе не обращает внимания на попытки Пака дозваться до него.       — Тэхён? — Давон присаживается напротив парня, пристально смотрит в его глаза. В них сонная муть. Альфа аккуратно отходит от него, берёт в руки телефон, нажимает на готовый номер скорой помощи, и следит за Кимом. Внимательно. — Чимин, сюда ко мне.       Омега слушается, встаёт позади отца, боясь задать вопросы. Вздрагивает, слушая отчаянный, подавленный голос Тэхёна.       — Чонгук…       Чимину беспокойно за друга. Он будто в бреду произносит имя альфы. Мурашки по телу пробегают от зова его непрекращающегося. Всхлипывает, ощущая пробегающий по спине холодок.       Давон молчит. Затыкает в себе желание закрыть уши руками. Ждёт конца. Мысли горят, невозможно оказать какую-либо помощь, потому что это бесполезно. Он понимает кто именно нужен Тэхёну. Кто появится здесь и заберёт его, спрячет под свою защиту и никого не подпустит к нему.       Чонгук ни за что не переступит порог его дома и не отберёт омегу.       Вскоре Ким ложится обратно на постель, спит крепко. Давон, удостоверившись в его нормальном состоянии, уводит сына на личный разговор.       — Что тебе рассказал Тэхён? — отвернувшись к окну, разглядывая ночное небо, спрашивает альфа.       — Он не говорит настоящую причину своего переезда, — отвечает омега, опустив ладони между коленями.       — Вы друзья или чужие друг другу люди?! — злится Давон, поворачиваясь к сыну. — Хосок тоже молчит? — парень напрягается, не решаясь посмотреть на отца. — Думал, я поверил в твою ложь? Почему с самого начала не сказал, что работаешь в его клубе? Боялся моей реакции? Отвечай!       — Да, — Пак поднимает голову, встречаясь с разгневанным взглядом отца. Рано или поздно он бы узнал, хотя он надеялся, что это останется в секрете. — Хосок ничего о них не знает. Тэхён в последнее время скрывает от меня многое и…       — Толку от тебя нет. Иди спать, — небрежно бросает Давон. Зажигает сигарету, как только услышал характерный щелчок. Ничего, он до правды когда-нибудь доберётся.       Чимин с трудом уговорил Тэхёна переночевать в их доме. После встречи в кофейне с продолжением в квартире Кима, где Паку разрешили остаться на ночь, они больше не общались. И дело как раз в учёбе, так как всё своё время омеги посвящают ей, посему вечером остаются силы лишь на ужин и сон. Завтра им надо поехать в университет и предоставить документы с подписью куратору. Чонгук ранее договорился с ним о сокращении периода учебной практики Тэхёна, и совсем недавно Хосок попросил внедрить такую же систему для Чимина.       Все семь дней для Кима прошли как в тумане. И каждый вечер сопровождался мыслями о Чоне-младшем. Плохое самочувствие преследовало его в одно и то же время после работы и оставалось только терпеть. Тэхён не мог не думать об альфе. Это перетекло в некий ритуал, посвящённый полному анализу собственных неразборчивых чувств.       Пришло и второе осознание. Чонгук дарит ему защиту. В свою очередь Тэхён чувствует себя уверенным рядом с ним.       Выражение «как за каменной стеной» истинно предназначалось Чону. Так ощущает себя омега.       По природе Чонгук — доминантный альфа. Как правило, они имеют способность контролировать сознание ниже по их силе существ, подчинять, влиять на чужие желания и подавлять их, выпуская свои сильные феромоны. Безусловно, это нарабатывается со временем. Их внутренний зверь довольно силён, потому горящие эмоции вызывают у них стремление доказать свою мощь и надавить своей аурой.       Несмотря на довольно красочную характеристику, учитывается ещё человеческий фактор. Насколько бы альфа не был способным противостоять любой угрозе, происходит вмешательство чистого разума, иначе бы все без исключений действовали под властью животных инстинктов.       Тэхён осязал на себе влияние Чонгука. При этом альфа не подчинял себе, не заставлял делать по своему желанию. Он поддерживал его, вселял ту самую уверенность в нём, буквально в сознании укрепил одну простую истину:       «Ты не один. Рядом с тобой всегда буду я».       Уже на четвёртый день своих моральных мучений Ким сидел с телефоном в руках. Был открыт чат с Чонгуком, и в строке ввода он написал короткое сообщение, но вот отправить он так и не смог.       Его прошлая течка. Одна из самых ужасных вещей, придуманной природой. И Тэхён никогда не подозревал о тайных сюрпризах своего омеги, учуявшего присутствие поблизости истинного альфы. Болезненные толчки внизу живота изводили слабый организм парня, вынуждали пройти все девять кругов ада, прежде чем он додумался окружить себя кофейным запахом, ставшим в тот период самым желанным и ненавистным одновременно.       Нутром ощущал потребность в близости с истинным, душа тянулась к прямому источнику нужного аромата, а вот Тэхён противился, пройдя для этого все психологические стадии, дабы принять свои вышедшие наружу желания. Чонгуку было также нелегко в свой гон. Он держался, ходил по тонкой грани своей стальной выдержки. Делился феромонами, хранил в объятиях дрожащее тело омеги, позволял вынюхивать себя, проводить влажным языком по пахучей железе, теснее прижиматься к горячей груди.       Два сердца стали биться в унисон, кожа впитывала парящую в воздухе сладкую смесь двух ароматов. Это стало началом укрепления их красных нитей и усиления связи.       Как же стыдно.       Чон-младший продолжает делать для него всё. Пора бы уже понять его серьёзные намерения и самому начать делать навстречу шаги, нет?       Тэхён хотел сорваться, поехать к нему домой и обнять крепко, не отпуская. Увидеть большие карие глаза, оставить скромный поцелуй на кончике его небольшого носа, подушечками пальцев провести по линиям скул, аккуратно коснуться шрама на правой щеке. Накрыть вкусные губы альфы своими и смаковать их поцелуй как самую любимую сладость. Он идеален для него. Он красивый, умный, сильный и прекрасный. Он истинный.       «Приедь ко мне».       Эту фразу Тэхён повторял, как молитву, страдая от безжалостной боли в течку.       Эту фразу Тэхён написал в окошке ввода сообщения, но не отправил.       За ним продолжают следить. Нарастающая обида не позволяет ему вернуться обратно к Чонгуку. Ему не доверяют? Или же альфа не смог выдержать и решил подкинуть незаметную охрану? Ким часто оглядывается по сторонам и всегда находит их фигуры недалеко от себя. Дабы провести хотя бы один вечер без Чонгука в голове, Тэхён согласился переночевать у Чимина.       Совсем скоро он вернётся домой.

***

      Молодой бета подписывает документы после ознакомления с их содержанием. Поглядывает на двух омег, сидящих недалеко, остановив свой взор на Тэхёне. Смотрел со скрытым интересом, припоминая недавний разговор с Чон Чонгуком, внезапным образом вошедшим к нему в кабинет. Он представился как близкий друг семьи Ким, и коротко объяснил общую ситуацию, попросил сократить длительность практики для Тэхёна. Поначалу бета не придавал особого значения словам мужчины, а сейчас, услышав весть от своих коллег касаемо его и своего студента, построил в голове полноценную логическую цепочку.       Стук в дверь и все присутствующие в аудитории обращают внимание на опоздавшего альфу — Тэяна. Чимин отворачивается, едва сдерживая громкий смех при виде своего одногруппника, в то время как Тэхён с сочувствием смотрит на него.       — Что с внешним видом, Лим? — бета поднялся с кресла, растерянно оглядывая студента.       — Простите, сонсэнним! — Тэян делает низкий поклон. — Произошёл форс-мажор, но всё в порядке.       К слову, альфа выглядит нелепо: в чёрных волосах торчат маленькие ветки с зелёными листьями, лицо и одежда испачканы пылью и грязью. И, кажется, парень бежал со всей возможной скоростью, так как на всё помещение слышится его шумное дыхание.       — Слушай, ты в песчаную бурю попал, блудный сын? — усмехается Пак, пожимая его руку. Альфа бросает возмущённый взор на омегу, падая на стул.       — Пак, не до тебя вообще. Привет, Тэхён, — приветствует Кима, помахав ладонями.       — Ты где пропадал? — увы, Тэян в их группе самый опытный прогульщик уже начиная с первого курса. И как староста Тэхён постоянно его прикрывал перед преподавателями, за что ему альфа дарил много шоколадок, которые Пак съедал во время пары. Однако не было всё так просто, ибо ему приходилось терпеливо выслушивать поучительную лекцию злого Кима, и к нему ещё присоединялся Чимин, закрепляющий материал с помощью подзатыльника или пинка под зад. В целом, они дружны.       — Я весь месяц тусил в загородном доме своих родителей. Было офигенно! — с блаженной улыбкой произносит Лим, расслабленно откидываясь на твёрдую спинку стула.       — Чую, кто-то получит знатных пиздюлей от куратора, — тихо посмеивается Чимин. — Ты в курсе о нашей практике?       — Конечно, я ради неё сюда и пришёл ни свет ни заря. Успел заодно подраться с левыми альфами на заднем дворе.       — Что не поделили? — Ким вблизи замечает у одногруппника мелкие ссадины на костяшках.       — Незаконно заняли почти все парковочные места, твари. Они вообще в курсе, что это территория университета?       Тэхён и Чимин поворачиваются к окну, как раз показывающему вид на парковку. С третьего этажа можно увидеть все пять чёрных машин, внутри них сидят мужчины в костюмах.       Похожи на охранников. И Ким закатывает глаза, сжимает переносицу двумя пальцами. Тэян бросает недоумевающий взор.       — Что такое? — видит такую же реакцию у Пака. — Вы их знаете? — кивает головой в их сторону.       — Видимо, это охрана Чонгука, — бурчит под нос Чимин.       — Да ладно! — чуть громче удивляется Лим, за что получает замечание от куратора. Альфа двигается к омегам ближе. — Так это правда? — обращается к Тэхёну.       — О чём ты? — хмурит брови омега, переглядываясь с Паком.       — Ну, что ты встречаешься с Чон Чонгуком?..       Чимин выдаёт шёпотом ругательство, а Ким… мягко говоря, в шоке. Уже пришло время раскрывать их отношения с альфой? Если да, то почему его не предупредили? Тэхён понял причину любопытных вопросов сонсэннима о личной жизни, и стали понятны оживлённые взоры преподавателей. Благо студентов нет, иначе они бы его преследовали со своими наглыми расспросами.       — С чего ты взял? — Чимин указывает Тэхёну на недовольного бету и тот извиняется за нарушение тишины. Успевает сказать альфе, что их разговор не закончен и продолжится уже в коридоре.       Прошла неделя. И прошла она в напряжении. Находясь в компании Чона, омега про себя просил с ним мимолётной встречи. Уже в квартире, пережив очередной приступ фантомной боли, изнывал от постоянных раздумий, несмотря на своё уставшее состояние. Под конец Тэхён собрался с мыслями и принял решение в ближайшее время поехать к Чонгуку.       По плану, омега поедет в квартиру, приготовит чемодан с вещами, оповестит своего охранника о своём возвращении домой к Чону.       Но.       — Утром дошли слухи, что ты и господин Чон уже давно состоите в серьёзных отношениях и близится ваша скорая свадьба, — рассказывает Тэян, запрыгивая на подоконник. — Совсем забыл, прими мои соболезнования, Тэхён.       Омега кивает, нервно кусает губы. Слухи, значит. Неужто Чонгук их распространил?       — Говорят, к твоему отцу раньше приезжали альфы с намёками на заключение с тобой выгодного брака, но их сразу отшивали. Кажется, господин Чон уже тогда имел на тебя виды и тут тоже хочет защитить от большого наплыва подобных предложений. Ты же теперь остался без родителей и с наследством.       Тэян родом из богатой семьи, по статусу выше, чем семья Тэхёна. Альфа многое узнал о проработанной системе своего общества благодаря своим родителям, которые постепенно готовили его к скорой женитьбе с одной особой. Её парень не знает, да и не видел никогда, однако получить ещё больше денег желает, поэтому беспрекословно подчиняется воле отца и слушает наставления матери. Узнав о Тэхёне, Лим посчитал это бредом. Господин Чон —загадочная и весьма состоятельная личность, имеющая высокую репутацию в высших кругах, а фамилия Ким, хоть и по-своему значима, но постепенно уже забывается. И в случае подтверждения данных слухов люди разделятся во мнении.       И к излишнему вниманию, притворным восхищениям, фальшивым поздравлениям долгое время придётся привыкать.       — Тебе крупно повезло, Тэхён. Внешность у тебя отличная, да и не глупый ты парень, раз сумел охмурить самого Чон Чонгука. В тихом омуте черти водятся, — игриво произносит альфа и получает сильный удар в бок от Пака.       — Лучше молчи.       Ким отворачивается от них. В голове полная неразбериха. Берет за руку друга, прощается спешно с Лимом и вдвоем омеги выходят на улицу.       — Тэхён? — молчание смущает Пака. С самого утра он следил за Кимом, не замечая ничего в нём подозрительного, а о событии, произошедшем ночью, не стал говорить. Точнее, Давон приказал.       — Я поехал к Чонгуку, — решительно выдал омега, — надо с ним поговорить.       — Готов вернуться обратно? — уточняет Пак, замечая впереди подъехавшую машину, на которой они приехали в университет.       — Наверное. Посмотрим. Поехали, мы довезём тебя до дома.       Мужчина, спрятавшись за поворотом здания, приложил телефон к уху, слушая длинные гудки. Цепкий взгляд неотрывно следит за омегами, комментирует в трубку каждое их действие, и как только чёрный автомобиль скрылся за воротами, он выходит вперёд.       — Да, Чимин остаётся дома. Тэхён уехал к господину Чону.       — Хорошо. Продолжайте свою работу.

***

      Сокджин проходит мимо закрытого кабинета Чонгука, откуда доносятся голоса трёх людей, спорящих между собой. Хмыкает, следуя по направлению в цокольный этаж, как останавливается у лестницы, услышав чьи-то шаги с улицы. По микронаушнику он связался с охраной и узнал имя пришедшего гостя в момент открытия входной двери.       — Тэхён, рад Вас видеть, — Ким встречает омегу легким кивком головы.       — Здравствуйте, Сокджин. Как Ваша нога? — альфа тянет уголки губ вверх.       — Спасибо, всё хорошо, — в подтверждение своих слов он ровной походкой шагает вперёд-назад, разводя руки в стороны. — Вы решили вернуться? — когда весть о временном уходе Тэхёна дошла до Джина, он был чуть удивлён. Господин Чон приказал уничтожить папку с информацией омеги и тогда начальник охраны всё осознал, однако попытать удачу и попробовать поговорить с парнем не решился. Всё же активное участие в этом деле принимал именно он.       — Хочу поговорить с Чонгуком. Он дома?       Громкий женский голос привлёк внимание двух Кимов. Тэхён узнал его обладательницу и уже было направился в коридор, как его взору предстала сама девушка. Хана раздражена, о чём свидетельствует её мрачный взгляд, поймавший фигуру омеги. В зрачках разгорелся нехилый огонёк, брови взметнулись, а на лице скользнула ненатуральная улыбка.       — Тэхён, — усмехается Ли, бегло осматривая парня с ног до головы. — Когда-нибудь нам удастся пообщаться наедине.       Кончик носа щиплет от острого запаха дикой розы, будто в неё добавили жгучей перчинки, и омега пару раз чихает. Смахивает выступившие слёзы, вдыхая парящие в воздухе остатки цветочного аромата.       — Тэхён, с Вами всё в порядке? — Ким поднимает взгляд на вошедшего Намджуна. С ним он виделся только единожды, потому не сразу смог узнать.       — Да, спасибо.       Мужчины предлагают проводить Тэхёна, но тот мягко отказывает им. От встречи с одной альфой остался неприятный осадок в виде маленькой реакции на её изменившийся из-за эмоций запах, а двух альф с их аурой он навряд ли потянет.       К Чонгуку парень привык, потому проблем не возникнет.       — Тэхён?       И в эту секунду сердце бьёт сильнее, чем отзывается короткой болью, а внутренний омега тревожно скулит. Немигающий взор устремлён на сидящего на столе Чона. В сознании пусто. Как и в груди.       Мужчина похудел. Мешки под глазами. Вид, честно сказать, не из лучших. Для Тэхёна это моральная пытка. Он продолжает смотреть на него, вынуждает зверя беситься, острыми когтями оставлять рваные, жуткие раны, от которых кричать во всё горло хочется. Наказывает. Без капли жалости.       «Смотри, до какого состояния ты его довёл! Ты рад?»       Как же больно! Альфа молчит, но чувствует. Тэхён застывает посреди кабинета, не понимая, как ему начать их разговор. Жар распространяется по всему телу, и омега глубоко вздыхает, старательно держит себя от трепетного порыва подбежать к мужчине и заключить его в свои объятия. Рано ещё. Они видят друг друга спустя семь дней разлуки. Маленький срок, согласитесь? А вот им так не покажется. У любого поступка есть свои последствия, которые рано или поздно надо принимать. Чонгук посчитал уход Кима собственной расплатой.       Действовал мужчина не в корыстных целях. Наблюдал и старался огородить омегу от потенциальной опасности вместе с назойливыми людьми, потрепавшими нервы Кегвана за одну только встречу. Стоило бы признаться об этом Киму раньше, нежели по тихому избавляться от папки. Повлияло в первую очередь на доверие. Непрочное, хрупкое. И неизвестно, в каком оно положении на данный момент. Чонгук готов заново укрепить его.       Без Тэхёна невыносимо.       Мысли терзали. Голова болела от долгих, пытливых раздумий. Ким слушал себя, свои чувства и эмоции, и процесс очень сложный, отбирающий силы, под конец оставляя слабым падать на кровать. Винит ли он Чонгука? Возможно. Обижен ли он? Больше нет. Поначалу омега был растерян. Далее зол. Держал в руках отчёты, свои фотографии, досье. Не верил, хотелось поскорее услышать объяснения от альфы и понять, для чего это было совершено. Тэхён не любит контроль. И содержимое в злосчастной папке вывело его на крайне взбудораженные эмоции.       Тягостно держать паузу, хреново быть вдалеке друг от друга. Ким искал способы отвлечься от преследующих беспокойных мыслей об альфе и ему удавалось влиться в работу, общаться с Чимином, как в старые добрые времена, заниматься рисованием или чтением манги, однако всё приводило к осознанной тяге к альфе.       Чонгук — непростой человек. У него много тайн, совершённых ошибок, кровавых грехов. При этом его отношение к Тэхёну ценное, особенное. Связь не даст соврать. Душа млеет от искренней заботы альфы, нежных касаний и чувственных поцелуев. Ким готов узнать о нём больше. Принять его всего, открыться ему. И стремился он сюда не по зову своих инстинктов.       Тэхён нуждался в Чонгуке. Он скучал по нему.       — Поговорим? — предлагает омега, присаживаясь напротив опешившего мужчины.       Чон-младший моргает несколько раз, надеясь, что перед ним настоящий Тэхён, не коварный мираж. Зверь чует родное поблизости, пробуждается после утомительного сна.       — Поговорим, — в карих омутах альфа готов потонуть. Он рядом. Он здесь. Руки чешутся прикоснуться к его медовой коже и не отпускать больше никогда. Сглатывает накопившуюся слюну, смотрит на него внимательно.       — Я думал приехать сюда уже на этих выходных, — облизывает покусанные губы, чем привлекает этим действием альфу. Он будто переродился, и былая слабость попросту испарилась, стоило Киму переступить порог помещения. — Но планы изменились. До меня сегодня дошли слухи о нас с тобой. Подумал, их распространил ты, а встретив по пути Хану…       — Она тебе что-то сказала? — перебил мужчина.       — Ничего особенного. Это её рук дело?       — Да. Причём без моего разрешения. И здесь у нас произошёл серьёзный конфликт, пришлось подключить Намджуна.       Так вот оно что. Выходит, сделала она либо назло, либо с намерением изменить решение Чонгука, касаемо его и Тэхёна. О ней теперь обсудят они позже, ибо далее альфа добавил:       — Не стоит грузиться по этому поводу. Подобное всегда кружится вокруг моей семьи. Мне не привыкать, и тебе советую не думать о них.       Ему кивают. Наступает неловкое положение. В частности, для омеги. Не зная, куда себя деть, ёрзает на сидении, теребит рукава летней рубашки, пальцами сжимая пуговицу. Собственно, и всё?       Да, из-за слухов, о существовании которых Тэхён узнал от Тэяна, он и приехал сюда внезапно. А так ли это на самом деле? Сердце пропускает очередной сокрушительный удар, отдавая терпимой болью по грудной клетке, руки сжимаются в кулаки. Кого он обманывает? Появился удачный повод, дабы решиться и наконец встретиться с Чоном.       Говорят, мысли материальны? Омега подтвердит.       Желал увидеть его. Не мог избавиться от образа альфы в голове. Размышлял, принимал неизведанные доселе чувства в себе, думал о Чоне, не решался вернуться к нему. И вот, он здесь.       — Чонгук, — произносит его имя на выдохе.       — Тэхён, — мужчина поднимается с места, крепко удерживая своего зверя, рвущегося к истинному.       — Папка. Где она? — прикусывает зубами нижнюю губу.       — Её больше нет. Я избавился от всего, что там хранилось.       Омега поджимает губы, осматривает стол, плавно перемещает взор на шкаф, где хранится другая документация и возвращает на альфу.       — А как твои дела в целом?       — Мне было плохо без тебя всю эту неделю, Тэхён, — опирается руками на поверхность стола, чуть наклонившись вперёд. — Я мог отправлять тебе ежедневные сообщения, но останавливал себя, чтобы тебя не беспокоить. Узнавал у охранника лишь о твоём состоянии, не более. Жил в неведении и думал о тебе каждый час. Похоже на одержимость, — усмехается альфа, опустив голову и отрицательно мотнув ею, — смотрю на тебя и поверить не могу. Сном кажешься. Таким реалистичным.       — Чонгук, мне было тоже нелегко, — в горле неприятно саднит; от слов мужчины тело бросает в обжигающий жар. — Поверь, я долго думал о нас с тобой. И маленькое наше расставание помогло мне хоть немного прийти в себя, привести мысли, полностью принадлежавшие тебе, в порядок. У нас сложные отношения, и, — короткая пауза, — мне печально от этого.       Альфа дальше не может больше ничего слушать. Сердце стучит как бешеное.       Почему у них всё не так, как у всех? Жизнь полна непредсказуемостей и хочется, придя домой, забыться в уюте с любимой парой. Честно, не о таких отношениях с Тэхёном мечтал Чонгук.       — Ты хорошо ко мне относишься, мне приятно, правда. Заботишься, защищаешь, поддерживаешь. Контролируешь, — шёпотом произносит последнее слово.       — Мой контроль не переходил никаких границ. Мы живём в неспокойном обществе, Тэхён. И охрана нужна всегда, особенно людям моего статуса, — Чонгук поднимает осторожный взгляд на парня. — Согласен, неправильно было с моей стороны скрывать от тебя эту папку. Впредь такого больше не повторится. Однако, сопровождение в лице двух или трех охранников обязательно. И прошу тебя, пойми меня. Это не паранойя, а одна из основ безопасности моей семьи.       Так поступал Сунан. Также будет поступать Чонгук.       — Не переходил границы, говоришь? Тогда почему все эти дни ты продолжал следить за мной?       Наступает оглушающая тишина. Чонгук выпрямляется, проигрывая в голове брошенную фразу омеги. Оба смотрят друг на друга неотрывно: мужчина с полным недоумением, Ким с недовольством.       — Что? — озадачен альфа. Тэхён чувствует себя странно, глядя его на реакцию.       — Помимо того охранника, который был со мной, были ещё. Они смотрели издалека, не скрывались, когда я их замечал. Это же твои подчинённые?       Чонгук выглядит так, будто впервые об этом слышит. Его лицо выражает полное замешательство. Сомнения появляются у Тэхёна. Потому и задаёт уточняющий вопрос, повернув голову чуть вбок.       — Ты уверен, что они из моей охраны?       Ким поднимается со стула, повернулся к альфе спиной, касаясь двумя пальцами своего подбородка. Острые мурашки пробежали по телу, отчего он невольно дернул плечами.       — Чонгук… — предположение он озвучить побаивается, как и взглянуть на мрачный взгляд мужчины, который прямо ощущается на спине.       — Пошли со мной.       Альфа берет за руку Тэхёна и вдвоем они выходят во двор. Попутно Чон-младший приказал Сокджину созвать всю охрану у ворот. Что-то здесь неладное. Омега вовсе запутался, безмолвно следует за ним.       — Все здесь? — альфа бегло рассматривает строй альф в чёрных костюмах, останавливается на Сокджине, стоящий подле него. Руки спрятаны за спину, ровная осанка, и Тэхён не видит никаких сходств с тем Джином, которого он встретил в прихожей дома.       — Да, господин Чон, — твердо отвечает Ким.       — Кого из них ты видел? — Чонгук обращается к Тэхёну, чья хрупкая фигура стоит посередине строя мускулистых мужчин. Те не смотрят на омегу — себе дороже, особенно когда рядом с ним стоит злой Чон.       Как оказалось, прибыла остальная часть американской охраны Чонгука и, к своему сожалению, Ким видит их лица впервые в жизни. Те люди были хоть и в очках, но очертания носа, губ, подбородка были видны чётко. Да в конце концов перед омегой стоят альфы совершенно другой национальности, а не корейцы.       Кто они? Кто всю неделю следил за ним?!

***

      Ярость буквально поглотила все нутро альфы, движет им полноправно, затыкая малейшее вторжение чистого сознания, пытающийся усмирить жаркий огонь внутри него. Бесполезно. Чонгук крепко сжимает руль, отчего виднеются побитые костяшки рук.       Тэхён, после долгой паузы, дал свой ответ и мужчину было не остановить. Он подошёл к альфе, который был все это время рядом с омегой, оставил два сильных удара по лицу и если бы не вмешательство Сокджина, возможно он бы и избил его. Бросает осторожный взор на Чона, обняв себя за колени. Они едут в квартиру омеги и заберут все его вещи. За ним едет сопровождение в лице начальника охраны: по приказу осмотрит все записи видеонаблюдения в жилом комплексе и установит личности альф.       За закрытой дверью Ким в спешке собирает все свои вещи, не забывает о цветах, чьи нежные лепестки расцвели и стали ещё красивее за короткий срок. Чонгук не разговаривает, пребывает в своих мыслях. Исподлобья смотрит на фигуру парня, что склонился над чемоданом и борется с непослушной молнией.       — Чёрт! — шипит негромко Ким и внезапно затихает. За спиной в минимальной дистанции появился альфа, накрывает его руки своими, а подбородок кладет на тонкое плечо. Омега осязает горячее дыхание на своей шее, отчего кожа покрывается мурашками, сглатывает, не решаясь повернуть голову к нему и встретиться с точным профилем мужчины вблизи.       — Аккуратно, — шепчет он. Чуть сжимает тонкие пальцы, едва переплетая их со своими, наконец решает проблему, выдыхая.       — Чонгук…       С придыханием зовёт мужчину, бегло облизнув свои губы под его цепким взглядом. Вторая рука прижимает омегу за талию, ладонью водит по животу через тонкую ткань белой футболки. Кончик носа касается оголенной шеи, и Тэхён готов расплавиться в его руках как желе.       Альфа так близко. Так правильно и так ему нужно.       Робко откидывает руку назад, чтобы накрыть чужой затылок, ощутить мягкие, чёрные волосы и зарыться в них, не давая себе полный отчёт в действиях.       Поступает так, как сам желает.       — Я скучал, — альфа обхватывает губами мочку уха, тянет, отпуская, и повторяет свои хитрые манипуляции, выводит парня из себя, заставляя того сильнее прижаться к его груди. — И как я зол, — рычит, покусывая нежную кожу, после чего целует.       Чонгук поворачивает Кима к себе лицом и толкает на диван, опускает чемодан на пол, а сам ставит колено между раздвинутыми бёдрами, нависает над ним, с удовольствием рассматривая расплывчатый взор перед собой, опирается руками на спинку дивана. Хватает омегу сзади за волосы, но так бережно.       — Мне было херово, — губами мажет по правой щеке, а Тэхён прикрывает глаза от наслаждения. С ним поступают так мягко, пускай и кажется со стороны это местами грубо. Альфа умело контролирует грань между силой и бережностью. — Ты манишь меня, с ума сводишь, легко на колени ставишь, — целует закрытые веки, ресницы его подрагивают от потока горячего воздуха, смотрит на них. — Дело вовсе не в папке. Ты понравился мне в нашу самую первую встречу. Я много думал о тебе. В который раз жалею, что всё так сложилось. Но я готов быть всегда с тобой, полностью уверен в своих чувствах к тебе. А готов ли ты?       Чон оставляет поцелуй на носу омеги, останавливается на влажных губах, гипнотизируя их неотрывно. Тэхён встречается с его тёмными глазами, внутри которых видит язычки яркого пламени. Альфа возбуждён. Да и он сам тоже, чего скрывать. Как глоток свежей, прохладной воды стали его прикосновения. Неожиданно, но так желанно. Ким тянется вперёд, решая накрыть его губы своими и оставить короткий, звонкий поцелуй, а идеально — это слиться в обжигающем танце, прочувствовать всеми фибрами души нарастающую между ними страсть, окунуться на время в бессознательный мир, где есть только они вдвоём. Увы, Чонгук не даёт воплотить задуманное в реальность.       — Ответь, — строго просит мужчина.       Тэхён упрямится, повторяет попытку дотянуться до него, но ему не позволяют. Не может выдавить и слова, эмоции накрыли его разум, потому несмело кивает.       — Чёрт! — выпаливает альфа, резко отстраняясь, оставляя после себя пустоту, и берёт в руки звонящий телефон. — Да, Сокджин, что там?       — Господин Чон, возле дома их было не обнаружено. Завтра проверю камеры в университете.       — Хорошо. Жди внизу.       — Уже пора? — спрашивает Ким, поглаживающий свои волнистые пряди и более-менее приводя свой голос в норму.       — Да. Пошли.       Чонгук берёт чемодан, закрывает самостоятельно дверь на все замки, проверив напоследок квартиру.       — Мы ещё вернёмся к нашему разговору, Тэхён.

***

      Давон выпивает до дна всю янтарного цвета жидкость из стакана, зажмурив глаза. Следом берёт дольку лимона и кладёт в рот, не реагируя на кислый вкус. Чимин, как виноватый мальчишка, сидит на кожаном стуле и ждёт слов отца. Будто на суде сидит. Давят не только эти отвратительные стены кабинета, но и обстановка, напряжённая до высокой отметки, и не продохнуть среди едкого табачного дыма вокруг.       — Выходит, Тэхён вернулся к Чонгуку? — размышляет альфа. — Говоришь, его охрана за ним следила, так?       — Не его, — отвечает как можно уверенно, — недавно по телефону узнал, что это были незнакомые люди.       — Чего? — господин Пак устремляет гневный взор на сына.       — Чонгук подозревает тебя, — дополняет омега.       — Сукин сын! — громкий удар по столу и голос альфы распространяется по всему помещению. — Значит так. Переезжаешь на время к ним и ходи постоянно возле Тэхёна. Всё докладываешь мне, понятно?       — Но... — не успел и слова вставить, как Давон метнул на него свирепый взгляд. Вонзает тонкие лезвия мечей в тело омеги, не смея даже слушать в ответ ничего, кроме тихого «да».       — Чимин, делай так, как я говорю.       Пак бросает свой телефон на кровать и сам опускается на её край. Вытирает две стекающие по щекам горькие слезинки, глубже вдыхает свежий воздух, едва не задохнувшись от пожирающего лёгкие ядовитого запаха табака в кабинете отца.       Тэхён трубку не берёт. Давон требует ехать к нему в этот же вечер.       Чужой в стенах родного дома. Чужой для своего родного отца. Иногда такие мысли губят всё изнутри, теряется надежда на лучшее. Если близкий человек относится к тебе равнодушно, то что говорить о других? Единственный лучик света в тёмной среде его проживания — Тэхён. Но и он начинает медленно отдаляться. Увы.

***

      Два пустых прозрачных бокала стоят посередине стола. Хосок ставит бутылку красного вина возле них, напевая про себя знакомую ему мелодию. На сегодняшнем вечере ему подарили хороший алкоголь высшего класса от немалоизвестного бренда в честь успешного окончания очередного контракта. У входа в дом альфа почуял тонкий ванильный запах и улыбнулся спускающемуся Тэхёну, обнимая его за плечи и прижимая бережно к груди.       — Радость моя, ты вернулся! Жаль Юнги не увидит мою победу в нашем с ним споре.       Дворецкий отсутствует второй день. Причина — гон. Он снял номер в отеле, расположенный в центре города, и проживает свои напряжённые дни в компании неизвестного омеги, по словам Чона-старшего. Ким стал изучать кухню вместе с прислугой, в частности с Суён, которая была с ним во время его течки. Они неплохо сдружились.       Чонгук не может расслабиться даже с помощью терпкого напитка, в то время пока Хосок делится хорошими рабочими новостями. Однако улыбка с его лица исчезает, когда ему рассказывают о случившемся с Тэхёном.       — Что будем делать? — интересуется Хосок у помрачневшего Чонгука, что не выдаёт ни одной другой эмоции за время их беседы. Стакан в руке вот-вот треснет, ибо его сжимают сильно и, кажется, не контролируют свою силу.       — Улетаем в Америку на следующих выходных. Как раз после семнадцатого числа.       Сунан не любил свой день рождения, но позволял устраивать скромные семейные вечера. Маленькие Хосок и Чонгук всегда ждали эту дату, потому как им отец покупал игрушки. А дальше это перешло в простой праздник, где за одним столом собираются все члены семьи Чон и разговаривают на свободные темы, помимо рабочих. И сейчас им предстоит встретить этот день с пустотой внутри.       Отца не будет. Братья поедут на кладбище к родителям. И будут ждать неизвестного.       — А что насчёт Тэхёна? Вы помирились?       — Непонятно, — сухо отвечает Чон-младший, наливает сначала брату, потом себе, и выпивает всё до дна одним разом.       Скромный стук в дверь и на пороге стоит упомянутый ранее человек. Ким оповещает Хосока о готовом ужине и просит его пойти в столовую.       Остаются они вдвоём. Наедине друг с другом. Чонгук разглядывает омегу снизу вверх: классические белые брюки с ремнём, такого же цвета футболка и голубой тонкий кардиган. Нежный, светлый образ на фоне тёмного, слабоосвещённого помещения.       — Поговорим? — предлагает Ким, присаживаясь на край стола. Усмехается, завидев открытую бутылку вина. Не спрашивая альфу, берёт его бокал и наполняет, сохраняя определённую норму. — То, что надо.       Пальцы обхватывают длинную ножку, согласно правильному этикету, делает первый глоток, напрягая рецепторы. Чонгук заворожённо наблюдает; омега выглядит как настоящий сомелье. Так красиво и так необычно. Сиди и любуйся часами.       — Неплохо, — хмыкает Тэхён и выпивает остальное залпом. — Вкусно, — слизывает языком остатки вина с губ. Чонгук не выдержит, если так будет всё продолжаться. Над ним издеваются или как?       — Хорошо, поговорим, — отвечает мужчина, повторяя за парнем, и пересаживается на ровную поверхность стола, убирая всё лишнее.       — Я надеюсь, ты не окружишь меня десятками охраняющих альф? Или же не запрёшь дома?       — Нет, — задумчивая улыбка на лице и явный намёк на продолжение. Тэхён напрягается. — С этого дня ты под охраной Алекса. Контролировать тебя я не буду, но попрошу оповещать меня о своих поездках куда-либо. Даже с Чимином.       — Ладно. Перейдём тогда к нам. Я бы хотел узнавать о тебе больше, — признаётся Ким, отодвигая от себя бокал.       — Я совершенно не против. Ты закончил практику. Кстати, моим сотрудникам ты понравился, они будут ждать тебя в гости, — вспоминает хорошие отзывы Чоныля о Тэхёне после их недельной работы. Впрочем, мужчина не сомневался в нём. — И у нас появится больше шансов провести время вместе.       Голос хриплый, приятный, глаза уставшие, но смотрят мягко, желанно. Красивый. И милый. Особенно во время сна. Хочется окунуться в безобидную темноту его взгляда, касаться чистой кожи его лица с ощутимой щетиной. Оказывается, это вызывает дополнительную чувствительность в теле, оно отзывается мурашками. Желание впиться поцелуем в эти губы тогда Киму буквально сорвало крышу, что он упрямо следовал к своей цели, несмотря на ограничение альфы.       — Скажи, пожалуйста, — поднимает руку на уровне лица мужчины, подушечкой указательного пальца проводит по следу от маленького шрама на щеке, — почему я по сей день не могу вспомнить тебя? В день рождения и как ты помогал мне пережить смерть папы.       — Ну в первый раз, повторюсь, ты был пьян, поэтому мало, что помнил, — фыркнул альфа, касаясь его тонкого запястья и поглаживая. — Тэхён, потерю родителей не каждый может пережить в одиночку. Для тебя это был шок, как и для твоего отца. Вы оба выпали из этого мира. Ты даже не обращал внимания на Чимина, что уж говорить обо мне. Я недолго был возле тебя, всего две недели, потом вынужденно улетел в Америку. Больше меня к тебе не подпускали независимые от нас обстоятельства. Рад, что самый ужасный период не оставил глубокий след в твоей памяти. Он оборвался. И мне вовсе не обидно, что меня ты не помнишь. Я поддерживал, помогал морально и, пожалуй, продолжил бы это делать. Потому что не хотел потерять тебя. Твоя трагедия — моя трагедия. Переживал с тобой её, лёжа в одной кровати и обнимая сзади.       Ким отворачивается, скрывая скатившиеся по щекам крупные слезинки. Горько так в груди до сих пор. Закрывает рот ладонью, сдерживается, дабы не заплакать навзрыд. Не замечает, как Чонгук появляется перед ним, аккуратно пристраивается между его ног, бережно вытирая мокрые дорожки с лица.       — Солнце, тише, — шепчет, успокаивающе гладит по спине. Омега укрывается в его объятиях.       Невозможно описать то, что ощущает на данный момент Тэхён. Безумный трепет. Чувство полной защищённости. Он не один против целого мира.       — Раны ещё не зажили, — тихо произносит Ким, поднимая взгляд на мужчину. Мокрые глаза чуть покраснели, как и кончик носа. — Твоё плечо?       — Всё в порядке, — и тяжкий груз падает, позволяет облегчённо выдохнуть.       — Ты не знаешь о моих чувствах к тебе, — аккуратно протягивает руки, окольцевывая чужую шею. Чонгук на минуту опускает голову, смотрит, как его ладонь накрывает бёдра омеги, гладит. — Я тоже не знал, — альфа напрягается. — Долго раздумывал о нас и понял одно. Меня тоже тянет к тебе. Хочу научиться понимать тебя и нашу связь.       — Тэхён, — второй рукой зарывается в мягкие волосы сзади, сталкивая их лбами.       Низкий протяжный стон вырывается из омеги, что почувствовал влажные поцелуи на своей шее. Альфа порыкивает, зубами хватает кожу в районе ключиц, языком проводит по впадинке, буквально зарываясь в неё. В качестве вознаграждения Ким ласкает его слух, скулит, когда хватка на бедре становится более крепкой, а губы продолжают исследовать его зоны максимальной чувствительности.       — Говорю не под влиянием инстинктов, Чонгук, — на выдохе говорит Ким. Его вынуждают поднять голову и Чон-младший кончиком языка проводит по всей длине шеи, кусает несильно за подбородок и наконец даёт то, о чём упорно желал Тэхён.       Это далеко не скромный поцелуй, что был раньше.       Это голодный поцелуй; Чонгук не планирует жалеть омегу, впрочем, тот и не против. Губы его под властью альфы. Он сминает их жадно, с упоением, наслаждаясь податливостью парня, прижимающего его за затылок ближе к себе. Языком проталкивается в горячий рот, поворачивая голову чуть вбок для глубокого поцелуя. Тэхён мычит, полностью отдаваясь крышесносному процессу и подчиняясь Чонгуку, отвечая с таким же напором. Он скучал дико. Новая возбуждающая волна накрывает всё тело, повышая температуру и отключая сознание, ибо потаённые желания главенствуют над ним.       — Верю, — восстанавливают дыхание оба, неотрывно смотря друг другу в глаза. — Тебе нравится, как я тебя целую?       — Нравится, — успевает оставить один поцелуй, так как Чон-младший отстраняется. И не зря. Его взору предстала естественная красота истинного: с припухшими, покрасневшими губами и с заметным румянцем на щеках.       — Ты возбудился, — омега не сразу понимает смысл произнесённых слов, пока не устремляет взор на свой бугорок, прекрасно видимый под белой тканью брюк. Это приносит неимоверное удовольствие мужчине. Хитро улыбается, поднимая подбородок Кима. — Сделай вдох и выдох, — шепчет ему в ухо и тот делает сказанное.       — Что? — робко спрашивает парень.       — К сожалению, по причине моих изнурительных тренировок, у меня появилась проблема, — целует ракушку уха, плавно переходит к мочке, — я не чувствую запахов омег и альф.       Тэхён вздрогнул, недоумевающе глядя на альфу.       — И мой запах ослаб, почти что пропал. На неопределённый срок.       Омега вдыхает глубже воздух повторно. И правда отсутствует природный запах мужчины. Обнюхивает его шею, перемещается на пахучую железу и ощущает очень слабый кофейный вкус. Тэхён в прямом смысле прижимается к горячей коже ближе, насколько это возможно, лишь бы не потерять ускользающую от него нить аромата, от которого слюна скапливается во рту и сглатывает он её с наслаждением. Аккуратно проводит языком, решая напоследок вкусить крепкий кофе, правда, рецепторы его уже с первого вдоха сходят с ума, а Чонгук издаёт протяжный стон. Ким урчит; омега внутри просит ещё, просит вылизать всю область шеи. Нарвался на сладкий плод, не отпустит, наоборот, больно вцепится когтями.       А ведь действительно, Тэхён не чувствовал его запаха. И не обратил на это никакого внимания. В приоритете был сам альфа, внутренняя потребность в нём, в его силе и присутствии возле себя. В воздухе витают усиленные феромоны омеги, он почувствовал это только сейчас, полностью забывшись в Чонгуке. И нет никакого смешения. Чистая ваниль.       — Как же вкусно, — Ким пересиливает себя и отрывается от мужчины, подняв голову. Видит в этих бездонных зрачках своё отражение с яркими отблесками мигающих звёздочек. Улыбается. Чонгук надавливает слегка пальцем на нижнюю губу, которую парень любит покусывать, усмехаясь. — Продолжим? — Тэхён обхватывает ногами его талию, не оставляя и сантиметра между ними, и притягивает к себе для слияния их пылающих от ласк губ, отчего Чонгуку приходится наклониться, одной рукой опираясь на стол, а другой придерживая его за поясницу.       При объединении двух небольших частей огня вспыхивает пожар, чьё багровое пламя переливается под холодным лунным светом. Оно опасное, но тем не менее это одно из великолепных явлений, созданных природой. И внутри двух тянущихся друг к другу тел разгорается подобный огонёк. Тэхён никогда ранее не горел желанием стать с альфой одним целым, отчаянно сминая его губы с громкими чмоками. Он уже лежит на гладкой поверхности спиной, над ним нависает сильный и такой прекрасный Чонгук, не упускающий момента вновь исцеловать лебединую шею, чтобы слушать хриплые стоны Кима. А когда они остановятся? Сами уже никак. Разлука в семь дней остро чувствуется в их действиях. Тэхён доверяет ему себя, не заботясь о своей скромности в данном случае. Поэтому сжимает воротник чёрной рубашки, проходит пальцами по маленьким пуговицам и начинает смело их расстёгивать, пока тело дрожит от влажных поцелуев по верхнему открытому участку груди.       — Не надо, — шепчет альфа и снова переходит к манящим губам, останавливая будущие возмущения парня. Однако его не слушают, а ускоряются. Чонгук рычит в поцелуй, кусая за нижнюю губу и оттягивая.       — Надо, — кивает на ширинку, откуда виднеется возбуждение альфы.       — Смелым стал, мальчик.       — Сам в шоке, — Тэхён, будто в первый раз видит его идеальный пресс, расширяет глаза и получает эстетическое удовольствие от открывшегося ему вида. Потерялся тот стесняшка, который при виде Чонгука с открытым торсом, смутившись, убегал. Он и мечтать не мог о подобном, честное слово. Тема альф как-то обходила его стороной, лишь мысли были встретить истинного и ничего более.       Вселенная его услышала.       Обнимает двумя руками мужчину, пальцами поглаживая голую спину под рубашкой, и громко стонет, когда Чонгук резко толкается ему в пах, сжимая упругие ягодицы.       — Блять, ещё чуть-чуть и я не выдержу, Тэхён, — жмурит глаза, благодаря всё на свете за отсутствие способности воспринимать чьи-либо запахи, в частности Кима, иначе зверь бы изнывал от дурманящей близости, срывая крышу своему обладателю. Вопреки сказанному, отвечает на поцелуй, позволяет теперь Тэхёну делать с ним всё, чего он хочет. Губы побаливают немного от того, с каким рвением омега их целует, языком слизывает тонкую нить слюны, получая неподдельную эйфорию.       — М-да уж, не ожидал я от тебя такого, Тэхён.       Каким образом Чимин вошёл к ним в кабинет, останется для тех двоих загадкой. Обнажая белые зубы в широкой улыбке, омега прикрывает дверь, давая им время привести себя в нормальный вид. Киму приходится отпустить из своего плена Чонгука и тот сразу же застёгивает обратно все пуговицы. Благо он ему рубашку не порвал, хотя мысли такие были.       — А что он здесь делает? — задаётся вдруг Чон-младший, помогая подправить Киму его причёску, заботливо поглаживая нежную кожу щеки.       — Пришёл сказать о смене своего проживания! — Пак отвечает, выходя к ним. — Поживу у вас какое-то время, пока отец в отъезде. Хорошо? — игнорирует взор Чонгука, смотря только на Тэхёна. Тот молчит, явно не до конца понимая смысл слов Чимина, пребывая ещё в смутном состоянии.       — На сколько дней? — уточняет Чон-младший. Не сказать, что он зол, но крайне недоволен. Его поставили перед фактом и совсем неожиданно вторглись в личное пространство.       — Пока на две недели. Ладно, я пойду обустроюсь. Провожать не надо, комнату Тэхёна я запомнил, — машет им рукой напоследок и исчезает так же бесшумно, как и появился. Чонгук шумно выдыхает, накрывая ладонью лоб.       — Прости за него, — Ким погрустнел. Стало вдруг холодно без объятий альфы. И как так резко он стал таким? Обострилась нужда в Чонгуке. — Я поговорю с ним, всё разузнаю. Ты не против его присутствия?       — Ради тебя потерплю, — оставляет нежный поцелуй на лбу. Тэхён покусывает покрасневшую губу и шипит от боли. Стоит пока оставить их в покое. — Всё хорошо?       — Да, — спрыгивает со стола и кивает Чонгуку перед уходом, мягко улыбнувшись. Щёки покраснели оттого, что они оба творили минутами ранее, а густая смазка обильно выделяется между ягодицами, отчего Тэхён, в прямом смысле, перебегает лестницу и сразу же стремится закрыться в ванной под лукавый взгляд Чимина.

***

      Хосок массирует двумя пальцами виски, сидя на кресле напротив брата. Непрерывный шелест бумаги капает своим раздражающим звуком на нервы, и альфа старается сконцентрироваться на других вещах, пока Чонгук яростно пролистывает ежемесячный отчёт компании, проверяя всё по порядку. Брови сдвинуты на переносице, губы сжаты в линию, а лист в его руках может порваться, если он не усмирит свой надвигающийся гнев. Взвинченным ходит последние три дня, и Хосок знает причину столь резких изменений в его настроении.       — Опять Чимин, — не спрашивает даже и Чон-младший отпускает несчастный лист, откинувшись на спинку и шумно вздыхая.       — Неделя, как он живёт с нами, Хосок, — отвечает предельно тихо, прикрыв глаза, скрещивает руки на груди, однако старший понимает — начался отсчёт его бомбы замедленного действия. — Неделя, как мы с Тэхёном, вроде, наладили наши отношения, — голос звучит на среднем уровне слышимости, — Неделя, как я не могу нормально, блять, пойти на свидание с моим омегой! — стиснув зубы, прошипел, сжимая руки в кулак.       — Нестандартная ситуация, — комментирует коротко альфа, поглядывая с прищуром на младшего. — Только вот Давон никуда и не уезжал. Сидит у себя дома и ждёт отчёт от своего сына о вас с Тэхёном.       — Серьёзно?       — Да. Попросил Алекса проверить его дом.       — Я сейчас ему устрою отчёт! — Чонгук встает с кресла и стремится к выходу, как крепкая хватка на запястье не даёт ему пройти дальше. — Отпусти.       Чонгук говорил Тэхёну о совместных вечерах после его прихода с работы? Да, но этим планам не суждено было сбыться из-за вмешательства Пака, уводящий своего друга в спальню для их «омежьих» дел. Чонгук обещал ответить на все вопросы о себе? Да. Тэхён как-то остался у него в кабинете с подносом ароматного зелёного чая со сладостями, и ему захотелось повспоминать детство. К ним ещё присоединился Хосок, делился своими рассказами, вызывая долгий смех у омеги. Показали фотографию своих родителей и Ким долго рассматривал супругов Чон, осязая колючие мурашки по спине.       — Ты похож на маму, Чонгук, — прошептал Тэхён и альфа не удержался, оставив нежный поцелуй на его губах после ухода Хосока. Жаль, идиллия длилась недолго, ибо любознательный Чимин ворвался к ним и вскоре забрал омегу.       Чонгук мечтал пригласить Тэхёна на романтическое свидание, однако тому на днях передали дополнительное задание с университета, поэтому с Чимином вместе они подолгу не выходят с комнаты, желая закончить проект как можно раньше. К слову, сейчас на втором этаже они уже заканчивают свои творения. Киму, заодно, показали комнату для рисования, расположенная внутри спальни Хосока. Раньше она принадлежала родителям, но после их смерти, альфа преобразовал её и оставил маленькое помещение внутри — творческий уголок матери. Госпожа Чон умела и любила рисовать.       — Без скандалов, Чонгук, — предупреждает Хосок и поднимается, стоя возле него.       Тэхён тоже хочет оставаться подольше с альфой наедине, даже просил Чимина пораньше лечь спать одному, потому что планировал пойти к нему, или как просыпался с утра пораньше, лишь бы успеть проводить его на работу и обязательно приготовить с Юнги ванильный кофе. Хочет снова научиться доверять Чонгуку. А для этого потребуется совместное с ним время. Дворецкий, пришедший недавно после адского гона в своей жизни, отреагировал на Чимина чуть агрессивнее обычного, бросая едкие фразы в его сторону и совершенно не заботясь о чужих чувствах. Между ними «холодная война», и никто не уверен в их нормальном общении в будущем. Пак не остается позади, отвечая колко альфе и специально выводя на эмоции. Хосоку интересно наблюдать за ними, а вот Тэхёну было жаль.       — Завтра семнадцатое число. Нам следует подготовиться, хорошенько выспаться и с утра быть начеку. Джина и Алекса я предупредил. А, совсем забыл, — щёлкнув пальцами, Хосок понижает голос, — узнали, кто были те люди, следившие за Тэхёном?       — Нет. На камерах особо не засветились. Дал мистеру Хэ месяц на то, чтобы он установил их личности.       — Понял. Тогда спокойной ночи.       — Спокойной.

***

      С восходом солнца начинается серое утро. На небе образовываются тучи, правда, по прогнозу погоды обещали ясный, солнечный день. Чонгук задумчиво глядит в окно, позади него Юнги готовит крепкий кофе без дополнительных добавок. На дворе стоит Сокджин и меняет группу охранников на посту. По приказу Чона-младшего, ведётся усиленная охрана дома как и внутри него, так и за воротами. Больше тех неизвестных наблюдателей не видели. Альфа чуть не разбил стеклянный стакан в руке от мысли, что целью их был именно Тэхён, иначе бы слежка продолжилась.       Хосок забирает свой холодный американо и выходит первым к машине. Сегодня он молчалив. С Мином поздоровался кратко, без шуток. В дороге тоже вёл себя тихо. Смерть родителей больше повлияла на старшего брата, и Чонгук старался огородить его от циничного общества, дал время восстановиться и начать жить дальше. Хосок более чувствительный и эмоциональный. Полностью закрывшись в себе, ни с кем особо не контактировал помимо близкого окружения, продолжал выполнять работу, одновременно занимаясь документами касаемо завещания. А ночью позволял чувствам накрыть его с головой.       Гробовая тишина. Оба сидят на скамье в ограждённом участке. Слов не надо для печального монолога. Здесь все говорят мысли, которые слышат ушедшие души. Хосок, опустив голову, беззвучно лил слёзы. Чонгук сидел смирно, разглядывая имена родителей, годы их жизни, оставленные ими цветы — ромашки, которые любила госпожа Чон.       — Странно как-то, — подал хриплый голос младший. — Хотел узнать имя убийцы, отомстить безжалостно и успокоиться. Но почему-то стало ещё хуже. Не переживай, мама, мы с Хосоком здоровы, одеваемся тепло, пытаемся наладить свои жизни.       — Она бы сильно разозлилась на тебя за твои выходки в тренажёрном зале, — фыркает Чон-старший. Чонгук грустно усмехается.       — Отец как-то говорил, что с мамой они будут вместе до конца и умрут в один день.       Чонгук же поднимает глаза наверх, глядя на пасмурное небо, и моргает часто. Плакать перед отцом он не смог бы. Сунан не запрещал этого никогда, однако сам держался до последнего, держался стойко.       Прибравшись немного, они поклонились и покинули кладбище с тяжёлым сердцем, хранящим былую скорбь. Хосок крепко обнял младшего, погладил по макушке, как в детстве.       — Мы есть друг у друга. Люблю тебя, мелкий.       — И я тебя, хён. Пускай и старше ты меня на пять минут.       Тэхён сидел на диване в гостиной на первом этаже, приобняв себя за колени. Сегодняшняя погода отражает внутреннее его состояние: некая грусть образовалась в груди с момента пробуждения. Карие глаза бездумно смотрят в окно, за которым бушует сильный ливень. Жар ощущается по всему телу от волнения за Чонгука и Хосока.       Досадно. Тэхён не помнит реальных встреч с их родителями, а увидев фотографию, обратил первое внимание на внешнюю схожесть Чонгука с его матерью.       Красивая, статная, улыбчивая. Взгляд добрый и уверенный. Прямые плечи и стройная фигура. Можно почувствовать её сильную энергетику. Сунан женился на идеальной для себя женщине.       Охраняющие альфы терпеливо стоят на улице с зонтами. Сокджин резко выбежал за ворота. По сей день Тэхёну жутко от мысли, что за ним следили неизвестные люди. Потому на охранников подолгу смотреть не может, вспоминая сразу события недельной давности.       Омега смотрит на часы и остаётся ему лишь томиться в ожидании братьев Чон. Из кухни доносятся возмущённые голоса и Ким, быть может, вмешался бы, но смысла никакого нет.       — Как ты умудрился вообще дворецким стать?! Мог бы основать свой анонимный клуб зануд и стать великим специалистом в этой области, — нарочно толкает альфу в сторону, занимая место у плиты.       — Не мешайся мне под ногами и съебись отсюда, — Мин отбирает из рук Пака сковородку и продолжает нарезать овощи.       — А ты всё такой же дикий, — саркастическим тоном бросает омега. — Нахер я связался с тобой когда-то. Ты — самая ужасная ошибка в моей жизни!       — Ужасная ошибка? — альфа небрежно отпускает нож на стол и поворачивается к парню, медленно надвигаясь. — Научись следить за своим языком, Чимин. Ошибкой ты назвал того, с кем ты проводил множество ночей и доверил себя, с кем ты искренне улыбался, рассказывая о будущем, с кем, блять, тебе было хорошо. Несмотря на твою необоснованную ненависть ко мне, я никогда не считал тебя херовым воспоминанием. Включи свой мозг и перестань проявлять везде свой сучий характер. Из нас двоих виноват именно ты.       Чимин спиной столкнулся с преградой в виде стены, вздрогнув. Взгляд прожигающий устремлён на Мина, зубы кусают нижнюю губу до боли. Дать волю слезам — унизительно для Пака, особенно на глазах у альфы. Резкий взмах и звонкая пощёчина слышится по всей кухне.       — Не смей обвинять меня в том, что от меня не зависело, придурок!       Выбегает, оставляя за собой жгучую нотку цветочного запаха жасмина. Юнги не чувствует ничего, кроме горечи на языке. Не жалеет о своих словах. Между ними и так всё кончено и каждое их общение уходит в тёмную пропасть, откуда вырваться уже невозможно.       Входная дверь открывается. Тэхён не заметил, как машина заехала во двор и как из неё вышли альфы, пребывая в своих мыслях. Зато боковым зрением заметил фигуру Чона-младшего. Встаёт аккуратно на ноги и быстрыми шагами следует к нему, дабы зарыться в долгожданные объятия. Кожа у мужчины холодная, а пиджак немного намок из-за дождя, но это не важно. Омегу крепко к себе прижимают, кончиком носа водят по тёплой щеке.       — Ты как? — спрашивает взволнованно Ким, заодно помахав ладонью вошедшему Хосоку.       — В порядке.       Тэхён вглядывается в лицо альфы, убирает влажную прядь волос, спадающую на глаза. Они бы дальше продолжали стоять посреди гостиной, не разрывая тесного физического контакта, если бы не голос Чона-старшего. Как раз к ним присоединился Чимин, занявший место на одном из кресел.       Оба альфы вернулись в рабочий строй. Тоска по родителям, воспоминания о них будут преследовать ещё до конца дня, но надо продолжать решать свои проблемы. К слову, об этом. Хосок держит в руке крафтовую коробку, завёрнутую в белоснежный пакет.       — Что это? — Чонгук просит Тэхёна пойти за ним в кабинет. Хосок идёт следом. Чимин провожает взглядом фигуру альфы, сцепив руки в замок. Что-то важное, видимо, раз втроём закрываются на ключ.       — Помнишь, я говорил о послании Кегвана, оставленном им на ноутбуке? — Ким кивает. — Мы получили посылку. Сокджин встретил курьера у ворот. Надеемся, это касается того файла и нам удастся наконец узнать код, чтобы его открыть.       Затаив дыхание, омега следил за действиями Хосока: вот он открывает пакет, затем коробку и достаёт оттуда письмо, передавая в руки младшему. Секунды будто идут медленно в этот момент, всё вокруг замирает. Колючие мурашки изнутри давят на грудную клетку, ожидание неизвестного вынуждает сердце набирать скорость.       Внутри письма лист, сложенный пополам. Тэхён ближе прижимается к боку Чонгука, обхватив его предплечье.       Скользкая, тягучая бордовая кровь. Первое, что бросается в глаза при раскрытии. Ким пугливо отворачивает голову, пальцами сжимая чужие мышцы.       — Пиздец! — Хосок отходит на пару шагов назад, не отрывая взора от кровавого послания.       Рука дрожит. Чонгук чувствует страх Тэхёна рядом, слышит тихую нецензурную брань из уст брата. А вот что у него внутри? Пустота. Оглушительное поражение. Острый гнев.

«НЕ ЛЕЗЬ ТУДА, КУДА НЕ НАДО, ЧОН ЧОНГУК, ИНАЧЕ ТЕБЯ ЖДЁТ ТАКАЯ ЖЕ УЧАСТЬ! ТЫ НИКОГДА НИЧЕГО НЕ УЗНАЕШЬ!»