Зелье полноценных чар.

      Арсений заглянул в комнату своего ученика и застал того сидящим за очередной книгой. Толстый том коричневого цвета с большой надписью на обложке «Флора опасная и безопасная» то и дело перекладывался из одной руки в другую, страницы с недовольством листались, шурша громко и возмущённо. Мужчина оперся на дверь, сложил руки на груди и заинтересованно обратился: (Арсений) – Я так понимаю, ты ищешь Растение Любви? Не пытайся, не найдёшь. Антон издал возмущённый возглас и, вскочив на ноги, подбежал вплотную к учителю. (Антон) – И где мне искать?! Я тут с самого утра вожусь, а ты мне только сейчас сказал? (Арсений) – Я же не знал, какие ко мне претензии. Ладно, пошёл я посплю, ночь выдалась жуткая. (Антон) – Так, а искать то где!       Мужчина развернулся и пошёл прочь, но уже скрываясь за дверью в собственную спальню крикнул: - В город сходи!       Не прошло и получаса, а наш герой уже бродил по улочкам и переулкам в поисках хоть какой-то подсказки. Библиотека не помогла, что удивительно, знакомые волшебники тоже. Антон в замешательстве остановился около одной лавки, задумчиво смотря в землю. «Кто может знать что-то о растениях, если не учитывать их магическую природу?» Ответ появился почти сразу же после вопроса. Мимо проковылял старичок, расталкивая детей своей тростью и волоча за собой тележку. Весь одет в тёмно-зелёный плащ, морщинистое лицо прокрыто бородавками, а от него самого веяло гнилой травой и полынью. Сомнения развеяло и содержимое тележки: кусты, ветки, цветы и мешочки, скорее всего с семенами. Антон двинулся к старичку, но тот с неожиданной прыткостью уходил сквозь толпу за пределы города. Как не пытался, Шастун смог его догнать только у первых деревьев тёмного леса. Выскочив вперед, парень преградил дорогу и тут же спросил: - Вы травник, да?       Старичок помедлил с ответом. Иссохшие губы разомкнулись, меж ними скользнул опухший язык. (Старик) - Вообще-то да. Чего тебе надо, мил человек? (Шастун) - Мне бы узнать, как найти Растение Любви. Я вам заплачу, только расскажите.       Морщины сгладились, и из под них блеснули тёмные глаза, а рот с треском растянулся в ухмылку. Потирая сухие ладони и облизываясь, словно пёс на жаре, старик как-то нелепо поправил под плащом штаны, если они у него были, и скрипучим голосом ответил. (Старик) - Пять золотых, и я скажу опушку. Десять золотых, и я проведу тебя туда. (Шастун) - Даю десять, идём сейчас же.       Не волнуясь о своих финансах, парень нетерпеливо бросил на ладонь старика монеты, а после того, как тот спрятал их в тележку, они вместе двинулись вглубь леса. Прошло не более часа, когда местность сменилась. Старик хлебнул из фляжки что-то и указал кривым пальцем направление. Непонятно зачем, ведь он не ушёл, а двинулся дальше, постоянно спрашивая, как Шастун себя чувствует. В один момент Антон ощутил сладкий запах, такой свежий и приятный, приторный, но до безумия желанный. Ноги словно сами понесли парня по протоптанной тропинке, а старик, ехидно улыбаясь, пошёл немного в другую сторону. Чем ближе был Антон, тем сильнее становился аромат. Вскоре он стал буквально осязаем - воздух приобрёл розоватый оттенок, повсюду цвели бутоны, а дорога была усыпана лепестками. Солнце явно светило куда-то в центр этой поляны, и наконец Антон увидел то, на что падали лучи.       Это была огромная луковица пурпурного цвета с закрытым бутоном наверху, по земле от неё отходили щупальца двух видов: одни выпускали газ, который одурманивал, притягивал к себе, а вторые были снабжены на конце чем-то вроде губ. Они извивались, ползали повсюду, но не трогали нашего героя. Шастун влюблённо шёл и шёл, пока не врезался в твёрдые стенки луковицы. Казалось, что растение игнорирует его, не замечает незваного гостя. Антон, потеряв способность здраво мыслить, начал злиться, потому что хотел получить любви от этого цветка. «Хочу поцеловать!» Парень закрыл глаза и с широко открытым ртом стал целовать одно из щупалец. Гипнотический газ выходил прямо ему в лицо, отчего эффект усиливался и продолжал вгонять Шастуна в состояние безумной любви. - Сними одежду! Любовь нага!       Краем уха услышав чей-то шёпот, Антон не усомнился в его правдивости и тут же стал раздеваться. «Любовь не хочет одежду, любовь хочет меня! Моё тело всё твоё, я хочу твоей любви!» Голый парень бросился обнимать луковицу, лизать её и целовать, пока в кустах неподалёку что-то зашуршало.       Такое поведение не могло остаться незамеченным. Растение наконец ожило, щупальца прильнули к ногам Шастуна и стали ползти вверх по телу, постепенно его обвивая. Всего за минуту собралось около двух десятков различных по размеру тентаклей, которые уже вовсю орудовали телом. Губы присасывались к бёдрам, ступням, обсасывали пальцы ног, ну а что уж говорить про интимные зоны. Висячий член парня буквально облепили ненасытным отростки: губы оттаскивали в поцелуе оба яйца в противоположные стороны, к головке крепко накрепко присосалось щупальце побольше, а ствол подвергался обсасыванию более мелких особей. Изнывающий от ощущений Антон громко простонал, когда влажные большие губы плотно прижались к его анусу, создавая неописуемые эмоции. Правая ягодица оказалась во власти кучи мелких присосочек, в то время как левую почти целиком заглотили огромные губы на толстом отростке. Кайфуя с обеих сторон, Антон мог только стонать и выгибаться навстречу удовольствию. Его член быстро встал и затвердел, в прочем как и соски - их жадно сосало двое тентаклей, меняясь местами друг с другом. Кусты рядом шуршали, оттуда доносилось кряхтение и неразборчивое ворчание, но Шастуну было явно не до этого.       Наконец, щупальца добрались до головы. Очень громкие стоны, мольбы о большем, да и просто незакрывающийся рот - вот, что заставило большую присоску приклеиться губами к губам парня. Антон всё это видел и чувствовал, но не мог перестать стонать из-за того, что из губ полезли языки, попутно извиваясь и щекоча всё на своём пути. Анус, уретра, горло - всё подвергалось изнасилованию. Задыхаясь в слюне, Шастун трясся от оргазма, кончая куда-то в стебель. Он целовался в засос с тентаклем, пока тот трахал его рот и горло, запуская упругий язык вглубь. Антон выл от удовольствия, дёргался в разные стороны, но лишь привлекал внимание растения. Губы оказались по всей коже, они оставляли засосы до синяков, а эти ощущения сводили Шастуна с ума. Его анус сочился жидкость из губ, оттраханный языком до самой простаты; яйца сильно покраснели, кожа растянулась, но тоже была сплошь покрыта чем-то вроде слюны. Парень трижды кончил, и поэтому теперь его головка изнывала от чувствительности, но Растение Любви всё то было голодно. Кусты поблизости ходили ходуном, слышались откровенные стоны, а так же фразы, которые лишь добивали измученного любовью Антона. - Кончай мальчишка! Вот так, да! Высунь свою задницу, распутник! Давай, давай, покажи мне свои полные яйца! Опустошай их, парнишка, прямо внутрь!       Шастун кончал и кончал, пока его семя не стало совсем прозрачным. Больше ничего выделяться не могло, истощённый парень отдался полностью в лапы растения, но то, почувствовав отсутствие жажды секса, отпустило Антона на землю. Бутон наверху медленно раскрылся, и вниз стал падать нектар - желтые комочки, сладко пахнущие и липкие. Шастун нагрёб побольше в свою одежду, взял её в руки и пошёл с опушки, заваливаясь и шатаясь. Вдруг на тропу выскочил старичок, вытирая ладони об плащ и с улыбаясь своими гнилыми зубами. (Шастун) - Спасибо тебе, травник, я бы не нашёл его сам. Старик жадно осмотрел горячее мокрое тело перед ним и сам себя ударил по тянущейся руке. (Старик0 - Тебе спасибо, милок, понравился ты старичку. Заходи как-нибудь, я недалеко живу. Захочешь найти меня - постучи по столбу в центре тёмного леса. А теперь, давай я тебя выведу.       Старичок доброжелательно поковылял сбоку, держа шершавую ладонь на ягодице парня и подталкивая его к выходу из леса. Ох, если бы только Антон знал. Если бы он только знал, как этот старик надрачивал себе в кустах, глядя на упругое молодое тело в тентаклях чудовища, как кончал с тяжелым кряхтением, видя мокрый розовый анус и натянутые яички, и как кричал непристойности, воображая себя, доминирующим над Антоном...