Зелье полноценных чар.

      На небе потихоньку появлялись звёзды. Где-то там кричали птицы, стрекотали насекомые, даже волки изредка выли. Антон брёл по дороге, поросшей всякой зеленью, смотря только вперёд, на большую тень разрушенного замка. Плотная магическая завеса не давала телепортироваться ни то что внутрь, даже за километр не получалось.       Дух Заточения — вот, что привело нашего героя в такое место. Существо, весьма опасное, появляющееся только после полуночи, которое к тому же охраняет несметные сокровища когда-то живших здесь дворян. Днём в разрушенных коридорах нет ничего и никого, лишь пыль да обломки стен. Смельчаки рассказывали, что с Духом появляются и сундуки сокровищ, но малейшее их касание потревожит существо, и вы уже не выберетесь. Антону нужна была эктоплазма, но и от лишних монет или драгоценных камней он бы не отказался.       До полночи оставалось не так много времени. Шастун уже шагнул в каменную арку, осмотрелся и продолжил путь туда, где странно мерцали тени. Несколько минут, и начнётся настоящее испытание — своровать часть Духа и сбежать. Антон брёл почти наощупь, спустился несколько раз по крутым лестницам и, решив, что достаточно далеко во владениях существа, сел ждать.       Ожидание оказалось недолгим. В давящей тишине разразился звон монет, скрип крышек сундуков и чей-то крик. Шастун вздрогнул и, увидев слабое свечение в конце коридора, пошёл туда. Чем он был ближе, тем отчётливее становились горы сундуков, набитые золотом до отвала. Руки так и норовили коснуться блестящих монеток, а Антон в этом желании не стал отказывать. Зная, что произойдёт, парень нагрёб горсть, и тут же эхом разнёсся вопль.       Не прошло и нескольких секунд, как что-то сияющее зависло в метре от нашего героя. Это был человек, но нижняя часть тела выглядела как порванное платье, на запястьях гремели кандалы, на шее существа металлический обод. Рот, если это можно было таковым назвать, был очень широко раскрыт, чуть ли не разорван, а из него вырывался длинный черный язык. В горящих глазах мелькали зрачки, впиваясь точками в юного мага. Медленно, едва не дыша, Антон двинулся вперёд — призрак не реагировал. Ещё шаг, и снова нет реакции. Тогда парень побежал, сжимая в ладони монеты, надеясь вытащить их с собой. Да только долго эта пробежка не длилась. Цепь, словно змея, обвилась вокруг шеи и дёрнула в противоположную от выхода сторону, затем стала поднимать вверх Шастуна. Если бы не другие цепи, связавшие его запястья и лодыжки и растянувшие их в стороны, Антон непременно бы задохнулся. А так, всего лишь лишился возможности сбежать. Жуткое создание медленно подлетело к его лицу, долго всматривалось, прежде чем схватило своей костлявой кистью горло Антона и, сжимая, заползло тому языком в рот. Сухой и противный на ощупь, извивающийся до мерзости прытко этот черный отросток очень настойчиво исследовал каждый миллиметр ротовой полости, после чего покинул её, оставив вкус пыли и гнили. Существо своей силой сжало цепь на шее героя, и у того потемнело в глазах. Оглушённый громом цепей, Шастун едва кряхтел, извивался и бился, борясь за свою жизнь. Монеты со звоном выпали на пол, и тогда же пытка прервалась. Призрак одним взглядом растворил монеты в воздухе, но своего узника он отпускать не собирался.       Антон морщился, пытаясь не чувствовать мерзкого ощущения во рту, как вдруг его схватили за челюсть. Призрак решительно разомкнул сжимающиеся зубы, грубо разведя вверх и вниз обе челюсти. Шастун вскрикнул, но тут же замолчал от удивления — толстая цепь стала его кляпом, накрепко завязавшись на затылке. Глаза юного мага пытались выцепить что-то, способное помочь в этой ситуации, помочь определить намерения призрака. Однако что он мог узнать в этих лишённых жизни точках? Существо, к сожалению или счастью, умело мыслить, а потому оно решило пытать свою жертву, как и все жертвы до этого.       В воздухе возникло нечто. Антон не понял что это, пока не почувствовал жуткую боль на груди. Призрак размахивал кнутом, нанося удары с максимальной болезненностью. Одежда никак не защищала, лишь скрывала истинное состояние плоти. Шастун вскрикивал и дёргался, но ничем себе помочь не мог. Грудь болела невыносимо, казалось её прижигают чем-то металлическим, но на самом деле такова была сила удара Духа. После долгих минут наступила пауза, не обещающая ничего хорошего. Антон глубоко дышал, пытаясь успокоить мысли, но получил по бёдрам сразу двумя кнутами, из-за чего взревел на все руины. Огоньки в глазах существа светились тем ярче, чем громче и чаще он слышал эти крики. Минута за минутой, и каждые несколько секунд хлёсткие удары по широким бёдрам парня. Жгучие полосы постепенно смещались ниже, Антон кричал всё изнеможённее, так что голени и ступни сопровождались стонами и хрипами, нежели воплями.       Спина подвергалась пытке уже четырьмя орудиями, то попеременно, то одновременно наносящими удары. Кожа под одеждой была вся в крови, раны горели и зудели, но бесконечно появляющиеся полосы не давали и мгновения для отдыха. «Сколько я уже здесь? Час? Наверное больше… Не могу…». Антон подавал голос, пока его били, а как перестали, то он этого даже не заметил. Существо облетело свою жертву, осмотрело и решило наконец убрать лишнюю одежду. Чем-то острым разрезав ткань и грубо швырнув её в тьму коридора, Дух засверкал глазами-огнями, лицезря кровавое месиво. Антон едва ли мог это видеть, он приходил в чувство и не осознавал, что это была далеко не единственная пытка на сегодня.       Дух опустился ниже, взглянул на робко болтающиеся яички и член, и в его сущности загорелось «МУЖЧИНА». Весь потенциал пытки теперь основывался на базе этих данных, всё совершаемое будет отталкиваться от полового признака. И, к несчастью Антона, избиение кнутами было куда лучше предстоящего. Дух привёл узника в чувство несколькими пощёчинами костлявых кистей, после чего молча схватил его за промежность и сжал до упора. Новый крик звучал совершенно по-новому: нотки боли, смешанные с отчаянием и униженностью, бродили по темным коридорам и вновь возвращались, врываясь в уши Антона. Костлявая рука не отпускала несколько секунд, после чего растворилась. Вместо неё на основании мошонки закрепились эдакие кандалы: железное кольцо врезалось в кожу, не давая возможности слететь случайно, а отходящая от него цепь держала большие шары из тяжёлого металла. Можно представить, какую тяжесть мгновенно ощутил наш герой, а сразу за ней последовала боль, очень неприятная боль. Пока яйца тянули вниз, сам член обвязали канатом и закрепили к потолку, болезненно растянув кожу. Шастун кричал, надрывая связки, но боялся даже слегка двинуться, ведь это приносило незабываемо ужасные ощущения. Дух видимо был горд собой, а потому вернул кнуты и стал бить ими сразу по всему телу: беспорядочные удары сводили с ума, а непроизвольные движения от них добавляли боли. Конкретно эта пытка длилась около получаса, после чего кнуты пропали.       К удивлению Духа, Шастун оказался не таким простым смертным — у него начал вставать член, даже в таком положении. Новый факт, новые следствия, новые пытки. Плеть, длинная и очень тонкая на конце, тихо появилась за спиной парня, словно змея выползла вперёд и обвила пульсирующий стояк. Смущаясь, Антон зарделся, как и головка его члена, которую неожиданно принялась сдавливать плеть. Несколько секунд удушения, и вдруг! Инструмент скользнул по воздуху, набрал скорость и врезался в кожу. Удар отозвался диким, просто ужасным криком, так что Дух даже ухмыльнулся. Судорожно хватая воздух несколько секунд, Антон опять взвыл от боли и приковал свой взгляд вниз. Плеть так искусно хлестала его по самым чувствительным местам, словно жаждала услышать измученный голос. Опять вздох, и снова крик… Долгие минуты проходила пытка, пока промеж ног парня не появилась странная конструкция: вытянутый деревянный брус, чья верхушка сходилась в одну острую линию. Бревно, но снизу плоское, а сверху острое. Антона медленно опустили на сие сооружение, а после оставили привыкать к собственному весу. Деревянный край больно врезался промеж ног, вынуждая парня даже плакать. Дух смотрел и наслаждался, пытая свою жертву. Скоро должно было подниматься солнце. Призрак чувствовал, что жертве осталось совсем ничего до конца пыток, а потому решил пойти на крайние меры. Костлявая рука стала бестелесной, и в тот момент, когда Антон смотрел на неё, протолкнулась пальцем в уретру парня. Ничего не произошло внешне, однако Шастун закричал и стал корчиться, словно от боли. Духу было этого мало, оставалась пара минут! Призрак увеличился в размере, как-то странно посветлел и медленно стал проходить сквозь тело Антона. Юного мага пробирал холод, тошнота и усталость, но всё это резко прошло, когда появился странный горький привкус во рту, а сразу после чувство наполненности. Нечто склизкое и холодное заполнило весь рот, горло, желудок и судя по ощущениям даже уретру и кишечник. Дикое желание всё это выблевать оказалось подавлено, и в тот самый момент Дух рассеялся, вынудив героя упасть. Медленно поднявшись, Шастун поплёлся на выход, прижимая одну ладонь ко рту, а другую к заднему проходу. Дома Арсений безоговорочно (что странно) вытащил из тела Антона всю непонятную субстанцию, которой и оказалась эктоплазма. — Неплохо он тебя потрепал, шрамы точно останутся…       Сказал Арсений, рассматривая раны на пенисе своего ученика. Антон с замиранием сердца смотрел, как грубая рука наставника держит его член, крутит, приподнимает. Попов проследил за этим взглядом и нарочно сделал парочку движений, имитирующих мастурбацию. Тело юного мага вздрогнуло навстречу — Арсений поднёс лицо ближе и так нарочито медленно и спокойно облизал член от яичек до головки, ловко задев уздечку. Антон издал стон и сразу отвернулся. — Нет, никакого яда на плети не было. Можешь идти отдыхать.       Сказав это, Арсений с ухмылкой поднялся и ушёл в свою комнату, напоследок легонько шлёпнув по избитому плетью стволу члена.