Что значит семья

Лёша невольно стукнул себя ладонью по лбу, увидев напротив школы блестящую машину ярко-малинового цвета и машущего ему из окна Сергея. Огромная толпа школьников собралась вокруг автомобиля, все с разинутыми от удивления ртами разглядывали дорогущий Ламборджини, стоящий, наверное, раз в десять дороже, чем вся их школа. Лиза при виде Серёжи и сидящего на водительском сидении рядом Олега радостно взвизгнула и потянула Лёшу за руку через толпу школьников. Олег за рулём громко засигналил, отгоняя очумевшую малышню, и Лёша с Лизой забрались в машину под шокированными взглядами одноклассников. — Ну, как дела в школе, ребятня? — весело произнёс Серёжа, позволяя Лизе чмокнуть его в щеку с заднего сиденья. — У меня две пятёрки! По математике и рисованию! — похвасталась девочка. — Ты ж моя умница, — Разумовский протянул руку назад и потрепал Лизу по голове. — Дядь Серёжа, дядь Олег, я же просил не делать так, — вместо ответа буркнул смущённый Лёша, сложив руки на груди, — От меня же одноклы не отстанут теперь. — А что такого? Пускай все видят, какие у тебя крутые опекуны! И пусть только попробуют что то вякнуть! — засмеялся Серёжа, — Верно, Олеж? — Угу, — кивнул с улыбкой Волков, выруливая со школьного двора под аккомпанемент восхищённого гомона школьников позади. — Кстати об этом, никто вас не обижал сегодня? — чуть более серьезно спросил Разумовский. — Да я сам кого хочешь обижу, — горделиво вздёрнул подбородок Лёша, — И Лизу в обиду не дам! Хотя, теперь то к нам точно никто лезть не будет… — А если попробуют, то папа Игорь и папа Олег им всем морды набьют! — пискнула в догонку Лиза. — Лиза! Кто тебя таким словам научил? — возмущённо воскликнул Серёжа и бросил суровый взгляд на Олега. — Это не я, честное слово, — произнёс Волков с самым невинным выражением лица. — Так это Игорь сам нам говорил, — подал голос Лёша, — Сказал, если кто-то меня или Лизу обидит, то он с дядей Олегом им морды набьёт, и их за это даже не посадят, потому что Фёдор Иванович отмажет. А дядя Серёжа ещё и компромат на них нарыть сможет. Олег с Серёжей многозначительно переглянулись. Кое-кого сегодня вечером ждёт очень серьёзный разговор. Лёша не сразу осознал, что своими словами просто сдал Игоря с потрохами. Но что поделать, он всегда был слишком честным и совершенно не умел врать. А уж тем более своей нынешней семье. Лёша до сих пор не мог понять, за что получил такое счастье. Он мечтал, чтобы у него и Лизы был хотя бы один отец, заботливый, добрый, отзывчивый, с которым можно поделиться чем угодно. А теперь их целых трое! Да ещё и кто? Лучший полицейский города, владелец огромной многомиллионной компании и его телохранитель, а по совместительству военный. Вслух Лёша их отцами никогда не называл, стеснялся. Грома привык называть только по имени, Разумовского и Волкова — дядями, из-за чего Серёжа до сих пор негодовал: «Мне всего двадцать шесть, я ещё не настолько старый, чтобы меня дядей называть!» Но спасибо, что хотя бы не по имени-отчеству; в отличие от Лизы, которая с гордостью называла всех троих папами. Случилось всё как-то спонтанно и неожиданно: Сергей с Олегом периодически посещали детский дом, в котором когда-то сами выросли, дарили детям игрушки и сладости, там и познакомились с братом и сестрой Макаровыми. А в один день с ними пришёл Игорь и сразу захватил всё внимание детей, которые с разинутыми ртами слушали истории самого крутого полицейского Питера. На Лёшу Игорь произвёл особо сильное впечатление. Мальчик с ранних лет восхищался людьми, которые боролись с преступностью и несправедливостью этого жестокого мира, взахлёб читал различные статьи, смотрел новости, мечтал когда-нибудь сам стать таким же смелым и сильным, чтобы простые граждане и его любимая сестрёнка могли спать спокойно. А майор Гром был живым олицетворением человека, на которого Лёша хотел бы равняться. Даже узнав о том, что Игоря с Олегом и Сергеем связывают отнюдь не дружеские отношения, мнение Лёши о них капли не испортилось. Да, сначала ему было сложно даже представить такое, чтобы в отношениях состояли втроём, да ещё и мужчины, но разве из-за этого они стали какими-то не такими? Сергей всё ещё был добрым, дружелюбным, всех детей любил и заботился о них, как о своих собственных; Олег, хоть и ходил всегда с суровым выражением лица, к детям также относился с искренностью и теплотой, а Игорь так вообще превратился в главного авторитета среди детдомовцев в самые короткие сроки. Игорю Лёша понравился. В этом юном борце за справедливость он видел самого себя в таком же возрасте. У Грома не было братьев или сестёр, но видя то, с каким рвением Лёша защищал маленькую Лизу и заботился о ней, он невольно проникался какой-то даже отцовской гордостью. Опять же, решение Игоря взять Макаровых под свою опеку вышло спонтанным. Началось всё с того, что Лёша почти слёзно упрашивал Грома хоть один разочек взять его с собой в полицейский участок; хотел своими глазами увидеть, как на самом деле работает петербургская полиция. Игорь долго отказывался, искал отговорки, пока однажды об этом не услышал Серёжа. «Ну чего ты в самом деле, Игорёш, возьми паренька с собой, пусть понаблюдает, может научится чему. Разве ты сам в детстве не мечтал, чтобы отец взял тебя к себе на работу?» Тут то Игорь наконец и сдался. Ну не мог он спорить с Разумовским, просто не мог. Ещё и Олег поддакивать начал, мол, не на перестрелку с преступниками же его берёшь, просто покажешь ваш участок и дело с концом. А если сам Волков на стороне Серёжи, то отпираться уже точно бесполезно. Так Игорь и оказался в участке вместе с Лёшей. Парнишка был просто в восторге, вертел головой во все стороны с открытым ртом и огромными горящими глазами. Едва они переступили порог полицейского участка, все взгляды, полные шока и недоумения, тут же направились на них. Игорь Гром с ребёнком? Никто глазам своим поверить не мог. Но лезть с вопросами не решились — никому не хотелось получить кулаком по носу. Первым подошёл Дима. С ним Лёша уже, можно сказать, был неофициально знаком — Игорь очень часто рассказывал разные забавные и нелепые истории про своего напарника. Большую часть, конечно, придумывал, просто чтобы повеселить детей; всё-таки Дубина он по-настоящему уважал и ценил, не только как напарника, но и как друга. — Лёша, это Дима Дубин, мой напарник. Дима, это Лёша Макаров, — представил их друг другу Игорь, несколько смущённо почесывая затылок. Чувствовал он себя крайне неловко в этой ситуации, как будто действительно сына на работу привёл. — Рад знакомству, Лёша, — Дубин лучезарно улыбнулся, протягивая парнишке руку, — Игорь много про тебя рассказывал. — Взаимно, — ответил Макаров немного застенчиво и также протянул ладонь для рукопожатия. — Дим, присмотришь за ним ненадолго? Я пока к Прокопенко зайду, это буквально на пару минут, — попросил Гром. — Конечно, никаких проблем, Игорь, — отозвался Дима и, проводив взглядом удалившегося в кабинет начальника Игоря, повел Лёшу к своему рабочему столу. А когда Гром вышел из кабинета Фёдора Ивановича, Лёша с Димой уже практически стали друзьями не разлей вода. Юноша с огромным интересом листал димин скетчбук (который тот, между прочим, даже Игорю запрещал открывать), комментировал и хвалил каждый набросок, параллельно с этим успевая слушать рассказы Дубина о том, как они с Игорем гонялись за преступниками по подворотням, и задавать вопросы. Игорь так и застыл на месте, глядя на эту идиллическую картину и не замечая, как уголки губ сами по себе непроизвольно приподнимаются в улыбке. — Вы с ним похожи, — раздался позади Грома голос Фёдора Ивановича, — Парнишка явно далеко пойдёт, тем более, с таким-то наставником. Ты уж не профукай его, Игорёк. Мужчина улыбнулся и по-отцовски похлопал Игоря по плечу, после чего удалился в свой кабинет, оставляя майора в смешанных эмоциях. Полицейский участок Игорь с Лёшей покинули уже ближе к вечеру — Гром около полутора часов не мог вытянуть паренька из отдела вещдоков, куда его потащил Дима. Всю дорогу до приюта юный Макаров тараторил без остановки, чуть ли не задыхаясь от огромного количества эмоций, и Игорь невольно улыбался, ероша волосы юноши, ни капли не жалея, что всё-таки поддался на уговоры Серёжи и Олега. Горящие глаза и широкая радостная улыбка Лёши действительно того стоили. — Ну, как всё прошло? Лёше понравилось? — Разумовский, конечно, тут же налетел на Игоря с расспросами, едва тот переступил порог квартиры. — Ну, эм… Да, нормально, я думаю?.. — пожал плечами Гром, почесывая затылок. — Вот видишь, а ты переживал, — Олег, как всегда, подкрался незаметно и ободряюще приобнял майора за плечи, — Уверен, Лёша в полном восторге. Как знать, может через пару лет парень по твоим стопам пойдет. Фраза Волкова тут же напомнила Игорю о словах Фёдора Ивановича в участке, отчего он вновь погрузился в раздумья. Разумеется, Игорь тоже видел определённый потенциал в этом пылающем энтузиазмом пареньке. Но способен ли он сам стать тем самым «наставником», который нужен Лёше? А главное, хочет ли этого сам Лёша? С этими мыслями Игорь проходил несколько дней и, наконец, не придумал ничего лучше, кроме как просто спросить у Лёши напрямую. Буквально. — Ты спрашиваешь, хочу ли я, чтобы меня усыновили? — уточнил Макаров, скептически приподняв бровь. Не зная, что ответить, Игорь только неопределённо пожал плечами. Да уж, ему определённо стоит поучиться у Серёжи тому, как вести диалоги. Макаров сначала долго хмурился, заставляя и без того нервного майора покрыться холодным потом; затем его лицо приобрело задумчивое выражение. — Что ж… Думаю, я уже давно вышел из того возраста, когда дети искренне верят, что у них обязательно будет счастливая дружная семья, где их будут любить и заботиться. В реальности же всё совсем не так радужно, — в голосе юноши послышались нотки горечи, — Я не помню своих родителей, а уж Лиза и подавно… Я не знаю, каково это — иметь настоящую семью. Но, знаешь, — он поднял взгляд на Игоря и улыбнулся, — Будь это ты и дядя Серёжа с дядей Олегом — я определённо был бы счастлив. И Лиза тоже. Именно эти слова Игорь боялся и одновременно хотел услышать. И именно они поставили финальную точку в его решении. Как позже выяснилось, разговор с Лёшей был не самым тяжёлым испытанием для Игоря; сложнее всего было решиться поделиться своими мыслями с Серёжей и Олегом. Те, конечно, сперва ожидаемо удивились, но потом Разумовский, смутившись, признался, что и сам подумывал об этом и уже обсуждал с Олегом. После долгих разговоров и дискуссий они наконец пришли к единому мнению — взять Лёшу с Лизой под свою опеку. Конечно, на словах это звучало легко, но в реальности Игорю пришлось очень постараться, чтобы оформить все нужные документы на опекунство. Без помощи Сергея также не обошлось — именно он провёл переговоры с директором детского дома, чтобы Игорю позволили забрать Лизу и Лёшу. Также нужно было решить вопрос с проживанием: башня Разумовского в принципе не была рассчитана на постоянное пребывание, а квартира Игоря, хоть и пережила капитальный ремонт, не имела лишнего места, чтобы поселить в ней детей. Пришлось в срочном порядке приводить квартиру в благопристойный вид. На первое время было решено поселить Лёшу с Лизой на диване в гостиной, а после Серёжа разработал план по добавлению ещё одной комнаты в квартиру. Гостиную поделили на две части перегородкой, купили двухэтажную кровать, чтобы сэкономить место, шкаф и два стола. Комната конечно вышла маловатой, но ни Лёша, ни Лиза не жаловались; их комнаты в детском доме были такими же, с учётом того, что кроме кроватей и тумбочек в них больше ничего не было. А Серёжа к обустройству комнаты подошёл с особым энтузиазмом, покупал самую качественную и дорогую мебель, даже огромную плазму приобрёл, чтобы ребятам не было так скучно. Разумовский в целом для детей никаких денег не жалел: покупал самую лучшую модную одежду, дорогущие гаджеты и игрушки, поездки по паркам развлечений, кинотеатрам, дельфинариям организовывал почти каждые выходные в обязательном порядке; Лёше на день рождения подарил самый мощный игровой компьютер последней модели, Лизе — огромный набор для рисования и с десяток раскрасок. Улыбался нежно, когда дети с радостными криками и благодарностями обнимали его. Может быть, таким образом он пытался компенсировать собственное загубленное детство, максимально окружить заботой, любовью и вниманием, которую сам не получил, будучи ребёнком; хотел, чтобы дети, его дети, были счастливы и ни в чём не нуждались. На их первый совместный Новый Год Игорь купил Лёше пятую плейстейшн. Серёжа тогда был просто в бешенстве, всё причитал и ругал Грома на чём свет стоит. «Она же стоит, как три твоих зарплаты, Игорь! Неужели не мог меня попросить?!» Олег, уже наученный опытом, влезать в их разборки не стал; помогал Лёше настраивать приставку в гостиной, пока эти двое спорили на кухне, — практически шёпотом, потому что никто из них не позволял себе повышать голос, когда дома были дети, — пока Лиза не прибежала к ним и не позвала болеть за Лёшу и Олега, которые уже вовсю рубились в Мортал Комбат. Ссоры вообще были достаточно редким явлением в их доме. Если и возникали какие-то разногласия, то всегда быстро решались самым действенным способом. Лёша в детали старался не вникать, — взрослые мужчины, всё-таки, их личная жизнь, скрытая от глаз детей, его мало интересовала, — а Лиза, хоть и достаточно сообразительная для своих лет, всё ещё была слишком мала, чтобы вообще это осознавать. Но иногда нервы всё-таки сдавали, и простые бытовые споры перерастали в настоящие скандалы. Тогда Лёша, будучи достаточно смышлёным парнем и заранее понимая, что ситуация запахла жареным, заблаговременно уводил Лизу на прогулку, чтобы позволить взрослым выпустить пар. Ругались чаще всего как раз Игорь с Сергеем из-за рабочей усталости и стресса. Олег был тем самым зерном благоразумия в их отношениях, всегда молча стоял в стороне, готовый решить проблемы жёстко и радикально, если ситуация выйдет из-под контроля. Вывести Волкова на эмоции было практически нереально, только если ссоры не начинали переходить в открытые оскорбления. Один раз к сожалению дошло даже до драки. Игорь тогда сам сглупил, сгоряча выпалил Серёже в лицо что-то про его эгоизм и детство без родителей. Разумовский замер с таким выражением, словно его со всей силы ударили по лицу; кровь отхлынула от щёк, губы задрожали, голубые глаза подёрнулись пеленой. Тогда Олег и сорвался, вихрем налетел на Грома, врезал так, что кровь брызнула на кафельный пол. Сцепились они в тот раз не по-детски, как два взбешённых волка. Серёжа даже приблизиться боялся, зажался в угол, кричал, срывая горло, чтобы они остановились. В конце концов насилу смог оттащить мужчин друг от друга, посмотрел на них исподлобья, сурово, разочарованно, как умел только Серёжа, влепил каждому отрезвляющую пощёчину и молча ушёл в спальню. Лёша с Лизой в тот день как раз остались на ночёвке с друзьями, вроде бы чей-то день рождения праздновали. Оно и к лучшему — ни к чему детям, которые и так за время жизни в детдоме успели насмотреться всякого, становиться свидетелями подобного. Тем более, для Лёши именно Олег и Игорь были главными авторитетами, на которых юноша хотел равняться. И что бы он подумал, увидев, как люди, с которых он привык брать пример, кидаются друг на друга с кулаками из-за сгоряча брошенной фразы? Олег с Игорем потом очень долго извинялись перед Серёжей; сидели рядом на кровати с опущенными головами, теперь больше похожие на двух провинившихся щенков. Разумовский молчал, дулся, укутавшись в одеяло, как в кокон, но уже больше просто для приличия — он никогда не мог долго злиться на своих любимых мужчин. Потребовал в качестве извинения банку шоколадной пасты, которую затем с удовольствием уплетал за обе щеки. На замечание Олега, что у кое-кого кое-что может слипнуться от такого количества сладкого, Сергей только зыркнул на него своим фирменным взглядом, не терпящим возражений. — У меня стресс, имею право! Игорь ничего не говорил, сидел на другой стороне кровати с видом самого виноватого человека на свете. Под его правым глазом, челюстью и на скуле уже вовсю расцветали яркие фиолетовые синяки. Да и с Олегом ситуация была не лучше, хотя перед этим они с Громом около часа просидели на кухне, помогая друг другу замазывать и обрабатывать «боевые ранения». Извинялись так друг перед другом, можно сказать. Серёжа так несчастно бровки заламывал, разглядывая ссадины и гематомы на их лицах, губки дул, нежно касался кончиками пальцев и чуть ли не плакал. — Разве это того стоило, скажите мне? Зачем сразу с кулаками бросаться? — тихо причитал он, бережно сжимая в обеих руках ладони мужчин и поглаживая разбитые в кровь костяшки пальцев, — А что Лёша с Лизой подумают, когда увидят вас в таком виде? Как им это объяснять, вы не подумали? Олег с Игорем молчали, покорно выслушивая нравоучения Разумовского; понимали, что виноваты, что заслужили, не пытались перекинуть ответственность друг на друга. Серёжа в конце концов сжалился, по очереди поцеловал обоих в щёку и крепко обнял. — Пообещайте, что такого больше не повторится. — Обещаем, Серёж, — почти одновременно ответили мужчины с облегчением, прижались к улыбающемуся Сергею с обеих сторон, как два верных пса (волка), пока тот мягко поглаживал их по волосам, как любил делать всегда.