Чёртовы глаза

- И вот, стою я на этом грязном рынке в Палермо... - Такеши продолжает свой рассказ с того момента, где его прервал. - Грязный рынок в Палермо? Ты ничего не путаешь? Может, Сиракузы тогда? - Скуало даже не смотрит на него, ковыряется в своих ногтях, слушая парня лишь краем уха. Заусенцы его просто выводили из себя, хоть он и не следил за собой так, как Луссурия. - Нет, я уверен, что это было в Палермо... Там ещё продают рыбу, которая очень вкусная, тебе нравится больше всего, - Ямамото теперь озадачен, он смотрит на Скуало, который закатывает глаза в ответ на это. - Рыба мне нравится в Понтеведра. - Точно! А... А я как сказал? - Скуало поворачивает голову, смотря на Такеши взглядом, который обозначал, что тот сморозил дикую глупость. Впрочем, по лицу японца было понятно, что он явно этого не осознал. - Ты как вообще в море выжил, идиот, это даже другое государство, чтоб их! Суперби и вправду не мог никак понять. Каким образом наивный, добрый, общительный и милый Ямамото умудрился попасть в море. И ладно был бы матросом на грузовом судне или одним из сотни рыболовов. Так нет ведь, его угораздило попасть на пиратский корабль. Хотя... Из него и его друзей в любом случае вышли какие-то неправильные пираты. Слишком добрые, которые плывут на помощь любому попросившему, грабят богатых, бедных не трогают, людей не убивают по возможности. Золотое, мать его, благородство... Занзас хотел завладеть их кораблем, что когда-то был обещан ему, и если бы каким-то непостижимым чудом мальцы тогда не победили в схватке, Вария бы и не стала плавать с ними бок о бок, попросту потопив очередных соперников. Но то ли ветра им благоволили, то ли что-то они все прятали в себе. Что-то позволило их мелкому капитану одержать победу над Занзасом. Что-то заставило Занзаса не склонить голову, но принять и не трогать их корабль и даже иногда сотрудничать. Они все были слишком молоды для моря, слишком молоды для той славы, которая за ними следовала. Слишком... Мягкотелы. Скуало со вздохом отводит взгляд от Ямамото. Мягкий, добрый, жалел каждого врага, даже его тогда пожалел и не стал убивать, хотя неожиданно для всех, сумел застать Императора мечей врасплох и победить. Но не убил. И теперь Суперби с ним застрял на долгое время вместе. - Ну не злись! Здесь столько рыбы, что я путаюсь. Конечно ничто не сравнится с японскими портами, но там другое. Однажды, я тебя туда отвезу, - обещает ему Ямамото, солнечно улыбаясь. Вдруг им обоим слышатся тяжёлые шаги, и перед ними останавливается хмурый мужчина в форменном камзоле. - Все обсудили? - А что, мы тебе мешаем? - Скуало усмехается, поднимая взгляд на него. Гвардеец кривится в лице, что выглядит почти комично в сочетании с его хмурыми бровями, и пинает вытянутые ноги Суперби. Блондин даже не дёргается, продолжая сидеть как и сидел раньше. Подобное спокойствие ему совершенно не свойственно. Однако в сложившейся ситуации лишний шум и крик только усугубят их положение. А Скуало, хоть и был вспыльчивым, всегда имел холодную голову на плечах. - Вообще-то вы в плену. - Охохо, в плену? Да ты что? - Скуало уже откровенно насмехается над гвардейцем. - Эй, мелочь, ты знал, что мы в плену? - Нет... Это больше похоже на свидание. Мы с тобой так мило беседуем, - улыбается Ямамото. Его хорошему настроению, казалось, не мешает даже веревка, которой они со Скуало были крепко привязаны к мечте. - Хватит придуриваться, нечестивцы! Мы везём Вас в Южный порт! Вас там будут судить и казнят, как бесчестных, греховных, грязных пиратов, - в ответ на всплеск эмоций гвардейца Такеши вдруг хмурится и окидывает себя озадаченным взглядом. - Грязных? От меня, что, пахнет? Почему мне никто ничего не сказал? - О Мадонна, началось, - Суперби картинно закатывает глаза, изображая раздражение. Получается неплохо, потому что отчасти именно это он и испытывает от всей ситуации. Гвардеец переводит взгляд с одного пленника на другого, сжимая челюсти. Он рявкает что-то на французском и уходит обратно, туда, откуда пришел. Новичок, даже часа трепа Такеши не выдержал. А Скуало с этим работает и живёт уже черт пойми сколько времени. Привык. И даже отчасти полюбил. - Скуало, от меня пахнет, скажи честно? Я не хочу, чтобы тебе было некомфортно со мной рядом... - Если я скажу "да", как ты будешь это исправлять в нынешних условиях, мне интересно? - фыркает Скуало, отводя взгляд от японца. Переигрывает, слишком уж заметно. Ему ещё учиться и учиться. Слышится чей-то очередной возмущенный возглас и рядом с ними с грохотом падает тарелка с остатками похлебки. - Заткните пасти!! - Промахнулся, мусор!! - отвечает ему криком Скуало, даже бровью не поведя. Занзас не глядя попадал в 10 случаях из 10. Этим салагам до его капитана было как пешком по воде до Японии. Так что за испачканную супом одежду Суперби даже не переживал. И без того хватало мыслей. - Если переведут в карцер... - тихо начинает Такеши. На его лице всё ещё улыбка, но больше для остальных, чтобы не заподозрили чего. Вблизи, в его глазах, видны совершенно другие эмоции. Блондин пинает его ногой, отвлекая и его, и себя от дурных мыслей. - Я знаю, заткнись. Дай подумать, - Скуало прикрывает глаза, стараясь расслабиться. От солнца на небе печет голову, от долгого сидения в одном положении болит спина, плечи ноют от прижатия к мечте, а от сидения на палубе - задница. Все-таки, хоть он и привык к спартанским условиям, но на Варии он вечно что-то делал. А тут... - Ну ладно... О, а я рассказывал тебе, как Тсуна на переговорах забылся и начал говорить на японском языке с французом? Слушай, короче, было это месяц назад. Или три... Неважно, - Суперби шумно вдыхает воздух, но молчит. Иногда сопутствующий шум на самом деле помогал думать. На Варии никогда не было тихо. Если прикрыть глаза, можно было даже представить, что он у себя в каюте. Что Вонгола пришвартована где-то рядом, а назойливый Такеши болтает о чем-то, сидя на его койке полураздетый, пока Скуало пытается разобраться, что ему делать сначала. Просто представить... *** Вечер наступает медленно, и солнце никак не хочет уходить за горизонт. Но когда оно наконец скрывается, все вокруг погружается в непроглядную темень. Редкие лампы помогают, конечно, но многое все еще не разглядеть. Гвардейцы без страха ходят мимо плененных, кто-то отпускает насмешки, кто-то молча наблюдает. Никто не боится, словно веревка сделана из титана и ни за что не позволит пиратам освободиться. Пусть один из них и внушает им страх, заработав репутацию жестокого пирата, второй же... Идиот идиотом. Кто-то даже жалеет его. "Попал по дурости в плохую компанию, а теперь казнят дурака". - Эй, подъем. Еда, - гвардеец подходит к двум мужчинам. Оба они спят. Голова Такеши свисает, склоненная к плечу Суперби, который опустил лицо вниз. Парню не улыбается ещё и нянчится с ними, но они должны были дожить до суда, а значит им надо было есть. - Ау, подъем! - он пинает ноги Суперби, перебарывая желание просто вылить похлёбку им на головы, но тот только бурчит что-то сонно. Гвардеец шипит ругательства себе под нос, наклоняясь к ним, и в этот же момент его с силой пинают в лодыжки. Мужчина падает на палубу, как мешок, но не успевает он вскрикнуть, как связанный японец изгибается и обхватывает ногами его шею. - Говорил же, что смогу, - шепчет почти довольно Такеши, смотря на Скуало. Тот лишь сидит, смотря распахнутыми глазами на то, как парень душит гвардейца. Его чёртовы ноги сведут Суперби в могилу. И главное ведь он сам добровольно пойдет за ними в ад. За ними, или за его бедрами... Так, освобождение, точно! - Неважно, мусор, - шипит блондин, через силу отводя взгляд от брюнета. Он хватается за пояс затихающего парня, подтягивая его к себе, выхватывает кинжал и начинает пилить верёвку. Как только несколько витков оказывается перерублено, становится легче. Скуало выбирается сам, а затем подает руку Такеши. - Я больше не буду жаловаться на жёсткие стулья у вас на корабле, никогда, - Ямамото тихо смеётся, чем и зарабатывает подзатыльник от Суперби. - Заткнись. У нас есть элемент неожиданности, кусок ты недомечника. Хватай у него меч и пошли. - Подожди, ты же не хочешь сказать, что... - Если альтруизм включился, прыгай за борт и плыви к своей мелочи. А если мозгами пораскинешь, меч и за мной, - Скуало некогда вести разговоры о высоком, о ценности жизни и важности каждого человека в этом мире. Он знал лишь одну ценность, которая не раз спасала ему жизнь - в море выживает сильнейший. За углом их встречает полупьяный гвардеец, но Скуало с силой толкает его в воду, не давая ему даже опомниться. Только меч из ножен выхватывает. Не его клинок, конечно, но как только они доберутся до каюты капитана, так сразу он получит свой старый добрый верный меч обратно. - Иди вниз, - шепчет ему Такеши, когда они подходят к трюму. Скуало вопросительно поднимает бровь, а потом скалится почти недовольно. - Надеюсь, это не то, о чем я подумал, и ты не думаешь, что я не смогу на себя взять офицерский состав, маленький ты... - Нет, ни в коем случае, просто... - Такеши заминается, подбирая слова. - Просто все внизу сонные. Мне будет... Нелегко с ними биться, зная, что у меня преимущество. А ты закончишь быстрее, я даже не успею обернуться. - Совесть тебя до добра не доведет, рыбачий ты сын... - Скуало махнул на него рукой, бесполезно его переучивать. Хоть иногда отключал это свое хваленое благородство и то хорошо. Итальянец спускается бесшумно в трюм, уже видя первых матросов издали, и готовит клинок. И все же хоть Ямамото и был прав, большинство из моряков было сонными, кто-то ещё и пьяным (что значило - противники из них были так себе), все же их было много. Скуало справляется с ними всеми, но незнакомый меч, обстановка и общая усталость вместе со злостью отвлекают его внимание слишком уж сильно. Получив несколько царапин, он возвращается на палубу, оставляя за собой кровавый след капель, падающих с меча. Скуало вслушивается в каждый шорох, а глаза, привыкшие к полумраку, ловят любое малейшее движение. Такеши, видевший его таким однажды, пошутил, сравнив его с акулой. Суперби и был в море и бою как акула в воде, так что все тогда посмеялись, но сравнение отныне намертво прицепилось к нему. Медленно Скуало поднимается на палубу. Судя по телам, лежавшим на деревянном полу, Такеши все же отринул совесть. Неподалеку были слышны звуки сражения, и Суперби, недолго думая, двинулся к ним. Он завидел фигуру японца, танцующего в смертельной схватке с гвардейцем, ещё издали. То, как сражался засранец, его всегда завораживало. Слишком чисто, слишком плавно. Слишком хорошо для своего возраста и характера. Бережет свои слабые места и с улыбкой идиота вычисляет слабые места противника. Интересно, каким Такеши воспринимал его при первой их схватке на палубе Вонголы? Лишнее движение привлекает внимание мужчины. Живой, недобитый гвардеец целится из своего пистолета в спину Такеши. Хватает одного взмаха меча, чтобы прервать подобное дерзновение. Рука падает, отделенная от тела, а клинок, вонзенный в горло, превращает вскрик в предсмертный хрип. - О, ты уже закончил, - улыбается Ямамото, расправившись с последним соперником. Он тяжело дышит, но вроде не ранен, за исключением пары царапин. - А ты всё ещё оставляешь людей в живых, - Скуало скалится, достав клинок из тела. - Сколько раз говорил - убивай, затем поворачивайся спиной. А если бы я не успел? - Ты за меня волновался? - широкую улыбку Такеши можно было увидеть без труда даже в полумраке. - Ещё чего! - бурчит Скуало, направившись широким шагом к каюте капитана. Там оставался непосредственно сам капитан, явно забаррикадировавшийся, их оружие и вполне возможно, что-то ценное, что могло потом пригодиться. Ямамото останавливает Суперби прямо у двери и проводит пальцем по щеке мечника. Блондин вздрагивает, поднимая взгляд на брюнета. - У тебя тут кровь, - мягко улыбается ему Такеши. Злость как рукой снимает за секунду, будто холодным дождем окатывает. Парень бесил его этой способностью успокаивать штормы в нем. Иногда это работало даже на Занзасе. Но на самом Скуало... Безотказно, каждый раз. Это уязвляло его гордость, но он ничего не мог поделать. Если за его ногами и бедрами Суперби пошел бы в ад, то ради его глаз он бы завоевал его. Ведь как можно злиться, когда на тебя смотрят такие невозможные глаза? Как можно злиться, когда тебе улыбаются так светло и открыто? Как можно злиться, когда тебе почти открывают душу одной улыбкой. - Прекрати улыбаться, бесит, - рычит Скуало вместо потока неуместных признаний, ударяя в дверь каюты ногой. Такеши смеется, присоединяясь к тому, что было куда важнее сейчас. *** - Ещё одно такое предложение, и я толкну тебя в воду, - предупреждает Скуало. На плечи его накинут камзол капитана, ведь утро было прохладное, а бриз в этих водах вообще пробирал до костей. - Да ладно тебе! Это же круто, только представь, какой праздник можно устроить! - смеется Такеши. Он сидит на борту судна, беззаботно болтая ногами. Его, казалось, не трогал холод. А ведь новичок в море. Хотя... Может Скуало так казалось. Сколько бы лет не прошло, Такеши всегда останется для него малявкой, позволявшим себе слишком многое. - Ты грёбаный самоубийца, - хмыкает блондин, смотря куда-то на светлеющий горизонт. Там должна была показаться небольшая точка, что означала приближение Варии. Все-таки, горящая мачта была достаточно заметным ориентиром, чтобы их забрали. - Ты так говоришь на каждое мое предложение, - смеется Такеши, спрыгивая с борта. Он обнимает Скуало со спины, кладя голову ему на плечо. - Разве это плохая идея? - Это ненужная идея. - Но это же так романтично, жениться на корабле! - не может сдержать восклицания японец, смотря на Скуало. Тот косится в ответ, даже не пытаясь коснуться парня. Это потом, в каюте можно трогать где угодно... - На кой тебе это надо, ты что, барышня из высшего света, которой на роду написано выскочить замуж и нарожать спиногрызов? - устало огрызается Скуало. Ему бы ещё покушать, но это подождёт. Пока что его занимает больше Ямамото, что жмется к его спине широкой и горячей грудью, согревая лучше любой ткани. - Нет, но я хочу, чтобы ты был моим. А я твоим... - шепчет он, прижимаясь губами к шее Скуало. Тот в ответ шлёпает его легко по лбу ладонью. - Дурнем был, дурнем и остался. Дурнем и помрёшь, - бубнит он, смотря на горизонт, увидев наконец, показавшийся едва-едва корабль. И прикусывает язык, чтобы не ляпнуть случайно в ответ, что и так уже его, что душу дьяволу морскому готов за него отдать, если потребуется. - Только представь - море рома, стол ломится от вкусной еды, свежая рыба... - Такеши шепчет на ухо Скуало, похлеще соблазнительного голоса любой из сирен. - Найдем сокровище, распугаем русалок. - И потопим Кракена? Воду из мозгов вытряси, - хмыкает Суперби, отгоняя картинки, вызванные чарующим голосом. Он позволяет Такеши повернуть его лицом к нему и окинуть почти обиженным взглядом. - Не веришь? Я для тебя на все готов. Хоть захватить ещё с десяток таких кораблей или выкрасть документы, сокровища, что хочешь, хоть принцессу! - Мне Бела хватает, спасибо, - фыркает в ответ Скуало. Ямамото в то же самое время искренен, шутки не оценивает, смотрит серьезно. Мужчина закатывает глаза. В то время, как японец хотел романтики, хотел чего-то большого и чистого, мечник хотел ничего громкого, большого, а просто спокойствия. А тому, кто рассказал Такеши о том, что в море плевать на то, что у брачующихся между ног, Скуало готов был лично отрезать язык. - Что, даже сам Занзаса спросишь о свадьбе? - В смысле? Зачем его спрашивать? - Такеши непонимающе хмурится вдруг, пока Суперби расплывается в ухмылке. - На корабле свадьбы регистрирует капитан. Если так хочешь свадьбы, говорить с Занзасом будешь сам. - Э... А... А почему не... - Я не согласен на твоего недокапитана. Чтобы меня! Женил какой-то малолетка, который заикается?! - Скуало ухмыляется, пихая Такеши в плечо и поворачиваясь к приближающемуся постепенно кораблю. Может хоть такой аргумент охладит пыл японца. Он не предполагает, что когда они встретятся с кораблем Вонголы через неделю плавания, Ямамото оставит его со словами "Я договорился с Занзасом, через полгода все будет." Поцелует и перемахнет на свою палубу, оставив наедине с гадкой ухмылкой его капитана и причитаниями Луссурии о романтике. Может, впору было задуматься о побеге куда-то к ведьмам с болот или в Бермуды... Хотя эти глаза чертовские его и там достанут.