🐇
18 января 2023 г. в 01:21
— Как думаешь, мне идет? — Линч демонстративно крутится возле зеркала, рассматривая недавно заказанный писателем черный костюм зайчика, идеально облегающий его изящные изгибы тела и ужасно соблазнительно выпирающие аппетитные ягодицы, защищенные темными чулками в сеточку. Немного выше задницы несчастно болтается белый цветок при каждом мимолетном движении бедрами, а на черных волосах крепко закреплен черный ободок с длинными заячьими ушами, способный сгибаться.
— Буду откровенным, я бы выебал тебя прямо здесь до невольно сгибающихся ног и дрожащих коленок, но.. — Джон засовывает руки в гладко выглаженные брюки и подходит к журналисту со спины вплотную, слегка опуская подборок на его голову.
— Но? Что тебе мешает? — Брюнет соблазнительно улыбается, обнажив острые клыки, и наклоняется, постепенно выгибаясь в тонкой спине и дотрагиваясь к ягодице ладонью, медленно проводя выше. Он опрокидывает голову, наблюдая за реакцией, и будто дразняще трется почти оголенной упругой задницей об пах возлюбленного, чувствуя постепенно возрастающий бугорок между ягодиц.
— «Черт».. — Джон наклоняет голову и жадно рассматривает симпатичные формы, плавные движения выгибающегося тела под ним, возбуждающий костюм зайчика, что так бесстыдно и развратно подходит ему. Джон замечает на себе увлеченный взгляд столь очаровательных глаз, замечает, как провоцирующая улыбка все еще остается на его устах, а брови специально сдвигаются к переносице.
Писатель тяжело вдыхает через нос и опускает свои руки на ягодицы Егора, грубо сжимает их и прижимает к себе ближе, ближе к паху, как чувствует прикосновение чужих холодных рук на своей тыльной стороне ладони, слабо окольцованных вокруг крепкого запястья. Джон внезапно делает грубый толчок пахом вперед, упираясь бугорком между мягких ягодиц, затем еще один, продолжая прижимать задницу журналиста к себе, и с удовольствием слушает сладкие и нежные стоны, невольно выходящие из нижнего с каждым движением.
— О Господи, я будто одержим твоей задницей.. — Джон отстраняется и замахивается, создавая грубый шлепок, из-за чего брюнет слегка пошатывается и падает на ближайшее кресло, упираясь руками об бархатные ручки. — «Хах, и когда ты только успел отьесть такую большую задницу? Выглядит вызывающе..», — Писатель наклоняется, предварительно разорвав темную ткань, создавая себе немного места, и с наслаждением уткнувшись лицом, пролезает между ягодиц и облизывает лепестком языка его дырочку. Линч неожиданно вздрагивает с резким, но удовлетворенным стоном.
О да-а! Джону явно понравилось вылизывать его. Снова и снова и снова. Проходиться языком от мошонки до крестца, слушая нежные высокие стоны. Целовать и облизывать его ямочки, восхитительную округлость. Ему нравилось чувствовать под своим языком его кожу, его вкус. Чувствовать, как он слегка сжимается от влажного прикосновения. Все это так сводило с ума, каждого из них..
— Ха-ах! О боже, Джон! — Журналист освобождает одну руку и с нетерпением прижимает голову партнера ближе, заставляя протолкнуться глубже, поглаживая теплые стенки ануса влажным языком. Линч судорожно дышит и опрокидывает голову, слегка закатывая глаза от невыносимого удовольствия и прикосновений к чувствительному месту. Он еле замечает спустя несколько секунд сквозь пелену тумана перед глазами, как продолжает неприлично двигать чужой головой вперед-назад, сжимая каштановые волосы на затылке, будто самостоятельно насаживаясь задницей на лицо.
— «Ведет себя как шлюха.. Сейчас кончу от этого поведения..», — Джон закрывает глаза и вздыхает носом, пытаясь уловить немного воздуха.
Движения не прекращаются, Джон будто нарочно ускоряет темп и задевает сфинктер, прижимаясь ближе до невозможности: сжимает и разжимает ягодицы, оставляет красные отпечатки ладони, грубо шлепает и растягивает их в противоположные стороны, совершенно не стыдясь своих действий. Он вылизывает журналиста будто мороженое, с бесподобным, невозмутимым выражением лица, будто ничего столь извращенного он сейчас не делает и вовсе.
Парень отстраняется и встает в полный рост, поворачивает к себе зайчика и мокро целует, подхватывая за бедра и поднимает, чувствуя одобрительную и крепкую хватку ступнями за талию, руками за широкие плечи. Джон ненасытно осыпает смазанными и грубыми поцелуями бледноватую шею, покусывая и зализывая, оставляет засосы и оттягивает их под желанный жалобный скулеж партнера.
Егор встает на пол и тянет на себя писателя, сажая его на кресло. Улавливая заинтересованный взгляд, он подмигивает, очаровательно взглянув голодным взглядом изумрудных глаз исподлобья, и облизывает пухлые вишневые губы, после чего расстегивает ширинку брюк и нетерпеливо достает вставший и пульсирующий член. Сильная хватка за собственные волосы заставляет его облизать уздечку, из которой медленно стекает естественная смазка, далее осторожно обведя головку члена кончиком языка. Нижний принялся играть с ней, а из груди Джона вырвался гортанный стон. Довольно раздразнив, он так же медленно обхватил ее губами и принялся посасывать. По телу шатена пробежала горячая волна желания, и он грубо толкнулся в такой сладкий рот, ласкающий его член, сразу же услышав недовольное мычание.
— Все.. мф.. хорофшо? — Журналист встает на колени и прогибается в пояснице, оттопыривает задницу и начинает заглатывать глубже, попутно надрачивая толстые стенки ствола. — Джон.. — На выдохе прошептал Егор, приподнимая руку и нащупывая чувствительное ухо писателя, следом услышав тихий всхлип, преисполненный блаженства. У него это было очень чувствительное место.. Как же сладко было доводить возлюбленного до оргазма, просто покусывая это самое ухо и держа в руке его член. Воспоминания только подогрели кровь, и на неспешные ласки Джон ответил новым толчком: грубым и одновременно плавным.
— Бери глубже.. — Хрипло приказал Джон, и Линч почти сразу же подчинился, заскользив пухлыми губами по стволу. Вновь тот не сдержал протяжный хриплый стон и жадно принялся хватать ртом воздух, когда журналист нарочно коснулся зубами члена. Еле слышно зарычав, парень запустил пальцы в черные волосы и несдержанно вогнал член более глубоко, сразу же проникая в глотку и упираясь крупноватой головкой в стенку горла. Член полностью не помещался во рту у Линча, но это совершенно не мешало писателю терять остатки самообладания.
— О да.. — Жарко зашептал Джон и принялся уже сам двигать бедрами, трахая возлюбленного в горячий рот. Такое утро определенно ему нравилось. Он бы просыпался так каждый день: после плотного завтрака и ароматного кофе, в спальне тебя каждое утро будет ждать зайчик с черными заячьими ушами и соблазнительной задницей. И каждый день бы имел своего возлюбленного. Сколько они вместе — Джон все никак не мог насытиться, не мог перестать желать своего мужа. Даже когда они ссорились, больше всего ему хотелось отодрать дурного журналиста у стены в самых разнообразных позах, чтобы дом наполнялся самыми сексуальными стонами и криками, преисполненными удовольствием и предстоящим сладостным оргазмом от грубых толчков. И как же это было невыносимо восхитительно, волшебно. Порой Джону казалось, что он сходит с ума.
А сейчас разве не сходит с ума?
Линч быстро пристроился под резкие толчки, стараясь не давиться, и продолжил усердно сосать, периодически заглатывая и надрачивая основание так, что Джон начинал вполголоса стонать от удовольствия. Он, не сдерживаясь, вколачивался в рот Линча, придерживая того за волосы и насаживая на свой член. По телу нарастало удовольствие, предвещая скорую разрядку, и Джон мог думать исключительно о том, как потом, обязательно, он возьмет и поимеет журналиста в тугой зад. Навалится, рывком разведет изящные ноги и трахнет Егора размашисто и глубоко, быстро и сильно, как он это любит обожает.
Никого Джон не желал так сильно, как своего Линча.
— Хорошо.. вот так.. — Полу-рыком полу-стоном поощрил шатен, чувствуя, как сводит яички от этого блаженного чувства от скользящего языка вдоль по его возбужденному стволу. Линч лишь ответил слабым всхлипом и принялся поглаживать и мять ладонью их, зная, как Джону это определенно нравится.
Писатель зарычал, толкнувшись еще несколько раз, и в тот момент, когда журналист очередной раз негромко заурчал, Джон, не сдержавшись, кончил, чувствуя, как захлебывается нижний, пытаясь принять семя полностью. Сердце бешено колотилось в груди, перед глазами появились разноцветные звездочки от яркого оргазма, а дыхание вырывалось с хрипом.
Определенно, это утро началось просто прекрасно. Егор все еще продолжал посасывать член Джона, вылизывая и тихонько урча, чтобы потом приподняться, потянуться за поцелуем и прошептать в самые сладкие губы серьезным голосом:
— Джо-он! Ты меня слышишь? Я тебя спрашиваю: как думаешь, мне идет или нет?
Джон резко поднялся с кресла, распахивая глаза, и едва не ослеп от внезапного яркого света включенной лампы перед глазами. Провал.. Неужели это все был сон? Рядом настороженный Линч, вопросительно приподнявший бровь в немом вопросе.
— Джон, все в порядке?
— Да.. — Хрипло отозвался писатель, пытаясь осознать происходящее. Сон.. но какой же реалистичный, черт возьми..
Все еще краснея, Джон постарался прийти в себя после неожиданного сна, совершенно не замечая того, как журналист украдкой проводит языком по краешку рта, слизывая маленькие капельки чего-то.