Львиное логово

Алекс чуть ли не каждый день соревнуется со своим новым лысым приятелем. Наблюдая за этой картиной, я могу лишь пожелать им обоим подавиться. Капитан громила принял нас, но это не значит, что мы можем чувствовать себя как дома. Вовсе нет. Наверное, без злых помыслов с нами любезничает только маленькая девчушка лейтенант, что еще не особо понимает мира. Ребенок, как никак. Вытерпеть Алекса и его безалаберность помогают (стыдно признавать) тренировки самодовольным здоровяком. Удовольствия от них мало, но выражать свою злость и негодование в ярых атаках, намного облегчает жизнь. Сейчас я пропускаю удар, стараясь поддеть шинигами лезвием. Ему без разницы, чем я дерусь: будь то мои преобразующиеся клинки или хилая сталь меча. Он всегда одерживает надо мной вверх. Зачастую, он теряет контроль, отчего я ухожу заваливаться на кровать с больной спиной и ушибами по всему телу. Я хочу его победить, признаюсь. И надеюсь выполнить эту цель до того, как мы с Алексом смоемся отсюда. — Быстрее, букашечка! — Он снова замахивается и почти задевает меня, но я успеваю отпрыгнуть назад. Меня раздражает это «букашечка». Однако с появлением в Готее ситр, больше всего слышу совсем другое. Даже звери, дикари, пустые звучат милее, нежели капитан Нанаши. Мне никто не говорит, что это значит. Я ударяю Кенпачи в грудь, но никакого эффекта это не производит. — Мне надоело, — проворчал он, ударяя меня по голове. Это, скорее, походило на подзатыльник. — Эй! — Не ной, букашка! Думаешь, что самая сильная? Лезешь на каждого своими обрубками, а потом злишься, что тебя побеждают! Ты слишком высокого мнения о себе, находясь в логове врага! — Я ситра! — Я таких как ты на завтрак ем! — Он даже подошел ближе, клацнув зубами возле моего лица. — Правильно тебя называют капитаном Нанаши! — Да что это вообще значит?! — вспылила я. — Что за капитан Нанаши?! — Чего разоралась, капитан Нанаши? — оскалился капитан. Да, я злилась. За такое отношение к себе, за то, что не могу выбраться из Сообщества Душ. Иногда я думала о том, чтобы уйти в отряд капитана седовласки. Как бы там ни было, если бы я сказала ему не лезть ко мне и не подходить ближе чем на пятнадцать километров, то он бы так, непременно, и поступил. Слишком уж правильный и послушный. Что нельзя сказать об этом куске… — Капитан Нанаши, — снова прорычал здоровяк, ударив меня по голове. Очередной подзатыльник. — Хватит меня бить! — О, а то что? Порубишь меня?! — А может и порублю! Кенпачи никак не отреагировал. Я ему наскучила. Главное не настолько, чтобы убивать меня, когда я вижу десятый сон. Но он не просто так оставил меня, я поняла это, обернувшись и заметив седовласку, все это время наблюдающего за нашей перепалкой. — Госпожа Кармен. — Он кивнул в знак приветствия. Я лишь фыркнула, выпрямив спину. — Я же сказала не звать меня госпожой! — Тогда я прошу вас перестать звать меня капитаном шинигами, — и он специально добавил, — госпожа. Что-то более сильное, заставляло меня хотеть ударить его. Это не такая жажда, как с капитаном громилой. Эта намного, намного яростнее. — Зачем ты пришел? — бросила я. — Вы давно не наведывались ко мне в отряд. — Он понизил голос, будто бы кто-то мог услышать нас. — Вугги скучает по вам… — Я намеренно оставляю его с тобой, чтобы он одичал и перегрыз вас всех. Седовласка не оценил моих слов и только моляще посмотрел на меня. Я скучаю по Вугги не меньше прежнего. С того момента, как я оставила его с этим шинигами, я наведывалась лишь трижды за месяц. Я не желаю выходить из 11-го отряда, чтобы не ловить на себе взгляды шинигами с остальных отрядов. Не по моей воле, но меня хотят сделать капитаном. Я уже следила за девятым отрядом. Легче было принять еще дюжину ударов Кенпачи, лишь бы не ощущать на себе их враждебные взгляды. И этот капитан шинигами тоже не понимает моего положения. Я отличный экспонат для рассматривания. Как будто я в цирке, и зрители Готея смотрят на новоиспеченного урода. Хотя, даже к уроду отнесутся лучше. — Если ты все сказал, то уходи. Меня мутит от одного твоего вида. — Вашей доброте не уступать, госпожа. — Седовласка томно вздохнул, вытянув мне руку. — Я бы хотел погулять с вами. Гулять. По Готею. С этим шинигами. — Нет. — Я сделала шаг назад. Но мужчина почти сразу задает вопрос, быстро сокращая расстояние между нами. — Почему? Неужели вы боитесь? — Я не боюсь. — Тогда почему? — Просто не хочу. — Зато я хочу. Я сердито нахмурилась. — Так ты знаешь отношение Готея ко мне… Ты специально!.. — Я не собираюсь позорить вас. Личный интерес заставляет меня с вами прогуляться. Злость сменилась подозрениями. — И куда? — До моего дома и обратно. — Я думала, ты говорил о прогулке не по Готею. — Так и есть. Заметив мою озадаченность, он снисходительно улыбнулся. — Я не живу в Готее-13 круглый год. У меня есть поместье, где живет моя семья. Ну… временами я там тоже бываю. — Я была бы не против прогулки до Уэко Мундо и желательно без возвращений. Организуй ее для меня, капитан шинигами. — Я говорил вам, госпожа. Это невозможно. — Врата Сейрейтея охраняются и бла бла бла… Неужели не было такого, чтобы кто-то покидал Сообщество Душ без ведома старика? Я и не заметила, как мы перешли на шепот, приблизив лица друг к другу. — Вы не понимаете всей опасности, Кармен. — Опасность? Мне оторвет ногу? Или руку? Это не такая большая жертва, чем находиться здесь! Седовласка заметно опешил, будто от удара. Кажется, мои слова задели его. — Откуда в вас столько ненависти? — Ненависть! Шинигами никогда не жаловали ситр, а твое незнание лишь больше меня раздражает. Я не ненавижу никого. Мне плевать, капитан шинигами. Как и на вашего старика, как и на девятый отряд. Я прошу тебя помочь мне, и всего-то! Посмотри на меня, как на отродье, что скучает по дому! Не знаю почему, но ответа от него не последовало. Никто из нас не желал продолжать разговор. И я впервые увидела, как капитан шинигами на меня сердится. Эту обиду так просто не разглядеть, но она давит на тебя. Это не вина, совсем иное. Он уже развернулся и почти скрылся, когда прикрикнул мне. Его голос казался глубже обычного, а тон совсем неспокойный. — Завтра я зайду за вами, госпожа Кармен.