Калейдоскоп

Ричард сглотнул подступивший к горлу ком. Они подъезжали к большому серому зданию, по которому было не определить, что именно оно из себя представляло. — Ждите до особого распоряжения, — бросил генерал Манрик, который успел спешиться и отдать узду своего коня в руки кого-то из солдат. Ричард вздрогнул, услышав звук пощечины, донесшийся из кареты. Кажется, матушка снова была недовольна поведением Айрис. И с этим он ничего не мог поделать. От скуки, мальчик принялся крутить головой, рассматривая ближайшие строения. Его несколько удивило отсутствие поблизости площади, а стало быть, плахи. «Может быть, казнь не будет публичной», — Дик постарался не давать самому себе надежду на что-то хорошее. Приказ, который был зачитан в Надоре, однозначно говорил — они должны были расплатиться за поступок своего отца. «Интересно, предполагал ли папа, что последствия будут такими?» — Дик поднял голову, любуясь небом. Погода была пасмурной, казалось, что вот-вот пойдет дождь, но если они и правда отправятся в Сады, стоило полюбоваться хоть на что-то красивое. Серое здание выглядело даже на детский взгляд слишком тяжеловесным, а большего в однотипных домиках Ричард и не мог разглядеть. Леонард Манрик появился, когда юный герцог окончательно заскучал. Он успел посчитать облака на небе, гадал, что скажет отец при встрече в Рассветных Садах и уныло думал, что ожидание намного хуже, чем само…судилище? Или что здесь будет происходить? — Следуйте за мной. Суд готов к началу, — сухо произнес он. По знаку генерала кто-то из солдат помог выйти из кареты и герцогиням. Айрис была напугана, все ее попытки держать лицо были, мягко говоря, не слишком удачными. Дик смог украдкой сжать ее ладонь, прежде чем первым проследовать вслед за генералом Манриком зал. Не сказать, чтобы он был большим. А уж от камней, которые, казалось, были везде, юному герцогу стало неуютно. «Справедливость и наказание», — шипели они, не скрывая предвкушения. Ричард поежился, сейчас почти радуясь, что никто, кроме него не слышит их. Звуки были весьма впечатляющими. Их подвели прямо в центр этого зала. К некоторому удивлению, Ричард обнаружил, что имеются еще и места для зрителей, которые, как выяснилось были заняты полностью. Была пуста только одна ложа, обставленная с куда большей роскошью. — Вдовствующая герцогиня Мирабелла Окделл, герцог Ричард Окделл и герцогиня Айрис Окделл, — голос с постамента заставил Дика перевести взгляд от безликой толпы в другую сторону. — Семья бунтовщика Эгмонта Окделла. Зачитывающий их имена мужчина выглядел невозмутимым. По его лице невозможно было разобрать ни единой эмоции. За спиной его находились еще двое, в одном из которых Дик признал Августа Штанцлера. «Друг отца» выглядел отстраненным и невозмутимым. Кем был третий, Дик опознать не смог, хотя, судя по одежде, он был вероятнее всего, кардиналом. — Прошу слова, супрем Придд, — когда матушка вышла вперед, Дик непроизвольно подобрался, чувствуя, что вот сейчас что-то произойдет. Погибать вместе с ними она явно не собиралась. Вот и пришло видимо, время осуществить то, что она явно придумала еще в Надоре. Юный герцог непроизвольно сглотнул подступивший к горлу ком. Вот сейчас они с Айрис совершенно точно останутся одни. Сомнений в этом больше не оставалось. — Прошу, герцогиня Окделл, — спокойно кивнул мужчина. По его лицу было непонятно, удивлен он подобной просьбой или нет. — Я, герцогиня Окделл, отрекаюсь от титула и мужа, прошу вернуть мне имя Карлион, — спокойно заговорила Мирабелла, не глядя ни на кого, кроме человека на постаменте. — Я отрекаюсь от родства с Ричардом Окделл и Айрис Окделл, прошу права выехать за пределы Талига сразу после завершения суда. Дик ошеломленно моргнул. Краем глаза он видел, как замерла Айрис, которая явно с трудом верила тому, что слышала. У нее даже не осталось слез. Сам юный герцог до крови прокусил себе нижнюю губу. Он знал, что так и будет, видел по странному блеску в глазах матушки…эреа Мирабеллы, но не подозревал, что все произойдет так буднично и до обидного просто и легко. За спиной все затихло. Невидимые Ричарду зрители перестали даже перешептываться, похоже, слишком увлеченные зрелищем. И от этого Дику стало еще сильнее не по себе. Вот только он не мог позволить себе показать свой страх. Дик — последний герцог Окделл. И предательство матери он выдержит незыблемо, даже если хочется плакать от бессилия, как это сейчас делала напуганная Айрис. — У эреа Мирабеллы Карлион есть такое право, — заговорил со своего места эр Август. — И она выходит из-под действия приказа. — Подтверждаю, — нехотя откликнулся тот, кто стоял слева и Ричард удивился тому, с каким раздражением прозвучал его голос. — Эреа Мирабелла Карлион покидает пределы Талига после завершения заседания. Генерал Манрик, организуйте сопровождение и транспорт, — равнодушно зафиксировал супрем Придд, даже не вглядываясь в бумаги. — Пока же займите место на трибуне для гостей. Ричард едва не фыркнул. Так назвать места для любопытных, среди которых наверняка есть те, кому после окончания всего этого, достанется Надор. Не получится ему вернуться и открыть шахты своей кровью. — Теперь герцогиня Айрис Окделл, — супрем Вальтер Придд повернулся к сестре Дика, которая отчаянно пыталась успокоиться. — Вы приговариваетесь к постригу в монастыре святой Октавии в Хёксберге. В мир вернуться вам не дозволено, оставшуюся часть жизни вы проведете в молитвах. До монастыря вас сопроводят. Дик как во сне наблюдал, как Айрис уводят те же солдаты, что и приводили их сюда. Не иначе как от шока, девочка не сопротивлялась, молча шла за сопровождающими. Дверь захлопнулась неожиданно громко. «Справедливость», — вновь зашипели камни, но Дик не обратил на них внимания. Он старался сохранять некое подобие самообладание. — И наконец… — А герцог Окделл приказом короля сохраняет земли Надора, — чей-то голос заставил вздрогнуть не только Дика. Готовый вынести приговор мужчина поджал губы, но не спешил перебивать. — До его совершеннолетия управлять этими землями буду я, Рокэ Алва, Первый Маршал Талига, — перед Диком выросла мужская фигура с бумагой в руке. — Алва, это неприемлемо, — попытался было возразить эр Август. — Вы уже и так соберано Кэналлоа. Теперь еще и тан Надора? Вам не кажется, что это перебор? Найдутся другие достойные… — Таном остается герцог Окделл. Я всего лишь стану его регентом и воспитываться он будет, как вы уже поняли, при мне, — Дик ошалело смотрел в спину стоящего перед ним человека и мог только хлопать глазами, переваривая происходящее. Рокэ Алва вступился за него, хотя не имел никаких причин это делать. А эр Август…вот уж кому больше не следовало доверять. Он как раз собирался отмахнуться от последнего Окделла, как от ненужного насекомого. Его интересовал Надор, а не его герцог. Возможно, эр Август и был бы рад их с Айрис казни, но все было решено иначе. — Принято, — равнодушно откликнулся Вальтер Придд, прочитав принесенную бумагу. — Герцог Окделл признается воспитанником герцога Рокэ Алвы до совершеннолетия. Земли и замок остаются в его собственности. Все остальное без изменения. Дик вздрогнул, вспомнив Айрис. Ее сослали в монастырь, а его оставили в живых только потому, что вступился герцог Алва. Который, кстати, повернулся и теперь смотрел абсолютно непроницаемым взглядом. — Идем, Дик, — негромко сказал он, опустив руку на плечо ошеломленного мальчика. Дик нашел в себе силы кивнуть и побрел вслед за своим неожиданным спасителем из этого жуткого зала. Камни тоже затихли, словно пораженные наравне с людьми.