Калейдоскоп

В это самое время Лионель Савиньяк приходил в себя. От гостиной, конечно, мало что осталось, когда он внезапно полыхнул факелом. Ошеломленные слуги быстро затушили пожар, но теперь срочно требовался ремонт. От дивана не осталось ничего, ковер тоже следовало покупать новый. Кое-где оказались подпаленными и несколько кресел, они, вероятно, тоже подлежали замене. Про собственную одежду не стоило и говорить. Обрывки, оставшиеся от ткани, Лионель приказал слугам выбросить, сам же отправился в спальню переодеваться. Тело все еще дрожало, почти как от лихорадки. Стихия несколько улеглась, затушенная холодной водой, но не до конца. Лионель сосредоточился — на ладони заплясал яркий бледно-желтый огонек. При желании им можно было в кого-нибудь запустить. «Хорошо, что это не произошло во дворце. Нехорошо бы вышло», — Лионель притушил пламя на ладони, покачал головой и отправился одеваться. Пусть он и находился в собственном доме, но в отличие от Эмиля, не слишком жаловал ходить обнаженным. Кстати о брате…тот, вместе с Росио должны уже были вернуться из срочной поездки в Надор. Лионель хлопнул себя по лбу. Хорошо, что вспомнил, можно было не сидеть в четырех стенах родового особняка, а отправиться их навестить, узнать новости. Ну и заодно поделиться своими. Вот уж таких семейных способностей Лионель Савиньяк никак не ожидал. Огонь стихия капризная и опасная, любое неосторожное движение и действие могло привести к плачевным последствиям. Поправив рукав рубашки, Лионель потянулся к колету. Он потом и сам не понял, какой ызарг потянул его к зеркалу. Возможно, хотел проверить, не перепутал ли пуговицы — после недавнего происшествия это было сделать очень легко. Лионель вздрогнул от неожиданности, когда зеркало показало багряный отблеск в собственных глазах.Зрелище было…впечатляющее. Как не старался он проморгаться, ничего не выходило. «Лучше по дороге к Росио ни с кем не встречаться», — сделал вывод граф Савиньяк, поправив все-таки колет и покинув спальню. Сегодня начинать ремонт уже было невозможно, так что не стоило и обращать внимание. Новый день принесет в дополнение ко всему и вот эти бытовые хлопоты. На одинокого всадника внимания никто не обратил. И никаких знакомых не встретилось, к большому облегчению Лионеля. До улицы Мимоз он добрался без приключений. Теперь можно было встретиться с Росио и Эмилем, рассказать недавнее происшествие. Лионелю казалось, что брат, как минимум, мог знать, от чего произошло раскрытие родовых способностей. Конь под Лионелем то и дело всхрапывал, но у него хватало опыта справиться с ним. Уже во дворе Первого маршала старший старший Савиньяк передал его в руки конюху, порадовавшись, что обошлось без огненных «сюрпризов». На входе в особняк Лионель столкнулся с Вальтером Приддом. Супрем выглядел невозмутимым, как и всегда. Что он здесь делал старший старший Савиньяк понимал плохо. Хотя, Росио же ездил в Надор. Вероятно, эта поездка имела далеко идущие последствия. — До встречи в суде, граф Савиньяк, — кивнул ему супрем, повергнув Лионеля в полное недоумение. Проводив взглядом отъезжающий экипаж, старший старший Савиньяк покачал головой и решительно направился в особняк. Его привычно пропускали без доклада. — Где герцог Алва? — остановил Лионель слугу, спешившего по коридору. — Соберано, вместе с графом Лэкдеми и юным герцогом Окделлом в столовой, — последовал ответ. Лионель кивнул, отпуская его, и направился в нужную сторону. От ужина он бы и сам не отказался, после событий сегодняшнего дня. По сути, ему повезло, что именно сегодня он остался дома и происшествие не случилось где-нибудь во дворце. Вот когда бы поднялся немалый шум. Рокэ, Эмиль и Дик ждали ужин. Супрем на него не остался, давая возможность им обсудить свои дальнейшие действия. Все-таки граф Штанцлер не походил на того, кто ввязывался в заведомо проигрышные дела. Рокэ это успел узнать в Надоре, благодаря средствам связи с Эпине и Приддами. Так затянуть Эгмонта Окделла в бунт, предварительно устранив Арно Савиньяка надо было умудриться. И потом послать родовой кинжал и кольцо с вполне конкретными угрозами. Эгмонту Окделлу и Морису Эпине отступать было некуда. Но они смогли затеять бунт на своих условиях — неподготовленный, откровенно неуклюжий и по срокам абсолютно неуместный — нынешний Ракан был мальчишкой, совершенно не готовый к трону в принципе. Рокэ, подавив его, ломал голову, как могли далеко не последние люди Талига совершить такую вот откровенную глупость. А у них, как оказалось, не было выбора. На чем Штанцлер зацепил Эпине было неизвестно. Впрочем, там все дело было в самом герцоге — старику Штанцлер напел что-то убедительное, а он уже сам отправил на гибель сына и внуков. И вот теперь Август Штанцлер заявился в особняк и потребовал себе на воспитание Ричарда Окделла, при том, что уже понял — его отдавать никто не планирует.Это его абсолютно не смутило. Дик Окделл после разговора с Вальтером Приддом, по вполне понятным причинам был расстроенным и растерянным. Он не предполагал, что кансильер устроит подобное, тем более, что в Окделле Штанцлер после бунта ни разу не появлялся. — Не переживай, Дикон, мы непременно щелкнем этого старого больного таракана так, что он подняться не сможет, — пока ждали ужин, Эмиль, как мог, поддерживал и утешал младшего брата. — Понять бы, чего он добивается, — Рокэ рассеянно кивнул, поддерживая Эмиля и одновременно прокручивая в памяти сегодняшний визит. Штанцлер, конечно, разливался соловьем, его племянник изображал, что его здесь и не было. Никаких подсказок, как ни старался, маршал не находил. А Дик немного жалел, что проспал все речи графа Штанцлера. Конечно, он мало чего бы смог понять, но может какие-нибудь слова помогли бы ему вспомнить, возможно, что-то важное. Иногда с ним такое случалось, белый лист разбивался на осколки и получалось увидеть то или иное воспоминание, которое почему-то, похоже, считали опасным. Ну что такого было в визите графа Рокслея с кем-то в капюшоне в Надор почти сразу после бунта? Дик и увидел их случайно, поздоровался, чем, похоже, почему-то напугал и ушел к себе, чтобы не смущать странных гостей. — Зная Штанцлера, ничего хорошего, — поморщился Эмиль, который искренне жалел, что не получилось спалить эту ходячую проблему. Теперь вместо того, чтобы спокойно везти Дика в Сэ и помогать ему забыть произошедшее в Надоре, их ждало судебное разбирательство. «Ближайшее время» могло быть как спустя неделю, так и через месяц, конкретная дата не была обговорена. — Доброго вечера. Могу я узнать, почему Вальтер Придд пообещал встречу на суде? — в это самое время в столовую зашел Лионель. — Кто и что успел натворить? — окинул он взглядом брата и друга, потом вежливо кивнул подростку, находившегося рядом. — Добрый вечер, герцог Окделл. — Здравствуйте, граф Савиньяк, — привычно откликнулся Дик, с любопытством глядя в глаза Лионеля. Багровый огонек у того еще не отступил, похоже, тоже недавно был инициировался. Именно в это время слуги начали подавать ужин. Для Лионеля принесли прибор, поставив его напротив Эмиля, тот сейчас расположился с юным Окделлом. Старший старший Савиньяк спокойно разместился на предложенном месте, поговорить можно и чуть позже. — С какой бы новости начать? — усмехнулся Рокэ, тоже внимательно изучая друга. — Их, я так понимаю, много? — Лионель невозмутимо накладывал на тарелку то, до чего дотянулся. — Давайте тогда по очереди. Герцога Окделла, я смотрю, из Надора забрали. — Его пришлось спасать из Надора, — резко помрачнел Эмиль, а Лионель замер на месте, получая от брата «картинки» того, что видел тот, окрашенные, разумеется его собственными эмоциями. — Готовься — первая новость — Дикон Окделл наш брат. Лионель не донес вилку до рта, растерянно заморгав. Соображалось сегодня туго — старший старший Савиньякк искренне пытался понять, сколько надо было выпить отцу, чтобы лечь с Мирабеллой Окделл. И как быть в таком случае, с Надором… — Его второй отец — Арно Савиньяк, — заметил Рокэ, по вытягивавшемуся лицу друга догадавшись, что тот начал додумывать нечто интересное. — Первый отец Дика — Эгмонт Окделл. Мирабелла Окделл не имеет к нему никакого отношения. Повелители могут вот так, самостоятельно, приводить наследников. — Хвала Четверым, Создателю и кому угодно, — выдохнул Лионель, тряся головой, как кот, которому вода попала в уши. — Я тут, кхм, представил…невероятное, — с трудом подобрал он подходящее слово. А Эмиль, зараза такая, веселился, умудряясь при этом следить за тарелками своей и Дика. — Так что, сам понимаешь, опекунство надо забирать, — продолжил тем временем Рокэ. — Супрем приходил как раз по этому поводу. — После подтверждения родства можно сразу забирать Дика в Сэ, — Лионель понимающе кивнул и отдал должное еде. — Это не должно быть особо сложным делом. А вот с Надором придется повозиться, надо съездить туда, разобраться, что и как. Возможно, найти подходящего управляющего из местных, возможно, тех, кто служил еще при Эгмонте. — После бунта и гибели отца, герцогиня Окделл заменила всех слуг в замке на преданных лично ей, — грустно вздохнул Дик, встряхнувшись. Он только успел доесть, как Эмиль подложил ему что-то еще, пахнущее очень вкусно. — Я столько не съем, — запротестовал он, повернувшись к брату, который удивленно моргнул. — Не такая уж это была и большая предыдущая порция, — заметил Эмиль, жалея, что в той суматохе не обратил внимания, в каких тарелках Дику вообще еду подавали. — Я и так уже съел больше, чем на завтрак и обед в Надоре, — Дик несколько осоловело хлопал глазами. Было приятно чувствовать себя сытым, добавку из другого блюда не одолеть было при всем желании. Лионель нахмурился, обменявшись коротким взглядом с Рокэ. Он не считал, конечно, но Арно вроде бы ел точно больше и плотнее. — Это еще не все, — голос Рокэ выдернул Лионеля из оценок питания двух братьев ровесников. — К нам тут заглянул Август Штанцлер…он тоже подал на опекунство Дика. Лионель переваривал услышанное ровно три секунды. Потом вилка была сжата в неприглядный комок, а весь стол вспыхнул ярким ровным красноватым пламенем, вместе с самим старшим старшим Савиньяком, которого накрыло яростью. Рокэ едва успел отшатнуться от огня с абсолютно кошачьим шипением. Ему пришлось срочно звать слуг, столовую следовало потушить как можно скорее. Эмиль и Дик побросали уцелевшие приборы и кинулись к оказавшемуся на ногах Лионелю, который, кажется, собирался в таком виде добраться до резиденции Штанцлера. Оба не обратили никакого внимания на огонь, окружавший старшего старшего Савиньяка. Рокэ поморщился, учуяв запах паленой одежды, но пока не вмешивался, дожидаясь когда друга угомонят его родные. Когда на всю троицу обрушилось ведро воды, Рокэ позволил себе усмехнуться. Повезло Августу Штанцлеру, что сегодня с ним общался только один Савиньяк. Лионель-то оказался как бы не разрушительнее близнеца.