Калейдоскоп

Эгмонту, благодаря подсказкам камней, удалось не заплутать по многочисленным коридорам. Людей было мало, но это как раз не удивило маршала Севера. Придворные выжидали, пытаясь сориентироваться в резко меняющейся обстановке. Несколько фрейлин беседовали с гаифским послом о погоде. Тема была одна из самых актуальных во дворце, когда было непонятно, можно ли доверять, или лучше все-таки не рисковать. Эгмонт, появившийся в комнате, удивился с каким энтузиазмом посол поддерживал эту тему. Девушки были заметно встревожены, они только начали свою службу королеве, как разразился этот скандал. Да, бунт Приддов и Эпине сейчас затмил его, но уже было всем ясно — Катарина в скором времени лишится титула и трона и отправится в ссылку вместе со своим супругом, графом Литенкетте. «Рудольф Ноймаринен негодует развратом и эмоциональностью сына. Чудо, что дворец еще не трясется», — поделились с Эгмонтом камни. Чудом, впрочем, назвать это было сложно. Все объяснялось гораздо более прозаически — во дворце одновременно с разнервничавшимся эорием Скал, находился Повелитель. Поскольку сам Эгмонт был спокоен и невозмутим, стихия не реагировала на вспышку в исполнении Рудольфа Ноймаринена. И это было к лучшему, иначе весь дворец бы пришлось ремонтировать. — Доброго всем дня, — поздоровался Эгмонт сразу со всеми, кто находился в комнате. — Доброго, герцог Окделл, — вздохнула одна из фрейлин. — Насколько он может быть таким, конечно. — Герцог Окделл? Маршал Севера? Счастлив буду с вами познакомиться, — тут же напомнил о себе посол. Вот только Эгмонт ничуть не удивился холодному расчетливому блеску светло-серых глаз. Смотрелись они несколько странно при смуглой коже и темных волосах, невольно переключая внимание. — Позвольте представиться — посол блистательной Гайифы, Ойро Агавир. «Блистательной, ну надо же», — фыркнул про себя Эгмонт, не отводя взгляда. Голова почти сразу же заныла от такой игры в гляделки, но Эгмонт ничем не выдал своего дискомфорта. Было в этом Агавире что-то отталкивающее. И глаза еще эти странные, вот становится понятным, как он поднимает погибших. — Рад знакомству, посол Агавир, — раз уж тот не сподобился назвать свой титул, Эгмонт обратился к нему в максимально нейтральной форме. Фрейлины, по одной попрощались, после чего поспешили покинуть комнату. Почувствовали они что-то неладное или не захотели попадать под горячую руку было непонятно. Но Эгмонт с облегчением вздохнул — в случае, если придется отражать атаку, совсем юные девушки не пострадают. Посол же выглядел чем-то весьма раздосадованным, но все-таки отвел глаза. Светиться он перестал почти в ту же минуту, как девушки ушли из комнаты. При этом он не казался угрозой, если бы не глаза и не слишком яркая одежда, ничем бы не отличить от других придворных, которых много болталось в столице. Каждый из них считал себя выдающейся и значимой персоной. — Я тоже, маршал. Удивлен, правда, встретить вас здесь, — и снова неприятно серые глаза посмотрели на Эгмонта. Очень захотелось потереть виски, но маршал сдержался. Приходилось напомнить себе, что он здесь исключительно для разведки, не более того. Если этот Агавир плетет какую-то мутную сеть, его стоит передать в руки Колиньяра. Тот, стоит намекнуть на заговор, тут же примет охотничью стойку. «Послы все отчасти шпионы», — вспомнил Эгмонт фразу Арно, когда они как раз обсуждали интриги, связанные с посольствами. Только тогда история была связана с кагетским посольством. сейчас вот Гайифа напомнила о себе. — Ну не перед вами мне отчитываться, — Эгмонт очень хотел вспылить, но в последний момент сдержался. Впрочем, этого хватило, чтобы посол поджал губы, вынуждая маршала подобраться в ожидании удара. Которого, впрочем, не последовало. Собеседник только сверкнул глазами. — Вы совершенно правы, маршал. Не буду мешать. До новой встречи, — прозвучало это с едва уловимой угрозой. Посол принялся вытирать пошедшую из носа кровь, после чего поспешил скрыться, бросив еще один нечитаемый взгляд. Только когда посол Гайифы исчез, Эгмонт поймал себя на том, что его ведет. Он не пил ни капли, а повело в сторону ближайшей колонны с такой силой, что он едва успел выставить руки. Голова заныла, заставив Эгмонта скривиться. «Чем занят этот пока еще посол?» — заставил себя Эгмонт задать вопрос камням, которые тут же всполошились. Нашелся гайифец всего через пару залов. Он сидел за небольшим столом, что-то писал. Вестник — полудохлая птица непонятно какого вида, сидел неподалеку. Эгмонт порадовался, что «видит» это с помощью камней, а не лично — непременно бы затошнило. Запах от вестника наверняка был соответствующий. — Маршал, это вы удачно заглянули, — бормотал тот, подзывая вестника и привязав к лапе законченное письмо. — Я выполнил личное поручение принца, не прибегая к большим усилиям. Повелители и правда способны на наследников. «Можно подумать, это какая-то тайна», — фыркнул про себя Эгмонт, разрывая контакт со стихией. Хотелось упасть на диван, где его оставил Арно и не шевелиться. И ведь не делал ничего гайифец, только смотрел. Видимо, этого хватило. Эгмонт собирался отлепиться от этой самой колонны, уверенный, что у него получится. Он совсем не собирался сползать в обморок, подобно какой-нибудь эреа, но именно это с ним и произошло. Подчинить герцога и Повелителя у посла не вышло, как он это делал с погибшими и убитыми, но основательно приложить — вполне. На некоторое время Эгмонт Окделл вышел из строя. *** Рокэ Алва и близнецы Савиньяки возвращались в столицу. Бунт был подавлен, тела погибших отправлены в родовые земли, раненый Робер выслан в Агарис. Настроение у всех троих было отвратительным. Бунт стал для них полной неожиданностью. Никаких поводов восставать у Эпине и Приддов не было, но нет, затеяли что-то безумное. И замысел ожидаемо, провалился. Результат получился ужасным. — Что дальше будешь делать, Росио? Отпуск? — поинтересовался Лионель, нарушая не самую приятную тишину. Да, они возвращались победителями, вот только…сражались они со своими. И это неприятно резало душу. Не гайифцы, ни дриксен атаковали их войска, а такие же жители Талига, уверенные, что на престоле должен сидеть другой. Ничего хорошего из этого не вышло. Для Вальтера Придда бунт завершился линией и гибелью. Именно там он умудрился передать Рокэ письмо, прочитав которое генерал Юга стал лучше понимать происходящее. Савиньяки только зло выругались после прочтения, поджав губы, они не ожидали, что можно настолько хорошо играть людьми. Не больше, чем фигурами на доске, оказались все Эпине, а у Вальтера Придда не нашлось другого выхода, кроме как согласиться с выставленными условиями. Вот только до конца играть в то, что ему предложили, Вальтер не стал. И в этом письме говорилось достаточно ясно, где нужно было искать особые дела бывшего супрема. И одно из них было таким, что почти гарантировало неслабый скандал в королевской семье. — Сначала доложу обо всем Первому маршалу, — Рокэ поджал губы, прекрасно понимая, что разговор с отцом будет непростым. Все-таки в бунт ввязались два его бывших однокорытника, с которыми он достаточно неплохо общался. — Потом надо бы найти это кошкино дело, чтобы выяснить, что имел в виду Вальтер Придд. Лионель с Эмилем синхронно вздохнули. Они намеревались помочь ему, чтобы не пришлось другу одному ковыряться в настолько грязном белье. К королеве были равнодушны оба, не реагируя на попытки втянуть себя в какую-то ей ведомую игру. — А вот потом можно будет в отпуск, — напряженные черты лица Рокэ Алвы слегка расслабились. Он прекрасно понимал, что это все произойдет нескоро, но помечтать, как уедет в Кэналлоа и пропадет там в компании бутылок молодого вина, шевалье Алва мог себе позволить. Во дворце Алваро Алва не оказалось. Куда он отправился вместе с Катершванцами и собственным оруженосцем, понять было несложно. Рокэ только переглянулся с близнецами и они отправились искать себе местечко потише. Вот только вместо отдыха им пришлось выяснять причину криков в одном из залов. Рокэ, Лионель и Эмиль с трудом смогли пробиться к источнику переполоха. Девушки не рисковали подходить к привалившемуся к колонне Эгмонту Окделлу, строя различные версии. Лионель услышал краем уха о столкновении с гайифским послом, взял на заметку на будущее. Сейчас надо было помочь бывшему эру, попавшему в неприятности на ровном месте. — Он весь горит, — Эмиль нахмурился. — В таком состоянии ему надо было лежать, а не во дворец отправляться. — Подозреваю, чтовсе не так просто, как кажется, — Рокэ вгляделся в Эгмонта внимательнее и тихо зашипел сквозь зубы. — Надо перенести его в место потише и поспокойнее. — А довезем? — приподнял бровь Лионель, возившийся с колетом пострадавшего. — Еще и перевязь эта, — раздраженно фыркнул он.- Вот не носил ее раньше, нет, сейчас понадобилось. — Скорее всего, из-за Совета маршалов, — Рокэ нахмурился.- Миль, прикажи чтобы подогнали экипаж и срочно. Отвезем его к нам в особняк, а там отец, надеюсь, вернется, прежде чем начнется рождение у герцога наследника. Я не настолько хороший хирург. У Савиньяков не нашлось сил на удивление. Оба слышали, что Повелители могли вот так…но лично это никогда не видели, до этого момента.