Калейдоскоп

«Миль, присматриваем за ними», — Лионель перед входом в комнату, где спали сейчас Арно и Дик предупредил брата. Он шел впереди и мог только представлять, как вела себя неожиданная процессия. От одного только Робера старший старший Савиньяк не ждал подвоха. Да, вот, пожалуй, от Чарльза Давенпорта — тот получил свою долю доверия, оказавшись оруженосцем Рудольфа Катершванца, который помог Дику с Эмилем вообще добраться до Сэ. Так что к этому мальчишке Лионель не слишком присматривался. А вот Генри Рокслей Лионелю откровенно не понравился. Выглядел тот удивленным, но заметно было, как он прикидывал обратить сложившуюся ситуацию в свою пользу. Что от него ждать в нынешних условиях было непонятно. И это раздражало Лионеля, привыкшего держать под контролем безопасность собственной семьи. «За всеми? Я бы выделил из этой компании Рокслея», — откликнулся близнец, который намеренно отстал и поднимался последним. Эрвин Литенкетте, разумеется, заметил это и понимающе кивнул. Эмиль чуть улыбнулся, но не стал затевать разговор. Сейчас он был ни к чему. «В первую очередь, за ним нужен присмотр. Эрвин, конечно, не герцог Ноймаринен, но и от него не стоит ждать ничего хорошего, если он решит, что способности Дика — угроза для его семьи», — Лионель старался просчитать дальнейшие действия присутствующих. И опять, самым безобидным пока рисовался Чарли Давенпорт. Ему точно было не до интриг, он предпочитал прямую и честную службу, беря пример с собственного сеньора. «Еще не легче. Ладно, разберемся», — Эмиль вздохнул, сожалея, что здесь отсутствовал Росио. Вот уж кто в хитросплетениях человеческих отношений разбирался как Лионель. Здесь и сейчас он бы смог стать старшему старшему поддержкой намного лучше близнеца. Арлетта Савиньяк поднялась из кресла, заметив гостей. Книга в алом бархатном переплете была отложена на прикроватную тумбочку так, что разобрать название было невозможно. Она кивнула Роберу, но на остальных смотрела настороженно. — Стоит попробовать разбудить мальчишек, — негромко заговорил Лионель, объясняя матери их появление. — Толком так и не смогли найти подробности ритуала. Придется действовать наугад. — Выбора у нас все равно нет, — Арлетта вздохнула и отодвинула полог, который скрывал спящих от глаз присутствующих. Арно и Дик, не зная, какой подняли переполох, мирно спали. Арно прижал к себе Дика и сонно нахмурился от попавшего солнечного света. Юный Повелитель Скал сопел, уткнувшись носом в плечо брата. — Любопытство кошку сгубило, — заметил Эрвин, полюбовавшись некоторое время этой картиной. Дети никак не отреагировали на такое количество народа у себя в спальне. А еще Эрвин отметил, что Арно Савиньяк явно близок с Ричардом Окделлом, раз они так спокойно спят в одной постели. Не удержавшись, он бросил взгляд на близнецов и ничуть не удивился, те, судя по всему, ничего не имели против. И беспокоились, похоже, не только за своего брата. И об этом тоже стоило упомянуть, когда вернется обратно — отца ждет неожиданный доклад. «Кстати, большой вопрос, как и когда я еще попаду домой», — мысль Эрвина совсем не порадовала. Все-таки, от Сэ до Ноймара не меньше суток безостановочной скачки. А такую выдержать могут разве только мориски, так что стоило закладывать, минимум, несколько дней на возвращение. Дома, конечно, с ума, может не сойдут, но беспокоиться будут изрядно. Сколько выпьют шадди без молока отец с Людвигом Эрвин мог представить только примерно. — Кошки существа живучие, — неожиданно откликнулся Чарльз Давенпорт, как и все, рассматривающий детей. — Особенно, когда хотят узнать что-то новое. На юношу с удивлением уставились все присутствующие. Только Арлетта Савиньяк и Рудольф Катершванц одобрительно кивнули, соглашаясь с подобным высказыванием. Генри Рокслей же вскинул брови, но от комментариев воздержался. Ситуация все-таки не позволяла отвлекаться, а тут вполне можно было влезть в увлекательный, но совершенно ненужный спор. — Ты есть прав, — согласно кивнул Рудольф, нарушая повисшую удивленную тишину. — Но этих котят надо спасать. — Осталось понять, каким образом, — заметил Рокслей, чуть склонив голову, рассматривая Дика. Он, конечно, слышал, что родовые особенности Повелителей могут быть опасными, в том числе для них самих. В памяти тут же всплыла легенда о прадеде нынешнего Повелителя Волн, который умудрился направить силу на самого себя. Хорошо, что его семья в тот момент оставалась в Васспарде. Ему унаследовал сын, вот только погребать в семейном склепе оказалось нечего. Рокслей совался с расспросами к Вальтеру Придду несколько лет назад, когда был младше, но посоветовал вполне ожидаемый ответ заняться своими делами. А сейчас перед ним находился юный и далеко еще не вступивший в силу Повелитель Скал. И что от него ожидать, было непонятно. Опять-таки, он каким-то образом попал к Савиньякам, хотя по всем правилам должен был быть в Надоре. И этот факт тоже стоило учитывать, особенно если он желал все же выяснить, какие пределы могут быть у толком не обученного юнца. Как-то неожиданно вдруг вспомнилось, что согласно сказаниям, осиротевшего Повелителя раньше брал к себе кто-то из вассалов, на обучение. И если забота была искренней, такой род получал какие-то бонусы. Жаль, в легендах не говорилось какие именно, да и читал их Рокслей в те времена, когда был только наследником. — Мы, конечно, можем так стоять и дальше, но я предлагаю все-таки пробовать, — неожиданно подал голос Робер, который шагнул вперед, решив, что иначе они тут еще несколько часов простоят. А детям это на пользу точно не пойдет. Арлетта Савиньяк отступила на несколько шагов. Все это время она стояла рядом с кроватью и внимательно изучала притихших гостей. К каким выводам пришла, знала только она сама. Ее старшие сыновья хмурились, но не вмешались, когда за дело взялся Повелитель Молний. Трое вассалов Скал молча наблюдали за тем, как Робер взял Арно за руку и негромко позвал по имени. Ребенок на несколько мгновений засветился голубоватым светом. Впрочем, свечение длилось недолго, оно пропало в ту же секунду, когда Арно открыл глаза и растерянно заморгал, не ожидая увидеть рядом Робера Эпине, которого все-таки еще помнил. — Доброе утро, Арно, — выдохнул Робер, не скрывая облегчения — получилось. — Как себя чувствуешь? — Хорошо, — мальчишка снова широко зевает и поворачивается к Дику, который как раз просыпаться и не думает. — мы и не думали, что у нас получится. Дикон, слышишь? — Арно встревоженно хмурится, не понимая, почему брат на него никак не реагирует. — Сейчас Дикона тоже будут будить, — подключился Эмиль, видя, что Арно растерялся и, пожалуй, испугался — он никак не ожидал такого развития событий. Вчера, когда не спалось, призыв казался мирным и безопасным занятием. — Получилось-то не только у тебя. Арно повернул голову и нахмурился, не в силах определить троих стоящих в стороне мужчин. Эрвин Ноймаринен, Генри Рокслей и Чарли Давенпорт не думали облегчить юному виконту задачу, они терпеливо ждали, когда очередь дойдет до них. — Это действующие эории Скал, — пояснил Эмиль, помогая Арно покинуть кровать. Дик почти сразу же сжался, укладываясь компактнее, ощутив, что находится в кровати один. И ему это явно не слишком понравилось. — Раз тебя будил Повелитель Молний, то с Диком будет несколько иначе. И мы не уйдем никуда, — успокоил он младшего, который с тревогой посмотрел на него. — Вы неожиданно сильно заботитесь о юном Окделле, — заметил Эрвин, искренне радуясь, что отец остался дома. Он бы сильно…удивился, и это еще было мягко сказано. Точно бы грандиозный скандал получился. — На правах его родственников со стороны второго отца, — Лионель выразительно посмотрел на Ноймаринена. Он не хотел это афишировать, но после слов Эрвина понял — молчание Дика точно не защитит. И пусть они все номинально и являются его вассалами, Рудольф Ноймаринен осудил сохранение Окделлам титула. Да и что на уме у Генри Рокслея было непонятно. — Я думаю, вам известно об особенностях мужчин повелительской крови. Судя по вытянувшимся лицам Эрвина Литенкетте и Чарльза Давенпорта, они если и знали, то считали это не более чем красивой легендой. А вот граф Рокслей кивнул, кажется, ничуть не удивившись словам графа Савиньяка. Теперь в его голове картина сложилась. — Предлагаю обсудить эти вопросы несколько позже, — первым справился с собой Чарли, который вспомнил, что вроде, отец что-то говорил о подобном, но он сам очень невнимательно слушал, занятый тогда совсем другими мыслями. «Повелители в некоторых моментах отличаются от простых эориев. В прежние времена это считалось нормальным, а сейчас об этом стараются не говорить», — Энтони Давенпорт рассказывал сыну совсем о другом, но упомянул, вероятно, этот момент, правда, без подробностей. — Здравая мысль. Тем более, нам еще как-то возвращаться, — Генри Рокслей шагнул к кровати, на которой спал Дик. — Сомневаюсь, что стена снова будет так любезна, что откроет путь обратно. Располагаться пришлось с одной стороны, чтобы суметь коснуться спящего. Получалось, мягко говоря, не слишком удобно, но трое эориев дружно решили не обращать на это внимания. В конце концов, Роберу Эпине потребовалось всего несколько минут, чтобы добудиться младшего старшего Савиньяка. Вот только они не ушли, что это был призыв Повелителем своего эория. Им же предстоял обратный ритуал. И с ним, как оказалось, предстояло повозиться. Всее трое почувствовали сразу, что явно что-то не то — сила рвалась, уходила, не добираясь до цели, а именно — сознания спящего Повелителя. Того же свечения не наблюдалось, Дик только чихнул на происходящее, но просыпаться явно не собирался. Именно в этот момент стена особняка дрогнула в очередной раз, выпуская абсолютно неожиданного человека. Лионель застыл памятником самому себе, на пару с Эмилем — оба с трудом верили своим глазам. Они не ожидали, что понадобятся все четверо родов-эориев и уж тем более не предполагали, что сюда лично явится король Гаунау Хайнрих. — Ну хотя бы смогли сомкнуть начало круга, уже достижение, — усмехнулся он, демонстративно поздоровавшись со всеми присутствующими, попутно уделив особое внимание пораженной Арлетте. — Эх, вы, эории…тоже мне. Ладно, разбудим единственного любопытного Повелителя за последние годы, тогда поговорим. Лионель с Эмилем переглянулись и мгновенно подобрались. За добродушным тоном неожиданного гостя им почудилась угроза. Рядом с ними Рудольф Катершванц усилием воли убрал руки с эфеса шпаги, с трудом переваривая неожиданную новость. Король Гаунау — эорий Скал? В голове бергера эта мысль укладывалась плохо. Хайнрих замкнул необходимый «круг» вассалов спокойно, словно каждый день этим и занимался. Никто не обратил внимания на мелькнувшее в глазах правителя чужой страны сожаление — с Эгмонтом он общался время от времени в письмах, проверяя его осведомленность о повелительских возможностях, но упустил момент, когда тот попал в сомнительную историю. Нет, при подходящих условиях, Хайнрих, может, бы и сам поучаствовал в бунте, ему было выгодно несколько ослабить соседа, но то, что выдал старший Окделл больше напоминало самоубийство, нежели реальную попытку сменить правителя. А приближался излом…поэтому, когда его неожиданно дернуло, Хайнрих удивился, но не отправился к стене сразу — выждал момент, когда тяга стала максимальной. И не прогадал, как оказалось.