Калейдоскоп

«Ал, я теперь знаю, какое занятие самое скучное. Это необходимость быть манекеном, пока с тебя снимают мерки. Мало того, что шевелиться нельзя, так это еще крайне неспешный процесс. В Олларии все не так, как в Надоре», — почти вздохнул Дик, в одних домашних штанах стоявший на стуле в гостиной. За завтраком эр Рокэ огорошил Дика сообщением, что в самое ближайшее время состоится королевский бал-маскарад. Судя по виду эра, он был сильно не в восторге от предстоящего мероприятия. А сам Дик не знал, как правильно реагировать, поскольку про маскарады читал исключительно в книгах. Лично он на них не бывал, или все-таки ходил с отцом? Память неожиданно подвела. Сеньор сообщил, что их костюмами займутся сегодня же. Мол, потребуется время чтобы сшить подходящее и полностью их обоих устраивающее. Дик растерянно моргнул и уныло согласился первым лезть на специальную подставку для снятия мерок. Вот и стоял на ней Дик уже какое-то время. Он и сам не мог бы сказать, сколько именно его измеряли в плечах, в талии, в груди. Прибывшие вместе с личным портным герцога Алвы две девушки то и дело переглядывались, прежде чем просили Дика поднять руку или ногу. «Самое страшное, это именно вот так застыть неподвижно. Сразу вспоминается, что тело оно живое и в нем начинает что-то болеть», — искренне вздохнул Дик, покорно вытянувший руки вперед. Как на грех, отчаянно зачесалась левая нога, он украдкой быстро потер рукой зудящее место, радуясь, что получается это сделать. — Не шевелитесь, дор Рикардо, — напомнил о себе портной, что-то зарисовывавший в специальной книжечке. Дик постарался снова замереть на своем месте. Эр Рокэ сидел в кресле и юноша был готов поклясться, насмешливо улыбался. Наблюдать за оруженосцем во время примерки ему нравилось куда больше, нежели самому находиться на этом орудии пыток. «Что-то еще из этого получится. И как жаль, что нельзя обойтись обычным костюмом в цветах своего сеньора», — вздохнул Дик, часто хлопая глазами. Попавшая ресница причиняла беспокойство, но к счастью, такой вот нехитрый способ помог. «Ал, я никогда не был на таких торжествах. И если честно, то не хотел бы. Эр Рокэ немного рассказал, что это такое и теперь мне очень не по себе. Нет, танцевать я немного умею. но не столичные танцы, о чем я сеньору и сказал. Тот улыбнулся и обещал научить паре самых модных танцев. Мне уже страшно за ноги моего эра», — вздохнул Дик, продумывая послание близнецу. Эту строчку он вставит непременно. Портной продолжал кружить, временами напоминая Дику хищную птицу. Во всяком случае на него он смотрел как хищник на жертву. Дику очень хотелось поежиться, но он усилием воли сдержался. В том, что портной эра Рокэ кэналлиец, он ничуть не удивился. А вот его откровенно разбойничий вид — это уже другое дело. Откуда его переманил на службу эр Рокэ, Дик понятия не имел, но надеялся, что эр знал, что делал. — Все будет сделано в лучшем виде, соберано, — обещал он, не отрываясь от записей, в то время как подмастерья измеряли руки Дика. — Таких костюмов не будет больше ни у кого. Вы будете ярки и прекрасны. Дик непроизвольно вздрогнул. Богатое воображение рисовало ему прикрепленный к костюму хвост какой-нибудь экзотической птицы. Вот только этого и не хватало. Он не представлял, как подобное в принципе можно носить. «Ал, воображение страшная вещь. Я понимаю, что портной сеньора не сделает ничего из ряда вон выходящего, но в голове откуда-то возник павлиний хвост, в качестве дополнения к костюму», — мысленно добавил Дик, представив озадаченного брата. Алан почти наверняка обратится к эру Эмилю за расшифровкой того, что он написал. «А эр Эмиль решит, что я писал, будучи под действием Черной Крови, которую так любит эр Рокэ», — подумал Дик, позволяя себя повернуть влево. Что хотели подмастерья увидеть в такой позе, он не понимал, но и не спрашивал. Они выполняли указания своего довольного эра, который возник чуть не перед носом и заглянул в глаза ошеломленному Дика. — Прекрасно, — бормотал тот, чему-то довольно кивая и отступая в сторону. — Будет достойно…выбор должен быть. — Заодно пошейте и повседневные, а то кое-кто все еще растет, — добавил эр Рокэ из своего кресла. Дик удивленно заморгал. Он пока вполне спокойно носил колеты, пусть порой и приходилось в гостях есть по минимуму, чтобы ничего не трещало. А эр Рокэ, оказывается и это заметил. Удивительный человек. — Как скажете, соберано. Будут и костюмы на ближайший сезон. Как насчет плаща? — отвлекся от костюма Дика для маскарада портной. — Шейте, лишним не будет, — махнул рукой эр Рокэ. Дик бы смутился от того, что ввергал своего эра в такие расходы, но именно в этот момент его снова повернули. Веревка снова обвила пояс, а потом улеглась на бедро. Ему еще и длину ноги мерить собрались? Даже любопытно, зачем. Спрашивать, впрочем, Дик постеснялся, пришлось поднимать руки для очередной мерки. Рокэ наблюдал из кресла за страдающим оруженосцем и старательно прятал улыбку. Маскарад все еще оставался обыденностью, на которую идти придется. А идею костюма он Дику объяснил еще до всего этого. И самым сложным, как оказалось, убедить его в том, что никого они не оскорбят подобной «сменой» родовых цветов. Да, обеспечат дворец на несколько дней сплетнями, но как раз это Дика уже не пугало. Он предвкушающе улыбнулся прежде чем забраться на табурет. Сам Рокэ уже оценил, как примерно выглядит зимний вариант костюма в Надоре. Летний там тоже есть и в нескольких вариантах. Соблазн выбрать тот, который с юбкой, вернее, с килтом, как звали подобную вещь надорцы, был велик, но Рокэ решил все-таки начать с малого. Сам же Дик облачится в вариант того костюма, что одевал сам Рокэ когда принимал Кэналлоа в качестве соберано. Его будет практически не отличить от настоящего церемониального, за исключением некоторых мелких деталей. Едва ли при дворе найдутся те, кто понимали обычаи его родины, за исключением Лионеля, но вот он как раз промолчит. Если все пойдет по плану, ему и Дику не придется беспокоиться о незапланированном браке. Эреа, а самое главное, их отцы, матушки и братья, будут настолько сбиты с толку, что не станут подливать и подсыпать всякое интересное везде, куда только можно. Рокэ пребывал в отличном настроении. Он не любил столичные маскарады как раз из-за сомнительных историй, которые на них регулярно происходили. В Кэналлоа к маскарадам относились иначе и проходили они шумно и весело. Браки, разумеется, после них, тоже заключались, но без разных сомнительных угощений и исключительно добровольно. *** «Несколько последних дней выдались спокойными. Никаких странных коней или атак сомнительных личностей. Эр Эмиль снова похож на себя, а Арно пытается придумать, как вычислить этих незнакомцев», — зевнув, Алан придумал новую фразу для письма брату. Он чувствовал себя вполне бодро. А вот Арно рядом мирно спал, явно не собираясь вставать раньше полудня. И пропуск завтрака его, похоже нисколько не смущал. Арно в этом плане очень походил на эра Эмиля, который тоже был не сторонников ранних подъемов. Потянувшись, Алан лег на спину, деловито рассматривая потолок палатки. Не то чтобы там было что-то интересное, скорее наоборот. По краю потолка полз небольшой паук, попавший сюда, видимо на чьей-то обуви или одежде. После инцидента с конем, несколько дней лагерь стоял на ушах. Все ждали, что снова пришлют подарок, но с этим уже не торопились. Не то у Штанцлера еще не восстановились силы, либо намеренно по какой-то причине тянут время. Алан, впрочем, был уверен, что повторения не последует. Это все устроили либо чтобы их напугать, либо отвлечь от чего-то, что случится совсем в другом месте. Когда он высказал свое предположение вслух, Арно замер, а эры Эмиль и Хорхе нахмурились, обдумывая. Со вздохом, признали, что подобная версия тоже имела место быть. — Знать бы, где Штанцлер и посадить его, наконец, в Багерлее, — с чувством высказался Арно, когда они снова ждали своих сеньоров. Никаких новостей они не принесли, разве что эр Эмиль как кот облизывался. Как Алан слышал, его эр бывал таким, когда знакомится с какой-то красивой девушкой, но той на горизонте не маячило, можно было расслабиться. — Это будет сделать не так легко. Граф опытен, — Алан понимал Арно, сам бы хотел, чтобы призрак бывшего наставника не маячил за спиной, но получалось откровенно плохо. Алан порой вскидывался среди ночи и не сразу понимал, что все в порядке. «Дик, в последнее время мне все чаще снится, что Штанцлер вернул меня себе, стер память и заставил выйти против тебя. Просыпаюсь каждый раз в момент, когда мы стоим друг напротив друга со шпагой в руках», — Алан представил, как брат отреагирует на нечто подобное и передернул плечами. Пожалуй, вот это можно и не писать, обойдясь рассказами об учениях. И все-таки Алан снова поймал себя на мысли, что про бывшего кансильера забывать не следовало. Он мог залечь на дно и ждать момента. А, как Алан успел убедиться на протяжении многих лет, жало у Штанцлера было весьма ядовитым.