Калейдоскоп

Дик виновато сопел. Уже в который раз. Алан Окделл, как все уже успели убедиться, не отличался терпением. Ричард изо всех сил старался пробудить в себе способности Повелителя Скал, но получалось у него с переменным успехом. Алан его не жалел. Да он и сам не жалел себя. Так что он почти привык виновато сопеть в плечо кого-нибудь из Савиньяков, если внезапно терял сознание во время урока. Но вот в плечо своего бывшего сеньора сопеть было куда более стыдно. — Вы могли бы наконец стать осторожнее, Ричард? — нахмурился Алва, помогая своему бывшему оруженосцу улечься. — Мир не рухнет, если Окделлы научатся вовремя останавливаться! Ричард только молча вздохнул, едва не втягивая голову в плечи. Все с ним не так… Алва, оценив его состояние, со вздохом сел рядом, прямо на постель, и потрепал Дикона по голове, как маленького. — Не думал, что из кого-то учитель еще хуже, чем из меня, право. — О чем вы? — Ричард аж приподнялся, хмурясь от возмущения. — Эр Рокэ, вы всегда были самым лучшим, совершенным! Во всем! Даже сейчас вам все так легко дается… — Дик смущенно прервался, когда Рокэ коротко рассмеялся в ответ. — Я отнюдь не совершенен, Ричард, — вздохнул он. — Я такой же человек, как вы. И у меня тоже ни кошки не получается время от времени. А уж учитель из меня худший, какой вам мог попасться — нетерпеливый и не любящий вдаваться в детали и повторять дважды. В самом деле, Ричард, вы со мною столько лет провели, и все еще не видите ни одного порока? — он усмехнулся невесело. — Я… — Дик нахмурился, полыхая ушами и отводя взгляд. — Наверное, вижу, но вы и их носите, как достоинство, — Дик робко поднял глаза на бывшего сеньора. — О, это всего лишь небольшое умение пускать пыль в глаза, — Рокэ беспечно пожал плечами. — Я надеялся, вы научитесь за него заглядывать, — взгляд синих глаз отчего-то стал изучающе долгим. — Я… Я бы хотел, монсеньор, — почти шепотом признался Ричард. — Но я еще учусь. — Что ж… Я подожду, пока вы научитесь. Ричард скорее почувствовал, как у него загорелись уши. И предательская слабость после очередного истощения во время урока сейчас стала казаться совершенно неважной. Он сияющим взглядом смотрел на своего довольного сеньора. Очень хотелось сказать, что ждать ему не очень долго, но усилием воли юноша сдержался. Сердце, глупое и наивное, только сильнее в груди застучало. Дик позволил себе представить, как все будет, когда он все-таки найдет в себе силы признаться. Пока у него заплетался язык, он и сам понимал, что ничего внятного не произнесет. Но так будет далеко не всегда, он постарается. И юноша не слышал тихого фырканья. Алан с балки посмотрел на двух мальчишек, понял, что не дождется ничего интересного, после чего скрылся, направляясь к Рамиро. Возлюбленный встретил его насмешливым взглядом, все прочитав по лицу. — Эти двое еще не один год будут кружить друг перед другом. Неужели мы такими же были? — серпентер чуть дернул хвостом, устраиваясь рядом с Рамиро. Его почти не утомила сегодняшняя тренировка. — Всему свое время, — бывший Алва сверкнул синими глазами. — Сначала надо пройти излом, а там они дойдут и до главного. Если хочешь, можем поспорить, — синие глаза смеялись. Алан только фыркнул в ответ, кладя голову на плечо Рамиро. Спорить он с ним зарекся с человеческих времен, и тот это прекрасно знал, от души рассмеялся, переплетаясь с ним хвостом. Алан знал, что Рамиро в таких вещах не ошибался, но смотреть, как потомки украдкой глядят друг на друга, было выше его сил. Но здесь придется проявить несвойственное ему терпение. До Излома, если подумать, не так много времени. В том, что молодежь справится, Алан уже не сомневался. Тренировки делали свое дело. Ричард, пусть все еще падал, вымотанный, но уже показывал результат. Он не жалел себя, что нравилось серпентеру. Так что когда настанет время, он выдержит. Как и Рокэ Алва, которого гонял Рамиро. Все шло так, как должно быть. Когда все закончится, они вернутся в Надор или в Кэналлоа, Рамиро тоже хочется побывать на родине. С потомками они будут временами общаться, но уже не так плотно, как сейчас. Алан прикрыл глаза, привычно засыпая в теплых объятиях. До момента, как они с Рамиро будут принадлежать только самим себе, оставалось еще довольно много времени по человеческим меркам. И бывшего Окделла это почему-то радовало.