No such thing as a painless lesson/Нет такой вещи как безболезненный урок

Серия началась там же, где закончилась предыдущая. Мина спросила, действительно ли они планируют получить от Яойорозу приёмник, чтобы самим отправиться за Бакуго. Киришима подтвердил, что да. Тодороки сказал, что злодеи в конце концов могут убить Бакуго, тем более что они планировали убить некоторых из них, поэтому собирались отправиться за ним. «Тот факт, что злодеи готовы убить тебя и, возможно, Бакуго, как раз и является причиной, по которой вы должны предоставить это профессионалам.» — не выдержал Айзава. Забудьте о седых волосах, этот урок сделает его лысым из-за того, что ему захотелось рвать на себе волосы. Иида начал кричать на них, чтобы они не валяли дурака. Шоджи вмешался, чтобы попытаться все уладить. Он сказал, что понимает разочарование Киришимы и Тодороки, он тоже это чувствует, но это была не та ситуация, когда они должны действовать на эмоциях. Аояма сказал, что они должны позволить Всемогущему разобраться с этим, тем более что разрешение Айзавы на бой больше не действует. Токоями согласился с ним. Асуи тоже так думала, говоря, что им нужно все обдумать спокойно. Она сказала, что если они нарушат правила подобным образом, то будут похожи на злодеев. «Не думаю, что зашел бы так далеко.» — сказал Мик. — «Есть разница между плохими решениями и злонамеренными. Нарушение правил в подобной ситуации было бы глупым решением, но не злым.» «Это хороший довод.» — Тсую согласилась. Она повернулась, чтобы посмотреть на Тодороки и Киришиму. — «Извините, я не имела в виду, что вы похожи на злодеев, раз хотите спасти Бакуго.» «Всё в порядке, я знал, что ты не это имела в виду.» — сказал Киришима. Тодороки кивнул в знак согласия. Тем временем Айзава с облегчением увидел, что другие члены класса вмешались, пытаясь убедить Киришиму и Тодороки не делать глупостей. Он не был уверен, что это сработает, но было приятно знать, что весь класс не сошел с ума. Минуту класс мог только стоять, кипя от собственного беспомощного разочарования ситуацией. Раздался стук в дверь, и врач сказал, что Мидорию пора осмотреть. Класс вышел проведать Джиро и Хагакуре, сдержанно попрощавшись с ними на прощание. «Это отстой.» — сказал Сато. Никто не мог этого отрицать. Они даже не были в такой ситуации, их Бакуго был цел и невредим, но даже они чувствовали себя бесполезными и расстроенными всем этим. Студенты и представить себе не могли, насколько хуже это должно было быть для тех, кто действительно пережил это. «Эй, а этот доктор не похож на Шинсо?» — спросил Каминари. Серо задумчиво наклонил голову: «Я думаю, его волосы торчат примерно так же, и глаза такие же усталые.» «Ты думаешь, они связаны?» «То, что они оба уставшие и у них растрепанные волосы, еще не означает, что они родственники, это не час теории заговора Тодороки.» Тодороки бросил на них взгляд, который заставил их обоих замолчать. Киришима задержался, когда класс выходил за дверь. Он тихо сказал Мидории, что они уже поговорили с Яойорозу и что они пойдут сегодня вечером, если вообще пойдут. Он хотел пригласить Мидорию, даже если не был уверен, что тот сможет прийти из-за своих травм, поскольку знал, что тот, вероятно, будет чувствовать себя хуже всех из-за всего этого. Было показано, что Иида подслушал приглашение. Айзава вздохнул и потер виски. Он знал это. Несмотря на слова других учеников, он знал, что Тодороки и Киришима, и, вероятно, Мидория, были слишком упрямыми и чертовски героическими, чтобы так легко сдаться. Тем не менее, после того, как Иида подслушал, он лелеял некоторую надежду, что их остановят, прежде чем все зайдет слишком далеко. После небольшого перерыва Мидорию показали со снятыми гипсами. Доктор объяснил, что, хотя Исцеляющая девушка вылечила его настолько, что он может двигать руками, его руки все еще были изрядно повреждены. Достаточно того, что он так часто наносил им травмы за короткий промежуток времени, но серьезность этих последних травм даже близко не соответствовала предыдущим повреждениям. Доктор объяснил, что Мидория перешел границы возможностей своего организма из-за кризиса, в котором он находился, и набрался истерической силы. Мидория вздрогнул, когда доктор сравнил переломы костей с взрывом петарды внутри них. Почувствовав боль от этих травм без какой-либо подушки, он подумал, что описания были довольно точными. Он также становился все более и более обеспокоенным, чем дольше продолжал доктор. Он вспомнил, что Всемогущий сказал о том, какую сильную боль он испытывал из-за того, что был постоянно травмирован, и это удерживало его от оказания помощи людям. Делал ли он что-то подобное? Заходил ли он так далеко, что препятствовал собственной способности спасать других? Он не был уверен, что сможет справиться с этим, не вдобавок к тому, что Каччан достался злодеям. «А, так, кажется, моя теория была верна! Всегда приятно получить подтверждение таким вещам.» Бодрый голос Незу контрастировал с беспокойством, которое чувствовали остальные в комнате. Как студенты, так и преподаватели хотели, чтобы доктор перешел к делу и сказал им, будут ли у Мидории длительные последствия от боя с Мускулом. Врач сказал, что повреждение кости и так достаточно серьезное, но для его связок это повреждение было еще серьезнее. Он сказал, что, вероятно, если Мидория получит такую травму еще пару раз, он больше не сможет пользоваться руками. Если бы звуки потрясенных вздохов и ужаса не были такими громкими, можно было бы услышать, как при этом заявлении несколько челюстей ударились об пол. Лицо Мидории приобрело зеленый оттенок. Это было не совсем то, чего он боялся, но было достаточно близко к этому. Он все еще мог быть героем, даже если бы не умел пользоваться руками. Ряд профи достаточно хорошо справлялся с протезированием, Эктоплазм был одним из них, но это все равно сильно осложнило бы ему жизнь. Он не смог бы использовать свою причуду в полной мере, если бы лишился возможности пользоваться руками, а если бы он не мог этого делать, тогда могли бы погибнуть люди. Он не смог бы связаться с людьми, с которыми мог бы связаться иначе. Он уже не смог связаться с Каччаном из-за своих травм, если бы это стало нормой тогда- «Прости, мой мальчик.» — торжественные слова Всемогущего прервали панические мысли Изуку. — «Мне следовало с самого начала обучать тебя лучше или пригласить Гран Торино раньше. Если бы я это сделал, то твоя драка с Мускулом не обошлась бы тебе так дорого.» «Это не твоя вина, это…» «Пожалуйста, не говори, что это и твоя вина. Тебя вынудили попасть в некоторые ситуации, в результате которых ты поранился. Что касается остальных, то в них, возможно, не было необходимости, и вам, возможно, стоит более тщательно подумать о том, что стоит ломать над собой, а что нет. Тем не менее, я по-прежнему несу ответственность как твой наставник за то, чтобы помочь тебе научиться безопасно использовать «Один за всех», и я так долго терпел неудачу в этом, что этот последний бой едва не вывел тебя из строя.» «Не говоря уже о том, что я сам чуть не сделал это во время выпускного экзамена.» — подумал Тошинори, его настроение упало до совершенно нового минимума. «Что ж, тогда, я думаю, хорошо, что мы видим это сейчас. Когда мы выберемся отсюда, мы оба сможем добиться большего.» «Действительно.» — кивнул Всемогущий, соглашаясь со спокойной решимостью мальчиков. Он позвонит в Гран Торино, как только выйдет отсюда, и убедится, что его мальчик научился контролировать свою силу, по крайней мере, до Спортивного фестиваля. Мидория выглядел опустошенным новостями. Врач сказал Мидории сосредоточиться на выздоровлении и занятиях физиотерапией. Он сказал ему продолжать работать, даже если это больно. «Хех, об этом не стоит беспокоиться. Если он может бегать по лесу с такими травмами, думаю, я справлюсь с некоторой физиотерапией.» — Каминари пошутил, пытаясь развеять мрачное настроение, которое все еще присутствовало после диагноза врача. Это было не очень удачно, но те, кто беспокоился, могли, по крайней мере, быть благодарны за то, что нелепая терпимость Мидории к боли была полезна не только в драках. Доктор сказал, что с этого момента руководство возьмет на себя UA, и поэтому Мидорию сегодня выпишут из больницы. Мидория поблагодарил его, не глядя на него. Доктор слегка улыбнулся, сказав, что Исцеляющая девушка сыта им по горло, но кое-кого он тоже спас. Он достал из кармана сложенную записку и протянул ее Мидории. Он также сказал Мидории, что исцеление начинается с разума, поэтому он должен стараться сохранять позитивный настрой. Исцеляющая девушка кивнула в согласии со словами доктора. Казалось, что люди всегда выздоравливали лучше и быстрее, когда они с надеждой относились к своей ситуации и получали большую поддержку. Часть ее всегда задавалась вопросом, мог ли бы сам Всемогущий зажить немного лучше, если бы он получал больше такого после своей травмы, поскольку он, казалось, потерял некоторых из своих самых больших сторонников сразу после того, как это произошло. Она также обдумывала идею использовать свое уникальное положение авторитета, чтобы отправить Мидорию в своего рода специальный медицинский отпуск, пока он не потренируется с Тошинори и Гран Торино, чтобы убедиться, что он сможет использовать свою причуду, не причиняя себе вреда. Это могло бы помешать постановке этого диагноза когда-либо. Мидорию показали на крыше, он пошел туда прочитать письмо, которое оказалось от Коты. Мальчик извинялся за то, что ударил его по яйцам, а затем поблагодарил за то, что тот все равно спас его. Кота пожелал Мидории скорейшего выздоровления, чтобы он мог поблагодарить его лично. Письмо, наконец, немного развеяло мрачную атмосферу, царившую в комнате. Первая строчка заставила нескольких человек захихикать, а короткие, но искренние благодарности заставили других тепло улыбнуться. Сам Изуку был среди последних. Всемогущий был прав. Несмотря на то, что они потеряли Каччана, он не мог считать ту ночь полной потерей, не тогда, когда он спас Коту. Возможно, не одним способом. Сцена перенесена на более поздний вечер, когда солнце садилось. Мидория позвонил своей матери и объяснил, что его выписали, но что ему нужно что-то сделать, чтобы прямо сейчас не возвращаться домой. «Мидория.» — Айзава произнес это имя тихо, тоном, полным предупреждения. — «Пожалуйста, скажи мне, что эта «вещь», которую ты должен сделать, не заключается в том, чтобы тайком присоединиться к Киришиме и Тодороки.» «Э-э, ну, я не могу сказать наверняка…поскольку это будущее и все такое…» У него было предчувствие, что так оно и было, и он, честно говоря, чувствовал себя неловко из-за этого. Как бы сильно он ни хотел принять участие в спасении Каччана, происходило так много всего остального. Его мать только что снова через многое прошла, и теперь он, вероятно, сбегает, даже не сказав ей правды, и это даже не касается диагноза, который ему только что поставили. Если он сильно повредит руки во время спасения, это может навсегда помешать его карьере героя. Изуку продолжал разговаривать по телефону со своей мамой. Он сказал что-то о том, что UA хочет, чтобы ученики были рядом и защищены. Инко нерешительно спросила, обязательно ли ему идти в UA. Желудок Изуку сжался. Он искренне надеялся, что мать не попытается забрать его из школы, чтобы попытаться защитить. Он мог понять, почему она это сделала, и не стал бы полностью винить ее, если бы она это сделала, поскольку она всегда твердила, что заботиться о нем — ее работа. Но он нуждался в этом. Возможно, ему было бы физически безопаснее, если бы его вытащили, хотя даже это было спорно, учитывая его участие в ВЗО и ОЗВ, но он не мог перестать быть героем. Не сейчас, не после того, как он почувствовал вкус настоящего спасения людей так, как всегда мечтал. У него даже начало появляться ощущение, что он может быть нужен кому-то еще, кроме своей мамы, что, безусловно, было для него в новинку. Сцена переключилась на агентство Старателя, где герою сообщили, что ему позвонили. Это был Цукаучи, который просил его присоединиться к операции. Учитывая происходящее, все были уверены, что миссия должна заключаться в спасении Бакуго. «Они, должно быть, действительно придают этому большое значение, если набирают прогероев номер один и два.» — заметила Яойорозу. Она повернулась к Тодороки. — «Как ты думаешь, у твоего отца возникнут проблемы, когда он узнает, что Всемогущий тоже будет там?» «Я так не думаю, во всяком случае, он этого не покажет. Старик будет продолжать говорить о победе над Всемогущим как он это делает дома или на лестничной клетке на Спортивном фестивале, но он знает, что лучше не делать этого перед кучей других героев.» «Столь открытая враждебность по отношению к любимому герою номер один в местах, где это может попасть в СМИ, в конце концов, не пойдет на пользу репутации Старателя.» Также было показано, как собираются другие герои. Сначала Бест Джинс, затем Эджшот, и Босатка. Был показан Гран Торино, затем Тигр из ДДК. Древесный Камуи и Леди Гора ехали вместе в машине, явно направляясь в одно и то же место. У Мидории, несмотря на ужас, который он испытывал во время последней сцены, практически потекли слюнки, когда он увидел всех собравшихся героев. Иида еще меньше надеялся, что Мидория может отклонить приглашение Киришимы и Тодороки. Даже если бы Мидория смог подавить потребность спасти друга, он вполне мог бы втянуться в конфликт просто из-за того, что увидел так много высокопоставленных героев. «Черт возьми, у них есть профи из первой десятки и хорошо известные подающие надежды герои, плюс Гран Торино, который по собственному опыту почти принадлежит к их лиге. «Немного удивительно, что Тигр —единственный, кто идет от «Диких кошечек» — сказала Джиро. «Они, вероятно, тоже хотят пойти, но кто-то должен позаботиться и об обычной героической работе их команды. Эта область, вероятно, зависит от того, будут ли они рядом на случай, если что-то пойдет не так. Плюс кто-то должен присматривать за Котой.» — Оджиро указал. Часть разума Бакуго возмущалась идеей о том, что для его спасения потребуется столько сильных профессионалов, но он заставил себя успокоиться. В конце концов, это было не только о нем, это было о том, чтобы преследовать Лигу, вокруг которой валялось столько Ному. Им понадобились бы сильные нападающие, если бы они надеялись справиться со всеми этими разрозненными лоскутными чудовищами. Сцена сменилась на вечер, когда Тодороки и Киришима ждали перед больницей. Они вспомнили, что спрашивали Яойорозу о другом передатчике, и она сказала, что ей нужно подумать об этом. Мальчики гадали, что она решила. Если бы Айзава был суеверным человеком, он бы скрестил пальцы в надежде, что у Яойорозу хватит здравого смысла сказать «нет». Втайне от всех Бакуго надеялся на то же самое. Из дверей больницы вышла Яойорозу, за ней по пятам следовал Мидория. Когда они приблизились, у обоих были серьезные выражения лиц. Киришима с тревогой спросил, что решила Яойорозу. Ученики наклонились вперед, наблюдая за сценой, желая знать, что решит сделать эта группа и поймают их или нет. Они не понимали, чего хотят. По логике вещей, почти все знали, что выходить и пытаться спасти Бакуго самим было бы очень плохой идеей, тем более что про и полиция уже работали над этим, но они не могли не захотеть узнать, что сделают их одноклассники в этой попытке. И для того, чтобы увидеть так много талантливых друзей в действии, и для того, чтобы немного снять стресс из-за того, что они ничего не могут сделать сами. Некоторые задавались вопросом, живут ли они сейчас опосредованно через своих друзей. «Молодой человек, если вы не вернетесь в больницу или домой, чтобы начать лечение, тогда облегчи мне жизнь…» — Исцеляющая девушка пробормотала себе под нос. Она начала отвечать, но была прервана появлением разгневанного Ииды. Он потребовал объяснить, почему люди, которые помогли остановить его, когда он раньше вел себя безрассудно и эгоистично, теперь совершают ту же ошибку, что и он тогда. Киришима спросил, о чем он говорит. Учителя уделили ему пристальное внимание. Айзава был не единственным среди них, кто сокрушался по поводу того, что Иида, похоже, был единственным, кто помнил урок, который он получил после боя со Стейном, и они хотели знать, как двое других участников тогда оправдывали свои действия сейчас. Чувство вины тяжелым грузом лежало в груди Мидории, как из-за разговора, который он видел со своей мамой, так и теперь из-за слов Ииды. Так же, как и другие, в глубине души он знал, что это, вероятно, был не самый лучший выбор. Но он также не мог представить себя создающим другого, не в этих обстоятельствах, не с учетом того, что его второе «я» видело и делало. Может быть, если бы его второе «я» увидело то, что он увидел, увидело, как собираются все герои и полиция работает над тем, что делал он сам, может быть, тогда он смог бы убедить себя оставить все как есть. Другая часть его знала, что он никогда не мог просто оставить все как есть, особенно когда дело касалось Каччана. Тодороки просто пристально наблюдал за происходящим. Он знал, что их маленькая группа в одиночку не сможет справиться со всей Лигой, и чувствовал, что его второе «я» тоже должно это знать. Он хотел знать, какие аргументы его второе «я» привело бы в пользу этого плана. Другим ученикам напомнили, что их другие «я» не будут знать о том, что на самом деле произошло со Стейном, поэтому Киришима и Яойорозу не подумали бы о какой-либо связи между этими двумя событиями. Иида напомнил им, что они несовершеннолетние. Как они могли предпринять действия, которые плохо отразятся на UA, когда академия и так была в таком плохом положении?! Мидория вышел вперед, сказав, что все было не так и что они не считали нормальным нарушать правила. Иида ударил его кулаком в середине предложения. Остальные уставились на него в шоке. «Ауч!» — взвизгнул Мидория. Этот удар был и близко не таким сильным, как те, что он получил недавно, но другой он все еще был ранен различными способами, плюс это застало его врасплох. Иида тоже не был легковесом. «М-мои извинения, Мидория!» — Иида запнулся. — «Неважно, что я чувствую, я не должен вымещать это на тебе физическим насилием!» Больше никто ничего не сказал, они все еще были слишком ошеломлены вспышкой Ииды. Иида кричал, что он тоже расстроен и беспокоится! Конечно, так оно и было! Но Бакуго был не единственным одноклассником, о котором он беспокоился! Когда он увидел травмы Мидории, он также увидел Тенсея на больничной койке! Что, если он получил постоянные травмы, как и его брат?! Он говорил, что его не волнуют ни эти заботы, ни то, что он чувствовал? «О.…» — тихо сказал Изуку, когда сравнение дошло до него. — «Я даже не думал об этой стороне этого. Прости, Иида, я не виню тебя за подобную реакцию.» Тодороки поморщился. Об этом он тоже не подумал. Он не очень хорошо разбирался в мыслях или чувствах других людей и хотел стать в этом лучше ради своих новых друзей. Его немного утешило, что Мидория тоже пропустил эту параллель, поскольку другой мальчик обычно намного лучше соображал в подобных вещах. «Мне жаль, что мы не подумали принять это во внимание.» Иида склонил голову: «Я знаю, как вы оба, должно быть, обеспокоены и разочарованы, но я также знаю, что мои чувства — не единственные, которые следует принимать во внимание здесь. Не только я беспокоюсь о том, что все вы пострадаете, я знаю, что остальной класс, должно быть, тоже, а также учителя и ваши семьи. Видя моего брата в таком состоянии, я не хочу, чтобы кому-то из вас пришлось испытать ту боль, через которую прошел он, и я не хочу, чтобы другие почувствовали боль, через которую прошел я, видя вас в таком состоянии.» Вмешался Тодороки и сказал, что они не планировали спасать Бакуго, вступая в прямую конфронтацию с Лигой. Киришима согласился, что это будет секретная операция. Таким образом они могли бы придерживаться правил. Тодороки кивнул сам себе. Он был прав, его второе «я» действительно знало, что прямое действие было бы неразумным, поэтому он подошел к делу с другой стороны. Это было хорошо. Бакуго издал ироничный смешок: «Вы двое плюс Деку на стелс-миссии? Вас поймают через пять минут.» «Что это должно значить?» — спросил Киришима. «Это значит, что ты скрытен, как мешок с кирпичами, а АйсиХот неуловим, как ледник размером со стадион. Не говоря уже о том, что этот гребаный ботаник светится, когда использует свою причуду.» «Я не настолько плох…» — лицо Киришимы покраснело. Тодороки сердито посмотрел на блондинку. «Я очень точно контролирую свой лед, когда хочу.» «А твой огонь, тупица?» Сияние усилилось. «Я думаю, мы будем считать это дополнительным стимулом для меня не использовать Один за всех во время этого.» — сказал Мидория. «Я бы действительно предпочел, чтобы ты послушал Ииду и какое-то время вообще не использовал его по какой-либо причине, мой мальчик. По крайней мере, пока ты немного не поправишься.» Мидория склонил голову в ответ на легкое осуждение от Всемогущего. Яойорозу сказала, что доверяет Тодороки и что она будет сопровождать их, чтобы не допустить, чтобы что-то пошло не так. «Ладно, я верю, что Конский хвост сможет выполнить стелс-миссию.» — Бакуго уступил. — «Но это не значит, что она может компенсировать упущенное всеми вами.» «Серьезно, мы не настолько ужасны!» — Киришима захныкал. Тодороки решил проигнорировать Бакуго и посмотрел на Яойорозу со смесью удивления и благодарности. Он почувствовал, что их другие «я» сблизились во время выпускного экзамена, но не ожидал от нее такого искреннего заявления. Ему было интересно, испытывает ли она что-нибудь близкое к тому уровню доверия к нему нынешнему. Лицо Айзавы вытянулось. Он действительно надеялся на нее! Решение Яойорозу пойти с ними в качестве своего рода закаляющей силы было не худшим вариантом, но он был бы намного счастливее, если бы она отказалась идти и рассказала обо всем учителю. Сущий Мик ободряюще похлопал Айзаву по спине. Заявление Яойорозу вселило в Киришиму надежду, а Иида огорчился. Тут заговорил Мидория, признавшись, что он тоже не знал, лучший ли это выход, но он не мог усидеть на месте, услышав, что у него все еще есть шанс добраться до Каччана. Он не мог не захотеть спасти его! «О, так значит, это вина Киришимы.» — сказала Асуи. «А?! Почему это моя вина?» «Он сказал, что не мог оставаться на месте, потому что узнал, что у него есть шанс что-то сделать, и ты тот, кто рассказал ему о том, что план все еще реализуется. Итак, он здесь из-за того, что ты сказал.» «Я, ну, может быть…» — пролепетал Киришима. Он думал сказать, что не рассказал бы Мидории о плане, если бы знал, насколько тот ранен, но не был уверен, что это правда. Его второе «я» было вполне уверено, что они собираются сохранить это в тайне, так что он, возможно, не думал, что это будет иметь значение. «Нет, это моя вина, я сам решил пойти. Никто меня не заставлял.» — Мидория согласился. Тем не менее, это заставило нескольких людей задуматься о том, что им следует быть осторожными с тем, что они говорят Мидории. Если бы он убегал каждый раз, когда слышал, что может кому-то помочь, он бы изрядно ослаб. И, возможно, сломал бы свои руки еще несколько раз. И снова вернулась фраза о том, что у всех великих героев были истории о том, как они двигались, прежде чем у них появилась возможность подумать. Несмотря на свои предыдущие слова, Иида теперь заявил, что если они намерены продолжать, то он пойдет с ними. Айзаве действительно хотелось, чтобы рядом был стол, о который он мог бы биться головой. Он ограничился тем, что закрыл лицо руками. «Полагаю, даже обычно полезные черты Ииды могут обернуться против нас, да?» — заметил Мик. «Хизаши, что мне с ними делать?» «Помогай им учиться и расти, как ты это делаешь всегда, только с дополнительным преимуществом предвидения, которое поможет тебе на этот раз. Ты тоже можешь немного поверить в них, они, кажется, тоже учатся по мере нашего продвижения.» Айзава глубоко вздохнул, затем медленно выдохнул. Он снова опустил руки и кивнул, подтверждая слова Хизаши: «Я попытаюсь, но это не помешает мне прочитать каждому из них лекцию, как только у нас будет перерыв.» Пока два преподавателя разговаривали, ученики просто смотрели на экран, на мгновение шокированные внезапной переменой взглядов Ииды. Бакуго заскрипел зубами. Ему не нужно это! Не тогда, когда все уже было так…это было уже слишком много, черт возьми! Сцена ненадолго сменилась встречей полиции и героев для планирования спасения Бакуго. Прежде чем что-либо стало слышно, сцена сменилась на злодеев в их баре. Шигараки сказал, что даст Бакуго еще один шанс согласиться и присоединиться к ним. Бакуго сказал, ему «иди к чёрту», что заставило Шигараки выглядеть недовольным. Голос Изуку сказал, что «серьезный инцидент», о котором он упоминал после инцидента с USJ, вот-вот начнется. Эмоции в комнате сильно изменились за очень короткий промежуток времени. Когда показывали встречу, было волнение и надежда, которые вскоре сменились настороженностью и враждебностью, когда сцена переключилась на Шигараки. Когда Бакуго ответил, последовала вспышка праведного гнева, затем, когда послышался голос Изуку, настороженность вернулась, сопровождаемая замешательством. «Подожди, это значит, что во время спасения что-то пойдет не так?» — спросила Мина. Серо пожал плечами. «Я не знаю, я имею в виду, «инциденты» не всегда плохие, верно?» «Инциденты не всегда могут быть плохими, но, похоже, все те, в которые вовлечены мы, таковы.» — отметил Минета. «Друг мой, мы не должны делать таких ужасных выводов, возможно, герои встретят достаточно невзгод, чтобы по-настоящему блистать!» — с надеждой сказал Аояма. Увидев группу учеников 1А, готовящихся отправиться на самостоятельное расследование, учителя не разделили этого чувства. «Несмотря на все это, мне нравится видеть, как Бакуго возражает Шигараки.» — сказал Каминари. «Я хотел посмотреть, сколько раз он спрашивал об этом ранее, просто чтобы увидеть, сколько раз мне удавалось послать его и сказать ему сдохнуть в лицо и сколькими способами.» — сказал Бакуго. Небольшая группа студентов была показана выходящей из больницы. Иида извинился за то, что был жесток с Мидорией. Яойорозу сказала, что причина, по которой Иида присоединился, была неубедительной, и Иида объяснил, что он присоединился, потому что не думал, что они будут хорошо себя вести. Он заявил, что при малейших признаках боя он заставит их всех уйти. Тодороки пробормотал «сторож Иида», и Яойорозу сказала, что собирается сделать то же самое, что и он. Настоящее спасение было работой героев. Она просто пошла на это в качестве компромисса, поскольку знала, что они чувствовали. Слушая Ииду и Яойорозу, Айзава начал немного расслабляться. Возможно, ему не придется читать им двоим такую большую лекцию. Если остальные трое собирались идти, несмотря ни на что, он чувствовал себя лучше, если с ними пойдут двое более осторожных учеников, которые попытаются не допустить, чтобы все зашло слишком далеко, а не заставят троих убегать поодиночке. И все же ему хотелось, чтобы кто-нибудь из них догадался отправить сообщение ему или кому-нибудь из других учителей о происходящем. Ученики захихикали над невозмутимыми словами Тодороки, а Киришима вздохнул. «Да ладно, я уже говорил, что мы будем действовать скрытно, похоже, вы нам совсем не доверяете!» «Учитывая все, что произошло, я не совсем виню их за беспокойство, что что-то пойдет не так.» — сказал Оджиро. «Да, похоже, что все, что было для нас групповым занятием, которое должно было быть нормальным и безопасным, вместо этого превратилось в кошмар, кишащий злодеями. За исключением Спортивного фестиваля, но даже тогда было показано, что злодеи наблюдали.» — Джиро согласилась с ним. «Даже стажировки не были безопасными, и эта часть больше всего затронула троих людей, которые отправились с тобой.» — добавил Шоджи. «К тому же у нас есть только местоположение базы. Никакой информации о том, сколько там злодеев, или где они размещены, или есть ли Ному, или какая подстава используется для задержания Бакуго.» — Яойорозу затараторила. «…возможно, ты права.» — Киришима неохотно признал. По правде говоря, он начинал испытывать сильное беспокойство. Его второе «я» делало это из желания пойти помочь Бакуго, но что, если они случайно встали у него на пути? Что, если они действительно в конечном итоге только усугубили ситуацию? Киришима и Тодороки сказали, что понимают это, и группа продолжила путь. Тем не менее, Яойорозу подумала про себя, что спасение без боя маловероятно. Остальные не были столь объективны и не могли этого осознать. Она рассчитывала на то, что, как только дела пойдут на лад, они поймут, насколько нереалистичны их планы. «Я думаю, ты, возможно, недооцениваешь, насколько упрямыми могут быть некоторые из наших одноклассников.» — сказала Джиро, на что Яойорозу вздохнула. «Возможно, ты права.» «Почему ты также смотрела и на меня, думая об этом? Я придерживаюсь того же образа мыслей, что и ты.» — сказал Иида, протестуя против того, что его смешивают с остальными. Яойорозу пожала плечами. «Лучше перестраховаться, чем потом сожалеть. Ты и раньше проявлял много эмоций, а это может привести к необдуманным решениям.» Иида не мог с этим поспорить, учитывая его охоту на Стейна. Тем не менее, ему хотелось бы думать, что он научился чему-то большему, даже в этой другой временной шкале. Им вспомнилась сцена в поезде, где Яойорозу объясняет, что им потребуется около 2 часов, чтобы добраться туда, откуда исходит сигнал. Мидория спросил, рассказали ли они остальным ученикам о своем плане, и Тодороки подтвердил, что рассказали. Класс изо всех сил пытался убедить их не делать этого, и Урарака сказала, что, по ее мнению, если все пойдут спасать Бакуго, это только поставит Бакуго в неловкое положение. «Ха, она действительно это поняла. Не могу поверить, что она это сделала, а ты нет.» — Бакуго проворчал. «Прости, что я больше беспокоюсь о твоей безопасности, чем о твоей гордости.» — Киришима фыркнул. Бакуго сердито посмотрел на него. «Достаточно того, что меня схватили за задницу в первую очередь, и теперь я должен получить удар от десяти лучших профи, посланных за мной! Идея, что вы все придете с нами, просто…» — тут Бакуго оборвал себя, очевидно, чтобы разозлиться или расстроиться, чтобы подобрать дальнейшие слова. Мидория не мог винить его за это. Если бы его поймали и вынудили кучу профи и/или его одноклассников рисковать своими жизнями ради него, он бы тоже чувствовал себя ужасно. Айзава начал немного успокаиваться, его надежда возродилась после того, как мысли Яойорозу ясно дали понять, что она идет вперед только потому, что считает, что это никуда не приведет. Эта надежда умерла, когда он увидел, что всему классу рассказали об этом плане, и они, по-видимому, тоже ничего не сказали. От этого остался крошечный уголек, олицетворяющий надежду Айзавы на то, что кто-то предупредил соответствующие органы, а на экране просто еще не показали эту часть. В голове Мидории всплыло воспоминание о том, как он в последний раз видел Бакуго, как мальчик сказал ему не следовать за ним. Видя, каким задумчивым был Мидория, Тодороки спросил, осознают ли все, что они делают, что это эгоистично и что никто не хочет, чтобы они это делали. «Если вы все это знаете, то с какой стати вы это делаете?» — со вздохом спросила Исцеляющая девушка. Ученики в разной степени поморщились, и Киришима набрался смелости спросить: «Но разве Всемогущий не говорили, что быть героем — значит совать нос туда, где этого не хотят?» «Ни один совет нельзя применять ко всем ситуациям одинаково! Научитесь рассматривать вещи в контексте!» «Ах, чтобы внести ясность, я в основном имел в виду совет, который следует применять, когда никто другой не разбирается в ситуации, или у вас есть основания полагать, что те, кто был, что-то упустили.» — герой номер 1 неловко объяснил. Бакуго захотелось вздохнуть, что было странно, поскольку обычно он приходил в ярость от подобных вещей. В любом случае, он должен был знать, что этих слов будет недостаточно, чтобы удержать Деку от попыток преследовать его. Именно так работал Деку; единственный способ заставить его не хотеть тебя спасать — это вообще никогда не попадать в неприятности. Тодороки сказал, что еще есть шанс повернуть назад. Киришима сказал, что не может этого сделать, потому что Бакуго просто не позволил бы злодеям делать с ним все, что те захотят, поэтому он тоже не мог. Мидории вспомнился совет Всемогущего о вмешательстве. Поскольку Всемогущий дал ему все, он не мог повернуть назад. Всемогущий тихо вздохнул. Им действительно нужно было поработать над чувством, которое, казалось, было у Мидории по поводу того, как он обязан ему за то, что выбрал его. Если уж на то пошло, Всемогущий чувствовал, что он в долгу перед Мидорией за то, что он был рядом, за то, что дал ему такого замечательного человека, которому можно передать «Один за всех». Осознание того, что кто-то столь героический продолжит наследие, наполнило его гордостью и чувством покоя, которого он не испытывал с момента своего почти смертельного ранения. Что ж, он чувствовал покой, когда мальчику, по крайней мере, ничего не угрожало. Бакуго стало труднее сдерживать свой гнев после слов Киришимы. Это определенно все еще было там, но немного померкло, когда Киришима показал, что понимает его лучше, чем предполагал ранее. Сцена некоторое время следовала за поездом, прежде чем их показали стоящими на улицах округа Камино. После того, как они подтвердили, что находятся в нужном городе, Киришима побежал вперед и закричал Яойорозу, чтобы та сказал им, где злодеи. Он остановился только тогда, когда Яойорозу попросила его подождать. Ученики фыркали и смеялись. «О да, это будут совершенно незаметные ребята!» — сказала Хагакуре между смешками. «Абсолютно никто не узнает, что мы здесь!» — поддержала её Мина, задыхаясь от собственного хриплого смеха. «Не собираюсь привлекать ничьего внимания!» Иида и Яойорозу закрыли лица ладонями. Мидория потер затылок, в то время как Тодороки повернулся к Киришиме, приподняв одну бровь. Бакуго одарил своего друга ухмылкой, которая практически кричала: «Я же тебе говорил.» «Ладно, да, я это заслужил.» — Киришима признал. «Нам действительно стоит потренировать их в скрытности, да?» — спросил Мик. «Я внесу это в список.» — устало сказал Айзава. Далее Яойорозу сказала, что отныне им нужно быть очень осторожными, поскольку злодеи знали, как они все выглядят. Мидория изобразил руками крест, сказав, что они должны быть скрытыми. Тодороки отметил, что Мидория просто выделялся. Новая волна хихиканья прокатилась по глупому представлению. Изуку покраснел, но рассмеялся вместе со всеми. «У тебя хорошее чувство юмора, когда ты немного теряешь бдительность, Тодороки. Очень невозмутимый, это весело.» — похвалила Урарака. «Спасибо…наверное?» Группа задумалась, как бы им отправиться на разведку, и Яойорозу указала на магазин рядом с ними. Это привело к монтажу, где каждый участник группы выходит из раздевалки в «маскировке». Мидория появился первым, и его наряд заставил класс перейти от хихиканья к оглушительному хохоту. Смех разгорался с новой силой каждый раз, когда выходил новый участник. «О боже, щетина! И темные очки! Ожерелье!» — Серо захрипел. «Ты снова пытаешься подражать Бакуго?» — спросила Сато, когда Мидория начал говорить громко и защищаясь, как будто он был персонажем. «А, может быть? Я определенно понимаю, откуда у тебя эта идея.» «Эй, что это должно значить?! У меня гораздо больше стиля!» — Бакуго запротестовал. Следующим появился Тодороки. «О, ты нашел способ прикрыть свой шрам. Мне было интересно, как ты с этим справишься, и волосы — неплохой способ сделать это». сказала Асуи. «Спасибо.» — сказал Тодороки. — «Я полагаю, целью было также прикрыть мои волосы.» «Двух зайцев одним выстрелом.» — она согласилась кивком. «Но твой наряд…ты просто выбирал те же вещи, что и Мидория?» — с ухмылкой спросил Каминари. «Возможно.» — Тодороки признал. Обычно он не обращал внимания на то, как люди одеты, поэтому его не удивило бы, если бы он последовал примеру Мидории. Следующим появилась Яойорозу. «Боже мой, как мне нравится это платье на тебе!» — Хагакуре залилась краской. «Неплохо для такого дешевого магазина, и очки тоже неплохие.» — подметила Джиро. — «Возможно, ты все же хотела распустить волосы. В школе ты редко это делаешь, так что злодеям, вероятно, было бы не так легко распознать.» «Хм, я об этом не подумала.» «Почему ты держишь баллончик с лаком для волос?» — спросил Оджиро. «… Я не уверена. Возможно, я просто использовала его для смены прически». Иида пришел за ней. Серо снова начал смеяться над растительностью на лице, и не он один. Эти усы были чем-то другим. «…ты носишь подтяжки.» — Токоями недоверчиво отметил. «И галстук-бабочку.» — Минета добавил тем же тоном. «Я чувствую необходимость указать, что меня также, кажется, смущает мой собственный наряд.» — сказал Иида, склонив голову в попытке скрыть румянец. Киришима был последним. «О-о-о, рога вдохновлены мной?» — игриво спросил Мина. Киришима рассмеялся и признал, что это определенно возможно. «Так твои волосы от природы остаются торчком или распущенными?» — спросила Яойорозу. «Вниз, почему?» «Тогда как ты заставил его лежать ровно, просто зайдя в раздевалку? Разве тебе не нужно было их помыть или использовать другие средства?» «… на самом деле это хороший вопрос.» Они вместе вышли из магазина, демонстрируя свои новые стили. Киришима научил Мидорию, как правильно исполнять «Эй!», и с каждым разом выглядел все более нелепо. Иида вдруг заорал, что у одной дамы отличная стойка, и получил от Киришимы поднятый вверх большой палец. Яойорозу сказала, что дети здесь будут выделяться. Несколько учеников теперь падали от смеха. «Я почти уверен, что Мидория, который так орет, на самом деле был бы более странным, чем просто гуляющий ребенок.» — с усмешкой сказал Оджиро. «Иида, нет! Это звучит так неправильно, особенно из твоих уст!» — Хагакуре взвыла. Кода энергично кивнул в знак согласия. «Подожди, ты выбрал эти усы, чтобы выглядеть неряшливо?» — Серо спросил с легкомысленным недоверием. Иида начал думать, что Мидория, возможно, был прав, когда однажды попытался зарыться в диван. Мидория, возможно, даже присоединился к нему, судя по тому, как он покраснел сам. Сущий Мик потер подбородок: «Ладно, я понимаю, к чему ты клонил. Ты одет более «взросло», чем обычно, и в целом это неплохая идея. Это поможет людям не сразу связать вас с людьми, которых они видели по телевизору или в возможных списках подозреваемых. Тем не менее, я бы порекомендовал больше координировать свои действия друг с другом, если вы когда-нибудь сделаете это по-настоящему. Прямо сейчас вы, ребята, все одеты так, словно собираетесь в разные места, за исключением, может быть, Тодороки и Мидории.» Айзава был слишком занят попытками спрятаться в свой шарф, чтобы что-то сказать. «Я бы порекомендовал вам на будущее выглядеть более неприметно.» — вмешался Незу. — «Если вы совсем не выделяетесь, то, скорее всего, люди не обратят на вас внимания. Вы были бы поражены, насколько простые вещи, такие как вязаная шапочка и очки, могут сделать кого-то неузнаваемым для прохожих.» Тодороки спросил Яойорозу, могла ли она сделать все это с помощью своей причуды, чтобы им не пришлось платить. Яойорозу начала разглагольствовать о том, что своей причудой не испортит экономику. Киришима думал, что просто хочет зайти в магазин, поскольку, скорее всего, такая богатая девушка, как она, никогда раньше там не была. «Я-я уверена, что дело было не в этом!» — Яойорозу попыталась отрицать. После того, как все посмотрели на нее несколько секунд, она слегка поникла. — «Ладно, дело было не только в этом. Но мои родители действительно вбили в меня материал об экономике; они начали читать мне лекции об этом, как только я научилась достаточно контролировать себя, чтобы делать такие вещи, как деньги. Они сказали, что я должна создавать деньги только в случае крайней необходимости и у меня нет другого способа заплатить за что-либо. И что я должен сказать им, если я когда-нибудь это делала, чтобы они могли вернуть деньги людям и сообщить властям, что в обращении были фальшивые купюры.» «Знаешь, мы могли бы сходить куда-нибудь вроде этого просто ради удовольствия, если хочешь.» — Джиро указала. «Оооо, мы могли бы устроить костюмированную вечеринку! Это было бы так весело!» — Хагакуре зааплодировала. Яойорозу вздохнула с облегчением, когда тема перешла к делу. Ей не нравилось думать о том факте, что технически она могла бы обрушить экономику, если бы действительно захотела. Они уже собирались идти своей дорогой, когда их напугал чей-то крик «UA!». Они обернулись и увидели, что Незу, Сотриголова и Влад Кинг проводят пресс-конференцию на соседнем экране. На экране Айзава извинился за то, что позволил ученикам подвергнуться опасности из-за своей неподготовленности, и за то, что вызвал беспокойство. Все они поклонились и извинились. Студенты как на экране, так и за его пределами были удивлены появлением Айзавы, как из-за того, насколько сильно он заявлял о своей ненависти к СМИ, так и из-за того, как он выглядел во время конференции. «Вау, не думаю, что я когда-либо раньше видел мистера Айзаву одетым в нормальную одежду.» — прокомментировала Мина, оглядывая изображение с ног до головы. — «Он хорошо смотрится.» «Это определенно отличие от его обычного облика.» — Яойорозу призналась. «Это неизбежное зло, пресса устроит скандал, если ты появишься, не выглядя безупречно.» — Айзава проворчал. Большинству других учеников не хватило смелости прокомментировать внешний вид своего учителя, но это не помешало им смотреть на него с благоговением. Кто знал, что Сотриголова может выглядеть не как недосыпающий бродяга, когда задумается об этом? «Как ты думаешь, Сущий Мик помогал ему, или он может просто делать это, когда захочет?» — Каминари прошептал Серо, который пожал плечами. «Какой бы ни была его внешность, для нашего учителя достойно восхищения выставить себя в центре внимания, которое он обычно ненавидит, чтобы принести эти извинения.» — заявил Иида. «Я просто делаю свою работу», — сказал Айзава. Кто-то на пресс-конференции спросил, как они отреагировали на семьи учеников, находящихся в опасности, и какие конкретные контрмеры они применяли против злодеев. Мидория был расстроен тем, что с учителями обращались как с плохими парнями. «Это несправедливо, вы вместе со Всемогущим чуть не погибли, защищая нас в USJ.» — тихо сказал Мидория, в то время как ученики согласно кивнули. «И вы пытались все скрыть, насколько могли, и каким-то образом нападение все же произошло. Вина за это не должна ложиться на вас, не тогда, когда вы так упорно боролись за нашу безопасность.» — сказала Урарака. Она не заметила, как губы Аоямы сжались в тонкую линию в ответ на ее слова. «Нашей работой было защищать вас, и мы не справились с этим. Извинения — это меньшее, что мы можем сделать, так как еще раз пересматриваем наши меры безопасности.» — сказал Айзава. — «Тем не менее, ваше разочарование этим — одна из причин, по которой я не люблю СМИ.» «Все всегда ищут, кого бы обвинить, когда происходят подобные вещи, и по какой-то причине обвинять злодеев, которые на самом деле совершили нападение, недостаточно. Они должны находить каждую ошибку и у тех, кто пытается все исправить.» — Сущий Мик раздраженно сказал. «Я могу понять причину, стоящую за этим», — сказал Незу. «Как герои, мы должны соответствовать высоким стандартам; и тем, кто не знает, с чем мы сталкиваемся и как все взаимосвязано, очень легко увидеть в этом вопиющую некомпетентность. Кроме того, я уверен, что многие предпочли бы думать, что ответственные просто проявляют небрежность, потому что другой вариант — признать, что злодеи действительно становятся настолько могущественными и хитрыми, что мы не можем найти способ остановить их, и это очень пугающая перспектива.» Незу объяснил, как они будут больше патрулировать школу и усилят ее безопасность. Однако толпа, смотревшая на экран, была далека от удовлетворения этим, и все начали говорить о том, что учеников вообще не защищают и что школы героев не должны быть захвачены злодеями. Они сказали, что UA просто защищали себя, и прокомментировали, насколько это разочаровывало. Ученики оглянулись на толпу в отчаянии. Голос Мидории сказал, что результаты — это все. Ученики в комнате тоже были расстроены. Ни один из них не винил своих учителей или саму школу в том, что произошло, так почему все эти случайные люди должны это делать? Что они знали о том, как все было на самом деле и через что прошли они и их учителя? Но они также не могли опровергнуть эти слова, по крайней мере, полностью. Школа действительно не должна быть наводнена такими злодеями; все должно было быть не так. Но разве это вина учителей? Почему они не могли просто возложить вину на злодеев, если бы это было уместно? Было ли это просто потому, что учителя были доступны, а злодеи — нет? Сцена переключилась на Шигараки и других членов Лиги, разговаривающих с Бакуго, и Шигараки задал те же вопросы, о которых думали ученики. Почему критиковали героев? Потому что их работой было защищать? Предполагалось, что они идеальны? Современные герои действительно были слишком чопорными. «Ублюдки, это именно то, чего они хотели, не так ли?» — Сато кипел. «Это действительно звучит очень похоже на то, о чем говорил тот клон Даби.» — Оджиро признал. — «Даже то, что он сказал об этом, не имеет значения, преуспели они или потерпели неудачу. Потому что люди все равно были бы разочарованы тем, что нападение вообще произошло.» «Они предсказали эту тьму с пугающей точностью.» — сказал Токоями. Это нисколько не удивило Тошинори. Учитывая возраст Все за Одного, у него было достаточно времени, чтобы узнать, как думают люди. Логично, что он знал, как предсказывать общественное мнение и манипулировать им. Спиннер сказал, что герои перестали быть героями после того, как получили компенсацию за защиту людей. Джиро вздохнула: «Мы это уже проходили, герои должны зарабатывать на жизнь. Если бы они не получали компенсацию, то только по-настоящему богатые люди могли бы позволить себе постоянно быть героями, и мне не нравится, как это звучит.» «Спиннеру, вероятно, это тоже не понравилось бы, ква.» Яги кивнул: «Есть куча историй о том, что герои не могли сохранить работу до появления прогероев, потому что им приходилось убегать, чтобы помочь кому-то, или слишком часто получать травмы. Я могу с уверенностью сказать, что я и близко не был бы таким эффективным, как герой, если бы мне плохо платили за мою работу.» Шигараки сказал, что борьба злодеев заключалась в том, чтобы усомниться в том, кем на самом деле является герой и что значит справедливость. Действительно ли общество справедливо? Они заставят всех задуматься об этом. Они планировали победить. «Тебе тоже нравится побеждать, Бакуго?» «Мне насрать на то, что вы ставите под сомнение, или на то, что, черт возьми, думает общество! Мне не нужна кучка философского дерьма, рассказывающая мне, что такое герой! Если я увижу, что злодей творит с ними гадости, я взорву его! Победа — большая часть того, чтобы быть героем, и это означает, что я собираюсь победить всех вас!» — Бакуго закричал. В то время как некоторые ученики с готовностью согласились, а Киришима стукнул Бакуго кулаком, другие задумались о тактике Шигараки. «Заставлять людей сомневаться в подобных вещах не обязательно плохо, но подобные действия приведут к дестабилизации обстановки, если все будет продолжаться в том же духе. Похоже, что Шигараки пытается применить это в меньшем масштабе к Бакуго.» — отметила м Исцеляющая девушка. «Основываясь на том, что он только что сказал, я не думаю, что это сработает.» — сказал Сущий Мик. «В целом это неплохая стратегия — пытаться заставить своего пленника задавать вопросы, одновременно предлагая то, что кажется ему ценным.» -Незу сказал — «Хотя он неправильно истолковал Бакуго. Бакуго не заботится о победившей стороне, он заботится о своей собственной победе, и поскольку они держат его в плену, он хочет победить их.» Айзава кивнул. В некотором смысле, на самом деле повезло, что Шигараки из всех учеников предпочел сосредоточиться на Бакуго. Некоторые другие ученики могут быть напуганы словами Шигараки, могут на самом деле начать сомневаться в чем-то достаточно долго, чтобы стать уязвимыми. Бакуго, к лучшему или к худшему, не задумывался так глубоко о таких вещах. Мидория был рад видеть, что Бакуго ведет себя здесь так оживленно. Даже если ему не нравилось находиться рядом, когда блондин кричал, он предпочитал это странной тишине, которую раньше демонстрировал экран. Всемогущий был весьма доволен тем, что Бакуго назвал победу «частью» героизма, а не смыслом в целом. Для него это было похоже на прогресс. Шигараки сказал Даби снять оковы. Когда Даби запротестовал, Шигараки сказал, что они должны относиться к Бакуго как к равному. Плюс он хотел дать Бакуго шанс посмотреть, действительно ли он может победить. Бакуго ухмыльнулся. Он надеялся, что ему удастся сбежать отсюда, но в данный момент он предпочел бы увидеть, как его второе «я» снесет физиономию хотя бы одному злодею. Даби заставил Твайса снять ограничения. Пока он работал над этим, мистер Компресс извинился за грубое обращение и сказал, что они были не просто толпой, пытающейся совершить преступления. Они похитили его не случайно. «Подожди, ты можешь похищать людей случайно?» — Кода выглядел крайне сбитым с толку. Сато на минуту задумался. «Я думаю, я имею в виду, если бы ты угнал машину и не знал, что кто-то был на заднем сиденье, это считалось бы случайным похищением. Но это довольно специфично…» «О да, конечно, «не просто толпа совершает преступления». Кажется, что в половине случаев, когда мы спрашиваем кого-то из них, почему они что-то делают, они просто говорят «потому что я так хочу». По-моему, это звучит довольно похоже на мафиози.» — Урарака проворчала. «Похоже, что большую часть времени, что мы его знаем, Шигараки придерживался философии «делай все, что я хочу». Казалось, что он достиг серьезной цели только после того, как взял Мидорию в заложники в торговом центре.» — сказал Тодороки. Через мгновение он нахмурился и пробормотал себе под нос — «Поскольку встреча была совпадением, делает ли это то, что совершил Шигараки, случайным похищением?» «Да, человек получает немного вдохновения после разговора со своим заклятым врагом и внезапно становится крестоносцем.» — Минета пожаловался. Шигараки сказал, что у них были разные обстоятельства, но что все здесь страдали из-за ограничений и пострадали из-за правил, людей или героев. «Вау, они действительно тебя совсем не понимают, да?» — сказал Серо. Бакуго покосился на него. «Что это должно значить?» «Ну, я имею в виду, исходя из того, что мы видели ранее, ты казался довольно «неограниченным» в детстве.» «Ты взорвал парту в своей последней школе, угрожая однокласснику, и люди едва моргнули.» — указал Шоджи. Бакуго хмыкнул, признавая слова, но прямо не соглашаясь или не соглашаясь с ними. Шигараки начал было говорить, что Бакуго, должно быть, тоже это почувствовал, но был прерван. Потому что, как только с Бакуго сняли наручники, он дважды ударил локтем о землю и почти в упор выстрелил в Шигараки. Было показано, как рука отваливается от его лица, когда злодея заставили отступить. Некоторые ученики сразу же зааплодировали и взволнованно вскочили, обрадованные тем, что Бакуго дает отпор и отказывает злодеям в том, чего они хотели. Другие просто стали еще более нервными, опасаясь, что это заставит злодеев решить, что Бакуго не стоит таких хлопот. Бакуго сказал, что слушал их бесконечные разговоры и жаловался на то, как долго им потребовалось, чтобы добраться до сути. Он сказал, что на самом деле они говорили: «Мы хотим преследовать людей, так что присоединяйтесь к нам». Бакуго ненадолго вернулся в свое детство, а затем заявил, что хочет побеждать, как это делал Всемогущий, и это никогда не изменится! Урарака была удивлена, когда Деку резко вдохнул, как будто ему было больно. Она повернулась, чтобы посмотреть на него, и увидела, что его челюсть была сжата, когда он сосредоточился на экране. «Деку? Что случилось?» «Бакуго не только просто отверг их, он сказал, что это потому, что он хотел быть как Всемогущий. Когда Шигараки угрожал мне в торговом центре, он решил, что все плохое в его жизни было из-за Всемогущего.» Глаза Урараки расширились: «Оу…он, наверное, очень плохо это воспримет, не так ли?» Деку серьезно кивнул, по-прежнему не отводя взгляда от экрана. Беспокойство Урараки заставило ее заерзать. У нее, возможно, было много проблем с Бакуго, но это не означало, что она хотела видеть, как ему причиняют сильную боль, и она определенно не хотела, чтобы он умер. Шигараки не пошевелился и не ответил, он просто стоял, уставившись на свою руку, упавшую на землю. «Отец…» серия закончилась. «Он, э-э, кажется, очень расстроен.» — осторожно заметил Минета. Реальность ситуации, наконец, дошла до тех, кто аплодировал ранее. Было приятно видеть, как Бакуго говорит и делает такие вещи, но хорошо ли это закончится для него? Сбежать с Курогири было бы очень трудно, а Бакуго был в значительном меньшинстве… «Ну, заметьте для себя, не прикасайтесь к рукам, когда сражаетесь с Шигараки.» — Каминари пошутил. — «А может, и стоит? Похоже, это его сильно отвлекает.» «Может быть, нам стоит подождать и посмотреть, как он отреагирует, когда оправится от шока, прежде чем принимать такое решение.» — предположил Оджиро, затем вздрогнул. — «Все еще не понятно, почему он называет это «отцом».» Все выглядели встревоженными, вспоминая последствия присвоения руке этого названия. Убил ли Шигараки собственного отца? Все за одного? Несмотря на то, что все хотели узнать, что произошло, был объявлен короткий перерыв. Как напомнил им Незу, время от времени важно разминать ноги. Было сомнительно, имело ли это значение здесь, но никто не захотел спорить по этому поводу. Как и обещал Айзава, в итоге он прочитал лекцию детям, которые тайком пытались принять участие в спасении. Но это было не так долго, как он думал вначале. Немного подумав, он решил, что лучший способ решить проблему — научить их и остальной класс тому, как справляться с эмоциями, которые возникают у вас в подобных ситуациях. Он добавил это в список того, что планировал сделать после их возвращения, и даже поговорил с Незу о том, чтобы сделать это официальным уроком для всех разных классов, поскольку это было бы универсально полезно. Незу согласился поговорить с Гончим Псом о его реализации. Итак, на данный момент Айзава решил напомнить им, почему вмешательство без предупреждения может закончиться очень плохо для всех участников, и более легкое напоминание о том, что их втягивание в это может ухудшить ситуацию для UA. В той последней сцене, в которой они были, похоже, кое-что из этого уже поняли. Сказав им, что обсуждение этих вещей станет частью школьной программы, он позволил им уйти. Как только Мидорию выпустили с лекции Айзавы, он обнаружил, что его Всемогущий потащил его в сторону. «Я хотел бы поговорить с тобой обо всем этом, мой мальчик.» «Мистер Айзава только что рассказал нам всем о том, почему это была плохая идея, и я знаю, что это так, я просто не мог…» «Я понимаю это, мой мальчик, действительно понимаю. Как ты видел, я также изо всех сил стараюсь сдерживаться, когда другие попадают в беду, даже когда это вредит мне самому. То, о чем я хотел с тобой поговорить, больше касается твоей причуды.» Это заставило Мидорию выпрямиться. Он сосредоточился на Всемогущем больше, чем раньше, внимательно слушая. Тошинори глубоко вздохнул, затем выдохнул. «Мидория, мой мальчик. Я…мой…мой наставник умер, когда я был еще маленьким, примерно твоего возраста. Вот почему Гран Торино была моим учителем в годы учебы в Калифорнийском университете, чтобы компенсировать ее отсутствие. В результате поиск способа справиться со всем за одного также стал моей обязанностью в юном возрасте. Это было… очень болезненно и сложно, и я никогда не хотел этого для тебя. Когда я отказался от Один за всех, то исходил из предположения, что Все за одного давно мертв. Я никогда не хотел, чтобы этот бой стал твоим.» Мидория открыл рот, чтобы возразить, и Яги поднял руку. «Я говорю это не потому, что верю, что ты неспособен нести эту каминную доску, я бы не передавал тебе Один за всех, если бы верил в это. Но то, что ты можешь с чем-то справиться, не означает, что ты должен это делать.» — Тошинори на мгновение замолчал, обдумывая его слова. — «Ты думал о том, что доктор сказал в другой временной шкале о твоих руках?» Мидория кивнул: «Я беспокоюсь об этом. Если я ввяжусь в еще одну серьезную драку, это действительно может испортить мне жизнь, помешать спасать людей.» «Не говоря уже о том, насколько это усложнило бы вашу повседневную жизнь. Возможно, вам трудно это представить, но как человек, имевший дело с хронической болью, я могу сказать вам, что это по-своему такое же бремя.» Мидория кивнул, вспоминая все случаи, когда он видел, как Всемогущий кашляет кровью, как в реальной жизни, так и на экране. «Мы позаботимся о том, чтобы этого не случилось, хорошо? Как я уже сказал, мы возьмемся за дело быстро, проведем ваши тренировки должным образом, когда вернемся, чтобы это никогда не стало проблемой.» «А как насчет Все за Одного?» — спросил Мидория. — «Я знаю, ты сказал, что я не должен иметь с этим дела, но я хочу! Я хочу помочь тебе!» «Ты уже такой, мой мальчик, просто находясь здесь.» Тошинори сказал с нежной улыбкой. — «Но если ты имеешь в виду, что хочешь помогать более активно, я не против этого. Я просто хочу сначала убедиться, что вы готовы, чтобы помочь, не рискуя получить непоправимую травму. Таким образом ты сможешь добиться большего, и тем, кто заботится о тебе, не придется так сильно беспокоиться о тебе, пока ты это делаешь.» Мидория подумал о том, что его мать оставляла ему еду в больнице во время последней серии, и кивнул. Было бы действительно здорово иметь возможность спасать других, не беспокоя ее так сильно. Тошинори улыбнулась ему и взъерошила волосы. Мидория на мгновение удивился, затем медленно шагнул вперед, чтобы обнять Всемогущего. На краткий миг Мидория испугался, что это действие поставит Всемогущего в неловкое положение, но затем он почувствовал, как мужчина слегка усмехнулся и похлопал его по спине. Мидория покраснел, но не отстранился. Он хотел сохранить это. Это было эгоистично, но он хотел помочь Всемогущему не только из-за того, каким великим героем он был, но и потому, что Мидория не хотел это терять. Когда он вернется, он сделает все возможное, чтобы быстро научиться у Гран Торино, чтобы Всемогущий позволил ему быть рядом с ним и помог уберечь его. Сохрани Всемогущего, пока он спасал других. Спаси его, если понадобится, точно так же, как Всемогущий спас Изуку.