Легенда о красной нити судьбы

Чувства - это эмоции, которые делают нас людьми. Эти эмоции формируют душу по мере того, как мы прокладываем свой путь по жизни. Они приносят удовлетворение от того, что чувствуешь себя любимым, ведь это и дает нам причину продолжать двигаться вперед. Тепло и счастье разливается по всей груди, иногда спутываясь с негативными эмоциями. Как белое молоко, смешиваемое с горьким кофе. А ещё можно добавить пару ложек сахара, чтобы вкус стал ещё лучше. Сладковатая жидкость теперь разливается по груди альфы. Для него – любовь, подобна теплому и сладкому любимому напитку, греющая полностью все тело у теплого костра прохладной ночью. Любимый привкус ощущался на кончике языка, заставляя жадно проглатывать напиток. Сладкий, восхитительный вкус, который вызывал у него желание смаковать каждую каплю. Все ассоциируют любовь по-своему, интерпретируют для себя по-разному. Вот и Манджиро отличался своим взглядом на чувства и любовь. Майки сидел с покрасневшим лицом из-за слов врача. Даже незаметно ущипнул себя, проверяя, не сон ли это. Слова доктора просто обрушились на него, как тонна кирпичей, это сбивало с толку альфу. Слова просто продолжают эхом отдаваться в его голове, и как бы сильно он ни старался их заглушить, они продолжают повторяться снова и снова. Пожилой мужчина прочищает горло и призывает к вниманию. Он смотрит суровым и серьезным выражением на лице. Ведь были проблемы посерьезнее, и их нужно как можно скорее решить. — Давайте перейдем к насущным проблемам – здоровье господина Ханагаки, — он говорит твердым и уверенным тоном, ведь здесь не для того, чтобы валять дурака, а для обсуждения чего-то важного. В кабинете становится холоднее. В воздухе витал холод, пронизывающий до самых костей. Может быть из-за того, что Майки нервничал. Медленно нарастало напряжение между ними. Но доктора это совершенно не беспокоило. Он продолжает свою работу без какого-либо намека на дискомфорт или неудобство. — Угу, — выдавливает из себя Майки, а взгляд становится серьезнее. Сейчас самое важное - выяснить, что происходит с Такемичи. Он не может просто так все оставить и бросить свою омегу на произвол судьбы. Как никогда полон решимости, помочь возлюбленному. Они обязательно разберутся с этим и пройдут через это вместе, как в былые годы, когда они были подростками. Что с чем бы они ни столкнулись, что бы ни случилось, с ними все будет в порядке. — У господина Ханагаки редкое врожденное заболевание, которое подавляет внутреннюю сущность омеги, в простонародье его назвали болезнью «увядающей маргаритки», — поясняет врач. Его белый выглаженный с иголочки халат давало впечатление заядлого идеалиста. Чужой и серьезный взгляд не сулил ничего хорошего. Майки промолчал, отводит взгляд от миндалевых, пропитанных опытом глаз, подтверждая своими действиями, что знает о болезни. Но врач догадывается обо всем по эмоциям, словно еще подрабатывал психологом или того еще хуже – психиатром. — Он вам рассказывал? — хочет узнать все с чужих уст. Медленно правит левой рукой свой бейджик. Только сейчас гонщик замечает имя и фамилию доктора: Рёкити Инада – именно так звали врача. Чуть ниже была написана его специализация в области омеганологии, а сзади врача висели различные грамоты, благодарности и самое главное – лицензия. Манджиро даже немного зауважал этого человека, хоть и особо не симпатизировал. — Нет, но я догадывался от какого именно недуга он страдает, ведь все вокруг говорят, что не чувствуют от него никакого запаха, — резко замолкает, но лишь на пару секунд, сглатывая вязкую слюну. — Но я же все чувствую! — вскрикивает черноволосый, негодуя. Руки легли на подлокотники кожаного кресла. Похоже, на него совершенно не повлияла вспышка эмоций Майки, Инада оставался хладнокровным. Он не из тех, кто легко поддается эмоциям или сопереживает другим. В первую очередь врач должен работать с холодной головой, чтобы точно дать диагноз. — Я как-то читал статью об одном интересном исследовании, связанным как раз с «увядающей маргариткой», — его рука поднимается, чтобы почесать ухоженную бородку. Майки удивленно поднимает глаза на доктора, даёт понять, что заинтересован в этой информации. — Вижу, что вас заинтересовал, — хмыкнул Рёкити. — Суть исследования заключалась в том. Отобрали десять человек, страдающих «увядающей маргариткой», и начали активно следить за их жизнью, приглашая каждый месяц на прием, на котором они подробно рассказывали о своей жизни, — низкий голос говорил не спеша. — Также брали анализ крови, чтобы проверить в норме ли уровень гормонов. Исследование продолжалось три года. В результате было подтверждено, что действительно есть альфы, которые способны чувствовать аромат этих омег, — как-то странно всматривается на мужчину перед ним, делая еле заметный намёк на их историю. Об этом Сано знал. Вчера, после новости о болезни омеги, он целую ночь прошерстил интернет в поисках информации. Но, к сожалению, об этой болезни мало кто знал. Исследования «увядающей маргаритки» проводились один раз, как раз об этом и рассказал врач. — Ну это на каждых сайтах пишут, — гонщик недовольно цокает. Доктор хмыкает из-за вспышки недовольства гонщика. Делает для себя пометку, что эта личность легко впадает в раздражение или даже гнев, он бы охарактеризовал альфу опасным человеком. — Одно дело пишут на сайтах, другое дело подтвердить на практике, и показать данные. Но знаете, что самое удивительное? — заинтересовывает своего собеседника Инада. — И что же? — Манджиро заинтересованно смотрит на врача. — Альф, которые могли чувствовать аромат омег, страдающих от этого недуга, привлекало что-то в них. Их внутренняя сущность позволяла, даже сквозь, еле заметный запах почувствовать омегу, — моментально разгадывает свою же загадку мужчина в возрасте. Сано приподнял свои брови, понимая к чему ввел врач. Речь шла об истинных. Никто не знает от куда эта теория пошла, но ей десятки лет уж точно. Она гласила, что у каждой омеги и альфы есть предназначенная небесами судьба. Высшие силы сами решали, кто с кем будет связан. Альфе не нравилась эта теория. А ещё не нравилось, когда за него расписывали жизнь, а тем более, когда за тебя выбирали пару. Истинные, встретившие друг друга, испытывали некий трепет на уровне инстинктов. Понимали, кем являлись, стоило лишь почувствовать запах своей пары. У них мгновенно вспыхивало чувство связи, их притягивало друг к другу. И последние пару лет «истинность» форсировалась в различных популярных романах, которые становились бестселлерами. От этого всё больше людей стало верить в истинность. — Я слышал о теории истинных, но это опровергалось в новостях, — выдохнул громко альфа. Радовало лишь то, что это было на уровне фантастики. Ученые проводили уже такие эксперименты, но с треском проваливались вновь и вновь. Поэтому решили отложить такой эксперимент на неопределенный срок, чтобы собрать достаточно информации об этом феномене. — Верно, и альфа, и омега могут выбирать сами с кем им быть предпочтительнее, а не ждать кого-то единственного. И вот на этом моменте начинают рушиться, выше сказанные мною слова, — с некой хитринкой стал поглядывать Рёкити. — О чем вы? — Манджиро слегка дергается на стуле, разминая свои уже затвердевшие мышцы. — Даже если альфа может чувствовать аромат омеги, страдающей от «увядающей маргаритки», это не значит, что они точно будут вместе. Как опять же я сказал – мы сами вольны выбирать с кем быть. И если для альфы такая омега не будет предпочтительнее, то он выберет другую. Как и омега, если ей не будет нравиться этот альфа, она не будет с ним, даже если тот будет чувствовать ее внутреннюю сущность. Вот такой вот парадокс, — он разводит свои руки, заканчивая свой монолог. А после, слегка наклоняется вперед, чтобы отпить воду с кружки и промочить своё горло. Майки не знал, как ответить на эти слова. Инада ставит кружку на стол, та с глухим стуком встречается с поверхностью стола. — Вижу, что я вас загрузил сильно, — губы мужчины образовывают полу дугу, его немного позабавила реакция Манджиро. — А если альфа не будет чувствовать запах, но омега будет в него влюблена? — Майки хотел точно убедиться, что ему не послышалось. —Такая ситуация встречается чаще всего. Ничего не будет, это значит, что альфу никак не привлекает омега. А из-за этого случаются несчастные случаи… — заверил того по своему опыту. Сердце Манджиро ёкнуло. Ведь это означало – смерть. Мучительная смерть ничем не хуже, как болеть раком последней стадией. Долгие годы омеги страдают этой болезнью и немногие выживают после такого, только потому, что не повезло в личной жизни. — Статистика…Она говорит о том, что многие эти омеги умирают, — в его голове слышалась печаль за несчастных. Такой участи уж точно не смог допустить для своего возлюбленной пары. — Верно, большинство, не имея партнеров, сидят на сильных подавителях, что также сказывается и физически, и психологически на омегах. Но больше уклон идет именно в психологию, у них начинается конфликт с внутренней личностью, который особенно обостряется в момент течек, если нет альфы, на которого они могут понадеяться, как эмоционально, так и физически, прося дать феромонов, дабы успокоить внутреннюю сущность, — врач вглядывается в гонщика, а после продолжает. — Поэтому депрессии у таких омег не редкость, а на фоне всего этого, они часто совершают непоправимое. Я надеюсь вы поняли, о чем я. Омеги, не имевшие альф, на которых можно было положиться, приходилось нелегко. С этой болезнью омеги полностью зависели от альф. Нуждались в сильной потребности и защите со стороны своего партнёра. Жаждали опереться на чужие сильные плечи, лишь бы получить поддержку и утешение. И если они этого не получали, запускался процесс саморазрушения внутренней сущности. Им начинает казаться, что никому нет до них дела и они совсем одни в этом мире. Даже в двадцать первом веке – веке информационных технологий, где можно спасти человека от самой ужасной болезни… Существовал недуг, буквально убивающий за то, что ты одинок. Жестокая и беспощадная вселенная, вновь подкидывала препятствия человечеству, заставляя вновь и вновь бороться за свою жизнь, счастье и любовь. — Я хочу помочь ему, не хочу, чтобы он умирал! — повысил слегка голос гонщик, сжимая руками подлокотник на своем стуле. Рёкити поправляет свои очки, переводит свой взгляд на компьютер, где и висела электронная карта пациента. Всё его приходы к многочисленным специалистам были перед его глазами. Множество выписанных различных видов подавителей, уколов и бесполезного лечения сделали только хуже организму омеги. — Я вам предложу схему лечения господина Ханагаки, благодаря которой можно будет выправить тяжелое состояние омеги, в которое он себя завел из-за применения большого количества подавителя, — его серьёзный и холодный тон как в самом начале вновь проявился. — У него передозировка подавителем? — поясняет для себя Майки. — Да, господин Ханагаки, думая, что сможет задержать приход течки, выпил большое количество этих таблеток. Результат, конечно, проявился, но это дало побочные эффекты. И все что вы перечисляли ранее, к этому и относится, — врач быстро щелкает мышкой, собирая в едино старые анализы пациента и заключения, некомпетентных на его взгляд врачей. В доме Рюгуджи Майки чувствовал, как сущность омеги цеплялась за него отчаянно, желала слиться воедино с ним. Ведь он хотел того же. Но что-то сковывало чужую сущность, поддаться естественной похоти для омег. Еще тогда догадываясь, но сомнения побеждали, и альфа вновь и вновь отрицал очевидные вещи. — Я так и думал, — прикрывает свое черные глаза гонщик, коря себя за игнорирование внутренней сущности. — При осмотре я выяснил, что его тело находится в преддверье течки. Внутренняя сущность рвется наружу, количество гормонов в этот момент также зашкаливает, все это дает нагрузку на организм, итак, страдающий от болезни омеги, — поясняет врач признаки болезни. — Что я должен буду сделать? — веки открываются уже с пристальным и серьезным взглядом. За огромным окном послышались звуки ветра, стучавшие прямиком к ним. Громкий, завывающий ветер дул сквозь деревья, шелестя листьями и раскачивая ветви. Это отчетливо слышалось из-за открытой створки. — Сразу предупрежу, это не та течка, о которой вы наслышаны, где омеги прыгают на своих партнеров, желая заняться совокуплением. Здесь дела обстоят иначе, — предупреждает заранее Рёкити. Скорей это даже напугает омегу, если альфа внезапно начнёт намекать на секс. И ненароком может навредить и так нестабильной психике. — И как же? — хмурится мужчина. — Все тело омеги болит, особенно низ живота, где находится его репродуктивная система. Омега, как загнанный раненый зверь, желает спрятаться подальше от чьих-либо глаз, чтобы ее никто не трогал, — объяснил доктор. Манджиро не представлял, что испытывал омега. Но чувствовал, как внутренняя сущность выла от острой и ноющей боли. — Понятно. — Вам нужно быть очень осторожным с господином Ханагаки. Предоставьте ему какое-либо укромное место, или которое он сам лично выберет. В преддверии течки, омеги начинают вить себе гнездо, чтобы чувствовать себя в безопасности. Они начинают создавать для себя маленькое уютное и скромное местечко. Если же в семье есть и альфа, омега начинает перетаскивать личные вещи своей пары, чтобы окружить знакомым запахом. Такие инстинкты были схожи со многими животными. На уровне инстинктов таскали вещи, собирая мягкие и теплые материалы с различных уголков квартиры, чтобы обеспечить себе безопасность. Как будто они знают, что что-то грядет, и готовятся к этому основательно. Создавая для себя безопасное и уютное место, где можно переждать цикл до преддверия самой настоящей течки. — Хорошо, — быстро закивал Майки, соглашаясь со всеми рекомендациями. Врач записывает все рекомендации на листке бумаги, чтобы альфа точно не забыл и попутно рассказывая всё вслух. — Дальше вам нужно будет пытаться заставлять его есть. Даже если его будет рвать. У господина Ханагаки запущенное состояние, он скорее всего будет отказываться от еды. Предлагаю что-то легко усвояемое, по типу мисо-супа. Посмотрите различные доставки еды для омег, специализирующиеся именно для того периода, когда они в течке, — быстро чиркая перьевой чёрной ручкой. — Моей сестре один раз такую еду заказали, когда ей было крайне плохо от течки, — даёт понять мужчине, что он знаком с диетой для омег, когда им становится очень плохо во время их цикла. С этим никаких проблем не должно произойти. — Ну вот вы уже знакомы, главное выберете легко усвояемую пищу. Дальше господину Ханагаки нужно каждый день принимать горячую ванную, это также будет способствовать уменьшению боли, так как горячая вода будет расслаблять его, — вновь делает галочку на бумаге, одобрительно кивая. — Понял, — слегка опускает голову на бок, чтобы рассмотреть, что же пишут на бумаге, но получалось не очень. Мужчина в возрасте резко перестаёт писать, поднимает голову, снова пристально рассматривая альфу. — После таких процедур он будет крайне расслаблен, и я настойчиво рекомендую вам заняться с ним плотскими утехами без проникновения, — остаётся невозмутимым. Опускает голову вниз, дописывая рекомендации. Майки удивленно все это время смотрел на врача с широко раскрытыми глазами. Эта тишина послужила сигналом, чтобы продолжить доктору свою рекомендацию. — Каждой омегой во время течки хочется близости, даже если и господину Ханагаки течка причиняет боль, но внутренняя сущность будет жаждать, чтобы кто-то доставил ей удовольствие. Делайте это крайне осторожно, рекомендую перед этим влить в него свои феромоны, он возбудится от этого, и вы сможете действовать, — поднимает глаза на гонщика, смотрит как на невинного и не оперившегося щегла. Словно за плечами Сано не было огромного опыта в интимной жизни. Альфа краснеет, то ли от смущения, то ли от оскорбления — «Он меня учит как сексом без проникновения заниматься?!», — с некой обидой думает Манджиро. Можно не сомневаться его Такемичи получит самый лучший оргазм в его жизни, и их будет еще множество. И только с ним такое сможет получить. — Ах да, самый важный момент, передача феромонов, — вспоминает резко Рёкити. — Это нужно делать и тогда, когда у омеги начинается приступ. Вы нежно, без напора передаете ему свои феромоны. Смотря на ваш диагноз, я вам пропишу таблетки, чтобы ваша внутренняя сущность не вышла из себя, а также рекомендую после течки омеги прийти лично на осмотр, — вновь вглядывается в монитор компьютера, и как-то странно хмурится. Они оба болели чем-то необычным, это и заинтересовывало профессионала. — У меня ремиссия! Уже долго не было никаких случаев! — выкрикивает недовольно Манджиро, сжимая руки в кулаки. — С этим не шутят господин Сано, особенно если вас в возрасте шестнадцати лет держали в отделении для буйных альф, когда вы не могли контролировать свою внутреннюю сущность. Вам же на всю жизнь прописали пить таблетки, не так ведь? — это нисколечко не напугало доктора. Он оставался таким же не принужденным. Майки лишь самодовольно хмыкает. Ему не нравилось об этом говорить. Болезнь для него являлась табу. Обо всей ситуации знали лишь родные, поэтому даже Эма не трепалась своему мужу об этом, а зная сестру и ее характер обычно последние новости растрескивала направо и налево. Это раздражало. — Господин Ханагаки обязательно пробудит в вас ту сторону, которая давно не просыпалась. Поэтому я рекомендую, которые я назначу таблетки, пить. Иначе вы можете опять попасть в отделение для буйных альф, — призывает альфу к здравому смыслу. Гонщик поворачивает голову в сторону окна, недовольно цокая. Ему крайне неприятно касаться данной темы. Все рекомендации и так исправно выполняет. Не хочет вновь возвращаться в то время, когда болезнь была на грани здравого смысла. Не без помощи близких людей, ему огромных трудов стоило реабилитироваться от этого недуга. Болезнь не была побеждена. Скорее перешла на стадию спячки, и в любой эмоциональный момент могла вновь выйти из-под контроля. Жить с мыслью о том, что твой недуг хронический было непросто. Доктор тактично помалчивает о болезни, решая, что альфа и так все понял. — Еще очень важный момент, если можете, то закройте все зеркала в доме, — вновь чиркая на бумаге очередную рекомендацию. — А это еще зачем? — удивленно поднимает свои брови альфа. Не понимает сути проблемы с зеркалом, какое отношение это имело к болезни Такемичи. — Когда господин Ханагаки придет в себя, то он может навредить себе, лишь посмотрев в зеркало, увидев, что с ним произошло, — выдыхает врач, протягивая листы с рекомендациями. — Очень рекомендую, убрать зеркала, — добавляет уже, когда у него принимают листы. — А через сколько течка закончится? — глаза бегло пробегаются по листам, читая то же самое, что и несколько минут назад говорил омеганолог. — На шестые-седьмые сутки он придет в себя. Поддерживайте господина Ханагаки, как только можете, такие омеги, как он, крайне желают ласки, и чтобы с ними был кто-нибудь рядом. Не оставляйте его, я понимаю, что будет сложно, скорее всего вы не будете спать, но будьте рядом, не бросайте его! — даёт последние рекомендации профессионал. Доктор пристально смотрел на Майки, словно вверял не совершенно незнакомого очередного пациента, а своего сына. — Я понял вас, — также пристально посмотрел в глаза, напротив. В них горела решимость. — Я также выпишу таблетки для господина Ханагаки, это витамины для поддержания общего состояния, — беря с края стола очередную бумагу, но уже для написания рецепта. Он дописывает рецепт, снова протягивает лист и скрещивает руки, наконец-то откидываясь на спинку стула. — И еще я спрошу уже лично вас, так как данная процедура уже будет платной. — Что за процедура? — интересуется Сано. Бумаги аккуратно сгибает для нужного размера, кладя в карман штанов. — У господина Ханагаки крайне тяжело проходит процесс адаптации тела к течке. Мы можем поставить ему препарат, который плавно переведет его в течку, а также на время уберет симптомы боли. Он будет ощущать, прилив возбуждения, как и обычная омега во время течки. Но данная процедура она дорогая, вы согласны оплатить ее? Можно обойтись без нее, — данную процедуру не каждый мог себе позволить, скорей большинство не могло позволить такого. Поэтому доктор сразу же пытается успокоить человека. Он не любил в принципе заводить разговор о деньгах и платных лекарств, но это было необходимо. — Ну уж нет, если вы сказали, что она облегчит страдания Такемучи, то я согласен выложить приличненькую сумму! — Сано не волновала цена вопроса, его тревожило, а поможет ли препарат для омеги. Если эффект такой, какой и описал доктор, значит препарат нужен. — Хорошо, тогда оплатите на стойке в холле. После оплаты, медсестра вас сопроводит к господину Ханагаки. Они одновременно встают со своих мест, жмут руки в качестве успешной сделке и договоренности. — По рукам! — облегченно отвечает гонщик. — Я рад, что вы отнеслись со всей серьезности к болезни вашего партнера. Не каждый день найдешь того, кто будет так ради дефектной омеги стараться, ему очень повезло с вами, — слегка улыбается мужчина в возрасте. Они расцепливают руки. Рекити уже дожидается, когда Сано покинет кабинет, но этого не происходит. Мальчишка на его взгляд заметно замялся. — Доктор, — наконец-то слышится еле тихий голос. — М? — миндалевые глаза с интересом рассматривают гонщика, дожидаясь вопроса. — А… У него правда ко мне ответные чувства? — послышался дрожащий голос альфы, а лицо становится пунцовым. Он заметно волновался и скорей всего боялся узнать ответ на данный вопрос. — Это было видно, когда он вас не хотел отпускать в момент осмотра. Так омеги держатся лишь за тех, кого действительно любят, — хохочет доктор. Майки улыбается, морщась от внезапно вышедшего солнца. Лучики солнца как будто «целовали» лицо. Перед его глазами возник образ улыбающегося желтоволосого мальчика. Громкий смех разносится эхом в ушах альфы. Образ омеги подобен солнечному свету. А эта улыбка, от которой у Майки замирало сердце, подобна теплому топленому шоколаду. — Майки-кун, ты такой милый, когда смущаешься, — смущенно улыбается подросток. В этих синих глазах плескалась воля к жизни, как волны в преддверии шторма. И только чувства к тебе способны вогнать меня в краску…