На берегу океана

      Они стояли на берегу океана на мысе Канаверал. Небольшие волны омывали их ноги. — папа… — вдруг позвала она.       Джотаро повернул к ней голову в немом вопросе. — так почему же… все так вышло?       Он развернулся к ней всем телом и посмотрел в ее зеленые глаза, едва сдерживающие слезы. — пап… почему тебя почти никогда не было дома, не было со мной?.. Только честно, пожалуйста — ты правда хочешь знать? — конечно, всегда хотела, очень. — Джолин — он сделал шаг к ней и взял за руку — ты права, нам следует поговорить об этом. Буду честен, обещаю. — слушаю — ты ведь теперь знаешь о стендах, о стендюзерах, ну и примерно о жизни таких людей — да… — Джолин еще не поняла, о чем он — я получил свой стенд в 17 лет. И тогда это определило всю мою оставшуюся жизнь. Был один очень сильный противник, о котором ты уже узнала от Пуччи — Дио? — да, он. После того, как я расправился с ним, мне приходится разбираться с его «наследством»: последователями, оставшимися сообщниками, теми, кто поддерживал его идеи. И, конечно, других врагов никто не отменял, стендюзеры ведь притягиваются. Моя жизнь всегда была и остается в опасности. Много раз меня чуть не убили.       Джолин застыла в удивлении, она внимательно смотрела в глаза своего отца. — Джолин, шантаж семьей очень эффективен.       Она посмотрела на него с еще большим удивлением. «Неужели… неужели он…» — думалось в ее голове. — я всегда думал о вас, Джолин, всегда, о тебе и о твоей маме — в его взгляде, который всегда был таким холодным, отстраненным и ничего не выражающим, теперь читалась мольба о прощении, о понимании и… даже… любовь? такая нежная, отцовская любовь, которой Джолин никогда не хватало. Ее глаза наполнились слезами, которые вмиг стали скатываться по щекам. Джотаро обнял ее, прижав к своей груди. Джолин обхватила его спину руками. — папа… — прошептала она сквозь слезы. — Джолин, а Пуччи ведь правду сказал, семья — это мое слабое место, моя слабость — моя дочь. Я не хотел бы, чтобы мои враги узнали, что у меня есть жена и дочь. Держу пари, они бы использовали вас, чтобы шантажировать меня, а я бы повелся, точно бы повелся, Джолин… Я бы примчался первым рейсом куда бы они не потребовали, и где бы я не находился, я бы сделал все, чтобы вы были в безопасности, чтобы вашей жизни ничего не угрожало. — я всегда ждала тебя, папа, на каждый день Рождения, на каждое Рождество… папа! я очень хотела, чтобы ты был рядом со мной, когда что-то происходило я всегда думала о том, что обязательно расскажу об этом тебе, когда ты приедешь или когда я тебе позвоню… но… ты редко приезжал и никогда не отвечал на звонки… за что, папа?.. мне было так больно, грустно и одиноко — Джолин говорила срывающимся, иногда переходящим на негромкий крик голосом, а ее щеки до сих пор жгли слезы, она смотрела на отца, выговаривая все, что накопилось за 20 лет — ты приезжал на пару дней, проводя почти все время в своем кабинете, а потом снова уезжал на несколько месяцев, папа… это так жестоко… — мне нет оправдания — Джотаро нагнулся к ней, поцеловав в лоб — могу ли я просить прощения после всего этого? — я очень любила тебя, папа, всегда любила, надеялась, думала, ждала, хотела твоего приезда хотя бы раз в месяц!.. я смотрела как других детей встречают их отцы после школы, учат кататься на велике на улице, как они гуляют с ними… а тебе, отец, так сложно было что ли?! — она сжимала руки на его плаще в истерике — а оказалось, что все дело в стендах! я думала, что ты нас бросил, предполагала, что у тебя есть другая семья, что тебе важнее рыбы, чем я, и что ты совсем меня не любишь!!!       Джотаро молча слушал Джолин, а ведь он никогда и не задумывался о ее чувствах. — я и до сих пор тебя люблю — уже немного успокоившись сказала Джолин и посмотрела ему в глаза — я рада, что ты рядом — Джотаро улыбнулся — спасибо, что спас меня. — я тоже тебя люблю — ответил Джотаро — всегда любил. Теперь я всегда буду рядом с тобой, обещаю.       Джолин крепче обняла отца. — знаешь, что, пап? я тебя прощаю.