Сад алых роз

Небольшой, но уютный дворик, что приобрел алый оттенок от заката, казался довольно романтичным. Хэйдзо пригласил к себе своего знакомого, Кадзуху, так как он давно хотел предложить ронину пообщаться и узнать друг друга получше. Среди этой компании оказались и Итер с Паймон, что прогуливались по городу вместе с одним недавно прибывшим мондштадстким алхимиком. Хэйдзо ловко подловил их и предложил наведаться в его чертоги, на что все трое были не против. Никакого скрытого помысла в его предложении не было, тому лишь хотелось скрасить свои скучные выходные, что так тянулись. Парни мило общались, обсуждая разного рода темы, ведя непринуждённую беседу; всем было комфортно в компании друг друга. Минуты плавно перетекали в часы, а стрелка часов доходила до позднего времени. Детектив выпроводил своих гостей, и уже стоял возле входной двери провожая их. Как только все уйдут, хозяин дома сможет хорошенько отдохнуть перед завтрашним рабочим днём, вот только у него на оставшийся вечер другие планы. Алхимик, что вежливо согласился на упрашивания Хэйдзо, сейчас о чем-то переговаривался с уходящими путешественником и Кадзухой. В их разговоры он не вслушивался, погрузившись в свои мысли. Вывели из раздумий его слова прощания гостей. Стоило алхимику подойти ближе к детективу, как Хэйдзо ловко притянул того ближе, сразу припадая к губам мечника, оставляя на них краткий мягкий поцелуй. Их отношения начались так спонтанно: Альбедо по приглашению прибыл на праздник Иродори, и во время прогулки его вместе с сестрой по главному городу страны они заглянули к одной хорошей подруге Кли, Ёимие. Хэйдзо в тот момент о чем-то с ней разговаривал, по сей видимости, по работе. Девочке-эльфу хотелось поучаствовать в расследовании детектива, и как-то всё в процессе закрутилось, завертелось, что парни начали общаться, а далее уже, по всей видимости, дружба переросла в что-то большее. Стоило им пройти в дом от выхода, как детектива разворачивают к себе, цепляя за чокер. Кли упросила парня остаться на эту ночь с Ёимией, и Мел, все же доверив сестру девушке, сказал, что зайдет за ней следующим утром. Уходя, Альбедо услышал радостные голоса девочек и счёл, что, возможно, это будет и не самой лучшей идеей доверять сестру девушке, чья работа связана с пиротехникой(мало ли, что Кли учудит ненароком). Но тем не менее Ёимия, как ему показалось столь за такой малый промежуток знакомства, человек надёжный, и за ребёнка может поручиться, так что он просто отправился к назначенному месту встречи с путешественником. Хэйдзо подался мягким настойчивым действиям алхимика, вжавшего того в стену, подставляя шею для поцелуев, помогая снять некоторые элементы одежды, что так мешали Принцу мела. Алхимик сковал детектива в руках, обхватив запястья, оставлял на его шее и ключицах дорожки страстных поцелуев, слегка кусал кожу, дразня парня. От его хоть и кратких ласок аж дыхание перебило. Отстранившись, они обменялись несколькими непринужденно высказанными фразами, а далее все пошло вполне обыденно для детектива, за исключением того, что компанию ему составлял Альбедо. Хэйдзо предложил Мелу принять ванну, пока сам возился на кухне. Хэйдзо не так сильно любил сладости, но сегодня он подумал, что захочет именно этого, когда ходил за продуктами. Несколько инадзумских сладостей украшали небольшой низкий столик, где уже красовался чайничек с заваренным в нем чаем; осталось дождаться только алхимика. Вышел Принц мела уже не в своем привычном одеянии, а в тонкой юкате, что чуть ли не сливалась с тоном кожи Альбедо. Хэйдзо оставил тому сменные вещи, что алхимик сразу же заметил при входе. Давненько они не виделись. Альбедо упоминал в письмах, что он прибудет в Инадзуму в скором времени, и Хэйдзо ждал, когда они наконец встретятся. Хоть в письмах они и рассказывали друг другу о происходившем в жизни, но читать строчки с листа бумаги это одно, а вот слушать из уст рассказчика – другое. Альбедо любил наблюдать за мимикой Хэйдзо: как изгибаются брови, как светятся его глаза, как парень жестикулирует руками в некоторых частях его истории и как губы смыкаются в тонкую линию, когда тот проверяет, не упустил ли он что-то интересное в своем рассказе, а взгляд становится более серьезным, задумчивым, а после, как вспомнит, щелкает пальцами а на лице появляется мягкая улыбка. Перечислять можно бесконечно. Альбедо внимательно слушал все, что рассказывал ему собеседник, изредка лишь задавая краткие уточняющие вопросы. Как только Хэйдзо закончит свое повествование, Альбедо добавляет что-то от себя, по просьбе детектива, рассказывая что-то из своей жизни в Мондштадте до приезда. А когда уже все, что можно было обговорить, было сказано( что бывает крайне редко), они просто наслаждаются умиротворенной атмосферой, что создалась вокруг них. Как только стол опустел, парни принялись заниматься чем-то своим: Хэйдзо направлялся в ванную комнату, а алхимик что-то зарисовывал в планшете. Хэйдзо уж было начал раздеваться, как остановился. Он окликнул Мела. – Альбедо, не хочешь принять со мной ванну? – детектив запоздало понял, что надо было предложить раньше, но на этот раз он не продумал все как следует. – Конечно. – Парень поднялся, а планшет в тот же миг растворился в руках. Ванна была деревянной, округлой формы и небольшая, но в ней могут поместиться два человека, потеснившись. Альбедо про себя отметил, что эта "ванна" всего-навсего большая бочка, покрытая лаком. Полностью раздевшись, парни опустились в воду; вода была горячей, как раз такая, чтобы расслабить уставшие мышцы, вдобавок пахла каким-то эфирным маслом из хвои (или это так пахнет дерево). Детектив и Принц мела сидели почти вплотную: острые юношеские плечи касались друг друга. Голову инадзумец опустил на плечо алхимика, а глаза непроизвольно сомкнулись. Было так тихо и спокойно: в помещении глухо раздавалось эхо, а контраст холодного помещения и горячей воды так успокаивал и убаюкивал, что, если бы не периодический шум всплеска воды и, иногда, приглушённый шум с улицы, то детектив бы незамедлительно погрузился в глубокий сон. Юноша ненадолго вздремнул, как шум утих всего на миг, а разбудили его тонкие пальцы разгореченого тела, что коснулись его алых щек, вспыхнувших от перегрева тела; прошлись по скуле, спустились к губам, проводя по ним, а далее на них ощущаются другие, потрескавшиеся сухие губы. Малиновый закат теплого вечера уж скрылся, а кусты пышных алых роз приобрели темноватый оттенок; потемневшее синее небо осыпало множество звёзд. Инадзума загорелась теплым светом фонарей и ламп, что ярко светили, давая понять, что город ещё не спит. Порой то, что было совершено спонтанно, в итоге может обернуться чем-то важным для тебя...