ex hoc momento pendet aeternitas. На этом моменте качается вечность

первая любовь — это я Не всё в этом мире бывает так просто. И совершенно не по волшебству, не так, как будто стоит только взмахнуть палочкой и всё будет исполнено, как ты пожелаешь. Тэхен бы поспорил. Сейчас, когда он наконец сможет поехать в лагерь, он в этом абсолютно уверен. И его ничуть не смущает, что должен был ещё два года назад туда поехать. То, что сейчас, гораздо важнее. Ведь сейчас он едет, так? Значит, прошлое не должно его волновать. Он спокойно едет в лагерь, в который давно хотел, и тут уж точно не может быть подвоха и проблем. Не в этот раз. Он точно уверен. К паре уже имеющихся, Тэхен сложил ещё одну футболку, аккуратно положив её в большой чемодан. Там уже было три серых толстовки, шорты, джинсы и спортивные штаны. Парень посмотрел на свой полупустой шкаф и достал ещё одну вешалку, на которой висела ярко-жёлтая майка. Ким скептически оглядел вещь, но всё-таки положил её к остальным. Также взял темно-синюю спортивную кофту, которая висела по соседству с футболкой, посчитав, что она тоже может пригодиться. Парень случайно поднял голову на зеркало и застыл, разглядывая собственное отражение. Высокий стройный омега смотрел на него немного сонно, нервно терзая нижнюю губу. Карамельно-карие глаза блестели от солнца, осторожно заглядывающего к нему в комнату. Растрепанные, медовые волосы красиво переливались в лучах яркого утреннего солнца. Тэхен рассеянно разглядывал собственное отражение, о чём-то задумавшись. Он задумчиво нахмурил брови, скользя глазами по своему телу. Парень был одет в легкие домашние шорты и белую длинную футболку. Эти вещи не скрывали юного тела омеги, но узкая талия и плоский живот всё равно не был виден. Ким был довольно хорошо сложен. Он был высок, строен и красив. У него были прекрасные формы, которые омега обычно тщательно скрывал под мешковатой одеждой, не желая, чтобы на него всё время смотрели голодными взглядами. У него была смуглая мягкая кожа, которая отливала нежным золотистым оттенком при встрече с солнцем. — Тэхён! — снизу приглушенно раздался голос матери и омега быстро взглянул на часы. Они показывали начало восьмого. Тэхён вздохнул и провёл ладонью по волосам, легонько сжимая на затылке от волнения. Скоро выезжать, а он собрал только одежду. Ещё косметика, гигиенические средства и прочие вещи, а он стоит и любуется собой. Ещё раз вздохнув и в последний раз взглянув на себя в зеркало, омега отвернулся, подходя к невысокой белой тумбе, открывая верхнюю полку. Достав оттуда свою косметичку с легкими гигиеническими средствами и парочкой резинок, Тэхён добавил ее к чемодану, и вышел из комнаты. Парень неспешно спустился по лестнице вниз, замечая на кухне свою мать и двигаясь туда, слышит бодрый голос отца. Ким заходит на кухню, сразу растягивая губы в улыбке. — Отец, ты так рано встал! — омега попадает в объятия родного человека, утыкаясь носом в шею отца и вдыхая аромат диких ягод, прикрывает глаза.- Ты редко встаёшь так рано. Мужчина сидит с дальней части стола, попивая горячий кофе, от которого Тэхён едва заметно морщит носик. На столе уже стоит завтрак, пока мать суетится у плиты, наливая чай младшему сыну. — Я ведь должен сегодня завести тебя в лагерь, — мужчина улыбается, кладя свою большую ладонь на хрупкий бок стоявшего между его ног мальчика.- Ты же так туда хотел. Я просто не могу отказать своему чуду. Альфа поглаживает Тэхёна по боку и встаёт, чтобы налить ещё кофе. Он нежно целует в щёку свою жену, и тянется к кофейнику, стоящему за женщиной. Омега садится на стул с другой стороны стола, беря в руки стакан воды, Тэхён сразу выпивает весь. — Ты уже всё собрал? — мать, не поворачиваясь, наливает в кружку воды и быстро переворачивает яйцо на сковороде. Старшая омега ставит на стол любимую чашку Тэхёна с медвежонком на боку, и снова отворачивается к плите. Отец сев на место, сразу берёт в руки вилку и даёт ещё одну сыну. — Почти. Одежду, тетради и почти все гигиенические вещи. Мне стоит ещё раз проверить всё, чтобы не забыть. — Погладил футболки, которые после стирки? — мама ставит на стол две тарелки с яичницой. — я вчера не успела. — Нет, я забыл. Думаю, — сын смотрит на маму, виновато кусая губу. — Они в конце концов и так будут мятыми. Там поглажу. — Парнишка пожимает плечами и опускает взгляд в тарелку. — Ладно, Тэхён. — женщина садится рядом, опуская на стол свою тарелку. — Но это не оправдание твоей рассеяности. Женщина накалывает яйцо на вилку и отправляет в рот, запивая горячим сладким чаем. Завтрак проходит в спокойной тишине, слышен лишь стук металлических приборов о тарелки. Альфа первый доедает и встаёт из-за стола, ставит посуду в раковину и идёт в сторону своей спальни, по дороге благодаря жену и трепля сына по мягким волосам. — Я буду ждать вас в машине. Сейчас оденусь, только долго не задерживайтесь. Мужчина выходит из кухни, оставляя омег одних на кухне. Миссис Ким пьёт чай, наблюдая, как её сын ещё возится с желтком в тарелке. — Блокаторы взял? — мать смотрит на Тэхёна, который удивленно поднимает глаза от тарелки и машет отрицательно головой, жуя пищу. — Обязательно возьми, Тэхён. У тебя ещё не было течек и будет не очень хорошо, если она тебя настигнет в этом самом лагере, а ты не готов. — мать делает глоток чая, и продолжает. — Может, не стоит никуда ехать, Тэхён. Это опасно, я уверена, там будет столько молодых альф, желающих вкусить невинного омегу. Может, подождёшь это лето дома? Мать умоляюще смотрит на шатена, что доел свой завтрак и пьёт чай с печенькой. Мальчик ещё раз отрицательно машет головой, закусывая сладостью. Он давно хотел поехать в этот лагерь, поэтому не собирался отступать. В прошлое лето он не смог поехать из-за внезапных болей в животе. Поэтому по настоянию своей матери, остался дома. Сейчас он чувствовал себя очень хорошо, поэтому так твёрдо настоял на поездке туда. Это был полевой лагерь, в котором студентам предлагали наглядно окунуться в фермерскую жизнь, растениеводство, животноводство и прочие прелести. У его отца была собственная ферма, поэтому и сын тоже решил пойти по стопам отца, и соответственно, лагерь мог дать те необходимые практические навыки, которые при изучении теории не получишь. — Нет, мам. — мальчишка встал и поставив посуду в мойку, повернулся к женщине, что на его слова только устало вздохнула. — Я так давно туда хотел. Там чудесная природа, интересное времяпровождение и приятные люди. Там очень хорошие домики и вкусная еда. — Тэхён улыбнулся и подошёл к матери, протягивая руки к ней. — Я уверен, что мне там очень понравится. Женщина смягчилась и тоже растянула свои губы в улыбке, обнимая сына. — Да, ты прав. Только блокаторы всё равно возьми. — шатен кивнул, вдыхая аромат лесной черники и листьев черёмухи. — Новые знакомства, друзья. Это ведь так чудесно, правда? — На этих словах Ким незаметно поджал губы, но ничего не ответил. — Может быть ты хоть там себе кого-нибудь найдёшь? — она отстранилась. — Здесь у тебя даже друзей нет. — шатенка грустно улыбнулась, повернулась к столу, на котором ещё остались чашки с чаем, кофе и собрала всё в раковину. — Да. думаю, там я действительно смогу кого-нибудь себе найти. — парень хмуро смотрел на спину матери, подавая свою пустую кружку. Мама взяла из рук сына посуду, начиная мыть её. — Было бы хорошо, если бы ты подружился с кем-нибудь. Я знаю, что тебе нашей с отцом компании не хватает, поэтому говорю это. Тэхён, — старшая омега ставит чистую чашку в шкаф, тяжело вздыхая. Ким хочет сейчас ей что-то ответить, отказать, но женщина жестом руки прерывает его. — Я знаю, что ты хочешь сказать, Тэхён, но это неправда. Мы оба с отцом знаем это, поэтому просто послушай меня. Она замолкает, берёт ещё одну тарелку, а мальчишка только буравит взглядом худую фигуру матери. Ему ни капельки не нравится мысль о том, чтобы вновь начать дружить с кем-то, доверять или привязываться. — Хорошо, я возьму блокаторы, постараюсь найти новых друзей и.? — Да кстати, — женщина отставляет ещё одну тарелку. — Возьми в моей комнате кое-что, на столе пожалуйста. — Хорошо, спасибо. — омега благодарно улыбается и тянется, чтобы нежно чмокнуть маму в щёку. Женщина улыбается и целует в ответ сына в нос, на кончике которого видна маленькая родинка. — С собой или тебе сейчас принести? — Тэхён идёт к двери, всё также наблюдая за своей мамой. — С собой возьми. Тебе это пригодится. — шатенка убирает последнюю тарелку в шкаф, закрывает его и оборачивается. — В топочной ещё лежит пара твоих трусов и носков, если что. — лицо младшего сына вытягивается. — Ты положил их вчера ночью в стирку. — Напоминает, видя, как недоумённо смотрит сын. — Ах да, точно. Спасибо, что напомнила. — Тэхён ещё раз улыбнулся и вышел из кухни, забирая по дороге свою бежевую панамку и беспроводные наушники с тумбы, стоящей в коридоре. Ким положил в массивный чемодан светло-песочного цвета пару учебников по домашним животным, их уходу, и по земледелию. Омега сложил блокаторы, найденные в шкафу, под раковиной. Тэхён сложил свой фотоаппарат, который подарил ему папа на семнадцатилетие. Киму с детства нравилось фотографировать всё вокруг. Ему нравилось запечатлять моменты жизни, останавливать мгновение в кадре. Фотографии, которые он после просматривал, напоминали о том, моменте, и тех людях. Кроме самого кадра, он вспоминал всё, что с ним было в тот момент, почему он его сфотографировал. О чём тогда размышлял, мечтал, говорил. Все эмоции фотография передать не могла. Но она могла возродить те чувства, мысли, о которых он мог не думать и забыть. Те грани, которые были проведены между фотографом и фотографией не ощущались, потому что он пропадал в ней, пока смотрел и медленно вспоминал всё, что с ним происходило на данный момент. Когда он слишком долго об этом размышлял и потом не мог вернуться в реальность, люди вокруг помогали это сделать, и он вновь их снимал на свой фотоаппарат. Парню нравилось снимать людей. Тэхёну нравились особенные черты лица каждого человека, которого он фотографировал. Его единственная форма губ, определенные скулы, тени, размер века или форма глаза. Каждый раз это было, как в первый. Даже, если каждый раз это был один и тот же человек. Потому что на каждой картине передавались новые эмоции, тени, которые изменяются при малейшем движении или улыбке. Каждый снимок, кадр был ценен Тэхёну, потому что на каждом могла быть другая, новая эмоция. Киму нравилось фотографировать природу. Её разные краски, которые она каждый день показывала людям, были очаровательны, ведь каждые были по-своему прекрасны, ярки и красивы. Каждая отображала что-то отдельное, чудесное, таинственное. Разглядеть каждый листочек, цветочек, веточку вблизи, увидеть её обитателей, узоры. Восходы и закаты, дождь и снег, были во всём особенны и прекрасны. Это всё Тэхён хотел сохранять себе на память, а после долго вспоминать, любоваться ими. Омега взял из коридора свои кеды, шлёпки, аккуратно сложил лёгкую куртку и любимую мягкую кофту, висящую в топочной, приятно пахнущей стиральным порошком вперемешку со сладким запахом омеги. Забрал трусы, несколько пар носков, любимую пижаму, ещё одну панамку и собрал все шампуни в душевой, гели для тела, скрабы, маски для лица, умывалки, пару упаковок ватных дисков, расческу. Пачку прокладок на всякий случай, зубную щётку, пасту, крем для рук и висящее в ванной белое полотенце. Тэхён нашел фонарик, спрей от комаров и вспомнил о вещи, которую мама сказала взять в её комнате. Ким застегнул свой чемодан и взяв его в руки, отнёс на первый этаж, ставя перед входной дверью. Потом он быстро переоделся в лёгкую белую рубашку до середины бедра и голубые джинсы, с дырками на коленках. Омега обул белые кроссовки, расчесал свои пшеничные волосы, быстро прополоскал рот от еды. — Тэхён! — мама уже стояла в дверях ванны. — Да? — омега вышел, лохматя свои волосы и пошёл к двери. На голову он одел солнечные очки, перед выходом заглянул в зеркало и нанёс гигиеническую помаду на свои розовые губы. Тэхён всегда мало красился, считая себя и без этого красивым. На плечо накинул спортивный белый рюкзак, а отец забрал его одиноко стоящий чемодан. — Ты забыл. — шатенка быстро всунула ему в рюкзак небольшую розовую косметичку и застегнула молнию. — Эта вещь тебе пригодится, родной. Ким кивнул, и они вместе спустились вниз по лестнице, подходя к машине. *** Тэхён сел на самое последнее, возле окна, место, и достал наушники, быстро засунув их в уши. Пока автобус наполнялся омега смотрел в окно на отъезжающую машину родителей. Ему поскорее хотелось очутиться в лагере, желательно в каком-нибудь одиноком домике, в котором не будет никаких заносчивых или занудных людей. Ему не нравилось лишний раз контактировать с людьми, если не считать фотографии. Ехать надо было всего два часа, в самую чащу леса, где его ждал чистый воздух и свежий лес, прозрачные водоемы, и цепи гор в далеке. Ким не любил большие толпы людей, их касания, запах и создаваемую ими суматоху. Он не любил людей, потому что не знал, что от них можно было ожидать. Они могли поступить совершенно непредсказуемо, странно и больно. Они могли обмануть, предать и ни разу не сожалеть о совершенном. Поэтому омега старался держаться от них подальше, не общаясь. Шатен прислонился головой к окну и прикрыл глаза, задумываясь о том, как чудесно проведёт своё время в лагере. Ким знал, что они в этом лагере будут ухаживать за животными, растениями и учиться собирать урожай. В свободное время Тэхён хотел попробовать нарисовать пейзаж или закат. Пробовать новое было его временным хобби, в котором он познавал себя с разных сторон. На место рядом кто-то громко приземлился, отчего Тэхён вздрогнул и повернул голову к человеку, так грубо прервавшему его размышления. Это оказался невысокий парень с пухлыми губами и светлыми блондинистыми волосами, корни которых были ярко-оранжевого цвета. Он был не особо крупным. Судя по всему, это был омега, потому что выглядел паренёк нежно, хоть и имел крепкую грудь, широкие бедра и хорошие мышцы рук. Пшенично-рыжие волосы были взлохмачены, кончики завивались на конце. Парень сидел к нему полубоком и Тэхён не мог подробно разглядеть лица незнакомца. — Привет. — внезапно омега обернулся к нему, неловко улыбаясь, и показывая милые ямочки на пухлых щеках. — Прости, я, наверное, слишком резко сел. — он виновато опустил глаза. — Нужно было спросить, не занято ли это место? Мне показалось, что тебе здесь было довольно комфортно в одиночестве. — Всё в порядке, тут свободно. — Ким тоже легонько приподнял свои уголки губ и прикусив нижнюю, отвернулся обратно к окну. — Я Чимин. — дотронувшись до плеча, представился парень, смущённо улыбаясь. — Назовёшь своё имя? Тэхён сильнее прикусил губу, когда почувствовал чужие пальцы на коже сквозь тонкую ткань рубашки. Сердце ускорило свои удары, по спине прошлось множество мурашек, ладони вспотели, а внутри медленно разгоралась паника. Хоть внутри парня всё бушевало, внешне омега оставался очень спокойным и непроницаемым. Он лишь тяжело, но незаметно выдохнул через приоткрытые, влажные от слюны, губы и снова повернулся к сидящему рядом омеге. Ким через силу улыбнулся и произнёс, плавно убирая руку с подлокотника своего кресла и тем самым вырываясь из маленьких, но цепких пальцев Чимина, отодвигаясь ближе к окну: — Моё имя Ким Тэхён. — омега со светлыми волосами не заметил, как Тэхён убрал свою руку и всё продолжал растягивать свои пухлые губы в широкой улыбке. — Рад с тобой познакомиться. Ты первый, чьё имя я узнал. — парень пятерней зачесал мешающее ему волосы назад, продолжая. — Я впервые туда еду, а ты? В голове Тэхёна пронеслась мысль, что не он один так поздно едет в полевой лагерь. Обычно парни и девушки начинают ездить в такие лагеря с детства, но у Кима не было такой возможности, и он был рад, что не один так поздно будет там учиться. Эта мысль немного подбодрила, и он ответно улыбнулся омеге. — Я тоже. Сколько тебе лет? Не думал, что некоторые ещё так поздно ездят туда. — Ким вопросительно приподнимая бровь. — Точнее, не думал, что туда начинают так рано ездить. Сидящий рядом омега немного недоумённо посмотрел на Кима, нахмурил свои светлые брови, но промолчал. Чимин кивнул сам себе и повернулся в противоположную от соседа сторону. Вокруг были одни омеги, но Тэхён не обратил на это внимания. Он снова отвернулся к окну, когда услышал тихий голос Чимина рядом. — Мне кажется, возраст неважен, когда ты начинаешь заниматься этим. — Ким только открыл рот, чтобы уточнить, что именно имел ввиду его собеседник, но Чимин не дал ему сказать, переключаясь на другую тему и не отрывая взгляд от выхода автобуса. — Сколько тебе лет? Ты выглядишь молодо. — Мне семнадцать. — ответил Ким, на секунду забывая о странном вопросе по поводу прошлых слов Чимина. Как минимум из вежливости, шатен задал тот же вопрос омеге, на что парнишка не постеснялся ответить. — Мне тоже семнадцать. Через пару месяцев будет восемнадцать. — Чимин разглядывал омег, которые заходили и садились в автобус, пока Тэхён внимательно разглядывал его. — Тебе правда семнадцать? — омега заинтересованно обернулся на Кима. — Выглядишь гораздо моложе. — Да. — Ким не стал дальше развивать эту тему. — Чем ты любишь заниматься? Ты такой энергичный. — шатен улыбнулся, продумывая ещё один вопрос, который он сейчас задаст омеге. — Кхм. — Чимин спрятал свои глаза за светлой чёлкой и прикусив пухлую губу, произнёс. — Прости, это слишком заметно, да? Я занимаюсь танцами. — У тебя довольно хорошее для этого тело, ты молодец. — Тэхён понимающе кивнул головой, взглядом ещё раз пробегая по телу парня. — Ну, я долго и упорно тренировался. — Чимин поднял свои карие глаза на Кима. — А ты чем увлекаешься? Тэхён незаметно поморщился от вопроса, не желая отвечать. Это было что-то вроде внутреннего протеста, который каждый раз отказывался отвечать на вопросы касающиеся личной жизни или характера. Ким никогда не любил раскрывать информацию о себе, рассказывать о привычках и вкусах. Ему нравилось, когда он был один, когда никто не лез ему в душу и не пытался что-нибудь о нём узнать. Парень не любил лишнего общения, но понимал, что в лагере получится отмалчиваться. Он не боялся и не ненавидел людей, он просто не желал с ними общаться, потому что не знал, к чему это может привести. Не знал, что ждать от людей. Хотя Чимин вселял надежду и мир в его сознание. Он всё же ответил, чтобы не портить спокойную и тихую атмосферу их общества. — Я люблю фотографировать. — О, правда? Это так классно. А у меня никогда не получалось, как бы я не старался. Покажешь потом обязательно? Как давно ты этим занимаешься? Ты учишься где-то? — Чимин буквально засыпал его вопросами. Но это не приносило Тэхёну привычного раздражения или недовольства, наоборот, он был рад такой реакции, потому что не многие из его окружения могли оценить этот талант. Чаще люди говорили, что фотография — это не тот талант, которым можно было бы гордиться или что это увлечение ему не особо поможет в жизни. — Круто, что ты умеешь фотографировать. -Спасибо. Мне правда приятно, что ты так считаешь. — Тэхён облизнул свою нижнюю губу, немного прикусывая и спросил. — Как давно занимаешься танцами? Почему именно танцы, а не фигурное катание, например? — Танцы мне нравились с детства. Мой папа любил балет и танцевал в театре. Я всё время приходил к нему после школы, чтобы наблюдать за ним. Он очень красиво танцевал. Мой отец немного меньше любил танцы и балет, но за папой был готов наблюдать вечность. Он так чувственно и красиво танцевал. — Чимин немного прикрыл глаза, вспоминая, а Ким не посмел вырывать его из своих мыслей. — позже меня тоже отдали в танцевальную студию, но не на балет. Хоть балет это довольно красиво, мне по душе больше обычный хип-хоп или брейк-данс. Что-то энергичное и современное. — Тебе это подходит. — Да. — согласился парень и откинулся на спинку своего кресла, смущённо глядя на кроссовки и неловко говоря. — Когда папа умер, то я всё также продолжал ходить на танцы, хоть отец был и не очень этому рад. На некоторое время я перестал этим заниматься. Правда, сейчас я уделяю танцам гораздо больше времени, и у меня хорошо получается. По крайней мере, так говорят окружающие. — Сочувствую. — Тэхён никогда не понимал, как можно так спокойно рассказывать о себе что-то личное, и уж тем более, о смерти близких людей. Особенно в такой ситуации, когда вы с человеком даже толком не знакомы. Наверное, момент просто такой, да? Но, как бы там ни было, Ким действительно ему сочувствовал, зная по себе, каково это — потерять дорогого человека. — Чем сейчас занимаешься? Он попытался максимально перевести эту тему, чтобы не смущать ещё больше парня. — Недавно у меня были соревнования, на которых я занял второе место. — Ты такой молодец. Танцевать — это не просто. — Да, это так. Но я рад этим заниматься. Из-за длительного отсутствия я не смог хорошо подготовиться, но всё равно станцевал довольно неплохо. Для того, кто готовился мало готовился, я и правда хорошо станцевал. Мой учитель был доволен. О, — он замолчал и посмотрел куда-то вдаль автобуса. — сейчас поедем. Все сели. В подтверждение его слов, двери громко закрылись, автобус закряхтел и медленно тронулся места. Пассажиры болтали и весело переговаривались друг с другом. В воздухе смешалось много запахов разных омег: сладких ягод, кислых цитрусов, мягких сладостей и многих других, из-за чего Ким поморщился. Сам он принял блокаторы, чтобы не распространять свой слишком приторный запах карамели. — Чем ты пахнешь? — Чимин пододвинулся ближе к нему, в салоне было слишком шумно. — Я не чувствую твоего запаха. — Я выпил блокаторы. Не хотелось, чтобы людям пришлось купаться в чьём-то запахе. — Ты такой заботливый. — омега улыбнулся мягко, повернув свою голову к остальным попутчикам, которые не стесняясь, на повышенных тонах обсуждали, куда они едут и как проведут своё время. — Я тоже принял их. Не думаю, что кому-то понравится удавиться в запахе мандарин. — Ох, у тебя мандаринки? Я обожаю их. — Ким старался не обращать внимание на то, как близко сидел Чимин, утопая в спокойствии и умиротворённости парня. Хоть ладошки предательски потели, но омега старался оставаться спокойным. — Они довольно вкусные. — На самом деле мандарины пахнут всегда по разному. Есть кислые или горькие. Есть не очень сладкие, или наоборот приторные из-за слишком большого количества сока в плодах. — Чимин разглядывал людей, с некоторой долей отвращения из-за шума и слишком большого количества разных феромонов исходящих от них. — А они, видно, не заботились о других. Юноша разглядывал каждого омегу отдельно, сканируя своими светло-карими глазами. Он немного отвлёкся и забыл, о чём они только что с Тэхёном разговаривали. — Прости. — Чимин резко повернулся обратно к шатену и неловко улыбнулся. — Я не очень люблю таких людей. Мне повезло, что я сел именно с тобой. Будем вместе, хорошо? С тобой так приятно находиться рядом. Уверен, у тебя чудесный сладкий запах. — Чимин опустился мохнатой макушкой с блондинистыми волосами на плечо Кима. Омега вздрогнул, но не отстранился, хоть и было такое желание. — У меня он просто слишком сладкий, поэтому многие не любят долго быть со мной рядом. — Он вздохнул и прикрыл веки. — Я долго не спал, ты не против, если я посплю, пока мы будем ехать? Чимин причмокнул губами, медленно проваливаясь в дрёму. — Не против. — совсем неслышно пробормотал Тэхён, рассеянно глядя перед собой. Впервые за долгое время он позволил не просто кому-то коснуться себя — он позволил спать на своём плече. И это его никак не напрягало, как обычно. С Чимином было спокойно и хорошо, что удивляло Тэхена. Он уже и забыл, каково это — чувствовать чужие прикосновения на своей коже. Парень со светлыми волосами и рыжими прядями сам напоминал красивую срелую мандаринку, отчего Ким улыбнулся Омега сладко сопел на плече, пока Тэхён задумчиво смотрел на кресло впереди него. *** До места доехали быстро. Чимин всё это время спал на плече шатена, пока сам Тэхён сосредоточенно думал, слушая музыку и глядя в окно. За которым проносились сначала дома, потом поле, редкие деревья, какие-то водоемы, и в конце лес. Тэхён видел, как неспешно проносились за окном разные пейзажи, разные животные. Было тихо и спокойно. Ким не спал. Он смотрел на всех поочерёдно, когда уже все окончательно замолчали. Чимин неслышно сопел, согревая теплым дыханием кожу под рубашкой. Они замедлялись, судя по соснам, которые стали видны более отчетливо. Автобус остановился и гомон пары десятков людей снова заполнил небольшое пространство салона. Все вскакивали со своих мест, забирали свои вещи и выходили на свежий воздух. Омега, спящий рядом, проснулся и сейчас непонимающе смотрел на автобус, в котором находился. Через пару секунд, когда они остались снова в тишине, Чимин поднялся. В салоне никого не было. — Что-то мы с тобой припозднились…- парень сонно огляделся вокруг и достал свой рюкзак с верхней полки. — Да. Кто-то много спал. — Ким сложил свои наушники в рюкзак и встал вслед за омегой, наблюдая, как тот суетливо собирает свои вещи в рюкзак. — Прости. Я слишком мало спал перед отъездом. — Чимин смущенно пожал плечами и пошел на выход из автобуса. — Ничего страшного. — Ким улыбнулся. — Мы, конечно, не спешим, но мне кажется, нам стоит поторопиться. Все уже стоят на улице. — Да, ты прав. — Омега прибавил шаг, и они вышли друг за другом. Вокруг был высокий зелёный лес, чистый хвойный воздух, ласкающие слух, звуки птиц и стрекотание насекомых. Над омегами было ясное безоблачное небо и яркое летнее солнце. Ким остановился, рассматривая всё вокруг и не замечая людей, стоящих немного дальше Тэхёна и Чимина. — Вот они! — чей-то противный высокий крик разорвал приятную тишину леса и Тэхён поморщился, глазами ища источника ненавистного звука. Это оказался невысокий стройный омега с ярко-розовыми ядовитыми волосами и тонкими губами. От него слишком сильно несло клубникой, на хрупкие была накинута прозрачная бледно-голубая накидка. Тэхён и дальше бы продолжил изучать фигуру громкого омеги, но его внимание привлёк невысокий парень с серо-голубыми волосами и хмурым лицом. Парень быстро направлялся к ним, сжимая кулаки. У него были голубые неяркие пряди, сливавшиеся с серыми. Он был в камуфляжной куртке, темных штанах карго и черно-белых кедах. Под расстегнутой курткой находилась обтягивающая крепкие мышцы, серая футболка. У парня было худое, с едва заметными тенями под глазами, неестественно бледное лицо, узкие темно-карие глаза и тонкие потрескавшееся губы. Парень не сводя глаз с омег, двинулся к ним. Когда он остановился прямо перед ними, всё продолжая сжимать кулаки и стрелять своими узкими глазами то в одного, то во второго омегу, Ким даже не вздрогнул. Молча смотрел в в ответ. Судя по всему, перед ним стоял альфа. От него настойчиво, но в то же время не мягко пахло свежей мятой, переплетённой с нотками герани. Незнакомец шумно выдохнул, после чего открыл рот, низким голосом прерывая тишину. Ким сейчас с радостью бы влепил наблюдавшим за ситуацией омегам за такую подставную тишину. Почему в автобусе нельзя было так же тихо себя вести, или сейчас они старались угодить этому альфе? — Где вы были? — недовольным голосом, оглядывая Чимина, сжавшегося под напряжённым взглядом и низко опустившим голову, спросил альфа. Феромоны альфы напирали и подавляли. Чимин был готов упасть прямо в ноги оттого, как сильно этот парень воздействовал на него. С одной стороны, внутри омеги появилось желание броситься на шею к этому альфе, что сильно жал со всех сторон своим запахом. Но с другой, когда Чимин сам осознал свои мысли, захотелось подняться, ударить и убежать от этого удушающего терпкого аромата и этого человека, не понятно за что, так глядящего на него. Ким же напротив — был готов и смотреть в темно-карие глаза почти вечность, но не падать пред ним на колени, хоть и очень хотелось где-то внутри. Омега внутри Тэхёна, была готова сжаться и поддаться сильному запаху, но не Тэхён. Шатен не хотел становиться кем-то слабым, подставляющимся под альфу, чьё имя он даже не знает. Киму в принципе, не хотелось кому-то отдаваться и поддаваться, не говоря уже про незнакомого наглого альфу, который не стеснялся давить своими феромонами давить слабых омег. — В автобусе. — сказал спокойно шатен, радуясь, что его голос не дрогнул. Хоть он и прозвучал тихо, но это парень точно его услышал, а это единственное, что заботило Кима. Другие глупые и любопытные омеги, которые любят сплетничать, его не интересовали. — Почему вы не вышли вместе со всеми? — Мы спали. — Тэхён не стал уточнять, что спал один Чимин, а Ким решил его просто любезно подождать. Он уверен, что этого бы даже не уточнили, если бы не один надоедливый розововолосый омега. — Ты не спал! — его писклявый голос отдавался Тэхёну головной болью, и он поморщился. — Спал только тот, что пухлый! — ядовитый громкий голос врезался в уши. Чимин, от такого обращения возмущённо вскинул голову, негодующе стреляя своими ореховыми глазами в сторону противного омеги. Он не считал себя пухлым. Просто щеки были немного круглее и мягче, чем у всех. Альфа же, нахмурившись, перевёл свой взгляд на светловолосого мальчишку, что мигом сдулся и снова опустил свою голову. Парень, всё-таки успел увидеть и вправду немного пухлые щеки омеги, но он никак не мог бы сказать, что он пухлый. Сероволосый неспешно оглядывал Чимина, равнодушно после поворачиваясь обратно к Киму. — Зачем соврал? С виду нормальный порядочный омега, а туда же? — он, не поворачиваясь, кивнул в сторону наблюдавших за ними, омег. Те возмущённо запищали и стали переговариваться между собой от негодования. Тэхён поджал губы, собираясь ответить, но его прервал приближающийся звук мотора. Сероволосый альфа обернулся, а Ким перевёл взгляд за спину, туда, откуда доносился рык мотора. На подъехавшем черном мотоцикле сидел высокий парень. снял свой шлем, Слезая с мотоцикла, он снял шлем и провёл рукой по темным, слегка вьющимися волосам. Он повесил шлем на руль и, увидев своего друга, двинулся в его сторону. У незнакомца были широкие плечи, рельефная крупная грудь, обтянутая черной футболкой, шикарные бедра обтягивали того же цвета джинсы, на ногах были совсем не подходящие для лета, черные кожаные ботинки с множеством ремешков и шнурков, завершала образ тоже черная джинсовая куртка, закатанная до локтя. У альфы были угольно-черные волосы, на затылке они были значительно короче, но на макушке была копна волнистых, влажных от пота, волос. В нижней губе омега заметил колечко пирсинга. Брюнет был немного бледен и оттого ещё более привлекателен. По его коже текли капельки пота, не слишком заметные, но такие соблазнительные, что компания омег, стоящая невдалеке, радостно запищала, когда брюнет прошёл мимо них. Тэхён чуть ли не закатил глаза от реакции слабого пола, на которых, привлекательный незнакомец даже не посмотрел. Симпатичный парень смотрел на сероволосого, после перевёл глаза на Кима, отчего по спине неожиданно пробежали мурашки. У парня были черные глубокие глаза, в которых практически не было видно радужки. Тэхён тонул в них, пока альфа не перевел взгляд, ближе подходя к наглому недовольному альфе, молчаливо ожидавшего его. В нос сразу ударил сильный запах белого кедра, и Ким невольно втянул приятный воздух ещё раз. — Юнги, в чём дело? — у брюнета оказался низкий приятный голос. Омега непроизвольно опустил свои глаза на губы, замечая, какие они тонкие и сухие. Этот человек с запахом кедра был необычайно серьезен, когда заговорил с другом. — Не успел начаться разбор, а ты уже выбрал себе. — в голосе послышалась лёгкая насмешка. — Ничего подобного. — перебил альфа. — Все уже собрались, а они до сих пор были в автобусе. Меня чуть инфаркт не хватил, когда я недосчитался двух омег. — Юнги, как понял Ким по обращению темноволосого, усмехнулся. — Меня бы вряд ли за такое похвали. Парень нахмурился и кивнул головой, снова переводя взгляд на Тэхёна и ненадолго задерживаясь глазами на лице омеги. Ким нахмурился, когда услышал слова альфы, и пытался понять их смысл. Разбор? Выбрал себе? Это что ещё за деление омег? Между Кем? Между альфами? Или они кураторы? — Ты вообще-то опоздал, Чонгук. — тон Юнги снова стал серьёзным и даже немного укоряющим. — Мы должны были всех встретить ещё двадцать минут назад. — Прости. — повинился опоздавший альфа. Древесно-пряные нотки парня пытались залезть в ноздри Кима, но омега упрямо задерживал дыхание, чтобы больше не вдыхать этот вкусный аромат альфы. — Я так понимаю объяснять причину ты не собираешься? — Юнги хмыкнул. — Нет. Я извинился. Оправдываться не вижу смысла. — Чонгук твёрдо посмотрел на парня и, увидев его согласный кивок, продолжил. — Забирай этих омег и пошли всех распределять по отрядам. Скоро обед. Мы и так опоздали. Брюнет кинул последний взгляд на Кима и, развернувшись, пошёл к столу, на котором лежали какие-то бумаги. Стол находился неподалеку от омег, которые сразу поспешили за альфой. — Хорошо. — кивнул парень и повернувшись вновь к омегам, сказал. — Идём, сейчас будем проверять, все ли на месте. Юнги посмотрел на Чимина, который смотрел на него в ответ и, столкнувшись взглядами, отвернулся, уходя вслед за Чонгуком. Чимин же, залился краской до ушей и быстро опустил свою голову, разглядывая белые кроссовки. — Пойдём. — Ким пошёл вперед, чувствуя, что в нос, всё-таки против воли забираются древесные нотки. Омега кивнул и пошёл за другом, глядя в землю. *** — Итак, дорогие, благодаря двум омегам, которые решили отоспаться в автобусе, мы проведем перекличку заново. — ехидный голос Юнги разорвал настороженную тишину, после чего все ранее вышедшие омеги недовольно загалдели, оборачиваясь к Чимину и Тэхёну, что встали в самом конце их небольшой группы. Чимин сразу пристыженно опустил свою голову, кусая пухлые губы, пока Ким, нахмурив брови, смотрел на насмехающегося парня, который снова не упустил монента, напомнить всем об их ошибке. Чонгук отогнал свой мотоцикл к остальным, как понял Ким, местным мотоциклам, которые стояли возле ворот, в метрах десяти от них. Шесть мотоциклов разных цветов стояли, опираясь на подножки, в ряд. Альфа сел за стол, снимая свою джинсовку и вешая ее на спинку стула, на который сел, пока второй альфа, с серыми волосами и голубыми прядками, громко что-то говорил. Этот парень, Юнги, как понял Тэхён, был здесь за главного. То, как он спокойно и вальяжно себя вел, словно ему здесь было всё можно, лишь подтверждало эти мысли. Сейчас он намеренно перевел всё внимание на них, и эти глупые шумные представители слабого пола не пожалели сил, что физических, что моральных, сейчас громко кричать им «спасибо», прожигая глазами, полными злости. — Тихо! Хватит галдеть, мы не в детском саду. — сказал громко брюнет, поднявшийся со стула. — Вы не на базар приехали, поэтому заткнулись все, пока вас не спросят. Под грозным низким голосом и черными глазами, все быстро замолчали, глядя на собранного Чонгука, что снова сел на прежнее место и кивнул Юнги продолжать. — Начнём. — альфа прокашлялся, прежде, чем назвать первое имя. — Ан Шинхо. — Здесь. — тихо пискнул какой-то омега, стоящий спереди и поднял свою руку. Юнги мимолетно глянул на него, сразу опуская взор в список приезжих. — Ван Чинхвэ. — Здесь. — Вон Сухан. — Здесь. — Гван Собин. — Здесь. Тэхён не слушал, когда сероволосый называл всех по очереди. Чимин, стоящий рядом, нервно переминался с ноги на ногу, молча выглядывая в траве муравьев, чтобы отвлечься. От волнения он слишком часто дышал и сильно лохматил свои волосы рукой, иногда поднимая взгляд на Кима. Через несколько минут, когда Юнги уже добрался до буквы «К», блондин не выдержал напряжения, повисшего в воздухе и тихо спросил у Тэхёна, стоящего рядом: — Какая у тебя фамилия? — шепотом спросил Чимин, вновь кусая свою пухлую губу. — У меня Ким. Таких, наверное, тут много. — пожал плечами шатен, глазами изучая лагерь за спинами парней, сидящих за столом. — А у тебя? — У меня она тоже распространенная. — Чимин хотел продолжить говорить шепотом, но ехидный голос прервал их. — Вас попросили помолчать. — Юнги, даже не вставая со своего места, видел, как сразу сжался блондин и нахмурился шатен. — Я сейчас перечисляю людей из-за вас. Если хотите, сейчас буду делать это заново. — альфа ненадолго замолчал. — Не хотите? Тогда будьте добры, закрыть рот и не мешать. — сероволосый опустил взгляд. Ким заметил, что во время того, как их отчитывали, Чонгук, сидящий за столом, даже взгляда от бумаг не оторвал, продолжая что-то сосредоточенно изучать. — Кан Сонхаль. Несколько секунд стояло молчание, прежде, чем парень вновь недовольно повторил. — Кан Сонхаль? — Юнги, поднимаясь, зло рыкнул в сторону Чонгуку, что всё-таки соизволил поднять свою голову, вопросительно оглядывая стоящих омег и не задерживая ни на ком взгляда. — Эти тупые первогодки всё время что-то портят! Почему нельзя спокойно встать и провериться? Зачем всё так усложнять? — Альфа пыхтел, выходя из-за стола и становясь пред омегами. Чимин снова прикусил свою губу от грубых слов, которые относились и к нему тоже. Омега старался не смотреть на Юнги, всё также изучая землю под ногами и сдерживая непрошенные слёзы. Чимин был очень чувствителен к таким вещам, словам и мелочам, поэтому мог легко расплакаться прямо сейчас, но держался, чтобы не нарваться на ядовитые комментарии сероволосого. Эти слова его задели, ведь почти все здесь, приехали сюда как раз для этого. Чтобы перестать быть первогодками, а этот наглый альфа так их обвинял в этом, как будто этот «Кан Сонхаль» не мог бы быть тем, кто уже не первый раз сюда ездит. — Радуйся, что, тут хотя бы не все такие. — Чонгук хмыкнул, возвращая своё внимание листам. А у Чимина реально были готовы пролиться слёзы. За что они так с ними? Сейчас этот брюнет так спокойно успокаивает своего друга в том, что если приехавший девственник ему не понравится, то он легко может выбрать себе помоложе, так? Но зачем же тогда приезжали другие? Или же это только на сероволосого парня распространяется? Когда он прочитал рекламу, в которой было написано, что омеги могут приезжать в лагерь, в котором научаться отношениям, лишатся девственности и познают все секреты секса, то не думал, что с ним будут так обращаться. От этого становилось грустно и обидно, потому что Чимин искренне верил, что с ним будут, как с самым дорогим сокровищем, ведь все раньше именно так и обращались с ним. Он искренний, милый, добрый и без притворства, которое было в поведении многих омег, что здесь находились. Так почему сейчас этот человек, даже не зная Чимина, говорит так? Что он не так сделал? Всего лишь уснул и проснулся позже всех? Зачем так общественно и унизительно называть всех их, в том числе и Чимина, тупыми? — Ну да. Радость великая-то какая. — Юнги криво усмехнулся, оглядывая всех. — Построились по росту. — сразу становясь серьезным, без намека на улыбку, что была секунду назад. Все сразу начали суетиться и смотреть, кто выше, что не злить альфу и быстрее выполнить его просьбу. Чимин сразу пошёл в самый конец, не поднимая взора на хмурого альфу, зная, что самый низкий и маленький здесь. Ким же, решить встать с самого начала, заранее зная, что омега, выше него, вряд ли здесь найдётся. Все быстро строятся под внимательным взглядом сероволосого альфы. Один омега, всё-таки оказался выше Тэхёна. — Отлично. — невысокий парень одобрительно кивнул, поднимая к своему лицу тот самый список. — Возвращаемся к началу. Как только я называю ваше имя, вы делаете шаг вперёд и остаётесь на месте, понятно? Все омеги немного возмущённо, но согласно кивнули. Юнги усмехнулся и назвал первого, в списке, человека. Тот вышел вперёд, отчего альфа хмыкнул довольно и продолжил. Дело пошло немного быстрее. Омеги разного роста, запахов и цветов поочередно выходили из строя. Спустя несколько минут сероволосый сел обратно за стол, морща нос и недовольно смотря на омег. — Почему вы, когда ехали не выпили чего-нибудь? Здесь задохнуться можно от обилия разных запахов. — все омеги стушевались, опуская свои головы от стыда и смущения. Чимин же, на этот раз не спешил делать как все, спокойно и немного неловко оглядывая остальных. Под опущенными, от стыда, головами, он встретился с глазами Тэхёна и улыбнулся ему, показывая ямочки. Ким тоже улыбнулся ему, ободряюще подмигивая. — Ким Тэхён. — Юнги повторил громче, неверяще глядя на стоявших в ряд, омег. Ему точно не хотелось пересчитывать их по третьему кругу. Шатен сразу повернулся к альфе, замечая, как поднял свои глаза от бумаг, Чонгук. Его лицо было непроницаемо. Мальчишка сделал шаг вперёд, громко говоря. — Я. Все повернулись к нему, пока Юнги, в который раз издевательски улыбнулся и, не поленившись встать, подошёл к омеге. — У тебя проблемы со слухом, Тэхён? — альфа встал вплотную к юноше. Ким почувствовал, как по спине, против воли, пробежали мурашки и еле сдержался от желания отойти от Юнги. Омега ощутил на щеке его горячее дыхание, сильный мятный запах и сжал рукава своей рубашки, оттягивая её немного вниз. Юнги закрывал обзор на стол, за которым сидел Чонгук и от этого стало немного не по себе. Почему, Тэхён объяснить не смог. Он сильнее сжал ткань и выдохнул, поднимая глаза. — Нет. — Тогда почему не отвечал с первого раза, когда я тебя спросил? — Юнги прищурился. — Задумался. — Ким еле сдержал своё желание ответить с издевкой, что оправдываться не хочет, но промолчал. Лучше этого мятного альфу вообще не злить — дорого стоить будет, как решил Тэхён. Оправдываться он никогда не любил, но, когда это требовали обстоятельства — выбора особо не было. — Тэхён, — притворно ласково позвал парень, стоящий так близко к Киму. — Не хочешь ли ты. — Мин Юнги. — альфа замолчал, и обернулся, когда Чонгук откинулся на стул, окончательно отбрасывая бумаги в сторону. — Что? — сероволосый нахмурился. — Что? Я проверял, все ли есть. — без улыбки ответил брюнет, глазами намекая отойти от омеги и не разводить непонятно что. — Ты сам только что сказал, что не собираешься никого выбирать. — выгнул свою темную бровь, немного приподнимая уголки губ в усмешке, но оставляя глаза при этом черными и холодными. Тэхён бы с радостью ответил, что да, не собирался, но не мог понять, зачем их должны выбирать. Альфы. — Я и не собирался. — Юнги усмехнулся, отходя от шатена. Ким незаметно выдохнул с облегчением, разжимая свои пальцы на рубашке. Тэхён перевёл взгляд на Чонгука, который внимательно следил за ним и сразу опустил взгляд вниз, на рельефную грудь, разглядывая, и сглатывая от холодности и равнодушия в этих глубоких глазах. — Ким Джисо. — из отряда сразу кто-то вышел, но Ким не обращал на это внимания, до сих пор чувствуя на себе взгляд брюнета и бессмысленно гадая, почему на него так смотрят. С разных сторон стали поворачиваться, чтобы тоже посмотреть на шатена и от этого Тэхёну стало ещё более неуютно. — Пак Чеён. — Юнги продолжал называть всех по очереди, отходя от Кима всё дальше, проходя мимо других омег, рассматривая и одобрительно или презрительно цокая и хмыкая. — Здесь. — Пак Чимин. — Я. — блондин замялся, не зная, куда ступать. Прямо напротив него стоял Юнги и собственной персоной оглядывал мальчишку с ног до головы. Парень, смотрел на красное, от смущения, лицо Чимина, ожидая, когда тот поднимет на него свои очи, но Пак не спешил этого делать. Он сильно кусал свою губу от неловкости и волнения, бегая глазами по собственной обуви, не решаясь взглянуть на старшего. Юнги не чувствовал его запах и это немного настораживало. Неужели к ним по случайности попал ещё не созревший омега? Обычно такого никогда не было. Обычно к ним приезжали девственники, но хотя бы с одной течкой и уже раскрывшимся запахом. Хотя, чаще всего, конечно, приезжали омеги, у которых было много течек, запах был полностью сформирован, и им только требовался нормальный альфа, что безболезненно лишит их девственности. Ну, и раз так выпадало, то и просветит их в отношениях. — Твой запах ещё не сформирован? — хмуро уточнил Мин, не замечая, как тревожно и неловко мнется на своём месте омега. Все молчали. Ким повернул голову к Чимину, высматривая, что творит там мятный альфа. — П-почему вы так подумали? — дрожь в голосе удержать не удалось, но Юнги проигнорировал это. Сероволосый ещё больше нахмурился, услышав ответ мальчишки, который быстро поднял голову, немного боязливо глядя на него из-под челки. — Я его не чувствую. — Я принял блокаторы. — Молодец. — немного заторможенно кивнул Мин, ещё раз оглядывая блондина и медленно идя дальше. Чимин снова смущённо опустил свою голову, после того, как услышал слова альфы и встретился с его темными красивыми глазами, стараясь сдержать улыбку. — Хорошо. — сказал альфа спустя несколько минут, когда они закончили с проверкой. — Наконец-то мы закончили. Правда, Тэхён? — повернулся к омеге, усмехаясь. Ким смерил сероволосого безразличным взглядом, ничего не отвечая. Альфа нахмурился, неспешно подходя к нему ближе. — Ты меня услышал, Тэхён? Всё-таки проблемы со слухом, да? — Нет. — омега даже не смотрел, когда мятный альфа подошёл ближе. — Как скажешь. — наглая усмешка. — И ты тоже блокаторы принял? Я совершенно не чувствую ваших запахов. Братья что-ли? Сводные? — Да. — ответил парень на первый вопрос и сразу пояснил. — Не братья. — Ясно. Кто у нас остался сзади? — Мин прошел между Тэхёном и тем самым розоволосым омегой, задев Кима плечом. — Вот и Кан Сонхаль, я прав? — ехидно поинтересовался мятный альфа, становясь пред омегой с русыми волосами и горько-приторным запахом шоколада. Невысокий омега, стоял низко опустив голову и хрустя своими пальцами. — Да. — ответил высоким голосом. — Голову подними. Кан послушно поднял голову, стреляя своими светло-карими глазами прямо в Юнги. Он немного закусил губу своими зубками, оттягивая и невинно моргая. Омега поправил рукой прядку, что выбилась из-за уха, всё также продолжая смотреть на альфу. — Ясно. — сероволосый развернулся, идя обратно к Чонгуку. Когда он остановился, то взял ещё какие-то листы, перебирая и читая их. — Итак, у нас есть несколько домиков на четверых и немного больше на двоих. Если кто-то захочет жить сразу с альфой, то вам следует это сказать прямо сейчас. — А с вами жить можно, Юнги-хён? — Ким удивленно повернул голову к смелому омеге, что усмехался совсем рядом с ним. Всё тот же Кан Сонхаль с русыми волосами, что стал между ним и омегой с ядовитыми волосами, по имени Бон Хван. — Немногого просишь, Сонхаль? — усмехнулся криво Мин, на секунду задерживая взгляд на Кане и продолжая что-то читать. — Так, сейчас я назову имена, кто будет жить в домике номер. номер 1. Предпочтения? — Можно меня и моего друга заселить в один домик? — спросил Тэхён. — Что? — альфа оторвался от чтения, растерянно глядя на омегу. — Я сказал про предпочтения альфы с омегой, а не омеги с омегой. Тэхён признайся, ты совершенно не умеешь слушать. — Ким нахмурился, поджимая губы от раздражения и желания не высказать вслух свои мысли, в которых он уже сто раз послал альфу. — Ладно, глухим делаем поблажки. — Ким сильнее сжал губы. — Имена? Альфа взял в руку ручку и наклонился, чтобы написать имена рядом с домиком на листе. — И. можно подальше от всех? — несмело спросил Пак совсем тихо, словно боясь, что его услышат. — Что? — растерянно поднял свою голову, лисьими глазами находя светловолосого омегу и приподнимая брови. — Что ты сказал? — Можно, ближе к лесу нас заселить? — повторил свою просьбу Чимин, робко поднимая глазки на лицо Мина. — Что ещё потребуете, своенравные упрямые омеги? Может дом с открытым небом? — насмешливо смерив двоих взглядом, альфа смотрел на блондина, который ещё больше покраснел от смущения, но голову не опускал. — Нет. Пожалуй, от этого откажусь. Лучше двухместный домик, если можно. — Тэхён еле сдержался, чтобы не усмехнуться, видя, как вытягивается лицо Юнги. — Много просишь. — без улыбки повторил сероволосый. — Будете в 17 домике. И я не спрашиваю. — По одному взгляду Ким всё понял и кивнул. — Имена? — Ким Тэхён и Пак Чимин. — Хорошо. Юнги сразу перевёл взгляд на других, заселяя их в разные домики. Минут двадцать они распределяли омег по местам, и Тэхён наконец увидел, что здесь только омеги. Иногда он переводил свои глаза на Чонгука, но тот всё время был занят, записывая что-то и читая. Киму было откровенно говоря всё равно, но не мог удержаться лишний раз посмотреть на брюнета. Альфа был сосредоточен на своей работе, лишь изредка поднимая голову и оглядывая лагерь, стоящих омег или Юнги, не задерживаясь ни на ком взглядом. — С альфами вы встретитесь завтра. Выборы тоже будут завтра, как и расписание на этот месяц, что вы проведете здесь. До конца лета остался месяц, поэтому можете не торопиться. — когда закончили всех распределять, Юнги встал, складывая руки на груди. — Сегодня можете прогуляться по лагерю, изучить его, разложить свои вещи, отдохнуть. Сейчас я вам расскажу все правила. Пока альфа рассказывал всё, делил по комнатам и домикам, все молчали. — Во-первых, из лагеря выходить без сопровождающего нельзя. Во-вторых, гулять в лесу, купаться в озере одному строго запрещено. Даже если вы вышли с партнером, играть и гулять одному по лесу запрещается. Альфы и омеги, вы обязаны принимать душ два раза в день, мыть голову можно раз в два дня. Чтобы от вас не сильно несло потом, мойтесь с утра и вечером. Во время лекций присутствуют все или можно разделиться на группы если ваш вожатый посчитает это уместным. Также с разрешения вашего вожатого можно покидать группу, если нужно сходить в туалет или в медпункт. Тэхён спокойно слушал, не находя в словах Мина ничего странного. Только немного поморщил нос, когда альфа некультурно высказался про туалеты. — Переезжать из комнаты в комнату, из домика в домик, можно только спросив разрешения у меня, так как я отвечаю за то, где вы будете жить во время нахождения в лагере. С альфами жить можно только в двухместном домике. Мы немного изменили правила, поэтому они будут отличаться от тех, что были в прошлом году. — Юнги замолчал, обводя внимательным взглядом толпу, стоящую перед ним. — Омегам можно будет общаться с альфами в свободное время. — пауза, при которой несколько омег улыбнулись, радостно переглядываясь, а брови Кима недоуменно нахмурились. — Но, даже в свободное время вам нельзя будет уединяться в домике, если это не практика. Только после того, как вы пройдете первый урок практической части, сможете заниматься с альфой тем, чем хотите. Перед этим, естественно, переехать с ним в один домик. Ублажать друг друга, находясь в домике, где живет другой омега, строго запрещено. — омеги заметно поубавили свою радость, когда Тэхёну стало совсем странно и не по себе. Зачем здесь такое сильное внимание уделяют связям омег и альф? Но шатен решил, что скорее всего это просто меры предосторожности, поэтому он и предупреждает всех заранее. Да? — Если ваша течка наступила до практической части, вы можете провести её со своим партнером. Если у альфы наступил гон раньше, вы можете отказаться. Не забывайте про переезд и меры предосторожности. Презервативы, таблетки и другие вещи можно найти в главном доме, где всегда сидит вожатый главного дома, Ким Намджун. Ещё, после того, как пройдете теоретическую часть, и перейдете к практической и, не хотите заселяться с альфой в один домик, в главном доме, на третьем этаже, есть комнаты, в которых можно уединяться с альфой. Если до этого Тэхён просто сомневался, что здесь уделяют этому слишком много внимания, то сейчас был уверен, что об этом слишком сильно заботятся, и явно непросто так. Шатен поднял руку, чтобы спросить, зачем так много правил по поводу соединения альфы и омеги. — Лагерь довольно большой. Для тех, кто здесь впервые, я покажу, что где находится. Вот здесь, — Мин распустил, что висел за его спиной, на высокий деревянных палках, плакат, на котором была карта лагеря. Парень полностью игнорировал руку Кима, начиная рассказывать, где что находится. — В каждом домике есть личный туалет и душевая. В главном доме, на первом этаже находятся комнаты вожатых и пост, где всегда сидит главный вожатый, Ким Намджун. Кухня. Также там находится мой кабинет, где вы можете меня найти, если вас что-то интересует по поводу комнат, домиков или партнера. Также там находится актовый зал. На втором этаже есть фитнес-зал, в котором вы можете заниматься в свободное время. Есть библиотека, зал для рисования, зал для танцев. — Юнги показывал, в каком крыле главного дома можно будет это всё найти. — По-моему, в этот раз танцоров приехало меньше, разве нет? — Мин нахмурился, вглядываясь в лист, который был до сих пор в его руке. Альфа повернулся к брюнету, спрашивая. — Ты не знаешь, почему их так мало? Чонгук поднял голову, расслабленно откидываясь на спинку, с едва заметной усмешкой отвечая. — Юнги, тебе что, не хватает омег с хорошей растяжкой, раз так печешься о них? — Что за фигня, Чонгук. В прошлый раз их было больше. — Мин обиженно надувается, поворачиваясь обратно к омегам. — Мне, как тренеру танцев, конечно не хватает омег, которые будут здесь учиться танцевать. — уже тише добавил он, обращаясь только к другу. Чонгук кивнул. Ким до сих пор держал свою руку. Темноволосый альфа перевел на него глаза, но сразу уткнулся в телефон, который завибрировал. Парень нахмурился, что-то печатая и встал, идя к домикам, кидая Юнги что-то вроде «закончи сам», кому-то по пути звоня. Шатен проводил его взглядом, невольно от волнения прикусывая губу. — Эй, кто из вас записывался в танцевальный зал? Вперед вышли несколько человек, и шатен повернулся к ним, замечая красное лицо Чимина, опущенное вниз. Сонхаль был среди них. Тэхён опустил руку, понимая, что Мин уже точно не будет спрашивать, зачем он её поднял. Альфа поднял голову, рассматривая танцоров и ехидно усмехаясь, произнес. — Отлично. Занятия каждый день в свободное время, с половины третьего до семи. Всем понятно? — сероволосый остановился глазами на Паке, который, вновь опустив голову, невнятно кивал, даже не смотря на Юнги. — Чтобы вы знали, я ваш главный наставник после Чон Чонгука, который только что ушел. Когда с вами разговаривают, будьте добры смотреть в глаза. — хрипло сообщил парень, всё ещё глядя на омегу со светлыми волосами, и рыжими прядями. — В первую очередь, это вас касается, Пак Чимин. Блондин испуганно дернулся, быстро поднимая свою голову и сразу встречаясь с черными глазами Юнги. — Всего групп будет четыре. Альфы могут быть с омегами, могут без. Сейчас я назову ваши отряды и вожатых, которые будут в вашем отряде. — Мин взял другую бумагу, подходя ближе к омегам и движением руки прося вернуться в строй. — Отряд 1-а. Итак, Ан Шинхва, Дон Сахкён, Ка Луихён, Син Хва, Син Сумин, Кан Суджо. — Тэхён не слушал, разглядывая лес вокруг. Чистый воздух от высоких хвойных деревьев проникал в ноздри парня, приятно наполняя их. Неподалеку было уже видно несколько двухместных домиков, с одним этажом, парочка четырёхместных, тоже одноэтажных. Главный дом был более высок, как понял Тэхён, трехэтажный, довольно большой и объёмный. Киму сейчас было интересно, где здесь была столовая, в которой можно было бы покушать. — Отряд 4-а. Сан Сольгён, Кан Сонхаль, Ким Тэхён, Пак Минхён, Пак Чимин, Чхве Соджи, Чо Сонхи, Чан Мингю, Джэ Сунхон, Бон Хван, Чон Хосок. 4-а отряд последний. У вас вожатая Чхве Нари. В этот отряд включаются домики под номером 17, 16, 13, 15. Сейчас вы все разойдётесь по своим домикам, чтобы через час пришли на обед, а после могли здесь осмотреться. Столовая находиться за главным домом, надеюсь, правила безопасности объяснять вам не надо. — Юнги усмехнулся, вновь возвращаясь к карте. — за столовой ещё есть пара домиков, качели и зона для отдыха. — Итак, вы всё услышали. За лесом находиться озеро, на которое мы будем иногда ходить купаться или заниматься. С правой стороны лагеря, между домами, находиться теннисный корт и площадка для волейбола. Футбольное поле находиться дальше, за домами, после теннисного корта. — Мин вздохнул. — Так. про главный дом рассказал, разбор завтра, обед, расписание завтра, дома, отряды. ах да, точно! — альфа поднял голову, обходя стол и хлопнул в ладоши, проходя мимо омег. — у нас здесь находиться костер, который мы зажигаем каждый вечер. Все желающие приветствуются там. Сейчас вы можете идти по своим домам, альфы помогут вам с сумками. Из большого дома и других, небольших, вышли альфы, которые уже, очевидно, были заселены в них, подходя к омегам и помогая донести багаж. К Тэхёну сразу подскочил высокий смуглый парень, с покрасневшими щеками, темно-русыми и серыми глазами. Тэхен не стал интересоваться, почему альфа выглядит так, как будто только что пробежал десятикилометровый забег. — Привет! Ты Тэхён? Мы с тобой в одном отряде. Я Чон Хосок. — альфа улыбнулся широко, протягивая свою сухую ладонь. Ким не стал её пожимать, кивнул, и, еле выдавив улыбку, пошел в сторону своего домика, замечая краем глаза, что Хосок, взяв его чемодан, пошел бодро за ним. Шатен заметил впереди идущего Юнги, что нёс чемодан Пака, и красного Чимина, который послушно шел за ним, что-то тихо отвечая на вопросы старшего. Парень поджал губы, видя, как главный вожатый помогает блондину. Эта помощь ему совершенно не нравилась и казалась чем-то неправильным, учитывая прошлое поведение наглого альфы. Но Тэхён не старался сильно задумываться над этим, рассматривая высокие деревья и красивые деревянные домики с изящной лестницей и большими окнами. Почему-то, омега старался отогнать мысли об альфе с русыми волосами и очень широкой улыбкой, который лез в голову также непонятно, как и Мин с Чимином. Почему его это волнует, если это его никак не касается? Отчего-то, думать сразу стало сложно. *** — Спасибо. — Чон вышел, кивая и улыбаясь. Тэхен сел на свою постель, наблюдая, как Пак оставшись в одиночестве, глупо улыбался и теребил пальцами свою футболку. — Чимин, что с тобой? — спросил тихо шатен, пытаясь понять, что не так с этим омегой. — Что? — парень растерянно перевёл свои газа на него, моргая. — Всё в порядке.- Чимин кивает, вставая с постели и руками тянясь к своей сумке. — Просто задумался. — блондин достает из неё свои вещи, аккуратно складывая на кровати. После неспешно достает какие-то книги, ещё немного вещей, кладя в тумбу возле кровати, туда же откладывает ноутбук. Чимин странно смотрит на вещи, нервно кусая губы. — Чимин, тебе помочь? — Ким поднимается, подходя к новому другу, но сохраняя дистанцию. — Нет. пожалуй, пойду выйду ненадолго. — Пак встаёт, быстро двигаясь к выходу. — скоро приду. — и, не дожидаясь ответа, выходит, беззвучно прикрывая дверь. Тэхён остаётся один. Он разбирает чемодан, сумку, бережно ставя учебники по латинскому внутрь деревянной полки тумбы. В домике оказалось две комнаты. Одна спальная, на двоих, и душевая с туалетом. Ким расставил по полочкам над раковиной свои вещи, повесил полотенца на крючок. В их спальне было довольно много места для двоих, чему Тэхён жутко был рад. Собственное личное пространство ему явно было необходимо, даже с Паком, который стал немного ближе. Вроде бы. Возле окна стояла одноместная, но мягкая кровать Кима, а возле двери, в самом начале комнаты, кровать Пака. Возле спальных мест располагались невысокие светлые тумбы, под ногами пушистый ворсистый ковер. На окнах был только прозрачный тюль и круглая лампа на потолке, над кроватями полочки, а вдоль дальней стены был шкаф, в который шатен уже повесил часть своих вещей, оставляя место для Чимина. Некоторое время он просто ходил по дому, улыбаясь и вдыхая запах свежего дерева. Комната была очень уютная, хоть и небольшая, но приятная. Выгляну в окно, парень увидел совсем рядом прекрасный сосновый лес и ощутил запах хвои и смолы даже на расстоянии. Через несколько метров стояли еще домики, тоже деревянные, одноэтажные и красивые. Все они были одинаковы, но не менее прелестны. В соседнем доме, в широком окне, виднелись силуэты других людей. Темноволосого омегу, неизвестный высокий альфа прижимал спиной к окну, обхватывая руками бледную шею и губами проходясь по ней. Из-за тюля было плохо видно, что ещё там делают эти двое, но Тэхён всё, кажется понял и без этого. Шатен смутился, но удивление было сильнее, из-за чего он просто бездумно смотреть на них. Белая рубашка спадает с бледных омежьих плеч всё ниже и ниже, и незнакомый альфа грубо срывает её. До Кима доносится треск ткани, жалобный скулеж и мольбы омеги. Через несколько минут из приоткрытого окна он услышал высокий стон и хриплый рык, и Ким совсем растерялся, отходя от своего окна, шокировано хлопая глазами, открывая и закрывая рот. Высокий парень прижимает брюнета ещё сильнее, ударяя его спиной об стекло и вызывая очередной стон. — Интересно? Не видел, как сексом занимаются? Тэхён вздрагивает от низкого голоса, тихо раздавшегося из-за окна. Ким подходит немного ближе, стараясь не смотреть на то, что происходит неподалеку от него, игнорируя пошлые шлепки и громкие стоны. Чонгук стоял с левой стороны от его окна, смотря прямо на него, и будто бы не замечая шумных соседей. — Н-нет. я.- Ким замялся. Парень даже не понял, к чему относится это «НЕТ». К тому, что он никогда не видел или к тому, что ему неинтересно? Впрочем, это не важно. На все вопросы ответ нет. Смущение накрыло его с головой, когда он осознал, что его спалили, как он наблюдал за чьим-то соитием. Можно даже сказать, что не собственной воле, а просто случайно проходя мимо. Но это было же не так. Тэхён не знал, как долго мог стоять там Чонгук, раз он его сразу не заметил. Стало стыдно, что его так поймали, хотя Тэхёну уж точно стыдится нечего. Не он же в конце концов, так спокойно и от души трахался, не заботясь о соседях. Всё лицо, уши и даже шею стало заливать краской. — Тогда зачем смотришь? — видимо, альфа совершенно по-другому воспринял его попытки оправдаться. Брюнет равнодушно продолжал ждать ответ, приподнимая свою бровь, а когда понял, что это бессмысленно, хмыкнул и подошел к чужому окну. Ким смущенно краснея и облизывая от волнения губы, рассматривал собственные пальцы, продолжая молчать. Было как-то неловко признаваться альфе в том, что ты просто впервые залип на что-то подобное и поэтому немного растерялся из-за увиденного. -Эй, голубки! — негромко, но безразлично постучал костяшками по стеклу брюнет, не поднимая головы. — смена ещё не успела начаться, как у вас начался заход? Будьте хотя бы потише, а то всех соседей распугаете своими криками. Любовники в окне оторвались друг от друга, исчезая внутри своей комнаты. Чонгук, так и не посмотрев больше на Кима, медленно, засунув руки в карманы, двинулся в сторону большого двухэтажного дома, который Тэхён только сейчас заметил. Он так ничего и не сказал, настолько был смущен. Но сейчас, немного отойдя, стало дико стыдно пред самим альфой, который видел, как он краснеет от одного только слова «секс». Брюнет ушел, а омега всё никак не мог выбросить из головы образ двух людей, так жарко выбывающих из друг друга стоны… Что это вообще за место такое (раз тут так спокойно можно заняться плотскими утехами и не получить нагоняй)?.. *** За день до заезда. — Да? — Чонгук поднял трубку, отвечая. — Отец, я уже еду. Чон Джинсан что-то ответил, отчего брюнет нахмурился, но выслушал его до конца, продолжая вести машину одной рукой. — Да, я понял. — альфа скинул звонок, откидывая телефон на соседнее сиденье, оглядывая привычный лес и песчаную дорогу. Чонгук, как всегда, ехал в конце июля в половой лагерь, чтобы помочь отцу с омегами, которых в этот раз стало ещё больше. Он соглашался только на последний месяц лета, в остальные усердно работая в крупной компании и улучшая свои навыки в сфере маркетинга и бизнеса, чтобы открыть собственное агентство или достойно принять папино. Идею создать половой лагерь, Джинсану пришла несколько лет назад, но первая точка, в которую сейчас и ехал Чонгук (самый популярный), была открыта девять лет назад. Юные и несмышленые омеги, у которых не было пары, приезжали сюда на месяц, чтобы узнать, что такое отношения, как в теории так и на практике. В теории омеги изучали психологию отношений, физиологические различия и процессы, происходящие в телах обоих полов. Сексуальное образование также входило в курс теоретического обучения. После прохождения основной части, омега мог выбрать себе партнера, и уже на практике применить полученные знания. Лишение девственности, проведение гон (течки) вместе с партнером только приветствовалось. Джинсан долго искал подходящих альф. Альфа должен быть в первую очередь здоров и чистоплотен, должен быть образованным (не обязательно с кандидатской степенью, но должен был разбираться в нескольких сферах, чтобы как минимум уметь поддержать разговор, и элементарно не быть скучным). Также важным критерием отбора являлся опыт альфы, как в ухаживаниях, так и в отношениях, и естественно в сексе. Психологическое здоровье проверялось штатными психологами. Те, кто не доставал до нужного критерия (не считая здоровья физического или ментального), могли дополнительно заниматься уже в лагере. Жили альфы либо с омегами в одном доме, либо в общем большом, вместе с вожатыми и остальными работниками. Чонгук никогда не принимал участия в практической части, никогда не выбирал себе пару, хотя желающих всегда было слишком много. Из-за некоторых событий своего прошлого альфа никогда не вступал ни с кем в отношения, предпочитая учить омег и следить за порядком в лагере. Отец не настаивал. Сначала желающих было не слишком много, но когда первые приезжие остались в восторге от полученного опыта, то количество желающих значительно увеличилось. Если пара считала, что их отношения больше чем просто теория и практика, по правилам лагеря могли уехать вместе, а уж про истинность (хоть она и была достаточно редким явлением) и говорить не стоит. Ни одного случая за все восемь лет работы в лагере Чон так и не увидел. Раньше Чонгук верил, что однажды встретит свою пару и они будут жить долго и счастливо. До одного момента. После которого. Разрыв. Боль. Веры нет. Из-за событий своего прошлого Чонгук был одинок, холоден и отстранился от всех, даже от отца. Чон после этого случая даже не пытался построить с кем-то отношения. Спокойно проводил учебу в лагере, не обращая внимание на текущих по нему, омег. Юнги, его лучший друг детства и помощник всячески поддерживал его, понимал, и старался помочь. Потом Чонгуку стало все равно. На всех омег. Даже физиологические потребности отошли на второй план. Во время гона альфа был очень вспыльчив, зол и отрывался на всех подряд. Поэтому, чтобы не наломать дров, заранее уезжал в какое-нибудь уединенное место. Это было тяжело. Но Чон никогда не был слабым. Когда отец позвонил, чтобы напомнить о том, что должен сделать Чонгук, альфа не особо был против, поэтому на следующий день выехал. Чон толкнул язык за щеку, заезжая в заднюю часть лагеря, где они должны были оставить машины до конца смены. Для быстрых поездок и развлечений здесь были мотоциклы, но машины водить запрещалось из-за грязи и вреда, которую они доставляют природе. Он вышел, приятно вслушиваясь в умиротворенную тишину леса и прохладный ветер. Темнело. Завтра должны были приехать омеги, а сейчас следовало быстро всё проверить, встретиться с Юнги, поужинать и ложится спать, чтобы встать пораньше и ещё раз всё проверить. Остальные альфы давно приехали, Чонгук был последним. Альфа достает спортивную сумку из багажника и, перекидывая её через плечо, широким шагом двигается к главному дому, замечая, что свет уже горит и изнутри доносится чей-то смех и стук стаканов. Брюнет поднимается по деревянным ступенькам, поглаживая перила и вспоминая, как был здесь в последний раз, год назад. Чон заходит, закрывает дверь, ставя сумку под вешалкой и, поправляя кожанку, проходит в зал, из которого доносятся звуки веселья. — Весело вам? — спрашивает тихо, но все замолкают, когда слышат его стальной низкий голос, поворачивая к нему головы и приветственно улыбаясь сыну директора. Все замолкают, здороваясь. С самого главного кресла встаёт невысокий альфа с серо-голубыми волосами, подходя к Чонгуку и дружелюбно обнимая, после чего пожимает руку. — Чонгук, давно не виделись, как дела? — Чон выдавливает из себя скупую улыбку, кивая и тихо спрашивая. — Смена не началась, вы уже решились напиться? — на столе стояли банки пива и миски чипсов, но альфы только пожимая плечами и отвечая, что это предсменный отдых. Чонгук хмыкнул, кивая Юнги на выход и беззлобно предупреждая. — Напьетесь — убью. — все согласно кивают, продолжая импровизированное застолье. Мин выходит с ним. Они вместе выходят из дома, сворачивая направо. — В твой дом никто не заходил, Чонгук. — Хорошо. — отвечает тихо Чон, молча идя к своему личному двухэтажному дому. Отец без проблем отдал этот дом ему, давая максимум личного пространства и покоя. С детства, Чонгук, его мать и отец ездили сюда очень часто. Практически жили здесь, поэтому парню было приятно возвращаться в свой дом, с которым было связано много приятных воспоминаний. Когда отец стал всё более редко появляться в этом лагере, обучая новых альф в других лагерях, Чонгук решил предложить свою помощь. Тогда всё было прекрасно и Чон легко мог работать там, как в качестве учителя, так и в качестве полноценного партнера. Было несколько смен. Летом их было три, каждый месяц. Зимой, осенью и весной их было намного меньше из-за учебы, работы у подрастающих омег. У Чонгука есть младший брат. Очень надоедливый и всё время улыбающейся. Чон Хосок. Он младше Чонгука на восемь лет. Не выше Чонгука, но тоже довольно не мал ростом, и широк в плечах. У него, в отличии от Чонгука, которому цвет волос достался от отца, волосы были как у матери — русые, хотя все же имели темный оттенок как у Джинсана. Этой осенью, ему должно было исполниться 20, но он до сих пор вёл себя как несмышленый ребенок, с радостью приезжая каждое лето, иногда даже зимой, с превеликим удовольствием пользуясь статусом сына директора. Да, в практических моментах он был ответственен, но вместе с этим очень легкомысленным, никогда не отвечая взаимностью на признания в любви и предложения встречаться. Брата к лагерю подпустили только тогда, когда ему исполнилось восемнадцать. То есть, почти два года назад. В этом доме они всей семьей часто проводили время. Здесь было тихо и спокойно, что было очень нужно больной матери Чонгука. Они часто приезжали втроём, когда отец был слишком занят на прошлой работе в Сеуле. Джинсан нашел это чудное место, когда Чонгуку было всего пять лет. Семья несколько лет приезжала, чтобы просто отдохнуть, погулять и насладиться озером, которое было в самой гуще леса. Может, просто с палатками или под открытым небом, на свежем воздухе, без привычных газов и грязи — вечных спутников жизни в столице. Лес был высоким и густым, Чон выучил его за несколько лет, как свои пять пальцев. Он мог с закрытыми глазами мог найти все тропинки, всегда знал, как где расположено озеро, за сколько минут можно дойти туда и обратно по каждой из тропинок, всегда знал все опасности леса, будь то ямы и буреломы, или дикие звери. После, когда дела на новой работе отца пошли в гору, они построили двухэтажный коттедж, с крышей и балконом. Там было несколько спален, кухня, гостевая и две ванные комнаты. Гардеробная, кабинет и что-то вроде художественной студии. Они чудесно проводили там время и на выходных, и в рабочие дни, пока мама, когда Чрнгуку было 13 лет всё-таки не отдалась болезни. Джинсан стал всё реже бывать в лесу, в их доме, усердно забивая голову работой в городе, и часто забывая о детях. Чон вроде бы даже не обиделся, отчасти понимая родителя. Он и сам был в глубоком отчаянии и горе, не веря, что его любимой матери больше нет. Это сильно отразилось на его психике, но в силу возраста, не понимал этого, а взрослым было не до него. Хосок тожк в то время отдалился, был очень задумчив, и непривычно молчалив, но на него тоже не обращали внимания. Его родители не были истинными. Но это не отменяло боли утраты, и тоски по любимому человеку. Почему люди думают, что страдают только истинные? Страдать могут все. Страдают все, кто любят. И это ведь на самом деле так. Чонгук ощутил это на себе. Он не слишком верит в истинных. Да, в детстве ему часто мама об этом рассказывала, и он ей верил. Сам никогда не искал истинного своего, довольствуясь обычной жизнью. Ему это не нужно было. Да и сейчас не надо. Зачем? Ещё одна порция боли и страдания? Зачем это делать, чтобы потом задыхаться от безысходности, когда этого самого истинного не станет? Он в них, может быть и верил, но не нуждался. Когда Чонгуку исполнилось двадцать, они с отцом и братом вновь приехали в этот лес. Немного прогулялись, вспоминая всё, а после вернулись в город. Потом в голову отца пришла идея создания лагеря. Чонгук ему помогал, пока тринадцатилетний Хосок учился в школе. Когда Чонгуку уже было двадцать два, осенью, Джинсан официально открыл Половой Лагерь. Так и называл. Половой лагерь. Без разных чудных названий про секс или любовь, просто половой лагерь. Чона-младшего туда отец привез сразу, когда Хосоку впервые показали это место в 16, через год, после открытия, его еле увезли обратно. Чону слишком понравились омеги, условия и домики, поэтому он всегда стремился вырасти и остаться там навсегда. Потом случилось еще одно неприятное событие, и Чонгук некоторое время не приезжал сюда. Однако через год, он все же вернулся туда, но уже как учитель, наставник. Чонгук получил юридическое образование но по специальности не работал. Вместо этого, он помогает отцу и изучает сферу маркетинга и бизнеса вот уже несколько лет. В этом году он решает в последний раз поработать в лагере, а после вернуться в столицу и начать собственное дело. Учиться у него всегда получалось хорошо. Альфа с детства был понятливым, быстро всё запоминал, стремился узнать как можно больше во всех интересующих его сферах. Любое дело, за которое брался Чон, давалось ему просто и легко, за что бы он не брался. Никто не был против того, что Чонгук предпочитает преподавать только теоретическую часть обучения. Хосок довольно спокойно относился к Чонгуку. Былой любви между братьями уже не было, но они оставались в хороших отношениях. Сейчас, когда Чонгуку уже двадцать семь, а Хосоку 19, они всё ещё спокойно общаются и видятся в половом лагере, так как Хосок всё реже бывает в Сеуле. Второй сын остался жить в главном доме, с остальными вожатыми, никак не претендуя жить в коттедже. Чонгук был только рад. Ему, после смерти мамы, всегда нравилось одиночество, большое пространство и множество собственных комнат. На первом этаже дома, который занимал Чонгук, была расположена ванная комната, красивая большая кухня, которой он никогда не пользовался, предпочитая заказывать еду или есть то, что ему приготовит Юнги. Раньше он готовил, когда была жива мама, когда он только-только приехал в лагерь, но больше не хотел. Также там был небольшой коридор, холл и гостиная с большим диваном и плоской плазмой, на которой они с Юнги часто рубились в приставку. Ёще, в самом конце коридора там была небольшая, но светлая спальня для гостей. На втором этаже была гардеробная, занятая небольшим количеством вещей хозяина дома, преимущественно черного цвета. Там же располагалось зеркало во весь рост. Гардеробная примыкала к спальне Чона. Спальня была выполнена в темных тонах, и помимо большой двуспальной кровати вмещала удобное, объемное кресло, несколько полок с книгами и прикроватные тумбы. Панорамное окно закрывалось одной плотной шторой. В ванной комнате помимо стандартного набора, располагалось еще и среднего размера джакузи. Немного дальше был кабинет. Он был выполнен в тех же спокойных и темных тонах. Там Чонгук находился почти всё время, работая, подбирая новый материал, разрабатывая планы занятий. Даже начал писать методички. Здесь были все личные дела, приезжающих на обучение омег. С одной стороны комнаты располагался балкон, на котором стояли плетённые кресла и небольшой диванчик. Также на втором этаже имелись ещё две спальни для гостей, и выход на крышу, оформленную в виде небольшой веранды. С крыши открывался чудесный вид на озеро и лес. Туда Чонгук никогда никого не пускал, даже Юнги. Это было его уединенное, личное место. Здесь он всегда мог побыть наедине с собой и своими мыслями, просто отдохнуть от всех. В самом конце коридора была студия, в которую никто давно не заходил. И не нужно было. Чонгук и сам уже почти забыл о ней. Дом, сам по себе был не очень большой, но очень уютный. Некоторые коридоры и спальни были не черного, любимого цвета Чона, а теплые, шоколадные или светлые, бежевые. Где-то висели картины, что остались ещё от матери, разные сувениры, что привезла она же. Чон не убирал ничего, сохраняя память о ней. Брюнет зашел внутрь, сразу скидывая ботинки в сторону полки, одиноко стоящей в коридоре. Мин молча прошел мимо, также разуваясь и проходя на кухню, держа в руках тарелку с едой, давно приготовленной для Чона. Чонгук поставил чайник, и повернулся к другу, что сел за барный стул, словно у себя дома и криво усмехнулся, показывая на миску. — Тебе поесть принес. Все как ты любишь. — Мин отдал еду в руки, наблюдая, как быстро брюнет выкладывает её в сковороду, доставая столовые приборы из выдвижной полки матовой тумбы, привычного темного цвета. Альфа ставит рядом рис и Чонгук тихо благодарит. — Всё ещё боишься микроволновок? — Юнги шире усмехнулся, вспоминая, как Чонгук с детства держался от них подальше по известным только ему, причинам. Чон нахмурился, не желая отвечать. Говорить о страхах, даже с близкими людьми не всегда удобно. — Ясно. — Мин перестал улыбаться, открывая желтую папку и что-то в ней ища. — Ты ешь, а я расскажу тебе о приезжих. Омеги приезжают завтра в двенадцать часов дня. Мы все пересчитываемся, после распределяемся, распаковываемся и идём обедать в час. Альфы все уже приехали. — Хорошо. Сколько их? — Кого? Омег? — Всех, Юнги. — альфа устало выдохнул, переворачивая на сковороде капусту. Он наливает горячую воду в кружку, в которой уже лежал пакетик черного чая. — Альф сколько? — брюнет достает чистую тарелку из шкафа, лопаткой накладывая еду. — В холодильнике кимпаб. — сообщил Юнги, благодарно кивая и принимая чай. — Если считать нас, то альф двадцать пять. Омег должно приехать двадцать три. Кто-то будет жить один. — Хорошо. Сколько домиков? — Чон сел с другой стороны барной стойки, начиная есть. — Всего восемнадцать. Омеги займут десять. Плюс места в главном доме. — Чонгук довольно промычал, продолжая есть и головой кивая, чтобы продолжал. — Групп будет четыре. В 1а и 3а будет по двенадцать человек, а в 2а и 4а по одиннадцать. Мы с тобой как обычно наставники и вожатые. — Отлично. — прожевав, ответил Чон, сразу беря в рот кимпаб. — Мне не надо называть, кто в какой группе? — спрашивает Мин, делая глоток крепкого чая. Чонгук отрицательно машет головой. — Хорошо. По поводу занятий. Фитнес, танцы, волейбол, рисование и теннис остался. Библиотека, само собой и актовый зал для театральных занятий по желанию. — Кто-то туда вообще ходит? — Чонгук приподнимает бровь, недоверчиво глядя на друга. — Бывает и такое. — Мин хмыкает. — Я веду танцы, как всегда и занятия по фитнесу. Ты будешь вести рисование? — тихо спрашивает, осторожно смотря на реакцию Чона. Лицо альфы остается непроницаемым. — Нет. — Хорошо. что ещё…- Юнги копошится в листах. — Правила ты помнишь, по занятиям я скажу ещё послезавтра. ты будешь выбирать партнера или.? — Нет. — Хорошо. они будут тоже послезавтра. Информацию по вожатым я тебе дам завтра. И папки с личными делами омег, оставлю на столе. — брюнет кивнул, не поднимая головы и уплетая за обе щеки рис с кимчи. — Почти все девственники. — снова положительный кивок. — Расписание всех занятий тоже здесь. — Сегодня гляну. — Чонгук доедает, бегло читая бумаги. — Ясно. — откладывает в сторону, наливая себе воды. — Как Хосок? — О! У него всё просто прекрасно. Он ещё и от первой смены не отошел, а завтра уже третья будет. Чувствует себя как никогда лучше. Омеги сами к нему в постель лезут, а он и не против. — Это в его стиле. — комментирует Чон. — Да, ему нравится. Если это всё, то. на сегодня хватит. Отдохни лучше, завтра нужно быть собранным. — Юнги встает. Альфа моет кружку и убирает ее на место, поворачиваясь к Чону. — Все твои краски, кисти в студии. Еда в холодильнике. Все домики проверили и вымыли. Встанешь сам? — Да. — Тогда я пойду. — Чон молча кивает и Мин скрывается за дверью. Дом чист и свеж, сразу видно — готовились к приезду Чонгука. Чон усмехается довольно, разглядывая каждый шкаф и каждую тумбу, на которой и пылинки нет. На подоконнике стоят салфетки, в шкафу чистая вымытая посуда, новые полотенца для неё же. За окном почти стемнело. Альфа неспешно доедает ужин, запивая пивом из холодильника, ставит тарелки в раковину и поднимается на второй этаж, забирая из коридора сумку с вещами. Парень принимает душ, после несколько часов сидит за документами и только в начале двенадцатого ложится спать. Всё-таки, день завтра будет трудный. Ему ещё предстоит вернуться в прежний строй. *** Проснулся Чонгук рано, около шести утра. Альфа встаёт с кровати, и идет в душ потирая свои веки. Неспешно принимает душ, наслаждаясь горячей водой. Чон выходит с полотенцем на бедрах, и идет в гардеробную. Брюнет заправляет постель и надевает черные джинсы, обычную футболку того же цвета. С вешалки забирает свою кожаную куртку, которую уже год не видел, а она всё равно здесь висит. Чонгук ещё раз усмехается и идёт вниз, обувая привычные сердцу, ботинки с кожаным ремешком и шнурками. Оглядывает себя в зеркале, что висит в коридоре, рукой равняет свои черные волосы, приглаживая. Зачесывает челку назад и забирает с полки ключи. Выходит, и с искреннем удовольствием вдыхает хвойный воздух, по которому так сильно скучал. Здесь так тихо и спокойно, как никогда не было бы в городе. И Чон рад этой тишине, атмосфере, по ней он так сильно скучал, что готов был здесь остаться на целый век, только бы наслаждаться этим родным воздухом. Альфа поворачивается в сторону леса, долго смотрит на него, прежде чем начать делать к нему маленькие шаги, как будто он вернулся домой и боится, что его могут не принять, отвергнуть. Ведь его целый год здесь не было. Но лес его не забыл. Лес его ждал. Лес был рад его видеть. Лес его принял. Чонгук заходит, оглядывает любимые старые деревья, которым уже было больше тридцати точно, любовно гладит их стволы, вдыхает аромат хвои, ощущает, как тревожно ветер ласкает его тело и заботливо треплет волосы. Чон идет вглубь леса, внимательно подмечая все изменения. Звери, как ни в чём ни бывало бегают и прыгают по деревьям, не обращая внимания на альфу. Деревья приглашающе разводят свои зеленые кроны. Зовут. Зовут к себе. И Чонгук идет. Он идет. Чонгук улыбается. По-настоящему. Как давно он уже не улыбался. И это так по родному. Чон давно этого не видел. Давно не слушал. Давно не был в окружении родной семьи, а не обычных родственников. Лес ему как мать. Лес ему ближе всех, потому что с лесом была когда-то мама. Ведь благодаря ей он так любит это место. Ведь благодаря ей Чонгук так любит лес. Всё вокруг только и говорит всем существом, как они скучали по Чонгуку. И Чонгук тоже. Говорит. Что скучал. Он ведь правда скучал. *** Вокруг тишина, лишь вдалеке где-то слышны чьи-то голоса и приглушенный смех. Чон двигается к главному дому, оглядывая любимый лес, наблюдая за летающими туда-сюда маленькими птичками. Юнги сидит на ступеньках главного дома, держа в одной руке бумаги, а в другой чашку с кофе. Аромат свежезаваренного напитка доносится до Чонгука и он ускоряется, замечая трех альф и одну омегу в шортиках и легкой маечке. У девчушки длинные рыжие волосы и широкая улыбка. В руках она тоже держит кружку кофе, что-то бурно рассказывая и периодически отпивая из чашки. Когда Чон подходит ближе, все замолкают, рефлекторно поворачивая к нему головы здороваясь. — Доброе утро. — первым здоровается друг, улыбаясь и поднимаясь со ступенек. Улыбаясь без ехидности и насмешки, искренно, как будто они давно не виделись. Хотя. теоретически, это так. И вчерашний день совершено не считается. — Как спал? — подходит и протягивает свою кружку. Чонгук молча принимает её и делает пару глотков, перед этим благодарно кивая. — Я так и понял. — Намджун, давно не виделись. — Высокий альфа улыбнулся, кивая и протянул ладонь для рукопожатия. Чонгук сделал шаг и, пожав её, серьезно заглянул в карие глаза. — Да, ты прав, Чонгук. Ты вырос. — Ты тоже. — Чон немного приподнял уголки губ. Ким и вправду, заметно расширился в плечах, вырос, да и лицо стало мужественнее, черты лица заострились, кожа стала ещё смуглее от жаркого солнца. — Спасибо. — Намджун улыбнулся вновь, переводя взгляд на девчонку с рыжей копной волос. — Это моя девушка. Мин Суа. — Мин? — Чонгук вопросительно приподнял бровь, глядя на Юнги. — Моя сестра, ага. — Юнги в ответ криво ухмыльнулся, поглядывая на парочку. — Вы не похожи. — замечает брюнет, оглядывая Минов. — Она больше на мать похожа, а я на отца, как и вы с Хосоком. — хмыкает друг. Суа улыбнулась смущенно, обнимая в ответ своего парня за талию и робко кивая. Альфа тоже кивает в ответ, и смотрит на Юнги. — Который час уже? — Чон и не заметил, как пропал в недрах леса, забываясь в родных местах, вспоминая всё заново. Так приятно было вернуться домой. — Уже девять. Давайте позавтракаем и рассмотрим, кто чем увлекается и кого лучше добавить в одну группу? — Чон кивнул и вернул кружку другу. Они вместе зашли в дом, оставляя дверь открытой, чтобы гулял свежий воздух. *** Чонгук снова немного увлекся, когда решил ненадолго съездить покататься в лес на своём мотоцикле. Для этого была специальная дорога, по которой они ездили. Только по ней разрешалось ездить. Чтобы не загрязнять окружающую среду, ну и не искать потом сбившихся с дороги нерадивых туристов. Чон никогда не нарушал правил и ездил лишь по ней. Сейчас, когда вновь выдалась возможность, он не собирался её упускать и отправился в лес. Естественно, он там задержался дольше положенного и вернулся не через час, как планировал, а через полтора. Мин уже что-то недовольно и довольно громко ворчал (он по лицу все понял), стоя возле двоих омег. Брюнет не слышал, что именно, но уверенно снял шлем и, заглушив мотоцикл, двинулся к другу. Юнги сразу обернулся, хмуря брови. Чонгук заметил, что правильно прочитал эмоции а лице у друга, и приподнял бровь, толкая язык за щеку. Что-то случилось. Но… Чонгуку сейчас стало не до этого. Юнги стоял возле высокого, стройного омеги в белой шелковой рубашке и светло-голубых джинсах. У него были медовые волосы, которые на солнце переливались золотистым оттенком. Карамельные глаза встретились с глазами Чона и застыли. Тело омеги не было видно под рубашкой, но из-за полупрозрачной ткани отлично угадывались очертания фигуры. У парня были небольшие бедра, и Чонгук вскользь взглянул ниже, дальше. Омега стоял немного полубоком, и альфа ненароком заметил, как соблазнительно обтягивает упругие ягодицы ткань джинс. Длинные ноги омеги идеально сливались с джинсовой тканью. Чон быстро поднял взор на лицо, случайно замечая, как нервно тот облизывает пухлые губы. Брюнет поднимает взгляд ещё выше, к красивым карим глазам, не отводя от них своих. Незаметно прибавляет шаг, и смотрит на Юнги. — Юнги, в чём дело? — спрашивает парень, замечая взгляд омеги на себе. — Не успел начаться разбор, как ты уже выбрал себе. — Ничего подобного. — друг перебивает и Чон хмурится, недовольно слушая Мина. — Все уже собрались, а они до сих пор были в автобусе. Меня чуть инфаркт не хватил, когда я недосчитался двух человек. — альфа криво усмехнулся, глазами указывая на омег. Чонгук заметил, как за спиной высокого медововолосого омеги стоял ещё один, пониже, со светлой макушкой и пухлыми губами. Глаза второго омеги виновато смотрели вниз, что-то разглядывая и не произнося ни слова. — Меня бы за пропажу вряд ли бы похвали. Чонгук ещё раз посмотрел на симпатичного омегу, стараясь выглядеть как можно более равнодушным. Даже этот медововолосый не вызывал в нем особых чувств. Обычный красивый омега. И наверняка наигранный, приторный и вечно врущий, липкий, как муха на мёд. Они все такие. Чонгук это знает. Поэтому безразличным взором рассматривает лицо омеги внимательнее, замечая родинку на носу и что нижняя губа немного пухлее верхней. И… отсутствие запаха. Что? Нет запаха? Чон хмурится, сильнее разглядывая красивое лицо с подтянутыми чертами и смуглой гладкой кожей. Медовые волосы красиво ложатся на нежный лоб, завитками скрывая брови омеги. Чонгук вновь ловит взгляд карих глаз, смотрит в ответ безразлично и привычно холодно. Альфа заметил, как немного нахмурился парень, но молчал, ничего не собираясь говорить или спрашивать. — Вообще-то ты опоздал, Чонгук. — Юнги взглянул на Чона с укором, щуря лисьи глаза. — Мы должны были встретить всех ещё двадцать минут назад. — Прости. — Это всё, что мог сейчас сказать Чонгук. Что-либо объяснять или оправдываться он не будет. Никогда не оправдывался. Не считал это нужным. Даже с Юнги. -Я так понимаю, объяснять причину ты не собираешься. — Мин понимающе хмыкнул, кивая самому себе. Лицо брюнета осталось непроницаемым. — Нет. Я извинился. Оправдываться не вижу смысла. — Альфа напротив снова согласно кивнул, стойко выдержав стальной взгляд Чона. — забирай этих двоих и пошли распределять всех по отрядам. Скоро обед. Мы и так опоздали. — Чонгук пошёл вперед, больше не обращая внимания на омегу, что до сих пор сверлил его спину своими карамельными глазами. Отчего-то, ему сразу стало всё равно на медововолосого. Он не заметил ничего, что могло его привлечь. Такой же, как и все. Наверняка очень гордый, надменный и лицемерный. Чон идет обратно к мотоциклу, чтобы поставить его к остальным, на специально оборудованную стоянку. Всего мотоциклов было двенадцать, но сейчас на стоянке стояло шесть, остальные были еще в гараже. Брюнет подходит к столу, который они поставили несколько часов назад и садится посередине, перед этим повесив на спинку свою куртку. На столе уже лежат множество бумаг и папок с данными приехавших омег. Чонгук неспешно устраивается на стуле, снова зачесывая мешающие волосы, и берет желтую папку, в тоже время слушая, что говорит Юнги. Мин начинает пересчет, а Чонгук вчитывается в документы. Новоприбывшие немного шумят, что давит на слух, поэтому Чон встает, ударяя раскрытой ладонью по столу и прося закрыть рот. Все сразу замолкают. Альфа удовлетворенно садится обратно, игнорируя любопытные, и естественно, похотливые взгляды на себе. Он не слушает, о чем говорит его друг, громко отчитывая двух омег. Чон старательно вчитывается в текст, чтобы понять как можно больше. Чаще всего, к ним приезжают омеги, которым уже двадцать или девятнадцать. То, что они сюда приехали девственниками, только доказывает, что у них не было отношений и у них не было возможности узнать о сексе на практике. Поэтому они и приезжали сюда, чтобы наконец познать все прелести близости с альфой, больше узнать о самих отношениях, и, возможно, найти себе пару. — Ким Тэхён! — невольно в уши врезается хриплый, но громкий голос Мина, и Чон всё-таки поднимает голову. Зачем так орать? Кто-то невысоким голосом тихо ответил ему и сероволосый закрыл его собой, стоя слишком близко к омеге и ехидно произносит. — У тебя проблемы со слухом, Тэхён? — Нет. –красивый мелодичный голос ответил громче, и альфа сильнее напряг слух, чтобы ещё раз его услышать. — Тогда почему не отвечал с первого раза, когда я тебя спросил? — в голосе сквозила насмешка и брюнет нахмурился. Кто же его так раздражает, и над кем он так нагло издевается? Хотя, Юнги в принципе все раздражает, это в его стиле, ничего нового. Чонгук вновь утыкается в бумаги, не реагируя больше на друга. — Задумался. — одно слово. Альфа поднял глаза, чтобы посмотреть, на кого Мин так взъелся. Тот как раз сделал ещё шаг, и, немного склонив свою голову к парню, открыл обзор на омегу с красивым голосом. Медововолосый. Брюнет хмыкнул. Совпадение? Не думаю. Но Чонгук быстро убрал свои мысли, замечая, с каким испугом и необъяснимой надеждой в карих глазах, на него смотрит парнишка. С чего бы? Альфа толкнул язык за щеку, хмуря густые брови сильнее. — Тэхён, — елейным голосом тянет Юнги, и Чон сразу понимает, что сейчас скажет друг. Слишком хорошо его знает. — Не хочешь ли ты. — Мин Юнги. — Чонгук зовет сероволосого, пока тот не успел предложить чего-нибудь этому Тэхёну. Тэхёну же? Не важно. В любом случае, это могло быть предложение о партнерстве, или ещё хуже, не предложение, а утверждение. Юнги может. Брюнет откладывает папку в сторону, складывая на груди руки и откидываясь на спинку стула. — Что? — Мин обернулся, недовольно поджимая тонкие губы, хмуря в негодовании, свои брови. — Я проверял, все ли есть. — это сказано без улыбки, шутки или насмешки. И Юнги это понял. По глазам Чонгука. Холодным, бездонным, черным. В них и утонуть недолго. Но друг не тонет. Он всё понимает и делает шаг назад от омеги, кривя губы в усмешке. А Чонгук недоволен. Меньше всего сейчас хочется слушать этот ехидный голос Мина и его насмешки. Хочется отдохнуть, а не слушать базар, что разводят тут все, кому не лень. — Ты сам только что сказал, что не собираешься никого выбирать. — Чонгук усмехается немного, но глаза остаются равнодушными и холодными. Юнги всё понимает. Не спорит. Признает и притихает. Чон вновь берется за бумаги, удовлетворенно опускает свой взгляд, не обращая больше внимания на друга. Мин продолжает, а спустя несколько минут рассказывает о занятиях и дополнительных развлечениях в лагере. Чонгук что-то ответил, когда Мин немного растерянно говорил про танцоров и брюнет не смог сдержаться от издёвки. У его друга был явно кинк на гибких омег. Иных он редко брал себе в партнеры. Если вообще брал. Чонгук снова читает чьи-то данные, замечая, что в пометке про возраст написано «семнадцать». Вау. Таких было немного, да, но они были. И всё же являлись неожиданностью. Но с другой стороны, люди до разных возрастов хранят невинность, в чём проблема? Ни в чем. Чонгуку всё равно. Но глаза всё равно поднимаются на строку «имя». Опять Ким Тэхён. Чонгук отвлекается на телефонный звонок. Мысли сразу уходят в другую сторону, когда он видит, кто звонит. Братик. Давно его не было слышно. Даже вчера не заметил его в обществе «пьющих предсменно», что было странно. Обычно Хосок всегда за любой движ. И не важно какой степени отвязности и приличия он был. На экране высветилось «Припизнутый брат» и брюнет поднял трубку, прикладывая её к уху. — Да? — Чонгук! Ты где?! Мне срочно нужна твоя помощь! — Хосок нервно выдыхает, стонет тихо и продолжает сыпать брата вопросами, и мольбами о помощи. — Чонгук… Брюнет сразу встаёт со стула, немедля идя к главному дому, в котором сейчас должен быть Хосок. Он быстро шагает, оставляя позади Юнги, который продолжает всё также что-то говорить омегам. Судя по голосу брата, произошло что-то серьезное, раз даже всё время радостный «Хося» сейчас так истерично просил его прийти. Альфа только выдохнул, но прибавил шаг. Его брат, определенно, когда-нибудь упечет его в могилу своими выходками. — Хосок! — Чон врывается в дом, ища брата. Намджун за стойкой кивает на второй этаж и Чонгук подрывается наверх. Самая последняя, неприметая и светлая комната — комната Хосока. Быстро открывает дверь, готовясь спасать непутевого братца, да так и застывает. — Что ты делаешь? — рычит, наблюдая не самую приятную картину. Полуобнаженный парень с покрасневшим лицом, дергает что-то рукой, стоя к Чонгуку спиной. На нём только штаны, которые сползли и открывают серые спортивные трусы молодого альфы. Чон быстро захлопывает дверь, спешно двигаясь к брату и дергая его за плечо к себе. Да так и замирает с открыты ртом. Хосок, сдавленно мычит и время от времени хныкает тихо, дергая рукой и чуть слезы не льет от боли. Брюнет застывает. Негодование, злость охватывают его разум и он через силу выдавливает. — Как ты умудрился? — Чон разглядывает опухший и покрасневший член в руках брата и поднимает глаза на лицо Хосока. — Я. я нечаянно. прошу. п-помог-ги-и. — Хосок чуть не воет, а брюнет вновь опускает взгляд вниз. Он убирает чужую руку, и смотрит, на эрекционное кольцо у самого основания. — О-он заст-трял. — по лицу всё-таки катится одинокая слезинка и Чонгук пытается аккуратно его потянуть на себя, но брат тут же начинает громче выть. — Терпи, дамский угодник, блин. Нахрен ты его вообще надел? — Хосок только громче хнычет, когда брюнет снова тянет кольцо на себя. Пожалуй, это будет немного труднее, чем казалось на первый взгляд. *** Очевидно, что у Чонгука стальное терпение. Сначала он спокойно снял с члена брата кольцо, после чего терпеливо выслушал оправдания вроде «я просто хотел быстро передернуть, а потом мне стало скучно», также медленно помог Хосоку собраться и отправил встречать омег, которым уже наверняка надо было помочь донести сумки и прочие вещи. Когда русоволосый альфа благополучно скрылся в дверях, Чонгук присел на заправленную постель, тяжело вздыхая и руками тря лицо. Он уверен, что Юнги сам сможет дальше разобраться с ними, рассказать всё необходимое, и распределить по домикам, разрешая на сегодня отдохнуть, а завтра уже сам Чонгук будет рассказывать расписание лагеря и следить за выборами партнёров лично. Сейчас можно было пообедать и отдохнуть, потому что ночью этого сделать не получилось. Чон выходит из главного дома, вдыхает всё тот же хвойный воздух и медленно шагает к своему дому, слыша из приоткрытых окон голоса приехавших омег, что сейчас разбирают в домиках свои вещи. Ничего особенного, да и Чонгук не вслушивается в их разговоры, думая о предстоящей смене. Она должна была пройти относительно спокойно, впрочем, как всегда. Хотя внутренняя чуйка говорила ему, что всё будет не так просто и жизнерадостно. Но Чонгук никогда не верит чуйке. Это ведь бред. Так? Так. Альфа хочет обойти дом с другой стороны, чтобы понаблюдать за новичками, порядком и в целом посмотреть на лагерь. За год ничего нового не произошло, мало что изменилось, но всё-таки добавился теннисный корт. Дороговато, конечно, зато полезно. Брюнет обходит разные домики, спортивную площадку, качели, костер. Ему спешить некуда. Парень видит всё те же деревянные одноэтажные дома с широкими окнами и небольшими деревянными лестницами, массивные двери, темно-коричневые гладкие крыши и прозрачные, с округлым бочком, лампы, которые висят возле каждой двери, перед входом. Здесь так уютно и красиво, что хочется остаться навсегда. Рядом с лесом. Рядом с домом. Всё кажется здесь домом. Чон проходит мимо домиков, замечая на доске номерные знаки, 12,14,9… Чонгук сворачивает налево, чтобы сократить путь и быстрее добраться до собственного дома. Хорошо конечно, так гулять, но отдохнуть всё же будет приятнее. Вдруг до ушей альфы донёсся шлепок и высокий стон. Чонгук немного повернул голову, чтобы посмотреть, что там происходит, хотя предположения были. И они были вполне обычные для этого места, поэтому Чон не удивился и не разозлился из-за этого. Фактически, они именно для этого сюда и приехали. Но вместо пары стонущих людей, брюнет наткнулся на омегу в правом окне. Тэхен. Парнишка стоял, растерянно смотря в противоположное окно, не замечая Чонгука. Он немного приоткрыл рот, не моргая и пристально глядел на самозабвенно трахающуюся парочку. Чон прыстнул, переводя взгляд туда, куда был направлен взор омеги. Ничего нового он там не увидел. Какой-то крепкий альфа прижимал голую спину темноволосого омеги к окну, выбивая пошлые громкие стоны. Чонгук много разного видел, поэтому смотреть, как кто-то кого-то к чему-то прижимает, было обыденно, и как-то скучно. Даже разнообразия никакого. Обычное окно. Это даже не какой-нибудь балкон или специальное окно с железными прутьями, за которые можно было наручниками зацепить руки омеги, чтобы жёстче трахнуть и ограничить движения партнёра. Окно, как окно. И чего этот Тэхен так вылупился? — Интересно? Не видел, как сексом занимаются? — Чон неслышно подошёл ближе, привлекая внимание медоволосого на себя. Тот всё также расфокусированно смотрел на парочку, а после перевёл глаза на альфу. Омега вздрогнул, сконфуженно смотря на Чона. Он совершенно не был похож на того самоуверенного и наглого омегу, который огрызался несколько минут назад с Юнги. Парень подходит ближе, больше не поднимая глаза на соседнее окно, несмело произнося, дрогнувшим голосом. — Н-нет, я. — Ким замолчал, то ли от смущения, то ли от смущающей его ситуации. Очевидно, что он, от слова «совсем», не ожидал увидеть сейчас Чонгука. Конечно, в таком-то моменте. Альфе редко удавалось кого-то застать за подобным. Многие, конечно, смотрели порно в телефоне, но некоторые все-таки имели предпочтения наблюдать за не особо скрывающимися соседями. Чтобы почувствовать себя немного по-другому, добавить какой-нибудь искорке жаркому сексу, чтобы ещё больше ощутить этот жар от осознания, что за ними наблюдают. — Тогда зачем смотришь? — конечно, альфа не поверил ни единому его слову, но подыграть и выставить омегу дураком, врунишкой, хотелось сильно. Чтобы больше не лгал. Почему-то, Чонгук был сильно уверен в том, что тот лжет ему. Почему? Ответ прост. Недоверие. Альфа по привычке приподнял правую бровь, но Тэхен упорно избегал его взгляда и молчал. Омега облизывал и кусал свои губы, заламывая пальцы и рассматривая их. Брюнет хмыкнул безразлично, отворачиваясь и идя к дому напротив. Полуобнажённые бледное тело омеги ещё раз шлепнули об стекло, при особо сильном точлке и брюнет заскулил. — Эй, голубки! — Чонгуку было не впервой это говорить, поэтому сейчас он был так спокоен и равнодушен к происходящему. Пару лет назад он был другим. Брюнет даже не поднимал головы, чтобы не видеть в который раз, что происходит там и стучит костяшками по стеклу, привлекая к себе внимание. — Смена ещё не успела начаться, как у вас начался заход? Будьте хотя бы по тише, а то всех соседей распугаете своими криками. Альфа не видел, но слышал, как стоны стали отдаляться. Чон засунул руки в карманы, больше не обращая внимания на Кима, таким же медленным шагом шел к своему дому. Зачем куда-то спешить? Ничего не изменилось от какой-то встречи с обычным омегой и трахающейся парочкой. Да, Чонгук немного отвык от того, что альфы и омеги могут заниматься сексом, где придется, но он также быстро вспомнил это чувство и вновь к нему быстро привык. Точнее вспомнил, как привыкал раньше и просто возродил это ощущение в себе. Поэтому он быстро забыл об этом. Всё-таки, отдохнуть и побыть в своем доме хотелось сильнее. Ничего, привыкнет. Не впервой.