Sweet moans

      На часах ещё не было и восьми, когда в студии раздался душераздирающий вопль Пак Чимина. — Да блять, не могу я так, — матерился тот, пытаясь добиться идеального стона. — Чимин, соберись! Мы должны сегодня закончить запись, чтобы я мог поработать и сдать трек вовремя, — звуковик уже третий час сидел за пультом, слушая, как молодой человек за стенкой пытается выдавить из себя сексуальный звук. — Юн, давай сделаем паузу, я так не могу. Ещё пару дублей и я не смогу стонать до конца своих дней, будь это студия или моя спальня. — Окей, полчаса ничего не решат, так что, думаю, можем прерваться на кофе. Тебе как обычно? — собираясь в кофейню напротив, закопошился Юнги. — Да, большой капучино, сироп яблочный, корица, два сахара. Можешь взять ещё маффин? — Ну разумеется, куда ж нам без сладостей. Может, сразу торт притащить? Соберись и подумай, как ты застонешь после такой дозы сахара по горлу? — в любой другой день Мин мог принести хоть упаковку маффинов, не промолвив ни слова, но сейчас прекрасно понимал, что стоит Паку откусить хоть кусочек, запив это чудо кулинарии и без того огромной порцией сахара, что находилась в его стандартном капучино, ни о какой высокой ноте больше и говорить не будет смысла. — Да заебал. Принеси мне хоть сэндвич. Со вчерашнего дня во рту ни росинки не было, не говоря уже о нормальной пище. Обещаю, к обеду всё будет записано. — Если у тебя всё так херово со стонами, может, притащишь в студию кого-нибудь из своих малышей? Я уверен, стоит тебе немного с кем-то из них поиграть, они запищат, как никогда раньше. Что скажешь? — Обязательно сделаю это, как только мы запишем МОИ стоны для МОЕЙ песни. Их участие мне сейчас нахуй не сдалось, уж извини. Долго мне ждать свой кофе? — Ладно, как хочешь. Дай мне десять минут и я всё принесу.       На этой ноте Мин Юнги покинул студию звукозаписи, оставив Пак Чимина наедине со своими мыслями и идеями в маленькой, выполненной в красных тонах каморке. Парень снял с себя надоевшие за последний месяц наушники, сел на пол, облокотившись о мягкую, рифлёную стену комнаты, и достал из кармана небольшую серебряную фляжку, отпив из неё пару глотков. О том, что Чимин начал стабильно к ней прикладываться вот уже вторую неделю, не знал никто, в том числе и звуковик, но иначе записать настолько пошлый трек, не перейдя в процессе на дрочку, Пак не мог. Отпив ещё пару глотков, Чимин открыл на телефоне вкладку инкогнито и ввёл в поисковике гей-порно. Ещё одно увлечение, которое, к сожалению, не удалось сохранить в тайне от людей, работающих непосредственно с ним.       О том, что певец — гей, люди узнали ещё в прошлом году, когда тот, не подумав перед очередной херовой затеей, одолжил свой телефон тому самому звуковику. Тот собирался дать послушать Чимину подходящие звуки для бека, но, как назло, оставил свой телефон дома, а потому попросил войти в свой гугл аккаунт через чужой. После всех аудиофайлов Юнги без задней мысли принялся закрывать вкладки и удалять сохранившийся в памяти пароль. Зайдя в раздел карты и пароли, он полез по списку в поисках своего имени, а наткнулся на множество порносайтов, ориентированных исключительно на мужской секс. Пак в тот день, заметив недобрую ухмылку мужчины, принялся отбирать телефон, крича что-то про границы и личную жизнь, но было уже поздно. Чуть позже о его ориентации узнал весь стафф и непосредственно директор. Ругать или же осуждать его выбор никто не собирался, но выслушивать лекцию всё же пришлось. — Как ты не понимаешь, всё время нашего сотрудничества люди следили, чтобы в объективы папарацци ты не попал в обществе девушки, а, оказалось, нужно было следить не за прекрасным полом, а исключительно за поведением множества твоих «друзей». Ты же понимаешь, что стоило тебе хоть раз сделать на камеру что-то подозрительное, мои люди не смогли бы вовремя отследить это и произошёл бы грандиозный скандал с твоим, а также моим участием. Так и вижу прекрасные заголовки «Директор Чхве одобряет голубые похождения айдола» или же «Голубой огонек в глазах Пак Чимина. Правда или ложь?». Постарайся больше не скрывать от меня подобного рода информацию. Понял? — Слушаюсь, господин директор, — коротко ответил артист, после чего низко поклонился строгому мужчине и вышел из кабинета.

***

      Находясь в комнате с отличной звукоизоляцией, Чимин и не заметил, как звукорежиссёр с двумя стаканчиками кофе подошёл к столу с пультом и, поставив напитки на самый край, заглянул в межкомнатное окно. Продолжая смотреть горячее видео в телефоне, Пак допил свой любимый виски с клубничным соком, после чего, откинув фляжку куда-то в угол комнаты, крепко сжал возбужденную плоть через плотную ткань джинсов.       Видя состояние парня, Юнги подметил, что, возможно, дроча на любимых порноактёров, айдолу удастся выдать тот самый, высокий и сладостный стон, а потому, проследив за артистом ещё с минуту, потянулся к пульту и нажал кнопку записи звука.       Пак отрешённо смотрел в телефон пьяными глазами, наблюдая, как два шикарных мужских тела ласкают себя перед камерами. Свободная рука парня ещё минут десять блуждала по возбуждению через брюки, после чего, расстегнув ширинку, проникла под нижнее белье, плотно окольцевав пальцами горячий стояк. Слабо поскуливая через сомкнутые губы, Чимин тихо дрочил в комнате звукозаписи, уже изредка поглядывая в экран телефона.       Наблюдая такую картину, член Юнги заметно приподнялся в брюках, создавая небольшой дискомфорт, отчего тот лишь шипел сквозь зубы, продолжая откровенно залипать на горячего, пьяного парня за стеной. — Так не пойдёт, — пробормотал сам себе Мин, после чего дёрнул ручку двери, тем самым показывая Чимину, что тот не один. — Твою мать, блять! Юнги, сука, что ж так пугаешь?! — дёрнулся от неожиданности певец, отбросив телефон куда-то в сторону. — Т-шш. Всё в порядке, малыш. Продолжай, умоляю, — Юнги подошел совсем близко, после чего, присев на корточки, потянул Пака за подбородок и украл очень лёгкий поцелуй. — Мне так нравится, что ты сейчас делаешь. Это так… Я в ахуе.       Пак Чимин не был бы Пак Чимином, если бы не посчитал слова и действия старшего за отличную идею попробовать что-то новое, а потому, вытянув освободившуюся от телефона руку и ухватив звуковика за шею, резким движением повалил того на пол, резво забравшись сверху. — Я смотрю, Юнги, не такой уж ты и натурал, — Чимин провел по заметно выпирающему в штанах члену старшего, выдавливая из того приглушенный стон. — Рот закрой и займись уже делом, — приказал Мин, спуская податливое тело чуть ниже, к уровню своей ширинки. — Не хочу тебя огорчать, но для «дела» мне как раз нужно шире открыть рот, — лишь хихикнул Чимин, после чего принялся высвобождать чужой член из тесного плена одежды.       Стянув со старшего джинсы вместе с боксерами, его глазам открылся вид на внушающих размеров возбужденный член, сочащийся смазкой и откровенно просящий каких-либо действий. Недолго думая, Пак окольцевал его пальцами у основания, после чего принялся грязно, почти как шлюха, обсасывать головку, шумно причмокивая, словно сосет чупа-чупс. Чуть отстранившись, он заметил, что глаза старшего блаженно закрыты, а язык жадно блуждает по слегка разомкнутым, потрескавшимся от сухости губам. Обдав член горячим дыханием, айдол провёл языком от его основания и до самой головки, и, услышав благодарственный стон, понял, что его действия были правильными. Жадно вбирая чужую плоть в свой горячий, полный слюны рот, Чимин наращивал темп, изредка помогая пальцами у основания. Втягивал щеки, создавая вакуум, отчего старшего вело ещё больше, жадно хлюпал слюной и при этом продолжал работать ртом в бешеном ритме, не делая перерыв даже на дыхание. Спустя недолгое количество времени Пак всё же приподнял лицо, после чего сильно сжал головку члена и провел кольцом из пальцев вниз, тем самым вызвав оргазм у старшего, пачкая в чужой сперме свою ладонь. — Фак! Как пиздато. Малыш, но ты знаешь, что этого мало, — на выдохе выпалил Юн, после чего шумно вдохнул в себя воздух, закрыв блаженно глаза рукой. — Что? Тебе мало? Ты хочешь ещё? Ну ты и жмот… Я хотел получить удовольствие сам, а не доводить до оргазменных судорог ваше величество. — Нет, Чимин. Я не об этом. Хочу тебя, мелкий, — Юн всё так же держал глаза закрытыми, продолжая говорить в обыденном тоне. — Хочешь? Ты? Меня? — Твою задницу! Очень. Можно? — Ну, если бы у меня не было вчера секса, а сегодня я отведал бы завтрака, то, наверное, я сказал бы тебе нет. Но… — Понял, а презики, смазка? — Ты на всё готовое прибежал?! Вот же сучка! Сам возьми, всё в рюкзаке лежит, на самом дне, в большом кармане, — Пак слез со звуковика, тем самым освобождая ему путь к основной комнате и принялся стягивать с себя джинсы, а потом и футболку, открывая старшему вид на прекрасное мускулистое тело.       Взяв всё нужное, Юн скинул с себя оставшуюся одежду и, сверкая на камеру, что висела в углу над пультом, голой задницей, ринулся обратно в красную комнату, прикрывая за собой дверь. — Всё, порядок, — шепнул он на ухо Чимину, подобравшись к нему вплотную, чуть коснулся языком мочки уха, а после перейдя на горячую шею и оставляя на ней влажную дорожку от поцелуев.       Юнги аккуратно исследовал молодое горячее тело языком, боясь оставить последствия в виде засосов на каком-нибудь сильно заметном месте. Чимин, в свою очередь, полностью отдавшись ощущениям, прогибался под старшим, шумно выдыхая куда-то в сторону и прижимая Мина ещё ближе, ещё плотнее к себе. — Что ты хочешь, чтобы я сделал? — Мин шептал низким голосом еле слышно, понимая, что запись никто не останавливал. — Трахни меня уже, я скоро сдохну от ожидания, — Пак потёрся своим членом о чужое бедро. — Скажи это так, чтобы я тоже захотел, ну же, малыш. — Папочка, трахни мою задницу своим большим членом, — заскулил парень, зарываясь пальцами в чужие волосы. — Я хочу тебя в себе.       От подобных слов тело Мина словно пропустило через себя разряд тока, после чего тот припал губами к стоящему колом члену Пака. Нежно посасывая сочащуюся головку, он кружил по ней языком, вызывая тихие, но всё же стоны. Пальцами сминая яички, Юнги взял небольшой орган в свой рот до основания, начиная медленно и нежно насаживаться на него. Звуки, что издавал Чимин, были волшебными уже сейчас, но останавливаться никто не собирался, а потому, продолжая доставлять удовольствие парню, Мин свободной рукой открыл тюбик смазки и, вылив достаточное количество себе на пальцы, начал проталкивать в чужой анус сразу оба, чем вызвал недовольное шипение. — Потерпи, скоро получишь мой член, сладкий, — оторвавшись от возбужденной плоти, сказал Мин, после чего начал неспеша двигать пальцами, продвигая их по фаланги.       После недолгих манипуляций Юн добавил и третий палец, насаживая на них податливое тело, что так и просило большего, самостоятельно толкаясь навстречу. Пак стонал очень рвано, с придыханием, что совсем не подходило для бека, а потому, сделав пару резких толчков, Юн высунул пальцы и потянулся за презервативами. Разорвав зубами обертку, он растянул презерватив по члену и, приставив его к сужающейся дырочке, добавил ещё смазки, растирая её по проходу и собственному возбуждению, начиная медленно входить. — Чё-ёрт. Так приятно, — всё так же шёпотом комментировал он, погружая свой орган в горячее, стонущее под ним тело. — Ещё. Юни, глубже, — кричал, совершенно забыв о приличиях, Пак, пошло приподнимая свою аппетитную задницу. — Т-шш. Не дергайся, я всё сделаю сам, — выдохнул в чужие губы Юнги, после чего завёл вверх чужие руки и резко толкнулся в Чимина, отчего у того посыпались искры из глаз.       В комнате стало душно — два тела блестели от пота, а волосы предательски закручивались в кудри от проступившей на лбу влаги. Пак стонал, извиваясь под не менее жарким, подтянутым телом довольно симпатичного, как сейчас понял Чимин, Юнги. Тонкие, сладкие стоны Чимина смешались с низким рычанием старшего, который, видит бог, не хотел забывать о записи, но забыл обо всём. Толчки были резкими и звонкими, стоны оглушали настолько, что два пропущенных от директора остались незамеченными, несмотря на отличную акустику в комнате. Юнги двигался быстро, впиваясь худыми длинными пальцами в тазовые кости младшего, а тот, в свою очередь, запрокинув голову, лишь безбожно скулил очень тонкими нотами, о существовании которых не знал до этого момента никто, в том числе и он сам. Пару безумно сильных толчков задели простату парня, отчего тот, издав самый сладостный стон, бурно кончил себе на живот, подгибая пальцы на ногах, что обвивали талию Юна. Сам же Юнги ещё пару раз несильно толкнулся в горячее тело, после чего рухнул на грязный, испачканный самим же Чимином живот, шумно глотая ртом недостающий воздух. — А говорил, что стонать не умеешь. Малышка, да ты просто нечто, — отдышавшись, промямлил Юнги, освободив обмякший член от презерватива и присев на колени перед распластанным в позе звезды парнем. — В служебный душ пойдёшь? Он за стенкой. — Пойду, но с тобой. Что-то ноги устали. — Вставай, лодырь. Сейчас помоемся и пойдешь отсыпаться. На сегодня дела завершились. — Постой, это как? Мы же стоны хотели, я сделаю, честно, — Чимин подскочил как подорваный, опасаясь, что старший использует чужой голос в его песне. — Ты уже всё исполнил, причём, в лучшем виде, — Юн указал на мигающую красную лампочку на входе, подтверждая факт окончания работы. — Я всё вырежу и шумы уберу, будет сладко — не доебаться. — Постой. Ты… Ах ты… Да ты… — Да, я горяч, ахуенен и очень умен. Рот закрой и пиздуй уже в душ, а не то я заткну тебя снова! — А, может быть, я и не против. Напугал ежа голым задом. Кстати… Об этом… Как я пойду в душ, там же камера, — опомнился Чимин, указывая через стенку на тот самый злосчастный агрегат в темном углу помещения. — Вот попаал… — пробубнил Юн, после чего кинул в младшего футболку и, зарывшись пальцами в свои взмокшие волосы, устремил свой взгляд в красный пол. — Ладно, не сцы, попрошу у охраны всё удалить. Кстати, спасибо за запись, Мин Юнги. Было приятно с тобой поработать, — подмигнул Чимин находчивому звукорежиссёру, после чего резво подскочил на ноги и пощеголял в душевую, сверкая голой задницей перед камерами. — Да, мне тоже понравилось.