The Winter Blues

      Холодные лучи зимнего солнца настойчиво светят сквозь потёртый тюль, освещая небольшую комнату общежития, заваленную исписанными тетрадями, грязными вещами и упаковками от полуфабрикатов. Чимин не любил январь, да и зиму в принципе. Сессия не давала покоя, лишая последних часов сна и нервных клеток. Ледяной воздух угрожающе пробирался сквозь бесконечные слои одежды, не способные защитить от замерзания. Некомфортно. Даже редкое солнце в небе не приносило радости. Скорей бы наступила весна, думалось Чимину, скорей бы расцвели цветы и привнесли краски в эти хмурые пейзажи.       Отпивая немного горячего кофе, он, сгорбившись, сидит за небольшим столом, рассчитанным на двоих обитателей комнаты, и усердно печатает на потрёпанном студенческой жизнью ноутбуке эссе по английской литературе. Вообще-то, это надо было сделать еще недели две назад, но было лень. Такое чувство, будто зима вместе с теплом забирает все жизненные силы. Но жизнь не останавливается, продолжает свой размеренный темп, и волей-неволей приходится успевать за ее течением.       Диккенс писал действительно неплохие книги, и Чимину даже понравилось читать их под уютные плейлисты на ютубе, но горящий дедлайн по эссе ему не нравился. Но это был его единственный, последний долг, и сдать его необходимо послезавтра, иначе на экзамене несдобровать.       Кофе по правую сторону от ноутбука постепенно остывал, объем написанного постепенно увеличивался, и осталось немного, всего около тысячи слов, а после можно лечь под теплое тяжёлое одеяло и отдохнуть, согреться. — Чимин, — приглушенный голос сквозь музыку в наушниках и руки на плечах, чей холод чувствовался даже сквозь толстовку. Пак вздрагивает от неожиданности и снимает наушники. Чонгук. Его сосед по комнате, первогодка с гейм-дизайна, милейший парень на свете. Он виновато глядит, понимая, что отвлек старшего от важного дела, но все равно приветственно улыбается. Его согретые теплом комнаты руки поглаживают сгорбленные плечи, даря мышцам небольшую разрядку. — Ты кушал? Я принес сэндвичи.       Чимин считает, что Чонгук — самый заботливый человек из тех, что ему встречались за его двадцать два года жизни. Они садятся на кровать Чонгука, заправленную пледом с изображением какой-то девочки из аниме, и наслаждаются едой. Это первый чиминов приём пищи за день, и он мог бы поесть раньше, но в общежитии ничего не осталось, а выходить на улицу слишком холодно и лениво. Чонгук уже сдал все экзамены, закрыл сессию на отлично и теперь со спокойной душой ходил в старый, пропитанный запахом острой лапши и газировки компьютерный клуб с Джисоном и Бомгю. И всегда, возвращаясь в их небольшой уголок на окраине Сеула ближе к пяти вечера, приносил немного еды Чимину, что все ещё страдал над учёбой.       Чон поселился к нему в начале этого семестра, когда соседняя кровать, что принадлежала выпускнику факультета философии Намджуну, уже пустовала. Сентябрь был теплый, деревья все еще были зелёными, а солнце грело. Чимин тогда, разбираясь в своём шкафу в надежде избавится от беспорядка, даже не сразу заметил, как кто-то вошёл в комнату. Знакомство их было немного неловким, но приятным, Чонгук немного смущался и с интересом расспрашивал о жизни в общежитии, где Чимину предстояло провести уже свой третий год. Он был опытным, знал, кому лучше не переходить дорогу и с кем следует завести хорошие отношения.       Они помогали друг другу. Чимин подтянул его в английском, познакомил с Тэхёном, рассказал, что аджума из ларька неподалёку любит делать скидки симпатичным молоденьким парням. Чонгук научил его играть в Овервотч, покупал небольшие перекусы, когда старший привычно забывал поесть, забирал его, пьяного и веселого, из клуба.       Их дружба завязалась как-то само собой, без привычных бытовых проблем, присущих соседям по комнате. Они проводили вечера вместе, занимались в кофейне где-то на кампусе, чтобы сменить обстановку и вырваться из комнаты в последние теплые осенние дни. Но потом всё изменилось. Не резко, чтобы это можно было заметить сразу, но отношение Чонгука постепенно стало другим. Он больше не был безразличен, когда Чимин в очередную пятницу уходил с Тэмином и остальными ребятами с танцевального кружка в клуб, а надувал щеки и ворчал, когда приходилось успокаивать пьяного, немного буйного Пака и укладывать того в постель. Ругал за плохой режим питания, отдавал свои вещи, чтобы Чимин не мёрз по пути на пары. — Думаю, ты ему нравишься. Не как друг, — однажды сказал Тэхён, когда они сидели на обеденном перерыве в столовой и обсуждали последние новости. — Не выдумывай, — скептический тон и неловкое хихиканье. Они с Чонгуком просто соседи по комнате, которые умудрились стать хорошими друзьями.       Но подозрения появились. Чимин начал внимательнее смотреть на младшего, выискивать скрытые смыслы в чужом поведении. «Может, Тэ был прав»‎ — пронеслось у него в голове, когда в начале ноября они сидели на чиминовой кровати, укутанные пледом, и смотрели какую-то дораму. Рука Чонгука, словно на автомате, поглаживала коленку Пака, выводя на ней незамысловатые узоры.       «Тэхён был чертовски прав»‎ — подумал он, когда пьяный Чонгук вернулся из бара, где изредка зависал с Бомгю, и признался ему, быстро чмокнув в щеку и завалившись спать без дальнейших объяснений. Утро было неловким, события ночи не забыты, а напиток от похмелья опустошен и выброшен. — Давай встречаться, хён, — пробормотал Чон, с надеждой глядя на удивленного старшего.       Тогда было начало зимы, декабрь принес с собой тонкий слой снега и льда, на котором бедные студенты падали и получали синяки. У Чимина только-только начиналась сезонная хандра из-за отсутствия ярких цветов и солнца. В комнате привычно был бардак, грязные вещи грустными кучами валялись где-то в углу, немытые после чая и кофе кружки забытыми стояли на единственном рабочем столе, кто-то из соседей слишком громко слушал новую песню Твайс. — Только после того, как сходим на свидание, — тёплая улыбка согревает лучше, чем вязаные носки и шерстяные свитера. Возможно, с началом зимы приходят не только грусть и усталость, но и что-то большее.