как свой.

Декс Диззни перескакивает с одного кривого квадратика на другой, толкая носком ботинка камешек, и звонко смеется, на ходу объясняя глупо замявшемуся Тэму что это классики. - Мы на каждой физре так прыгали, - выдыхает он, доходя до конца. Рыжие волосы липнут к взмокшим вискам, он поднимает рукав завязанной на поясе кофты и утирает пол со лба. Тэм жалеет, что ему не позволили держать кофту самому, потому что Дексу явно не удобно, он пытается и разве что чудом не спотыкается о свои ноги. – А вы что делали? – Внезапно спрашивает Декс. Тэм отводит взгляд. Ему кажется, что его просто спалили на пристальном разглядывании, и щеки у него полыхают, как у пятиклассницы. - Да ни во что особо. - Не верю, что у вас в школе не было каких-нибудь интересных игр. Все не может быть так плохо. Ах, вот оно что. Тэм робко улыбается. - Я на домашнем учился. Декс краснеет, хотя Сонг был назвал это «рыжеет», потому что румянец у него не розовый и не красный, а ярко-апельсиновый. Веснушки, разбросанные по всему лицу, в некоторых местах теперь немного теряются. - Ой, прости. - Ничего, - давит Тэм. Ему кажется, что он сходит с ума, потому что хочется подольше смотреть на чужое смущение. Это нормально? Наверняка нет. - А у тебя есть братья или сестры? Декс опять переходит в начало классиков, выбирает один из рядом лежащих камней и кладет его на первый квадратик, который, правда, больше напоминает покосившийся набок прямоугольник. - Сестра-близнец. - Вау. – Протягивает Диззни и пыхтит, цепляя одну ногу сзади и скача на одной. – А у меня трое младших. Тройняшки. Подними он голову, и увидел бы, как загорелись внезапно у Тэма глаза. Ему всегда казалось таким привлекательным прийти в этот мир сразу двумя или тремя несмотря на то, что отношения с сестрой не заладились. Лин была милой, но родителям нравилась явно больше него, и, не желая терять их переменчивой милости, постепенно отдалилась. Он не злился, потому что для сестры желал лучшего, — это было странным чувством, учитывая, каким редким и прохладным было общение. Декс вдруг остановился и выпрямился, взглянув на него и широко улыбнулся. - Хочешь, я вас познакомлю? Тэм опять подумал, что переборщил со своим наблюдением. Он уставился куда-то в сторону, но ответить «нет» не смог. Его голова едва заметно качнулась. *** На город уже постепенно падали синие сумерки, и было уже не так жарко, как днем. Тройняшек дома не оказалось, точно так же, как и родителей Декса. Не желая расходится, последний предложил ему просто остаться и подождать. Смотря в сияющие глаза Дизнни Тэм не сумел отказаться. У него в комнате – «это был чердак. Мне предложили жить в комнате с Рексом и Лексом, а Бекси уступить мою старую, потому что она девочка и ей надо теперь прихорашиваться, но я сразу понял, что сойду с ними с ума.» - было окно почти под потолком, а под ним – скрипучая стремянка. Они выбрались на плоскую крышу веранды и ели домашнее печенье, наблюдая за тем, как за еловыми верхушками небо стыдливо краснеет, и солнце медленно скрывается из виду. - Мы сюда два года назад переехали, - признался Декс. Тэм распахнул глаза. - Я думал, ты тут… всю жизнь. - Ну, я приезжал летом. Это дом бабушки и дедушки. Но они с родителями обменялись, потому что маму перевели по работе. - А твой отец? Декс пожал плечами. - Он так и так все посылками отправляет. Разницы нет. Тэм притянул к себе колени и вжался в них мягкой щекой. - А мои «там». - Где? - Сеул. – Пробормотал Тэм. - Ты так сказал, что я подумал… ну… что они «того». Сонг удержал мрачную улыбку при себе. Было бы хорошо, будь они «того». Мёртвых любить легче, чем живых. Мёртвые не отсылают тебя в другую страну, к родственникам, потому что ты «позоришь семью» или потому что «среди тамошних ублюдков будешь как свой». - Декс. – Тихо говорит он, пару минут просматривая собственные воспоминания, как будто те были фильмом. - Фа? – Жуя, неуклюже брякает Диззни. Закатные лучи окрашивают его кожу в розово-фиолетовый, а вот волосы кажутся почему-то только ярче. Он растрепанный, но уже отпыхнувший от жара и как будто даже успокоившийся. - Любить мальчиков – нормально? Декс смотрит на него, долго. Прямо взглядом сверлит, и Тэму хочется отшутиться или сжаться в комок. Или прыгнуть с этой самой крыши – солдатиком, потому что по-иному не повезет. - Типа… в романтическом плане? Тэм угукает. - Ну да. Почему нет? «Потому что мои родители говорили иное». Сонг поднимает голову. Он не смотрит на Декса, и Декс тоже на него не смотрит. К дому подъезжает старенькая машина, из которой вылетает целая буря из трех непослушных, невероятно рыжих детей. Потом выходит невысокий мужчина и худенькая девушка, походка которой, однако, такая четкая и волевая, будто она способна поднять одной рукой горы. Декс подползает к краю. - Привет, мам! Она поднимает взгляд и широко улыбается, махая ему рукой. Вокруг мужчины крутятся все трое зверенышей, Тэм почти смеется от безысходности, застывшем на лице бедолаги. - Это мой друг! – Продолжает Декс. – Он к нам! И он поиграет с тройняшками! Мужчина поднимает взгляд и всматривается в Тэма. Когда они встречаются в доме, он жмет Сонгу руку и похлопывает по плечу. - Меня зовут Кеслер. - Тэм Сонг, сэр. - Никаких «сэров» в этом доме. – Подмигивает Кеслер. Он смущенно кивает. Джулин Диззни обнимает его, тройняшки так и жаждут укусить за тощие лодыжки, объявляя его новой жертвой своих игр. Декс сжалился, воюя на его стороне, и рассказывает, под громкие крики: «против правил!», что Бекс боится щекотки, а Лекс… Тэм выдыхает. Он робко смотрит на увлеченно шепчущегося что-то Декса и слегка алеет, и, замечая это, Джулин и Кеслер переглядываются и улыбаются, как-то очень тепло, без осуждения. Отец был прав. Тут ему самое место.