Feelings are to blame

Неумение выразить свои чувства ещё не означает их отсутствие.

Летнее утро, приятно ласкающее кожу через полупрозрачную занавеску на окне, и с кухни доносится запах свежего кофе. Рюджин уже привыкла просыпаться вот так. Она приподнимается на кровати и оглядывает комнату. Яркий солнечный свет уделяет большее внимание противоположной стене, на которой красуется совместная фотография с выпускного. Решает встать примерно через пару минут, когда действие сна почти полностью пропадает. Идет на кухню, где Юна уже во всю хлопочет над завтраком. Она тихонько подходить сзади, и приобнимает со спины, немного пугая обладательницу превосходных блондинистых локонов, которые почти каждую ночь распадаются по подушке, контрастируя с рыжим светом фонарных столбов за окном и бледно-розовыми щеками. — Доброе утро, уже проснулась? Юна поворачивается и слегка касается губами рядом с ухом. — Ага. Ты давно не спишь? — Не особо, может, пол часа. Рюджин приподнимается на носочках и мягко целует губы той, кто каждое утро готовит для неё завтрак. — Будешь завтракать? — Ты еще спрашиваешь? Юна улыбается, когда Рюджин отходит и позволяет покончить с яичницей на сковороде. — Ты вообще меня слушаешь? Юна сидит перед столом в кабинете, и смотрит с болезненным холодом в темных радужках. — Да. Но в любом случае, неужели нельзя было избежать проблем, которые сейчас происходят в твоей компании? Рюджин смотрит на неё, пытаясь скрыть ту нанесенную ею боль. — Нельзя. Тем более, проблемы у моей компании, а не у твоей. Какие еще вопросы? — Страдает не только твоя репутация, но и моя. И не только от того, что ты расторгла контракты с дочерними, но и от того, что ты ведёшь себя слишком похабно на публике. В сети слишком много компромата на тебя. Рюджин вздыхает и откидывается на спинку своего кресла. — Почему тебя это так волнует, а? Юна хмурит брови, как в старые добрые, но сейчас с более злым выражением лица, выражающим лишь агрессию. — Потому что это может плохо отразиться на продажах. Ты уже взрослый человек, но до сих пор ведёшь себя, как ребенок. Ты не думаешь, что уже пора начинать нести ответственность? — И это говоришь мне ты? — Да. — Не стану тебя слушать. — Тогда уходи. Рюджин делает еще один вдох, совершенно спокойно реагируя на глупые реплики со стороны Юны. — Прогоняешь меня? — Нет, говорю тебе, чтобы ты пошла и подумала над тем, какие потери мы обе терпим, из-за твоих глупых поступков. — Что ж. Хорошо. Юна делает глоток воды, которые час назад принесла Джису, когда она только пришла. — Есть еще что сказать? Рюджин садится ровно и смотрит на собеседницу. — Нет. — Тогда иди. После этих слов Юна встаёт и выходит из кабинета, напоследок кинув что-то вроде «Удачи». Рюджин уже не выдерживает работать с ней, но это необходимо, чтобы были хорошие продажи и бизнес шел в гору, но все вещи, которые Юна делает, наоборот ведут на самое дно, и из «Самого популярного издательства Кореи» они превратятся в «Самое жалкое издательство». На языке неприятный горький привкус давней обиды, не дающий покоя уже слишком много времени. Слушать тиканье часов, что висят на стене над диванчиком выматывает. Она встаёт и решает пройтись по офису, чтобы посмотреть, чем заняты все остальные. Но когда выходит, видит, что на рабочем месте остались лишь пара-тройка людей. Она смотрит на наручные часы и понимает, что сейчас время обеденного перерыва. Возвращается в свой кабинет, и замечает Черён, которая, кажется уснула за столом. Да, спать на диване в гостиной своего директора, наверное, такое себе удовольствие. Рюджин не знает, не спала так ни разу. Она заходит в её кабинет, и подходит к столу. Пару секунд смотрит на мирно спящую, а после чуть громче обычного произносит — Ли Черён, ты что спишь? Черён немного подрывается, испугавшись внезапного появления Рюджин в своем кабинете. — Нет. Не сплю. — Ты уже закончила с поручением? — Да. Осталось только распечатать. Черён поправляет волосы и садится более менее ровно. — Так чего сидишь? Подъем и за работу. — Будет сделано. Черён сразу берет в руки мышку и переносит рабочий файл на флешку. — Принеси мне его, когда распечатаешь. Рюджин проводит кончиками пальцев по поверхности стола, и после, сложив руки под грудью, выходит из кабинета. Черён еще пару секунд задумчиво смотрит в экран компьютера, на котором только рабочий стол с парой ярлыков и папок. Пытается проснуться до конца. Через пару минут все-таки встаёт с кресла и идет к принтеру с флешкой в руках. — Выспалась? Джису как раз заходит в офис, вместе с Борой и Субином рядом. — Не особо, директор зашла в кабинет, и я уж слишком удивлена, что она меня не отчитала. — Она тебя что?! Бора слишком сильно удивляется, и снова получает толчок в плечо от Субина, которому уже надоела эта её вечная нелюбовь и страх к директору. — Ну да. Это было странно, ну да ладно. Я не особо хорошо чувствую себя сегодня, так что думаю, отпроситься домой. — Если начинаешь болеть, то лучше и впрямь посидеть дома, чтобы подлечиться. Субин начинает подбадривать. — Да, он прав. Джису тоже. — Надеюсь, она тебя не съест. Субин и Джису одновременно цыкают и раздражённо смотрят на Бору. — Ну а что? Черён же в этот момент тихо хихикает себе в кулак, пока принтер выплевывает нужные бумаги. — Идите работать. Она забирает теплые листы и идет в кабинет Рюджин, чтобы наконец отделаться от этой бумажной волокиты. Пару раз стучит костяшками по стеклу и открывает дверь, после одобрительного кивка директора. — Вот, бумаги, которые вы просили. Она подходит к столу и кладет их перед Рюджин. — Хорошо, спасибо. Рюджин опускает голову, вчитываясь в текст на листах. — Я хотела спросить. Она поднимает голову и смотрит своими радужками на, немного побледневшее, лицо Черён. — Я не очень хорошо себя чувствую. Могу я уйти домой сейчас? Ей очень хочется скрестить пальцы за спиной, но даже это слишком проблематично в её состоянии. — Да. Иди. Но оставь мне свой номер. И адрес. На всякий случай. Рюджин протягивает ей маленький листочек и ручку. Черён небрежно выводит буквы и цифры на листе, а после выпрямляется в спине, кивая. — Все, можешь идти. — Хорошего завершения рабочего дня, директор. Она скрывается за дверью, будто убегая от Рюджин, которая провожает её силуэт немного колким, по привычке, взглядом. Собирает свои вещи в сумку и выходит из кабинета, а затем и из офиса. Ей слишком тяжело даже просто идти. Голова будто стала тяжёлой и перевешивает в разные стороны, ближе к земле. Она доходит до дома за приличные двадцать минут, хотя обычно идет в пару раз быстрее. Ноги совсем не слушаются, когда она заходит в квартиру и сумка спадает с её плеча. Она на дрожащих ногах и с потемнением в глазах доходит до комнаты и обессиленно падает на кровать, чувствуя, как усталость разгоняет кровь по венам. Сон приходит так же неожиданно, как проходит усталость. Ей просто нужно выспаться. Рюджин заканчивает с бумагами на сегодня чуть раньше, чем обычно, и уже выключает свет в кабинете, когда вспоминает о маленьком белом листочке рядом со стационарным телефоном. Снова перечитывает то, что написано на нём и наконец выходит из кабинета. Странный мягкий персиковый привкус на губах возникает непонятно откуда. Она идет по дороге, по которой не ходила ни разу за все время жизни в Сеуле. Черён живёт и впрямь так близко к работе. Она заходит в небольшой продуктовый магазинчик, чтобы купить немного фруктов для Черён, сама не зная зачем. Почему ей есть до неё какое-то дело? Она же просто сотрудница. Странно все это. И непривычно. Даже слишком. Она находит нужный дом и нужный подъезд, после чего останавливается возле двери и смотрит на домофон. «Черт» Она уже собралась уходить, когда дверь подъезда открылась и оттуда вышел высокий парень. Рюджин успела придержать дверь в последнюю секунду и прошла в подъезд. Черён не указала этаж, поэтому она встала напротив лифта, рассматривая табличку с номерами квартир и соответствующими этажами. «Пятый» Нажимает на кнопку вызова лифта, и двери сразу распахиваются. Лифт едет так быстро, не то, что у неё в доме. Доезжает до нужного этажа и пытается разобраться в какую сторону ей идти. Спустя пару секунд рассматривания листочка с номером квартиры, она все же понимает куда именно ей нужно и идет в правильном направлении. Находит квартиру с нужными позолоченными цифрами на двери и звонит в звонок, в надежде, что она не зря проделала этот путь. Черён просыпается от беспрестанной трели дверного звонка, разносящегося по квартире. Привстает на кровати, и смотря на время удивляется, что проспала так много. Она выходит из комнаты и на ватных ногах идет к выходу, чтобы открыть дверь нежданному гостю. — Директор? Она удивлённо смотрит на Рюджин, что стоит с пакетом на перевес на лестничной клетке её подъезда. — Здравствуй, как твоё самочувствие? Они смотрят друг на друга пару секунд и Черён впускает её в квартиру. — Я в норме, только голова болит и слабость. Рюджин поправляет волосы и передает Черён пакет с фруктами. — Я купила тебе витамины. Ты хорошо кушаешь? Она вытягивает шею и смотрит через её плечо. — Да. Только в последнее время, из-за того, что задерживаюсь на работе, у меня не хватает времени на готовку. — Плохо. У тебя есть продукты? Давай я приготовлю тебе что-нибудь. У Рюджин слова будто сами по себе вылетают, а она их поймать не успевает. — Не стоит, все в порядке, директор. Зато Черён может поймать эти слова своими ушами, от чего чувствует себя немного неловко. — Я настаиваю. Ты помогла мне, когда мне было плохо, и я хочу отплатить тебе тем же. Помощь почти никогда не является чем-то плохим, правда? Рюджин ставит пакет на пол и снимает туфли, от которых уже саднят ноги. — Ну, возможно, вы правы. Просто я чувствую себя немного неловко. — Чувствовать неловкость сейчас это нормально, в конце концов я не часто прихожу к тебе в квартиру, чтобы приготовить для тебя еду. У Черён в моменте розовеют уши, которое не особо видно из-под распущенных бордовых локонов. А Рюджин как всегда с каменным лицом приподнимается и ставит туфли левее от двери. — Так, показывай, что есть твоём холодильнике. Черён отходит от двери и пропускает Рюджин вглубь своего маленького мирка. Обычно каждый раз, когда Рюджин появляется в чьем-то доме впервые, она чувствует себя неловко и некомфортно, но в квартире Черён ощущается то спокойствие, которого ей не хватает в своей собственной. — Есть какие-то пожелания? Или любимые блюда? Рюджин кладет свою сумку на стул за небольшим столом в центре маленькой кухни. — Моя онни часто готовила для меня кари, так что думаю, это единственное блюдо, которое пришло на ум. — Принято. Рюджин надевает фартук, который находит на крючке рядом с гарнитуром. Разноцветный. Так описывает хозяйку дома. Внутри почему-то все сжимается от осознания, что два незнакомых человека, явно чувствующие друг к другу что-то сейчас вместе на кухне. Черён сидит за столом, подперев голову ладонями, пока Рюджин готовит для неё еду. И обеим слишком приятно это, жаль, что дальше этого ничего не зайдет. Не сейчас. Нет. Слишком рано. На губах вкус соуса, а внутри приятно теплящееся чувство нежной заботы, которое Рюджин не испытывала в последний раз несколько лет назад. Несколько лет назад, после инцидента, от которого глубокие шрамы, до конца не зажившие, болят и чешутся. Тогда казалось, что все хорошо, лишь до сообщения с текстом «Я изменила тебе с Сынван» Черт, зачем то лезвие оказалось под рукой. Зачем эмоции нахлынули и взяли контроль над телом. Зачем. Зачем. Зачем. Теперь скрывает запястья под длинными рукавами пиджаков и блуз. Если бы тогда ванна не перелилась через край и сосед не начал стучать в дверь, для неё все уже давно могло бы закончится. — Спасибо за ужин, директор. — Выздоравливай. Возьми выходной на завтра. И не забывай принимать витамины. Рюджин забирает сумку из рук Черён, на секунду подняв рукав пиджака. Черён делает вид, что не замечает, чтобы не нарушать ту, едва уловимую, гармонию между ними. — Увидимся на работе. Доброй ночи, Черён-щи. — Доброй ночи, директор. Рюджин выходит из квартиры, пока Черён провожает её взглядом до лифта. У обеих в мыслях лишь одна фраза, а на губах глупая улыбка. «Спасибо за вечер»