Будь моим смыслом

Уже вместе с собакой они доходят до его дома. Продукты все необходимые есть уже у него в холодильнике. Запустив их обоих в квартиру, Сергей закрывает дверь на верхний замок, раздевается, помогает с курткой и девушке. — Проходи, мой руки. Я пока на кухню. Чувствуй себя как дома. Кто по-настоящему чувствовал себя как дома — это Зефир. Пёс обнюхал все и с видом хозяина растянулся прямо на кровати. Каким бы потрясающим интеллектом ни обладал питомец, отучить его валяться на кроватях оказалось задачей трудоёмкой. Сергей доставал из холодильника помидоры, сыр, мясо. Кусок мяса он отправил в чашку с горячей водой. Потом помыл помидоры и начал чистить картошку. Злата пока помыла руки и прошла на кухню к Серёже. Он сейчас был таким домашним, а ее тактильный голод настолько велик, удержаться невозможно. Она подходит к нему и обнимает. Теперь точно чувствует себя дома. — Так хорошо, когда ты рядом, — нехотя разжав руки, выпускает Серёжу из своих объятий и устраивается на стуле. — Что хочешь приготовить? Зефир, сопоставив в уме кухонное посещение и наличие там людей, тут же прибежал к ним, преданно заглядывая в глаза. — Увидишь. Я готовлю нам ужин. Потом ещё сбегаю в магазин. Нам же надо что-то пить. Ты что будешь? — Сергей хотел взять какое-нибудь игристое, но почему-то думал, что Злата не согласится. Он даже боялся, что она не станет есть его стряпню. Все те, кто ел его еду, нахваливал кулинарные способности парня. Он даже не знал, чем вообще может закончиться этот вечер. — Только не алкоголь. Мне нельзя почти ничего, кроме коньяка. От многих вин у балерин ноги слабеют. Ну а коньяк я не буду. Сок можно или минералку. Ну или чай. Чай — это всегда хорошо. Дома предупреждены: она придёт поздно, а может, придёт только завтра. Злата не стала загадывать наперёд, как пойдёт. Мама понимающе покивала и пообещала отмазать перед отцом, если он вообще заметит ее отсутствие дома. Сидеть без дела трудно, тем более готовить она сама любила. Но раз уж сегодня готовит Серёжа, девушка на кухне прямо занимается с Зефиром, решив обучить его парочке новых команд. Пока девушка занимается с собакой, парень успевает почистить и нарезать картошку. Потом режет на кусочки оттаявшее мясо, маринует его и кладёт в прозрачную посуду для запекания. Потом сверху картошка, которая тоже была в том же соусе, что и мясо. Пока духовка разогревалась, Горошко нарезал колечками помидор, но это уже потом, как и тёртый сыр. Поставив посуду с мясом и картошкой в духовку, Сергей ушёл одеваться в магазин. — Сереж, а ты завтра учишься? — Ну да. А что такое? — потом вышел в коридор и оттуда уже спросил, что же ей конкретно купить. — Я просто думала, заводить будильник к первой паре или нет. Уже теперь все выглядело настолько вкусно, что во рту начинает собираться слюна. А что уж будет потом, когда ужин приготовится? — К первой. Я быстро, — парень обувается и выходит на лестничную площадку. Закрывает дверь на ключ, и слышно, как он спускается по лестнице. Девушке он купит сок, себе какое-нибудь игристое. Чтобы ужин был действительно удавшимся. Пока Сережи не было, девушка перебирает рюкзак со своими вещами. Сменная одежда для тренировок хранится в самой академии. Большой блокнот со сменными блоками, здесь ручки и парочка текстовыделителей. Больше ей ничего на учебу не надо. Домой утром можно и не забегать. Она твердо решила остаться здесь ночевать. Только вот Зефиру корм с собой не взяла. В этот раз псу повезет, будет дозволено поесть с человеческого стола. Ей также к первой. Рано вставать придется, что ему, что ей. Злата заводит будильник, а потом на всякий случай еще несколько. Вставать рано привыкла, только еще вчера понимает, насколько совместный сон может сильно разморить и расслабить. Создается ощущение, будто времени очень много, можно нежиться в постели, а тут их вряд ли кто-то разбудит. Перестраховка нужна. Зайдя в вино-водочный через дорогу, Горошко минут 10 ходит между прилавков, пока не спрашивает у консультанта, что же лучше. Женщина лет 30 охотно помогает ему в выборе, и Сергей выходит оттуда с коробкой сока и бутылкой «Абрау-дюрсо». На улице снег пошел, значит, завтра будет ветрено. Заебись погодка. Пока стоял на перекрестке, в глаза бросилась вывеска «Аптека» на его доме. Две минуты на размышление, пока переходит дорогу и идет к дому. Была не была. Оттуда он выходит с пачкой презервативов «Маскулан». Когда он зашел в квартиру, сразу закрылся. Потом прошел на кухню и поставил вино и сок на стол. А потом полез проверять ужин. Презервативы остались лежать в куртке. — Как ты тут? Подбежав к нему, Злата стряхивает с его волос снег. Зефир радостно крутится под ногами. Он уже выгулян во время дороги сюда, но активность девать некуда, вот и носился радостный от кухни до коридора. — С твоим возвращением значительно лучше, — вновь вернувшись на кухню, устраивается на том же стуле, пока Сережа проверяет готовку ужина. — Как же вкусно пахнет. Скоро уже? Нет, в этот раз она точно позволит себе наесться, если не до отвала, то не как обычно полпорции. Так приятно было возвращаться домой, когда там горит свет и тебя ждут. В квартире витал аромат прекрасного ужина. Царила атмосфера уюта, тепла. Прям как семейный вечер какой-то. — Совсем чуть-чуть, малышка, — Сергей сказал это тихо и убрал все обратно. Мясо было почти готово, так же как и картошка. Оставалось еще минут 10, и можно добавлять помидоры и сыр. Остальные ингредиенты были готовы. Оставалось только ждать. — Можешь пока в душ сходить. Как раз все будет готово к твоему приходу, — Горошко посмотрел на часы на телефоне, а потом сел на пол поудобнее и поворачивается к девушке. Такая маленькая. Ждала его, встретила, а потом вот так все получилось. Пусть теперь только подойдет к нему эта Инна. Он даже преподавателю скажет, чтобы меняли партнеров. — Я быстро, — Злата иногда любила подолгу находиться в ванне. Добавить пену, посыпать на нее лепестками роз, поставить свечи по бортикам… Но такое теперь лучше оставить на совместный прием. От подобной мысли щеки заливаются румянцем. Девушка поспешно раздевается и забирается под воду, смывая с себя весь стресс, полученный на вокзале. Сережа проводил ее взглядом до ванны, и когда она ушла, то тут же погладил мирно сидящего рядом Зефира, а потом и вовсе повалил на пол. Ну любит он такие игры с собаками, что ж поделать. Пока Злата мылась, Горошко вытащил уже готовое блюдо, выложил сверху колечки помидора, потом еще сверху посыпал тертым сыром. Пока вся эта красота плавилась в духовке, он достал себе бокал, а девушке стакан, потом еще две тарелки, приборы. Открыл вино. В квартире тепло, а позаботиться о домашней одежде та не успела. Осторожно стягивает с сушилки Сережину футболку, надев ту на почти голое тело. Под ней у нее только трусы и короткий спортивный топ. Промокнув волосы полотенцем, возвращается на кухню, благоухающую умопомрачительным ароматом. Когда Некрасова вышла к нему, ужин был уже на столе, а Серёжа открывал вино. Поставив бутылку на стол, он обернулся и замер. Его футболка, которая еле-еле прикрывала ее бедра. Парень так и стоял, любовался ею, пока пес не начал скулить, сидя возле стола. Злата замирает в дверях на короткое время, но как только Зефир начинает поскуливать, приходится подойти к нему и, наклонившись так, что футболка задирается вверх еще сильнее, обнажая полоску нижнего белья, почесать за ушком. — Да, знаю, что ты голоден. Сегодня можно будет поесть то же, что и мы, — для затравочки Злата дает псу лакомства, припасенные для занятия по дрессуре, а сама оценивает сервировку и готовку. Выглядело все потрясающе, и ей хотелось все немедленно съесть. — Сереж, оно пахнет просто божественно. Спасибо, — обняв того, замирает так, наслаждаясь объятиями. — На диету сяду с завтрашнего дня, а сегодня можно все, — не удержавшись, она стаскивает с верха тарелки кусочек помидорки. Он отвлёкся, а вот его ощущения никуда не делись. Когда Злата наклонилась, он видел её нижнее бельё, от чего внизу сразу почувствовалось натяжение. Не к добру. Серёжа стоял как статуя, желая, чтобы это поскорее прошло. Когда у него было последний раз? В июне? Когда Некрасова снова повернулась к нему, Серёжа тут же улыбнулся и начал отрезать ножом кусок своего творения и раскладывать по тарелкам. Как же хорошо, что он в чёрных штанах и подштанниках. Ничего не видно. Не мешало бы вообще переодеться. — Я сейчас вернусь. Садись пока, наливай себе сок, — Горошко выходит из кухни, в комнате быстро берёт чёрные шорты и уходит в ванную. Там он наспех снимает с себя всю нижнюю одежду до трусов и кофту. Оставшись в одних трусах и футболке, парень смотрел вниз. Член выпирал из ткани, и было очень хорошо видно. — Пиздеец, — шепчет он сам себе, а потом берёт, сует руку в трусы и поправляет его так, чтобы не было видно. Потом надевает шорты, споласкивает руки и идёт к девушке. Злата к возвращению Серёжи успела налить себе сок, а Зефиру отобрать несколько кусочков мяса на ужин. Их она положила на свёрнутую несколько раз газету, не решившись без спроса использовать для этих целей даже старую на вид посуду. Собакен перестаёт тут же мельтешить под ногами и, склонившись к еде, дарит минуты спокойствия, аппетитно поедая. Следуя его примеру, девушка также приступает к трапезе. Вкусно до одури. Как же давно она не ела картофель. А мясо лучше, чем в ресторанах. — Талантливый человек талантлив во всем, — иное тут излишне. Что ещё добавить, когда хочется немедленно съесть всю тарелку, а после и добавку попросить? Взгляд останавливается на бокале Серёжи и ее стакане с соком. Может, стоит тост сказать? Да, определённо. — За потерянный студенческий. Если бы не он, то мы бы не познакомились никогда, — отпив немного, ставит стакан на стол, а сама теснее к нему. Парень садится на стул и двигается к девушке. Все же хочется сидеть рядом. Наливает себе вино, улыбается её словам и отпивает все из бокала. Ужин получился и вправду очень вкусный. Горошко готовил его сегодня второй раз и очень переживал. Но Злате нравится, а ему оттого ещё приятнее. Пёс сидит рядом и облизывается. Свою маленькую порцию он уже съел. Ей так нравилось просто прикасаться к нему. Но ведь это можно сделать не одними лишь руками. Злата начинает целовать его от мочки уха, постепенно спускаясь по шее к ключицам, изучая чужое тело поцелуями. Кусает, не сильно оттягивая кожу. Там расползается алый след. Скоро уже перебирается на колени, обвивая руками за шею. У Серёжи прям дыхание свело. А ведь она просто начала легко целовать его лицо, потом переключилась на шею и уже сидела на коленях. А ему нравится. Он как кот, подставляет всего себя и сам целует её в губы, щеки, нос. Руки у неё на бедре. Ну а что, сама к нему залезла. Серёжу только недавно отпустило после её трусиков, так тут снова ласки и соблазн. Подхватив её на руки, Горошко отнес Злату на кровать, положил на мягкое одеяло и залез сверху, нависая и целуя её шею, а руку запускает под футболку. Алкоголь тоже даёт о себе знать. Все-таки полбутылки выпил. Она не ожидала, что они окажутся на кровати. В какой-то момент становится страшно, но девушка успокаивает себя мыслью, что это более чем естественно — вступать в близкие отношения с тем, кого любишь. Да, они знакомы не так давно, только это же все условности? Вспомнился разговор с девочками с учебы ещё лет в 13. Кто-то тогда пустил байку по академии: после секса организм перестраивается и начинаешь хуже танцевать? Злата тогда поверила, хотя сейчас убеждала себя: «Это все бред. Можно подумать, у Мари Рамберг, Матильды Кшесинской или Майи Плисецкой секса не было». Отпустив тормоза, девушка твёрдо решает позволить Серёже все, что тот пожелает. Поцелуи расслабляют ее, помогают поймать нужный настрой. Злата не хочет оставаться бревном, но и сделать что-то не так также боится. Девушка тянется к нему руками, забираясь тёплыми ладонями под одежду, ведя аккуратными ногтями от поясницы к лопаткам. Не царапает, но таким образом задирает кверху футболку, вскоре стащив ту через голову. От осознания собственных действий внизу живота отдаётся тянущим и приятным. Злата закусывает губу. Этим ощущением становится понятно: все-таки она желает близости не меньше. У неё такое нежное, тёплое тело. Парень покрывает лицо, шею и ключицы поцелуями с такой жадностью, будто её кто-то заберёт у неё. Сразу в голове всплывает воспоминание о том, как её ухажёр решил проводить её. Ага, щас. Проводилка ещё не выросла. Горошко делает все медленно. Он боится спугнуть. Напугает сейчас, она потом долго будет бояться. Парень задирает футболку на ней до груди, которая была в топике, и начинает покрывать тело до животика поцелуями. Все аккуратно и бережно. Взгляд его сейчас затуманен, соблазнен из-за вина. Наверняка от него ещё и пахнет алкоголем. Вся смелость разом пропадает, стоит футболке оказаться задранной. Дыхание частое, но сбитое. Злата сжимает и комками в ладонях одеяло, так, что костяшки пальцев белеют. От поцелуев кожа покрывается мурашками. Девушка закусывает нижнюю губу. Всегда так делала, если волновалась. В один момент он заправляет обратно футболку и ложится ей на грудь, тяжело дыша, пытаясь успокоиться. Она ещё маленькая. — Сереж? Я сделала что-то не так, да? Или не сделала что-то. В голове сразу закрутилось миллион тревожных мыслей, надуманных проблем, в большинстве из которых девушка винила себя. Вроде же все хорошо было, если не считать того, что у неё сердце из груди готово было выскочить от волнения. Она кладёт ладонь ему на макушку, перебирает волосы, как делала это в самый первый вечер вместе, осторожно ткнувшись носом в него. Вторую руку кладёт на плечо, обнимая. Так и знал, что она спросит. У него еще ни разу не было с девственницей. Это приятно, что ты будешь у кого-то первый, но и волнительно не только для девушки. Парень сейчас очень возбуждён. Тело буквально потряхивает, внизу все сводит и болит. — Нет-нет, — заговорил тихо он и приблизился к девушке, чмокнул её в щеку и лёг рядом, уткнувшись лицом в её шею. — Я не могу… Чувствую, будто я тороплю тебя. Ты ещё маленькая. Я переживаю. Горошко чуть ли не стонал тогда, просто сдерживал себя. А ведь назад дороги не будет. Либо сейчас прекратить всё и победит здравый смысл, либо продолжить. Если Злата хочет, она это сделает. Девушка сама его попросит, если так посчитает нужным. Горошко не сможет преодолеть такую преграду. Злата не могла описать свои чувства сейчас даже самой себе: ей и волнительно, но она так верила Серёже, что это доверие перекрывало весь страх перед возможной близостью и какими-то другими опасениями. Приподнявшись на кровати, она с такой нежностью смотрит на него, пальцами касается лица, хотя были не слабые опасения, что ему каждое ее прикосновение даётся непросто судя по стояку, что та чувствовала через ткань одежды. — Сереж, ты любишь меня? — все-таки ей, как и всем девушкам, важно не только чувствовать, но и слышать подтверждение чувств к себе. — Люблю, — нежно говорит парень. — Я очень люблю тебя. С того момента, как ты потеряла свой студенческий. Я облазил твой Вк и понял, что надо действовать. Прости, если что-то делаю не так. Парень приподнялся и чмокнул ту в губы несколько раз. Такая маленькая и смешная. Главное, что его. Он будет оберегать её ото всех, даже от родителей, если это понадобится. Он оставит ей завтра свои ключи от квартиры, чтобы она на случай чего приходила к нему, даже если и просто пожелает. — Все ты делаешь так, Сереж, — нежность внутри неё разливается по всему телу. Хочется подарить свою любовь, ласку и всю себя ему. Теперь Злата точно уверена в правильности принятого решения. Серёжа улыбается устало, прижимает Злату крепче, целует крепко в губы и запускает в рот девушки горячий язык. Сердце колотится невероятно сильно, чувства захлёстывают с головой. Стянув с себя футболку Серёжи, немного медлит, прежде чем снять и топ, оставшись в одних трусиках. В таком виде находиться стеснительно, поэтому вновь тянется к нему, чтобы оставлять поцелуи на шее, ключицах. В этот раз имеет возможность действовать дальше, проведя дорожку поцелуев к низу живота. Тонкая влажная полоска языком над тату с то ли намеренно ошибкой, то ли мастер без головы совсем. Соберись. Ничего страшного в этом нет, говорит себе, потянувшись к застежке на джинсах, немного дрожащими руками расстёгивая ту. Прикусывает ее нижнюю губу. Какая же она красивая. Серёжа отстраняется, мягко целует щёки девушки, лоб, виски. Руки его мягко обводят контуры тела. Парень наслаждается моментом. Горошко чувствует её руку у своих шорт. Он закусывает губу Некрасовой, тихо постанывая от приятных ощущений. — Мы можем выключить свет, если хочешь. Он разрешает девушке усесться сверху, оседлав его. Потом кладёт свои руки ей на ляжки, гладит их, сжимает, довольно улыбаясь. Выключить свет — это была бы одна из самых лучших идей сейчас. Она была благодарна Серёже за это решение. — Зефир, выключи свет. Пёс спал где-то в коридоре, но, услышав команду, забежал в комнату, поставил передние лапки на выключатель, погружая комнату в полумрак. Все-таки не зря учила его разным командам, не входящим в группу общей дрессуре. Парень ненадолго отвлекается на пса, который с каждым разом удивляет его все больше и больше. Как и сейчас, Серёжа снова удивлён в том, что собаку можно научить выключать свет. Хорошо, что выключатели у него на уровне рук, а не сверху. Значит, он тоже его чему-нибудь научит. Как бы сейчас хотелось сказать Зефиру, чтобы тот принёс презервативы. — Спасибо, а теперь место. В темноте стало значительно проще. Может, когда-то Злата и будет себя чувствовать комфортно при свете. Пока лучше так. Она ненамеренно, скорее случайно, трется о член через ткань одежды, возбуждаясь от этого действия не меньше Серёжи. Его отвлекает касание её руки на штанах, от чего он снова томно вздыхает и даже чуть приподнимает бёдра, лишь бы самому потереться обо что-то. Вмиг становится жарко. Как хорошо, что он без футболки. Осталось только снять все остальное. Хорошо, что собаки не кошки и Зефир не сверлит их взглядом. Вместо этого снова ложится спать, пока Злата все-таки решается помочь Серёже в раздевании. Так ей и самой легче, есть куда деть руки. С шортами справляется легко, а вот с боксерами возникает минутная заминка. Все хорошо, ты все делаешь правильно. Так и должно быть, все же стягивает белье вниз, а сама укладывается на одеяле, потянувшись на нем. Секунду думает, одеяло сдвигает в сторону ногой, оказавшись на простыне. Горошко тихо мычит и выдыхает, когда она стягивает с него нижнее бельё. Оно никогда ещё так сильно не мешало. Парень устраивается поудобнее, внимательно следя за действиями девушки. Девушка мягко тянет Серёжу к себе, целует так трогательно, оставив едва ли не воздушное прикосновение на плече. И ещё одно, но тут уже легонько прикусывает, заметив на шее свои самые первые метки, оставленные ещё на кухне. От её поцелуев Серёжа запрокинул голову назад. Тихо постанывая от удовольствия, он запускает одну руку в волосы Златы, чуточку сжимая их от наслаждения. — Я люблю тебя, — говорит томным голосом, закусывает и облизывает свои губы. Член чуть подрагивает от возбуждения, требуя разрядки, немного болит, а из головки чуть-чуть вытекает смазка, оставляя каплю на его животе. Мысленно отсчитав от десяти до единицы, Злата стаскивает с себя последний элемент одежды, ногой скинув трусы с кровати. Оказавшись перед ним полностью обнаженной, девушка ощущает жгучий стыд. Она регулярно переодевалась в раздевалке после занятий, но даже там Некрасова старается взять свои вещи и переодеться непосредственно в душевой кабине, пусть и с ее телом стесняться явно нечего. Слова любви греют ее изнутри, вновь учащая сердцебиение. Она всегда была очень чувствительной, потому не расплакаться просто от эмоций оказывается очень трудно. Сдерживает себя лишь потому, что боится, что это спугнет его. — Я тебя тоже люблю, Сереж. Сергей видит даже в темноте, как она сомневается, опасается. Но она уже обнажилась перед ним, и это ему льстило. — Малышка, если ты не хочешь или не уверена, то и не стоит тогда торопить себя, — Сергей говорил шепотом, совершенно сохраняя спокойствие и контролируя свои эмоции и действия. Он просто держал свою руку у нее на коленке. Такая горячая стала. А если представить, что будет потом… Горошко шумно выдохнул и чуть поджал свои ноги, явно закрывая свое мужское достоинство от Златы, чтобы не смущать ее. — Это только страх перед неизвестным. Я тебе доверяю, — Злате хочется скулить, она уже сама возбудиться успела, то ли от мыслей, то ли от его руки у неё на колене, а может, от всего вместе. Как же приятно. — И хочу тебя. Спрашивать снова что-то и отговаривать смысла нет. Девушка, видимо, все уже решила для себя. Сережа был опытный, но никогда никого девственности не лишал. Кажется, она сейчас покрылась румянцем, но не даёт этому стыду захватить своё сознание. Все, что делается по любви и от собственного желания — это правильно. В один момент девушка улыбается своим мыслям. Она же едва ли не прилюдно клялась в хореографическом зале, что ее тело будет принадлежать только балету, что никогда и никого у неё не будет. А теперь сердце замирает от одного только взгляда на Серёжу. Горошко взял всю инициативу на себя и резко повалил девушку на спину, но не так, чтобы она испугалась. Тестостерон бьет уже ключом по всему его телу. Он буквально течет от одного вида, что перед ним его малышка. Парень переплетает их руки и начинает целовать губы. Потом на очереди ключицы и ее грудь. Одной рукой он стягивает с нее топик и откидывает его нахер, чтобы на утро ползать и искать по всей комнате. Другой рукой начал поглаживать ягодицы. — Ты волшебная, — парень подтягивает ее ближе, сжимая обеими руками ягодицы, целует грудь, чуть посасывает сосок, а потом снова спускается, проводит носом по животу и целует лобок, обжигая горячим дыханием. Опрокинутая на спину девушка старается дышать ровно. Не выходило. особенно когда Серёжа оказывается внизу. Что же ты творишь со мной? Несётся в ее голове. Ведь ещё недавно она и подумать не могла, что будет находиться в кровати с кем-то, кроме плюшевого медведя, подаренного подругами на четырнадцатое день рождение пару лет назад. Будешь принадлежать лишь искусству? Иронизировать над собой оказывается довольно успокаивающим занятием. По крайней мере, успокаивало. Хотя находиться в руках даже будущего актера — тоже своего рода искусство. Злата разводит ноги, немного поёрзав на кровати. Как же она доверяла ему, раз позволяла делать с собой все. Ноги девушки всё-таки постепенно расслабляются и разводятся в стороны. Серёжа наблюдает за Златой. Какая она невинная! Глаза блестят в темноте, губы тоже. Грудь часто вздымается от тяжёлого дыхания, от каждого прикосновения бегут мурашки. Парень сейчас бы с удовольствием стонал, но сначала надо её разогреть. Аккуратно проводит пальцами по её половым губам, а затем мягко касается ног, расставляя их шире. Серёжа наклоняется, целует низ живота, переходит медленно к внутренней стороне бёдра, поглаживая ноги. Горошко чувствует, как снова начинает течь, настолько сильно Некрасова кружит ему голову и возбуждает. Парень аккуратно проводит ладонью по интимной зоне, чувствует, как пальцы намокают, и улыбается сам себе. Он возбуждает девушку не меньше, чем она его. Это заставляет чуть ли не мурчать от удовольствия. Серёжа без стеснения и промедления проводит там же языком, чуть надавливая, проникая глубже. Он проводит несколько раз языком от входа к клитору, прежде чем начать стимулировать чувствительную точку круговыми движениями. Злата позволяет себе тонуть в чужих прикосновениях, ласках, сдавленно охнув и несдержанно простонав от того, что сделал Серёжа. Испугавшись саму себя, зажимает себе рот ладонями. Она чувствует, как внизу живота саднит, а в области солнечного сплетения скручивается какой-то тугой узел. Не зная, куда себя деть от нахлынувших ощущений, девушка выгибается, шире разведя ноги. Некрасова и предположить не могла, что способна чувствовать такое, не могла догадываться о том, что когда-то в ее жизни появится человек, открывающий новые грани ее тела. Ведь даже в актеров, какова ирония, не влюблялась. Не было никого, в ком видела бы нечто большее, чем «просто человек». Раньше был какой-то самообман, теперь действительно хотелось большего, лишь бы все это не прекращалось. Светлые волосы растрепались по подушке, щеки горят огнём, как и кажется, все тело. Парень поднимается к ней, припадая губами к груди. Он сжимает её, ласкает языком соски, целует и покусывает. Серёжа тихо мычит, прикрывая глаза от наслаждения. После чего аккуратно затягивает Злату в поцелуй, руками лаская талию и бёдра. Вспоминая про коробочку в куртке, он отрывается от девушки и быстренько идёт за ней. Вскрывает её уже на ходу и достаёт один презерватив. Член стоит колом, сочится смазкой. Парень разрывает фольгу и раскатывает защиту по возбуждённому органу. — Не бойся, я аккуратно. Будет больно, говори, хорошо? — Горошко располагается удобнее, нависая над девушкой. Девушка пьяно простонала от перевозбуждения. Ей казалось, что сейчас середина жаркого лета, в комнате градусов тридцать, если не больше, а не начало зимы и медленный снегопад за окном. Тело бьется в слабой дрожи, напрягается. Злата стонет в короткий поцелуй. Она всегда была слишком чувствительной, даже простые объятия с Серёжей вызывали в ней волну мурашек. Что уж говорить теперь. Не страшно, вытерпит все. Злата была уже сильно возбуждена. Может, и получится избежать возможной боли и сильного дискомфорта. Кивнув, девушка немного сползает вниз, пододвигаясь ближе к парню, разведя ноги так, чтоб он оказался между них. — Умница, — Сережа целует ее ещё раз и кладёт свою руку себе на член. Такой мокрый и горячий, требует скорейшей разрядки. Горошко подставляет головку ко входу, проводит по половым губам, дразнит. — Я вхожу. Потерпи, малышка, — произносит томным голосом и начинает медленно входить. Девушка напряжена, отчего Серёжа не может войти глубже, чтобы все получилось. — Расслабься, пожалуйста. Все хорошо. Злата вздрагивает. По всему позвоночнику прошелся некий острый ток. Зажимается поначалу, а поясницу немного заломило. Ощущения были чертовски странными, но ведь знала, на что шла. Больновато с непривычки — это нормально. От неожиданности глаза увлажняются от проступивших слез. Глубокий вздох. Девушка упирается в плечо Серёжи и судорожно вздохнула, набирая больше воздуха в грудь. Выдохнула, зажмурилась на несколько секунд и, смахнув с лица длинные прядки волос, перебирает про себя ощущения и осязания. Думала, будет хуже. Терпеть вполне можно. Спасибо Серёже, благодаря ему она хорошо возбудилась ещё до. Парень переживает, но и в мыслях благодарит её за то, что терпит. Целует в губы, отвлекая от новых больных ощущений. — Больно? Поцелуи ей помогают. Наконец под телом Серёжи слабо шевелится, потираясь плавно и выгибаясь в пояснице, таким образом медленно двинув бедрами навстречу. — Больновато, но терпеть можно. Продолжай. Парень входит еще глубже, уже на весь размер, ждет и целует девушку. Отвлекает, дает привыкнуть к его размеру. Через минуты три он начинает двигаться, растягивая каждый толчок настолько, насколько это возможно. Серёжа подхватывает её под колено, и это позволяет войти глубже, не доставляя боли. У него мысли, как бы не сделать ничего плохого. Хочется, чтобы ей было хорошо. Горошко понимает, что она расслабилась и дискомфорт пропал, поэтому наращивает темп. Он выглядит сейчас очень сексуально. В глазах желание, волосы растрёпаны, взгляд напряжён. Разрядка все ближе. Он чувствует, как сужаются стенки ее влагалища, по всему телу идёт приятное тепло, а член становится горячее. — Я скоро уже, — сказал он сквозь стоны. Злата сжимает пальцы на простыне от очередного движения внутри себя. На ментальном уровне ей приятно осознавать, что сейчас они ближе некуда, ощущать, как член целиком заполняет ее, но физически все ещё чувствует дискомфорт. Не столь сильный, как в первые минуты. Девушка почти приноровилась к тому, что испытывала сейчас. Главное — расслабиться. Подумать про это легче, чем сделать. Но у Златы получается. Дыхание схватывает, сдавливая орудную клетку. Видимо, ее склонность к жертвенности во имя дорогих людей и тут даёт о себе знать — одна лишь мысль, что хорошо Сереже, доставляет удовольствие и ей. В этот же момент сжимает член в себе сильнее, чувствуя, как ноги сводит, будто она находится в воде. Еще несколько движений и Горошко с громким стоном кончает, от чего тут же по телу проходит будто бы разряд. Сразу накатывает усталость, хочется спать. Он выходит из девушки, снимает презерватив, аккуратно его завязывает и лезет к Злате за поцелуем. — Как все прошло? — целует он и тут же подхватывает ее руками на себя, чтобы обнять. — Пойдем помоемся? — с этими словами Сергей встает с постели, берет девушку на руки под бедра и несет в ванную. Ставит ее на плиту, а сам включает свет, заходит и закрывает дверь. Это так по-женски — ещё несколько минут назад быть близкой с парнем, а теперь стесняться своего тела, краснеть от того, что в ванной горит свет. Теперь он снова видит ее тело, уже со светом, как и она его. — Ты прекрасная, малышка. Его комплименты приятны. Девушка заходит в ванну, включает воду. Некоторое время она стоит к Серёже спиной, но потом разворачивается, ведёт руками по его рукам, поднимается выше, к плечам, и, привстав на носочки, коротко целует. — Мне было хорошо с тобой. Был дискомфорт, но ведь так наверняка у всех. Так что я считаю, все прошло отлично. Спасибо тебе за это, — Злата обнимает Серёжу, прислонившись головой к груди. Дом — это не точка в пространстве, это объятия дорогого человека. Теперь девушка точно уверена, что она дома. Сережа не залезает вместе с ней, стоит и ждет, когда можно будет. Она стесняется, и он это понимает. Сам когда-то такой был. После ее мягких поцелуев парень залезает к ней и закрывает их шторкой. Потом включает теплую воду и уже обнимает Злату. Сам себе дает обещание, что никто и никогда не посмеет тронуть ЕГО девочку. Вскоре Горошко моет голову кофейным шампунем, моет и все остальное тело. Потом выходит из ванной, вытирается полотенцем и дает другое сухое девушке. Ждет ее, не выходит. Под дверью скулит пес. Когда оба закончили, парень берет ее снова на руки и несет уже в теплую постель, чтобы Некрасова не ходила по полу с босыми ногами. Кладет ее на вторую подушку к стене и накрывает одеялом. Целует в щеку и подходит к балкону, чуть-чуть открыв его. Серёжа зажигает сигарету и начинает курить. В мыслях очень много всего. От балкона веет холодом. Злата сперва плотнее кутается в одеяло, а потом, подскочив на месте, подбегает к Серёже, схватив с собой плед, и накидывает на его плечи. — Замёрзнешь же, — вернувшись на кровать, почесала Зефира. Пес не понимал, почему уже два часа ночи, а никто так и не спит. Ведь обычно Злата ложилась не позднее одиннадцати. Девушка же сидела в коконе из одеяла и ждала Серёжу. Без него она спать не собиралась, да и вряд ли сумеет заснуть сразу. Эйфория сходит, становится страшно. Ещё и в памяти замелькали подписки на разного рода паблики. Нет, стоит выкинуть все из головы. Он с ней, все будет хорошо. Серёже приятны такие мелочи, как забота о том, чтобы он не замерз. Чтобы девушка его долго не ждала, быстро курит и, бросив бычок в окно, укладывается рядом. По-хозяйски прижимает девушку к себе и утыкается носом в ее грудь. Мягкая такая, желанная. Он не удерживается и целует ее. Потом берет в рот сосок, но как только чувствует снова внизу натяжение, бросает его. — Спокойной ночи, растеряшка, — парень закрывает глаза и вздыхает. Когда он последний раз засыпал с кем-то? Давно… Самое первое прозвище, что он дал ей. Так мило. Злата обнимает Сережу. Думала, что полночи будет лежать, одолеваемая мыслями, но нет. Вырубается девушка быстро. Она с выходных настроила будильник, но не завела его.