***
— ГАРРИ! — Гарри, очнись! — Сью. можешь наколдовать струю воды? — Агуаменти! Гарри очнулся, чувствуя себя замёрзшим: — Что... что случилось? Это ты, Сью? И почему у меня все волосы мокрые? Все вздохнули с облегчением. Тонкс почти готова была заплакать. Гарри потерял сознание после того, как дементор зашёл в их купе, пытаясь учуять Сириуса Блэка или что-то подобное. Послышалось покашливание: в купе вернулся полуседой новый преподаватель защиты. — Ты в порядке, Гарри? — негромко спросил он. Гарри, всё ещё не пришедший в себя до конца, перевёл на него взгляд: — Э... вроде да. А вы кто? Гермиона выглядела несколько возмущённой, но профессор лишь мягко улыбнулся: — Меня зовут Римус Люпин. В этом году я буду преподавать защиту от Тёмных искусств. Вот, съешь это. Он протянул Гарри плитку шоколада. Гарри вспомнил, как Андромеда рассказывала, что шоколад помогает справиться с последствиями встречи с дементором, взял плитку и откусил кусок. Его наполнило приятное тепло. Он поблагодарил профессора Люпина и предложил остаток плитки Тонкс и Сьюзен, всё ещё стоявшим рядом. — Гарри, тебе он нужнее, — возразила Сьюзен, и Тонкс кивнула. Не желая их обижать, Гарри доел остаток плитки и показательно икнул. Девушки хихикнули, а профессор Люпин снова улыбнулся: — Я пока оставлю вас. Через полчаса мы будем в Хогсмиде, так что вам стоит переодеться. С этими словами он вышел из купе. — А он мне нравится, — заметила Тонкс. Несколько секунд прошло в молчании, а потом Гарри тихо спросил: — Ещё кто-то потерял сознание? Все обменялись осторожными взглядами, и Тонкс ответила: — Нет. А теперь заткнись, а то этот дементор в сравнении со мной покажется дружелюбным. — Это вряд ли, — пробормотал Гарри, а потом добавил ещё тише: — Я слышал женский крик. Интересно, кто это кричал?..***
— Поттер, ты упал в обморок? Уизли говорит правду? Ты действительно вырубился? — радостным тоном спросил Малфой. — Да, Малфой, он потерял сознание. А теперь иди в уголок и подрочи на этот факт, — ядовито сказала Тонкс. Не дожидаясь ответа от опешившего, побагровевшего слизеринца, она повлекла Гарри к безлошадным каретам, думая о том, что Гарри сказал в купе. Женский крик. Какие плохие воспоминания Гарри могли включать в себя кричащую женщину? Возможно, его тётя на него кричала? Одна её часть очень хотела бы узнать, но другая твёрдо говорила, что она проживёт без этого. Того, что ей пришлось пережить собственные плохие воспоминания, уже было достаточно. "Сколько берёшь за ночь, сладенькая? Говорят, что Харперу ты вообще позволила бесплатно!" — глумливо крикнул слизеринец. "Как насчёт того, чтобы ублажить нас троих сразу?" — окликнул другой. "Джеймс... и Лили... мертвы..." — говорила всхлипывающая женщина её матери. "Ты смеешь пялиться на моего парня? Диффиндо!" — она вскрикнула, когда заклинание рассекло ей бедро. "Это только потому, что ты можешь воплотить любую их фантазию в постели! Для чего ещё кто-то стал бы с тобой встречаться?!" А НУ КОНЧАЙ ОБ ЭТОМ ДУМАТЬ! С трудом вынырнув из своих мыслей, она увидела перед собой двери в Большой зал. Она даже не заметила, как они до него дошли. Ей слегка ткнули в бок; повернувшись, она увидела вопросительный взгляд Гарри, молчаливо спрашивавшего, о чём она так задумалась. Она беззаботно улыбнулась ему, и он не стал расспрашивать. Потом они разошлись по столам своим факультетов; Гарри сел рядом с необычно серьёзными близнецами, рядом с которыми сидела сильно побледневшая Джинни. — Ты в порядке, Джинни? — спросил Гарри. Та только кивнула, но Фред негромко сказал: — Дементор сильно на неё подействовал. Её прямо трясло. Джордж с мрачным видом кивнул. Гарри мог представить, какие воспоминания могла снова пережить Джинни, учитывая произошедшее на её первом курсе. "Но даже она не потеряла сознание,"— шепнул горький голос в его голове.***
— Гарри, я так волнуюсь! Я много читала про этот предмет, и он мне кажется очень интересным. А ты как? — взбудораженно спросила Гермиона. Гарри хмыкнул и пожал плечами. Через десять минут у третьекурсников с Гриффиндора и Слизерина должен был начаться первый урок арифмантии, и Гарри с Гермионой оказались единственными гриффиндорцами, взявшими этот предмет. — Да, пожалуй, мне тоже интересно. Не так, как тебе, конечно, — добавил он со смехом. Гермиона чуть покраснела, и они свернули в коридор, в котором была нужная классная комната. Арифмантия, как оказалась, была малопопулярным предметом. Когда они вошли, в классе уже сидели четверо записавшихся на неё слизеринцев. Гарри помнил Миллисенту Булстроуд и Теодора Нотта по прошлогоднему дуэльному клубу (этот клуб напрочь отбил у него всё желание пробовать записаться в другие клубы), а остальных двоих, как он был уверен, звали Трейси Дэвис и Дафна Гринграсс. Через несколько минут в класс вошла профессор Вектор: — Доброе утро, ученики. Добро пожаловать на ваш первый урок арифмантии. Меня зовут Септима Вектор; пожалуйста, встаньте по одному и представьтесь. Все так и поступили. Профессор Вектор сверилась со списком, сделала какие-то отметки, кивнула и начала: — Насколько я знаю, все вы также записались на древние руны? Да? Хорошо. Арифмантия зачастую пересекается с этим предметом. Как вам известно, руны — это язык. На уроках древних рун вас будут учить, какой смысл образовывают их последовательности, а на арифмантии мы будем пользоваться ими для некоторых расчётов и анализа. Начнём с истории арифмантии. Как вы, возможно, знаете, магия прошлого заметно отличалась от настоящей. Для установки магической защиты, даже простой, требовались огромные усилия, и заклинания были куда более прямолинейны, чем сейчас. В то же время отбить заклятие противника или преодолеть защиту было трудно, потому что люди слабо представляли себе, как действует магия. Она была в основном завязана на силе, и ни чём другом. Первым человеком, начавшим создавать арифмантию в её нынешнем понимании, можно назвать древнегреческого алхимика Архимеда, который занимался множественными исследованиями как в магии, так и в магловской науке. Ему потребовалось защитить рунами дверь в одну комнату, чтобы не дать своему слуге подворовывать. Он провёл много опытов; двери то запечатывались намертво, то просто взрывались. В один день, принимая ванну, он нарисовал новый набор рун, и, проверив их, обнаружил, что они работали идеально. Как говорят, он пришёл в такой восторг, что пробежал голым по улице, крича "Эврика!". Хотя это, конечно, может быть и выдумкой. Сейчас я дам вам простое задание. Поскольку у нас чётное количество учеников, вы разобьётесь на пары и попробуете определить композицию одного простого заклинания. Один из вас будет колдовать, а второй должен будет направить палочку навстречу и произнести "Энодо". Это раздробит заклинание на компоненты, и вы сможете заняться их анализом. Если возникнут вопросы — не стесняйтесь спрашивать. Гарри выпало работать с Трейси Дэвис; они должны были найти композицию разоружающего заклятия. Когда они преодолели общую неловкость работы гриффиндорца со слизеринцем, Гарри решил, что урок ему нравится. Дэвис колдовала немного неаккуратно, но была довольно умна. Она даже улыбнулась ему, когда они закончили анализ раньше всех остальных. Гермиона и Дафна Гринграсс, разбиравшие заклинание левитации, справились минутой позже, а вот Нотт и Булстроуд продолжали биться над заклятием Агуаменти, и уже промокли насквозь. Через несколько минут профессор Вектор наконец сказала им остановиться и объявила, что остальные справились превосходно. Впрочем, она предупредила не расслабляться, напомнив, что это был лишь первый урок, и продиктовала список заклинаний, которые они должны были разобрать в качестве домашней работы. — Ну вот, а она уже начинала мне нравиться, — пробормотала Дэвис. Гарри тихо фыркнул. Слизеринка посмотрела на него со смесью раздражения и веселья. — Я сам хотел это сказать, — пояснил он. — Урок окончен. Не забудьте про домашнее задание! — сказала профессор Вектор. — Ладно, увидимся, Поттер, — сказала Трейси Дэвис, когда они вышли из класса и направились к своим гостиным. — Ого, слизеринка разговаривает с тобой? — спросила Гермиона, когда они со слизеринцами разошлись достаточно далеко. — Ну не знаю, для слизеринки она вроде достаточно неплоха, — заметил Гарри и усмехнулся, когда Гермиона растерянно моргнула.***
Двумя этажами выше Нимфадора Тонкс ругалась себе под нос. Профессор Флитвик задал им огромное домашнее задание, и, когда она побежала по коридору, она споткнулась, и содержимое её сумки, включая бутылочку чернил, вывалилось на пол. Игнорируя утешающие слова Толстого Монаха, парившего рядом, она пыталась успокоиться и собрать всё обратно в сумку. Тут рядом раздалось мяуканье, и, прежде чем она успела опомниться... — Чернила на полу! Наглая девчонка, так пачкать замок! Немедленно в мой кабинет! — рявкнул Филч. Тонкс пыталась объяснить, что это была случайность, но завхоз не желал этого и слышать. Смирившись, она последовала за ним, вскоре оказавшись в его мрачном и пыльном кабинете. — Так, уничтожение школьного имущества... ага... — бормотал Филч. — Уничтожение школьного имущества? Я просто пролила чернила на... БАХ! — ПИВЗ! В этот раз я точно тебя поймаю! — взревел Филч и выбежал из кабинета. Миссис Норрис последовала за ним. Тонкс вздохнула с облегчением, подумав, что теперь могла сбежать. Но тут она заметила в углу небольшую коробку, на которой было написано "Конфисковано. Опасно". Открыв её, она увидела там старый лист пергамента. Пожав плечами, она уже хотела закрыть коробку, когда вспомнила слова матери: "Да, они хотели, чтобы его нашло будущее поколение шутников. Это сокровище — карта". Возможно, это и была та самая карта? Лист выглядел достаточно старым, и он был конфискован и опасен. Возможно, нужно было найти способ его активировать. Тонкс схватила лист и повернулась, чтобы уйти. Но тут дверь распахнулась.