Серебряная душа древнего замка

Выпив пять-восемь полных стаканов огневиски, очень просто отравиться несвежим мясом

      — Эй, мистер! Сэр! Подождите! — Гарри первым вышел из ступора от произошедшего и побежал за виновником переполоха.       — Чего тебе, пацан? — недоуменно посмотрел на него парень.       — Спасибо большое, но вам лучше не попадаться никому на глаза, — Гарри кивнул на валяющихся в отключке Малфоев. — Они могут доставить вам неприятностей, когда придут в себя.       Парень с неприкрытым скепсисом посмотрел на поверженных волшебников, но все-таки сказал с явным иностранным акцентом:       — Спасибо за предупреждение, буду иметь в виду.       — Они очень богаты и влиятельны, пойдемте лучше с нами — там вас точно искать не станут. Рон, твой отец ведь не будет против?       — Думаю, нет, — с долей сомнения протянул рыжий. — Он всегда говорил, чем больше людей — тем веселее.       — Вот и замечательно, — продолжил уговаривать Гарри, нервно поглядывая на собирающуюся толпу любопытствующих. — И завтрак, наверно, уже готов.       — Ну, хорошо, — сдался на уговоры кучерявый. — Я не представился, Саката Гинтоки.       — А я Гарри Поттер, это мои друзья — Рон Уизли и Гермиона Грейнджер, — широко улыбнулся в ответ Гарри.       Пока они шли к лагерю, Гермиона улучила момент и незаметно оттащила Гарри немного назад и зашептала на ухо:       — Ты уверен, что стоило его звать к нам?       — Уверен, так будет правильно, — твердо сказал Гарри. — Хотел того или нет, но он вступился за нас и получил неприятностей на свою голову. Мы должны его отблагодарить.       — Справедливо, — согласилась Гермиона, с опаской посмотрев в спину нового знакомого.       Мистера Уизли они нашли в том положении, что и оставили почти час назад. Заканчивая уже третий коробок спичек, он продолжал тщетные попытки добыть огонь с неослабевающим энтузиазмом. На шум из палатки вынырнули близнецы, из-за их спин с любопытством смотрела Джинни. Когда все перезнакомились, Гинтоки сел рядом с мистером Уизли и мягко спросил:       — Вы позволите помочь?       — Да, да, конечно, — мистер Уизли смущенно кашлянул. — Кажется, дрова отсырели.       Гинтоки улыбнулся, растащил кучу хвороста, собрал костер и достал из-за борта высоченного сапога кресало и кремень. Один сильный удар, и от высеченных искр занялось пламя.       — Ух ты, круто! — загорелись глаза у близнецов. — А нам дадите попробовать?       Гинтоки с усмешкой протянул огниво Фреду, который принял его, как великое сокровище, хитро подмигнув брату-близнецу. Все расселись вокруг костра, над которым повесили приличных размеров котелок, и Гарри рассказал о случившемся около кафе.       — Малфои, конечно, весьма неприятные типы, — посетовал мистер Уизли. — Но не стоило нападать на них у всех на виду.       — Па, а как же тот раз, когда ты отделал его в Косом переулке? — напомнил Джордж, бросая искренне восхищенные взгляды на Гинтоки.       — Я очень сожалею об этом поступке, — резко ответил отец семейства, его уши стали алыми, — и о том, что подал вам плохой пример.       — Некоторые поступки не могут оставаться безнаказанными, — философски заметил Гинтоки, развалившись прямо на траве.       — Он же просто опрокинул ваше мороженное, — неодобрительно поджала губы Гермиона.       — Это было парфе!       — А еще они оскорбили тебя, — рассудительно добавил Гарри. — И всю семью Уизли в придачу. Может, хоть так научатся держать язык за зубами.       Гермиона хотела возразить, но вместо этого порозовела и отвела взгляд. Джинни же наоборот восторженно уставилась на Гарри.       Варево, составленное из всего, что прихватили с собой Уизли начало закипать, распространяя над окрестностями аппетитные запахи. Соседи-волшебники, только некоторые из которых к этому времени смогли разжечь адекватный костер, с завистью поглядывали в их сторону. Как раз прибыли Перси, Чарли и Билл, когда все еще раз перездоровались, перезнакомились и расселись, мистер Уизли спросил:       — Мистер Саката, а где ваши места? — а затем гордо добавил: — Мне удалось достать лучшие, у министерской ложи. Так что видно будет отлично.       — Места? — удивленно переспросил кучерявый.       — Да, какие у вас билеты на Чемпионат?       — У меня нет никаких билетов.       — Как нет? Зачем же вы здесь?       — Путешествую, — пожал плечами Гинтоки и добавил: — В наше время непросто быть самураем.       — Так вы самурай? — заинтересовался Билл, Гермиона тоже стала поглядывать на парня с любопытством. — Я бывал в Японии и слышал, что у каждого самурая есть особый меч. Позволите посмотреть ваш?       Гинтоки пожал плечами и протянул деревянный меч, на ручке которого были выгравированы несколько иероглифов. Билл почтительно принял его и стал внимательно разглядывать.       — Она, наверное, очень древний и ценный. А что значит эти письмена?       — «Озеро Тояко», купил его на экскурсии, — пояснил Гинтоки, выхватит меч из рук Билла, подцепил им как палкой котелок. — Кажется, готово, не плохо бы и поесть.       В руке самурая немедленно оказалась большая ложка, которой он тут же выловил самый большой кусок мяса.       — Мистер Саката, это же не культурно! — возмутилась Гермиона, которая тоже почувствовала пустоту в животе и уже пару минут примеривалась к тому же куску.       — Девочкам вообще вредно есть много мяса, это дело для мужчин, — проницательно усмехнулся кучерявый и отправил котелок по кругу.       — А это уже сексизм! — воскликнула Гермиона и чуть не пропустила свою очередь зачерпнуть из котелка.       За разговорами вечер наступил непозволительно быстро, вся компания двинулась в лес к стадиону, где должен был состояться матч по квиддичу. Пообещав присмотреть за вещами, Гинтоки остался у костра, свободно развалившись на траве и глядя в огонь. Гермиона была явно не в духе, что-то бурча себе под нос про ретроградов и шовинистов-самураев, не прибавила ей настроения и домовушка, занявшая места для мистера Крауча. Видя, что подруга вот-вот взорвется, Гарри оттеснил ее и сел между ней и эльфийкой, постаравшись, чтобы Перси, начавший защищать своего начальника, оказался как можно дальше. Подоспевшие к самому началу Малфои выглядели немного потрепанными и, окатив презрением всех Уизли, Гарри и Гермиону, сели на два ряда выше, но на этот раз ничего не сказали. Затевать очередную ссору прямо перед министром Фаджем всем было явно не с руки.       Игра была замечательная, игроки летали на таких скоростях, что у Гарри просто дух захватывало. Он с удовольствием следил за ирландскими охотницами и обрадовался, когда команда с соседнего острова выиграла, хотя снитч поймал Крам. Рон был в еще большем восторге, не стесняясь высказывать его, пока они медленно пробирались к выходу со стадиона и шли по лесу к лагерю.       — Да я видел Крама также близко, как тебя! Ты видел, какой крутой финт он сделал!       Гарри только иногда поддакивал, наслаждаясь вечерней прохладой, но Рону, кажется, и не нужен был собеседник. С другой стороны от него Гермиона была все такой же насупленным.       — Мистер Крауч даже не пришел! — громко возмущалась она, не обращая внимания на окружающих их волшебников. — Зачем было так мучить бедную Винки? Сразу же видно, как она боится высоты!       — Мне показалось, что она очень любит и уважает мистера Крауча, — дипломатично заметил Гарри.       — Но это неправильно, — четко выговорила Гермиона своим не-смей-со-мной-спорить голосом. — Интересно, он к своим подчиненным в Министерстве также относится?       — Но это же просто домовик, — легко бросил Рон, будто не замечая состояния подруги. — Они и сами не против, чтобы ими командовали.       — Я с тобой полностью согласен, Гермиона, — быстро сказал Гарри, пока она не накинулась с кулаками на их рыжего друга. — Но мы же ничего не можем сделать.       — Мы еще посмотрим, что мы можем, а что нет, — пробурчала Гермиона и воскликнула: — А это еще что такое?!       Они вышли к своей палатке и увидели великолепный натюрморт: около костра картинно развалилось три тела, судя по одежде, ирландских болельщиков. Около них сидел раскрасневшийся Гинтоки, с трудом удерживающий себя в вертикальном положении и напевающий себе под нос какую-то веселую песенку.       — Как вам только не стыдно! — воскликнула Гермиона и достала из-под самурая почти пустую бутылку огневиски.       — Я познакомился с новыми друзьями, — хихикнув, сказал кучерявый и кивнул в сторону тел, которые почти не подавали признаки жизни, — но они устали и прилегли отдохнуть.       — Это абсолютно неприемлемо! Алкоголь никогда никого не доведет до добра, — начала читать нотацию Гермиона.       Гинтоки сидел с отсутствующим видом, кивая на каждое слово, затем внезапно вскочил и убежал за ближайший куст.       — Наверное, мясо было несвежее! — чертыхнулся он оттуда. — Ты еще спасибо мне скажешь, что я его тебе не оставил!       Гермиона поморщилась от доносящихся из кустов звуков, вылила остатки огневиски и отправилась спать, стараясь не обращать внимания на хихикающих близнецов.       Гарри и сам не знал, зачем пригласил в гости странного иностранца, который оказался далеко не самым приятным человеком. В нем было что-то притягательное, несмотря на подчеркнуто вызывающее поведение, что-то, что заставляло доверять этому человеку. К тому же Гарри считал по-гриффиндорски правильным отблагодарить Гинтоки, который отлупил Малфоев и заступился за него и его друзей. С такими мыслями Гарри и уснул, а вот пробуждение было далеко не из приятных.       Его растолкала Гермиона, прокричав что-то прямо в ухо. Гарри подпрыгнул, кое-как нацепив очки, и сразу понял, что что-то не так — звуки шумного праздника, которые устроили радостные ирландцы, сменились полуистерическими выкриками и далекими взрывами. Натянув первую попавшуюся одежду, он выскочил наружу и чуть не натолкнулся на недавнего знакомого.       Гинтоки совсем не был похож на себя прежнего, без следа пропала расслабленность и наигранная дурашливость. Он с неподвижным лицом смотрел в темноту и прислушивался. Оттуда надвигалась плотная явно недружественно настроенная толпа, иногда сверкали разноцветные вспышки заклинаний. В какой-то момент в воздух над ними взвились четыре скорчившихся в неестественных позах фигуры, в которых Гарри с ужасом узнал привратника, его жену и двух детей.       — Это же мистер Робертс, — ахнула Гермиона поблизости, тоже узнав их.       Не говоря ни слова, Гинтоки рванул в темноту, Гарри почувствовал, как его руку сильно сжимает Гермиона и ответил тем же. Остальные Уизли только выбирались из палатки. Что-то произошло, темная толпа негодующе взревела и подалась вперед, привратник и его семья больше не висели между небом и землей.       Спустя секунду в свете костра показался несущийся на всех парах Гинтоки. Пока мистер Уизли подслеповато оглядывался, он проорал:       — Хватай очкарика и беги! — и умчался в сторону леса.       Гарри с Гермионой переглянулись и со всех ног припустили за ним.       — Мы поможем министерским, а вы давайте тоже в лес, — командовал своими детьми разобравшийся в ситуации мистер Уизли где-то у них за спиной.       Они были не единственными, кто побежал в лес, толпа их вскоре разделила с Уизли. Гарри, подгоняя запыхавшуюся Гермиону, старался только не потерять из виду мелькающую впереди белую одежду с голубым рисунком. Постепенно людей становилось меньше, а лес гуще.       — Подождите… Не могу… бежать… быстрее, — задыхаясь выпалила Гермиона, когда они выскочили на поляну.       — Бежим, пока он отвлекся и не может быстро печатать! — выкрикнул Гинтоки, оказавшийся рядом.       — Кто?!       — Автор этого дурдома, конечно!       — Что?!       — Где?! Когда?! Почему?!       — Меньше слов, больше дела!       — Но...       — Быстрее, Гермиона!       — Ах...       — Давай руку! Какого...       — Черт! Опоздали!       Почти добежав до края поляны, Гинтоки остановился, нахмурился, положил руку на рукоять своего деревянного меча и уставился в темноту. Гарри почувствовал, как по спине пробежали мурашки, и сделал шаг вперед, чтобы закрыть собой пытающуюся отдышаться и все еще спотыкающуюся на ходу Гермиону.       — Поттер, только без глупостей, — раздался грубый голос. — Ты идешь со мной, и тогда твои друзья не пострадают.       На поляну медленно вышел долговязый мужчина, направляющий на них волшебную палочку. Глаза Гарри достаточно привыкли к темноте, чтобы хоть как-то разглядеть его. У него засосало под ложечкой, и, ощупав свои карманы, он воскликнул:       — Это же моя палочка!       — Двадцать баллов Гриффиндору за наблюдательность, Поттер, — мерзко ухмыльнулся мужчина. — А теперь я доставлю тебя к моему хозяину, и он отблагодарит меня, как никого другого.       Гермиона схватила Гарри, больно сжав руку и не давая сдвинуться с места. Гинтоки на мгновение обернулся к ним, состроил дурацкую улыбку и громко сказал:       — А ты тот еще трус, раз нападаешь на безоружных детей.       — Заткнись! У меня нет времени разбираться с тобой. Уходи отсюда, и тогда я, возможно, прощу твое неуважение.       — Прости, но я привык защищать то, что вижу пред собой от таких ублюдков, как ты, — легко возразил Гинтоки, не сводя глаз с противника.       — Как ты смеешь! Замолчи жалкий маггл! Авада Кедавра!       Ленивое движение палочки, и зеленый луч со свистом полетел в Гинтоки. Он спокойно сделал шаг в сторону, пропуская заклинание мимо себя и насмешливо сказал:       — Это все на что ты способен? Все слуги твоего хозяина такие же слабаки или ты такой один?       Волшебник взревел и выпустил цепочку заклинаний, от которой Гинтоки также легко уклонился. Гарри же сделал единственное, что мог в этой ситуации — повалил Гермиону и прижал ее к земле, чтобы не словить шальное проклятье. Девушка пискнула и вместе с ним уставилась на разворачивающуюся схватку. Гинтоки даже не пытался достать меч, уворачиваясь от летящих лучей скупыми едва заметными движениями, и шаг за шагом подбираясь к противнику.       — Интересно, твой хозяин такой же трус, как и ты? — рассмеялся он. — Наверное, он только и умеет, что прикрываться своими слугами и дрожать от страха в своем зловещем темном логове!       — Не смей порочить Темного Лорда своим грязным ртом! — взревел нападающий и количество лучей увеличилось вдвое.       Гарри показалось, что Гинтоки только этого и ждал. Из его глаз пропали искры веселья, а легкая улыбка превратилась в звериный оскал. Движения стали быстрее, за ними порой даже было сложно уследить.       Волшебник разошелся не на шутку, стараясь любой ценой поразить противника, но все было решено меньше, чем за несколько секунд. Прыжок, Гинтоки оказался рядом с ним. Быстрый едва заметный взмах меча, рука, держащая палочку, вывернулась под неестественным углом и выпустила оружие. Волшебник упал как подкошенный, способный только стонать. Гинтоки молча повесил меч на пояс и поднял волшебную палочку, с интересом ее разглядывая.       Гарри с Гермионой не могли отвести взгляда от боя, который на самом деле не занял и пары минут. Когда все закончилось, они встали, пораженно уставившись на Гинтоки. Гарри медленно пошел к стоящему к ним спиной самураю. Этот момент казался ему очень важным и чистым, будто высеченным из горного хрусталя. Гнетущее чувство собственной беспомощности и бесполезности, которое в полной мере он испытал только что, давило на него. Максимум на что хватало его — закрыть Гермиону собственным телом. В его голове крутились сотни мыслей, но в какой момент пришло четкое понимание, что он должен был сказать. Гарри склонил голову и почти выкрикнул, попытавшись вложить в слова все свои чувства:       — Мистер Саката! Помогите мне стать сильнее! Пожалуйста, обучите меня!       Настал тот самый миг, которому суждено человеку пережить лишь раз в жизни. Миг истинного Единения, когда возникают нерушимые вечные Узы между Учеником и Учителем. Даже природа вокруг почувствовала его величественность этого момента. В начавшем светлеть небе пронеслись, протяжно прокричав, три белые птицы. Блеснул первый луч восходящего солнца, разливая вдоль горизонта мягкий розовый свет, повествующий о начале первого дня новой эпохи. Легкий ветерок сорвал нежный лепесток сакуры, на котором еще остались капельки росы, и закружил, медленно опуская его к небольшому тихому озеру. Коснувшись зеркальной глади воды, он породил идеально симметричные круги, расходящиеся в бесконечность…       Гинтоки обернулся, продолжая увлеченно ковыряться в носу мизинцем, и с удивлением посмотрел на Гарри.       — Ты чего хотел-то?       Вдруг лицо самурая исказилось, выражая неимоверные страдания. Схватившись за живот, он беременной каракатицей скрылся за ближайшими кустом, откуда тут же послышались неаппетитные звуки.       Гермиона только закатила глаза и нервно похихикала над вытянувшимся лицом Гарри.