*
15 февраля 2023 г. в 15:56
Кто не знает Джойс? Да вся школа знает! Девчонки — потому что каждая благовоспитанная мамочка считает своим долгом привести ее в качестве отрицательного примера. Сама Карен ни раз слышала от матери: «Что, хочешь как Джойс Мальдонадо с мальчишками за школой курить?» или «Такие, как Мальдонадо, никогда не встретят достойную партию». Юноши — потому что наверняка поголовно влюблены в юную очаровательную бунтарку.
Только Джойс не делает ничего такого, чтобы снискать такую общественную нелюбовь взрослых и благоговение менее смелых ровесников. Ну да, курит, но мать Карен курит тоже, а значит осуждать за это кого-либо — лицемерие. Да, встречается со взрослым парнем, который приезжает за ней в школу на мотоцикле — так это же захватывающе!
У Карен же накрахмаленный воротничок блузы лежит идеально ровно поверх жакета, и вся она — как картинка. Куколка, как зовет ее отец.
В Джойс столько свободы, бойкости и особого духа, что у Карен иногда дыхание перехватывает.
Вот Джойс стоит перед ней, меж пальцев тлеет сигарета, от стрелок на брюках почти ничего не осталось, а укладки не было и впомине. Бесята пляшут в ее темных глазах и Карен некстати думает, что никогда не видела ее в воскресенье в церкви.
— Подписать тебе ежегодник, крошка? — спрашивает Джойс, улыбаясь и выгибая бровь.
Карен не понимает, почему она вообще подошла, но альбом протягивает. Это же честь — пожелание от Мальдонадо. Одноклассницы скривятся, но на самом деле больше от зависти, чем от пренебрежения.
Даже имя у нее — как выдох, как шепот — сокровенное, чуть резкое и так ей подходит. Не представишь ее какой-нибудь Элис или Женевьев! Джойс. Джойс. Но Карен по имени к ней обратиться не решается.
Джойс зажимает сигарету губами, ногу в изношенных совсем не женственных ботинках на шнуровке ставит прямо на скамейку, едва не задевая подол юбки Карен.
Неизвестно откуда взявшейся перьевой ручкой она пишет что-то, пока пепел сыпется с кончика папиросы. Руки Карен держит на подоле своей юбки, как идеальная ученица, и следит за торопливым бегом ручки, за прядями волос, танцующими на ветру. Она же сама как ветер — порывистая, непредсказуемая.
— Держи!
— А почему? — еле выдавливает Карен.
— Ты выглядишь так, словно ненавидишь это место, а тебе тут еще сколько учиться? Два года?
— Три, — поправляет Карен, завороженная естественностью и небрежностью жестов.
— Бедняга! Я получу аттестат и уже в июле меня здесь не будет!
— И куда же ты?
— Сначала в Индианаполис, а дальше видно будет. Тебе тоже желаю убираться из этой дыры, как только закончишь школу.
Карен прижимает ежегодник к груди, пока смотрит, как Джойс закидывает ногу на байк своего парня. Подпрыгивающими пальцами она раскрывает страницу с пожеланиями и видит:
«Красавице с грустными глазами желаю уехать из этой дыры!»
Джойс даже не знает ее имени.
Спустя семь лет Карен и знать не знает никакую Джойс Мальдонадо. Весь десятый класс она то и дело вспоминала ее, — не как человека, как символ свободы — но она правда уехала, и оставалось надеяться, что у нее все сложилось.
И вот Джойс стоит прямо перед ней за прилавком аптеки — уставшая, но доброжелательная. Карен узнает ее сразу и у нее спирает дыхание. Она словно все в том же накрахмаленном воротничке с ежегодником в руках, пусть теперь у нее другая фамилия, другая жизнь и она ждет первенца. Никуда из Хоукинса Карен не уехала. Как, видимо, и Джойс.
Бесят в глазах совсем нет и от этого странно горько.
Пара неловких, совсем несвойственных для Джойс из воспоминаний, движений, и Карен видит округлый живот, почти такой же, как у нее самой. И что же, она в положении работает?
Чем, в таком случае, занят ее муж? И есть ли он вообще?
Карен видит, что есть — колечко поблескивает на пальце. Вспоминается, как органично смотрелась в этих руках сигарета. Бросила ли Джойс курить на время беременности?
У Карен есть рецепт того, за чем она пришла, но она украдкой выхватывает из сумочки маленький лист для записей и царапает на нем карандашом:
«Красавице с грустными глазами добро пожаловать обратно в дыру!»
Протягивает с вежливой улыбкой и наблюдает сначала растерянность, а потом понимание и узнавание. Джойс смеется.
— Не уехала, да?
— Нет.
Карен отмечает, что за усталостью все же запрятан задор и ей становится от этого слишком радостно.
— И меня отсюда не отпускает. Куда бы не подалась — всегда возвращаюсь.
— Заходи как-нибудь в гости на Майпл-стрит, — улыбается Карен и ей правда хочется, чтобы она зашла. Судя по всему, пополнение в их семьях случится с разницей максимум в пару месяцев, а если малыши подружатся, то они могли бы стать подругами.
Яркая, сочная картинка.
— Это вряд ли, у моего Лонни проблемы, поэтому мне нужно работать. Но спасибо за приглашение!
Карен не показывает расстройства и лишь недоумевает, что это за муж там такой, раз вынуждает работать беременную жену!
Она выходит из аптеки, чтобы сесть в машину к своему Тэду, краем сознания отмечая, что Джойс все еще не знает ее имени.
Когда спустя еще девять лет розовощекий и довольный крошка-Майк тянет ее изо всех сил вперед, чтобы показать своего нового-самого-лучшего-друга-на-всю-жизнь, Карен ожидает увидеть кого угодно, только не Джойс.
— Красавица с грустными глазами! — очень быстро узнает она Карен, и они обе смеются к удивлению сыновей.
— Вообще-то меня зовут Карен, — ничуть не бледнеет улыбкой, представляется Карен. — Судя по тому, что я услышала за последнюю неделю от своего сына, в этот раз от приглашения тебе не отвертеться.