Лето, деревня.

Отсутствие орущей нечисти дало возможность наконец-то выспаться как следует, поэтому из кровати Айсберг выбрался к обеду. Шишка на лбу болела и конкретно так подросла за ночь, а ещё приобрела приятный оттенок сливового варенья. Солнце нещадно палило, в холодильнике было слишком мало места чтобы залезть целиком, поэтому Айсберг искал куда бы ему спрятаться от этой духоты. Он обшарил весь дом в поисках чего-то в чём можно наморозить льда, но нашёл только полиэтиленовые пакеты. В целом его это устраивало и Айсберг наполнил их водой и загрузил в морозилку между пакетами с кофе. Он захлопнул дверь морозилки и в этот момент за его спиной кто-то прокашлялся. Дядя был невозмутим и выглядел так же как и всегда, будто сейчас не плюс тридцать пять, а всего двадцать. Безупречный внешний вид немного портила налипшая на лоб прядка волос. — Если тебе так жарко, то рядом с деревней течёт речка. Здесь находятся истоки реки Лопухинки, которые по своей природе являются ледяными ключами бьющими из-под земли. Температура воды в самих истоках составляет четыре градуса по цельсию, а на ближайшем пригодном для купания берегу температура даже при сегодняшней аномальной жаре не поднимется выше восемнадцати градусов по цельсию. Настоятельно рекомендую перестать бессмысленное шатание и сходить до реки. — Да, дядя Айсберг в полной мере оценил тираду родственника и практически мгновенно испарился из поля зрения Чарльза. Тот только дернул уголком губ, когда входная дверь захлопнулась за Айсбергом. Шум производимый этим ребёнком мало мешал, но любой пожалел бы того, кто настолько сильно страдает от жары. Чарльз только надеялся что мальчишка не утонет в Лопухинке, это было бы довольно неприятно. В целом ещё было не очень хорошо, что у этого создания на лбу красовался рог, впрочем если что-то в этой деревеньке и было стабильным, то это постоянные травмы и речка. Кстати о травмах. Надо написать, что в последнее время участились случаи мелких увечий среди сотрудников сектора G. Айсберг тем временем скатился вниз на среднюю улицу и топал в сторону реки поднимая ногами облака пыли. Пыль оседала на волосах и одежде, но он ведь всё равно шёл купаться, а значит без разницы. Наконец впереди блеснула голубым река. Её воды лениво разливались в подобие озера с обрывистыми глиняными берегами. Блики плясали между зарослями камыша, бегали от одного берега до другого и уплывали вниз. Айсберг скатился с глиняного берега и оказался по колено в воде. Края шорт намокли, но снимать одежду Айсберг не стал. Он встал, крепко зарылся ногами в дно и прикрыл глаза. Вода действительно была очень холодной. Она омывала ноги, снимая пыльную усталость, словно обновляя на клеточном уровне. Противно ноющая шишка на голове словно заболела сильнее. Айсберг сдался, зашёл глубже, ещё глубже и нырнул с головой, чувствуя как вода проникает в каждую клеточку организма. В этот расслабляющий момент Айсберг почувствовал, впереди под водой течение усиливается. Чёрт. Айсберг вынырнул, хватая ртом воздух. Берег был неожиданно далеко, а течение близко. Айсберг принял единственно верное решение и поплыл к берегу. Попытался. Ногу пронзило болью, а потом свело резкой судорогой от холода. Айсберг судорожно замолотил руками в воде, попытался вздохнуть и глотнул воды. Горло обожгло холодом. Течение стало ближе, Айсберг задыхался. Терялся. Тонул. Вода сомкнулась над его голово, а руки и ноги стали тяжёлыми, свинцовыми. В последний момент Айсберг почувствовал под ногами что-то холодное и гладкое, оно обвивалось вокруг его тела, а потом резко дерзнуло и Айсберг снова вынырнул на поверхность. Тепло-живое нечто, толкнуло его к берегу, сильным ударом вышвырнуло на мелководье и исчезло в глубине потока. Айсберг закашлялся, выплюнул воду и с чисто гастрономическим интересом уставился на реку. — Вот ты какая, Лопухинка. Айсберг облизнул губы и оскалился в улыбке. — Ты чего сам с собой разговариваешь? Звонкий женский голос раздался сзади так неожиданно, что Айсберг только силой воли удержался в расслабленной позе. Желание моментально вскочить на ноги защищаясь никуда не ушло, но он только повернул голову к источнику голоса. — Здравствуйте. Источник был милой девушкой лет двадцати, максимум двадцати пяти. Нет, для Айсберга она конечно уже старовата, но в принципе вроде симпатичная. Аккуратно завязанный хвост, прямая осанка и грация определенно приятная глазу внешность. Правда цветастый сарафан ей не подходил, такую ожидаешь увидеть в строгом костюме, желательно с галстуком, и в прямоугольных очках, как у дяди. Айсберг с искренним интересом обшаривал взглядом незнакомку. — Я просто задумался, а вы кто? — А ты? Девушка сощурилась и вгляделась в лицо Айсбергу. — Я тут в селе всех знаю, а тебя не знаю. Ты чей будешь? Айсберг не видел смысла скрывать и так очевидную правду. — Да вот. Родители сослали в летний отпуск. Свежий воздух, родственники, всё по классике. Может знаешь моего дядю. Писатель типа. Айсберг пожал плечами. С каждым днём дядя всё меньше напоминал писателя и всё больше заинтриговывал падкого на загадки Айсберга. Девушка тем временем нахмурилась, задумавшись о чём-то своём. Айсберг снова вгляделся в реку. — Кто здесь водится, не знаешь? — Ну рыбы там всякиe. Честно говоря, понятия не имею. — А какие-то предки Ктулху? — О чём это ты? Ты тоже что ли… Девушка поспешно зажала рот руками. Потом схватила Айсберга за руку, от чего тот нервно дёрнулся, и потащила куда-то в прибрежные кусты. Айсберг хотел бы сказать что никуда он с ней не пойдёт, но девушка уже остановилась посередине небольшой прогалины прямо рядом с водой. Здесь глиняный берег обвалился и вода сглаживала последние обломки некогда цельного берега. Девушка наконец отпустила руку Айсберга и тот недовольно потирая ноющее запястье отошел подальше от новой знакомой. — Ты мне даже имени своего не сказала! Эта фраза заставила девушку перемениться в лице, мило улыбнуться и обернуться к Айсбергу. — Прости прости. Я Кэт — Типо кошка? — Типо Кэтрин. Родители выпендрились. — Ясно. Будешь кошкой. — Пф. Девушка сложила руки на груди и поджала губы. — У самого то имя небось ещё хуже. Кэтрин улыбнулась. Айсберг нахмурился и промолчал. Либопытсво однако буквально пытало его, лишь бы Айсберг спросил. — Так на кой черт ты меня сюда притащила? — Э не. Имя. Твоё имя и я всё расскажу. — Айсберг. — Это не имя. — Чем докажешь? Кэт растерялась, всплеснула руками и хотела наверно сказать что-то умное, но в последний момент зло сплюнула сквозь зубы. — Дурак. Тебя вышвырнуло на берег кошмарное хтоническое чудовище, а тебя это даже не беспокоит! — Это просто течение прошло по каменистому дну… Айсберг поморщился, словно он профессор, вынужденный доказывать что дважды два четыре. — А у тебя тут штаб. Айсберг внимательно оглядел бережок, заметил складной стул, висящий на ветке бинокль и темно-зелёный рюкзак. На стуле валялся блокнот с записями наблюдений и какими-то символами. Кэт сместилась чуть в бок, загораживая блокнот и мило улыбнулась. От её оскала Айсберга всего передёрнуло. Он медленно стал пятится назад пока не добрался до начала тропинки. — Ты меня прости, но меня ждут на ужин, вот и солнце уже заходит. К удаче Айсберга солнце и правда уже падало за горизонт, поэтому он с чистой душой рванул домой. В конце концов лучше трёпка за шум от почти знакомого и номинально родного дяди, чем эта странная девушка в этих странных кустах рядом с этой странной речкой. Айсберг почесал на бегу лоб, ожидая почувствовать шишку, но той не было. И ушибленная нога тоже перестала болеть. Айсберг в прочем думать об этом не стал, свалив всё на целебные воды. Мало ли какая дичь возможна в природе. По настоящему Айсберга пугали только странные люди. Айсберг влетел в дом хлопнув дверью и Чарльз поморщился, но промолчал. Он внимательно осмотрел блудного сына и задержал взгляд на лбу. Интересно. Шишки нет. Это хорошо. Чарльз вернулся к готовке. Он не видел необходимости заговаривать с Айсбергом, просто поставил тарелки на стол и качнул головой в знак того что можно приступать к трапезе. На сегодня лимит слов у Чарльза был исчерпан. Айсберг тоже сидел тихо и в этой умиротворяющей вечерней тишине они закончили ужин. Чарльз снова склонил голову, помыл тарелку и ушел в свой кабинет. Дверь закрылась и Айсберг выдохнул, он просидел на кухне ещё долго, распивая чай и наблюдая как ночь за окном вступала в свои права. Темнота медленно поглощала свежекрашеные доски забора, туманом подползала к окнам и холодом просачивалась за занавески. Налив пятую по счёту кружку Айсберг всё же сбежал наверх. Днём там было слишком жарко, но сейчас накопившееся за день тепло грело замерзшие ноги. Айсберг подтянул одеяло поближе, закутался и замер с кружкой чая в руках. Он смотрел в окно, наблюдая за появляющимися на небе звёздами. Бдение это продолжалось долго, пока кружка не выпала из рук и Айсберг не уснул сидя. Чарльз дождался пока затихнут последние звуки и выбрался на кухню за чашкой кофе. Вздохнул, налил целый термос. Отчеты писались очень медленно, а объём работ увеличивался постоянно. Сегодня поступило ещё одно сообщение о проявлении активности в водах Лопухинки. Сущность была охарактеризована как дружелюбная к человеку, но данные требовали подтверждения.