Первый.

Возможно это было бы глупостью, но Кан У Джин просто не смог отказать человеку, которого любил до помутнения рассудка. Всего одно его слово и вот они едут в машине, чтобы сходить в ресторан, а после этого, возможно, зайдут за вредной пищей, чтобы вдвоём на диване включить какой-то слезливый фильм, которые так любил Хэ Кён. Хотя вся эта картина утром начиналась более забавно, не без помощи брюнета. «Хен: Чем ты сегодня будешь заниматься?» «Я: Трахать тебя во всех позах на каждой позволяющей это поверхности мебели.» Блондин от такого ответа на его сообщение влетел в спальню, красный словно рак, которого окунули в горячую воду. Это вызвало смех и теплоту в груди. Тот так реагировал на естественные вещи, заикаясь и обзываясь от неимения хоть каких-то внятных аргументов. Это воспоминание заставило приподняться краешкам губ, пока пальцы обхватывали руль и заворачивали на парковку. Краем голубых глаз, тот успел зацепится за силуэт, что внимательно следил за тем, что происходит за окном автомобиля. Тот явно нервничал и не знал чем себя занять. Ведь они впервые за восемь лет идут на свидание, на котором настоял он сам. Как только машина остановилась, старший взглянул в зеркало и дрожащими от предвкушения пальцами поправил светлые пряди и ворот водолазки, что скрывал огромные засосы и следы зубов на светлокожей шее. Трепет в груди, бабочки в животе, трудное дыхание, неужели он всё ещё влюблен в этого сумасшедшего маньяка? Глупый вопрос, учитывая где они сейчас находятся. Кан У Джин вышел из машины, дожидаясь, когда его спутник решится на тоже действие. Зачесав уложенные пряди назад, тот глубоко вдохнул полной грудью. Если бы он мог, то привязал бы его к кровати и никогда не отпускал. Цепи, верёвки, наручники. Приклеил бы к себе до такой степени, чтобы тот и помыслить не смел уйти. Сломал всё, каждую частицу его жизни, пальцами сжимая шею, чтобы тот даже дышал только с его дозволения. Но так было нельзя. Рыбка вновь уплывет прямо из рук, нужно её было приручить и посадить в аквариум возле себя. Хлопок двери вырывает из размышлений, нажатие на кнопку, сразу блокирует двери. Они идут неспешно ко входу, переговариваясь не о таких уж важных вещах, но один смущается, а второй смеётся. Это их естественное поведение в компании друг друга. Ещё бы получить дозволение держаться за руки, но Лим Хэ слишком нервничал в таких случаях. Они просто знакомые, никто не должен знать, что происходит за закрытыми дверьми. И младший это уважал. Ему было важно, чтобы тот чувствовал себя в безопасности рядом с ним. Ведь теперь он вновь несёт ответственность за их жизни. Ресторан оказался весьма приличным, от чего Хэ Кён немного повозмущался, ведь ценник тут был выше среднего. Но всю его тираду быстро остановили мягкие слова партнера, который имеет право поухаживать за своим любимым. Даже если они и не состоят в отношениях. По вине второго. Это немного кольнуло неприятной иглой, но тёплая улыбка Кан У Джин заставила быстро пройти боль. Им просто нужно больше времени. Свыкнуться, что они вновь есть друг у друга. И всё свидание шло как по маслу, пока они не зашли в магазин, где Хэ Кён встретил своего старого знакомого из университета. Это заставило злится младшего, ведь его в тот момент вычеркнули из жизни, не дали ему наслаждаться всеми первыми экспериментами в жизни блондина. Ему так так хотелось хоть в чём-то быть первым. — О, Лим Хэ Кён, как ты? — посмеялся парень, по свойски похлопав того по плечу, на секунду задерживая свою ладонь на чужом плече. — Всё прекрасно, — всё что нашлось ответить старшему, пока младший обманчиво улыбался и думал о том, сломать тому кисть руки или вырвать каждый палец по очереди. — Ты всё ещё практикуешь свои…? — но договорить ему не дали, Хэ Кён быстро свернул тему и попрощался, ссылаясь на занятость. Ничем бы хорошим этот диалог не закончился. Особенно после последующего намека провести ночь вдвоём, когда тот будет свободен. Это натянуло нить между ними до предела. Покупки и дорого до дома проходили в тишине. Нужно было наладить ситуацию, ведь никто не знал, когда брюнет сорвется от того, что услышал. Он не тронет Хэ Кёна, они оба это знали. Не причинит ему боли, не даст себе опустится до уровня его бывших. Но это не значит, что не пострадает кто-то другой. Когда кто-то трогает, что принадлежит ему, крышу сносит моментально и даже здравый смысл не остановит. Зайдя уже в привычную квартиру, которая принадлежала младшему, тот осознал, что все его вещи уже давно перебрались сюда. Это словно их дом. Маленькое любовное гнездышко, где они будут стоить свои отношения, узнавать друг друга заново и пытаться налаживать общий быт. — То что он сказал, не обращай внимание, ты же сам знаешь, как мне тяжело было тебя забыть, — первым заговорил Хэ Кён, чувствуя как краснеет. Ему тяжело признавать даже самому себе, как больно тогда было. Им нужно поднять эту тему, обсудить как взрослым людям и забыть. Иначе ничем хорошим эта ситуация не закончится. — Хён так хотел забыть меня, что трахался со всеми подряд, а мне всегда и во всём отказывал, — холодно ответил брюнет, убирая содержимое пакетов в холодильник, — твоим первым мог быть я, а в итоге это стал кто-то почти незнакомый тебе. Договорив, тот лишь снял с себя кофту, бросая ту на диван и ушел в спальню. Это словно точка в их диалоге. Но нельзя было всё оставлять так. Кан У Джин наверняка злился. В его голосе это было заметно. Нужно успокоить и помириться. Пройдя следом, на ватных ногах от лёгкого страха, старший приоткрыл дверь их спальни и потрясено замер. В руках брюнета была его коробка с игрушками. За кой чёрт тот достал её? — Знаешь Хён, ты был моей первой любовью, свой поцелуй отдал я так же тебе, взаимная дрочка только с тобой, — держа в руках коробку и с интересом разглядывая содержимое, брюнет усмехнулся, — но вот секс был с девушкой, я не сразу позволил себе спать с другими парнями. Потому что на их месте всегда представлял тебя. Как трахаю, вжимаю в матрац и душу. Ведь так ты бы точно от меня не сбежал. Слушая внимательно и даже испугано, Хэ Кён отступил на шаг назад, не отводя взгляда от широкой спины. Тот уже начал копошиться в коробке словно что-то выискивая. Ох, он точно знал каждую вещь, что там находилась, ведь они очень долго спорили на эту тему. Раз такие игрушки есть, значит его не удовлетворяли бывшие. Но если сейчас всё хорошо, зачем она? Ради игр? Тот явно что-то задумал, когда оставил её на верхней полке в шкафу. Поближе, чтобы рука спокойно могла дотянуться. — У тебя когда-то был секс втроем? Конечно же нет, тебе нравится быть единственным. Вот у меня был, это прекрасное ощущение обладания. Но с тобой мы такие эксперименты не станем проводить, — с каждым сказанным словом, голос становился всё ниже и тише, а после тот посмотрел из-за плеча на свою жертву, взглядом убийцы, который готов разделать свою добычу, — иначе я точно убью того, кто посмеет коснуться тебя пальцем. Когда до него дошло, что именно сказал Кан У Джин, старший быстро подорвался со своего места, желая спрятаться в ванной, чтобы спасти свою жизнь. Вот только, его быстро перехватили в гостиной и опрокинули в кресло, вытягивая сначала из своих штанов ремень, чтобы закрепить одну ногу, а после из чужих, проворачивая тоже самое с другой ногой. Ревность — это убийственное чувство, под ним человек способен совершать ужасные злодеянии. Смотря на свою жертву, что трепыхалась в кресле, брюнет усмехнулся, облизывая кончиком языка губы. — Отпусти меня, тупица! — со злостью в голосе прокричал Хэ Кён, ерзая ногами и чувствуя как пальцы стали сжиматься на его шее, грозясь удушить. — Хён, ты так груб ко мне, придётся тебя наказать, — улыбаясь ласково сказал младший, а после быстро свободной рукой сдернул штаны парня под ним, чтобы оголить задницу того. Ткань впилась в икры и теперь было ещё сложнее двигать ногами. Тот явно этого и хотел, но руки то свободны! Хотя шансом на побег уже не осталось. Потому блондин зацепился пальцами за спинку кресла, вжимаясь в то спиной, страшась дальнейшего наказания. У Джин дёргает уголками губ, улыбку цепляя привычно вызывающую, и ведёт свободной ладонью по бедру партнера, ощутимо сжимая то в пальцах. Взгляд голубых глаз лукаво и с похотью в блике смотрит в чужие глаза. Дыхание старшего тяжелое и явно возбужденное. Пусть тому не хочется признавать это, но ему нравится когда над ним доминирует младший. Так всегда было, есть и будет. Они оба это знают. Губы в ухмылке тянет хитрой и опускается на колени между чужих ног, издаёт краткий смешок прежде, чем склониться и губами коснуться внутренней стороны его бедра поцелуем невесомым, а после впиваясь зубами в нежную кожу, ладонью же мягко скользнув вдоль лодыжек. Это желанное тело вновь в его руках. И с ним можно делать всё, что тот захочет. Пальцами обхватывает уже возбужденную плоть партнера большим скользнув по чувствительной головке. А после обхватывает ту губами, кончиком языка обводя ласково, белёсые капли собирая и проглатывая. Когда чужая рука касается возбужденного члена, не сдерживая тихий стон, Хэ Кён едва двигает бёдрами. Закрыв глаза и умирая от смущения, только губами просит прекратить всё это, а голос словно просит взять глубже. И эта отзывчивость не остаётся не замеченной. Старший на вкус отдаёт привычной сладостью, пульсация на кончике ощущается правильной, отчего брюнет улыбается кратко, постепенно принимая его глубже в рот, пока головка не упирается в стенки носоглотки. Рвотный рефлекс отсутствует напрочь, что сейчас играет ему на руку, потому как легче принимать по самое основание, сглотнув и сжав стенки горла. Однако в ласке ведь нуждается не только эта часть, потому, лаская член мужчины во рту языком, пальцами между тем подбирается к ягодицам, ощутимо сжав их прежде, чем раздвинуть и провести указательным вокруг тугого кольца мышц. Скоро начнётся самое интересное, то, ради чего это всё и затевалось. Шумно выдохнув, мужчина постарался удобнее устроиться в столь неудобном кресле, полностью отдаваясь ощущениям, которые сейчас окутывали его и заставляли по всему телу пробегать мурашки. Чем глубже член входил в глотку, тем больше хотелось, чтобы, наконец, начали двигаться, но после чужая рука скользит ниже, заставляя застрять в глотке воздуху, после прикосновения. Введя на сухую палец, брюнет убедился, что это тело всё ещё помнит его после бурной ночи. Оно никогда не забудет. Всегда будет готово принять до самого основания. Выпустив член изо рта, парень посмотрел на свою любимую и единственную жертву, пожирая ту взглядом. Тот даже не представлял как выглядит сейчас. Из-за таких как он, раньше объявлялись войны. Невнятные стоны, которые срывались с губ, затихли и, кажется, даже сердце забилось ещё быстрее, ноги начало медленно сводить. Заниматься чем-то столь непристойным с другом своего младшего брата. Пусть даже они уже давно выросли. Высунув палец и взяв рядом стоящую баночку, в которой находилась смазка, позволяющая без труда скользить внутри, тот не экономя вылил прямо на голые ягодицы мужчины, который во всю раздвинул ноги перед ним. Палец внутри медленно и легко скользит по стенкам, массирует аккуратно, глубже проталкиваясь без опаски. Старший до сих пор хорошо разработан, но смазка нужна всегда. Не хотелось доставлять дискомфорт никому из них. Пусть Кан У Джин и был зол, но до крови доводить дело не хотел. Ведь сегодня у них будет нечто новое. То, что его Хён никогда не пробовал. Так ещё тот стонет так сладко, выгибаясь словно кот, от чужих действий и каждый стон так приятно ласкает чужой слух. А от того, как трепетно светловолосый сжимает внутри уже два пальца, собственное возбуждение болезненной истомой стягивает низ живота, требуя внимания, однако всему своё время. Высунув пальцы из тёплого плена и услышав разочарованный вздох, брюнет дотянулся до игрушки, что принёс с собой и вылил на неё смазку. Начинается представление. Кан У Джин сделал это резко. Просто раздвинул одну ягодицу и прижал головку вибратора к тугому колечку мышц. Ещё одно движение и она уже была внутри. Раздвигая аккуратно чужие мышцы. Он был заботливым, но после протолкнул их новую игрушку до самого конца. Кажется мужчина не заметил сначала разницы. Вот только, член внутри него не был горячим и как обычно огромным. Это немного напрягло и заставило посмотреть из-за опущеных ресниц. Младший был заметно вспотевший и тяжело дышавший и с застегнутыми штанами. Что, чёрт возьми, происходит. Ответ поступил в туже секунду, когда в нем начался двигаться член, надавливая головкой на простату и вырывая рваные стоны. Его трахают игрушкой. Поддавшись вперёд и двигая рукой, создавая трение внутри тугих мышц, другую руку брюнет поднес к лицу старшего, заставляя того взять пальцы в рот. Послушно сделав то, что ему велят и закрывая глаза, тот начал облизывать языком пальцы, глубже забирая их в рот, втягивая щеки и постанывая от удовольствия. Ему определено нравилось то, что сейчас происходит. Пусть и немного пугало. Бедрами насаживаясь на игрушку, а ртом обсасывая пальцы, удовольствие накрывало с головой. Ещё несколько движений и мужчина со стоном кончает, пачкая свою одежду и младшего спермой. Но одному из них этого мало. У Джин освобождает чужой рот и быстро приспускает свои штаны. Сейчас они познают все границы удовольствия. Сначала ему сделали первый минет, а теперь они пробуют первое двойное проникновение. Пусть и с игрушкой. Теперь они будут развлекаться по разному. Обхватив пальцами собственный член, брюнет уже после нескольких движений игрушкой приставил головку ко входу, медленно проникая и закусывая губу от ощущения горячей тесноты и приятного трения о вибратор. Уже после нескольких движений ему удалось войти полностью, не сдержав хриплого стона. Стараясь расслабиться, пока игрушка двигалась внутри него, Хэ Кён словно потерял голову, когда почувствовал внутри себя ещё и разгоряченный, столь желанный член. Тяжело дыша и стараясь привыкнуть к тому, как его растягивают, тот громко застонал от болезненного ощущения и сильно жмурясь. Позволяя делать с ним всё что тот захочет, мужчина лишь терпел эту разрывающую и огненную боль. Грубее вколачиваясь в податливое тело, игрушка замедлилась, когда у Джин почувствовал, что в растянутой дырочке стало теснее. Склоняясь ближе, брюнет жадно целовал и кусал плечи старшего, пока сначала медленно задавал темп, надавливая каждый раз головкой на простату. Запрокинув голову, тот подставлялся под ласки и болючие ощущения из-за этого паразита. Сначала движения внутри него были плавными и быстрым, а после сменялись на резкие и медленные. А иногда они были одновременно быстрыми и резкими, чувствуя в себе два члена, светловолосый стонал от болезненного удовольствия. Тогда Кан У Джин решил добавить им удовольствия. Игрушка начала делать то, что и должна была – вибрировать. Это заставило двух мужчин простонать от удовольствия, закатывая глаза, а табуну мурашек пробежаться по их коже. Размашистые движения бёдер, характерные звуки, тяжелое дыхание. Им двоим нравилось то, что сейчас происходит между ними. Воздуха уже, казалось, не хватало им двоим, и каждый вдох обжигал лёгкие, но останавливаться было невозможно. Настолько сильным было удовольствие и от ощущения горячего тела старшего, который стонал и извивался под ним. Чувствуя, как Хэ Кён уже начал сжиматься, дрожа всем телом, и решившись обнять младшего за шею, чтобы притянуть к себе ближе, впиваясь ногтями в кожу на спине, парень сильнее и резче начал вбиваться в податливую задницу на всю длину. Входя все глубже и грубее он ещё решил добавить им удовольствия, ввёл пальцы, разводя те чуть в стороны. И это вызвало такой стон, который его любимый Хён никогда ранее не дарил ему. Жмурясь от удовольствия и вздрагивая от того что с ним творится, светловолосый заскулил, как только к общим ощущениям ему добавили ещё пальцы. Сил двигать бёдрами уже не оставалось. А член разрывался от желания кончить. — Пусть я не был твоим первым, главное, чтобы я остался последним, — со стонами произнёс У Джин, выцеловывая красные плечи и кусая те, не забывая оставлять засосы, — а способ стать первым, я всегда найду.