Топь

Оно выползает из лесу, ветошью царапая голое серое брюхо. Неуклюже и невпопад перебирает лапами, поднимается - и снова валится на бок. Визжит, извивается, бьётся оземь, на траве остаются сгустки крови и слизи, лишние в чужом теле. Тварь встаёт уже человеком. Он наг и простоволос, и гнёт спину дугой, когда с непривычки тянет опуститься на четыре лапы. Зовёт его не топь, где в спячке, по ноздри в тёплой сладковатой воде, пролетела половина ночи, а светлое пятно костра. Трепещущий огонёк манит как светлячка - человек бредёт через непривычно сухой лес, то и дело припадает на руки, загребая полными пригоршнями серую почву и делая несколько неровных прыжков вперёд. По-звериному, а не по-людскому работает худое тело, по-волчьи дёргаются губы, по-змеиному мутно блестят белки глаз. Расстояние он покрывает непривычно споро. Тени множатся и пляшут средь деревьев. Охотники на чудищ на изнанке не знали опыта инквизиции и пока что приятно беспечны. Привязаны низкорослые псы, отложены ружья, голоса громки. Опасны и окраины леса, откуда до ближайшего селения несколько часов хода. Ещё час - и на возгласы соберутся все лесные выползни, выманенные теплом, звуком и запахом из бочагов и нор. Душить их столь же восхитительно, как и рвать голыми руками, практически не встречающими сопротивления. Оседают на теле брызги, оскал становится шире и глубже, разрезая пастью уже нечеловеческое лицо, а лапы работают всё быстрей. *** Слепой вытер губы рукавом и поднялся на ноги, разгибая сведенную судорогой спину. Живот приятно отяжелел до натянутой кожи, под которой, если тронуть пальцами, почувствовался бы страшный рельеф. Оборотень торопился, целиком заглатывая кисти, хрипя и давясь слишком крупными даже для его пасти кусками. Лес был брезглив и выдёргивал слишком жадного гостя с изнанки, не давая насытиться, каждый раз, когда тот только начинал трапезу. Свет ему, в отличие от состайников, нужен не был - и ничто не помешало, смыв кровь, нырнуть под одеяло, под бок к Сфинксу, плотно прижимаясь и обвивая холодными руками в ответ на недовольное сонное бормотание. До рассвета оставалось всего ничего. А мудрой кошке незачем знать, куда отлучается по ночам вожак.