***
Смена времён года в Мексике носила лишь номинальный характер и показывала, когда одни растения перестанут цвести, а другие, наоборот, одарят местных фермеров плодами. Растительный календарь точен, если, конечно, не вмешивается природа. Поэтому здесь, в пустыне, время теряло своё сакральное значение, уступая место силе ветров, жару солнца и количеству воды в походном бурдюке. Тем не менее, у одинокого путника, что пересекал пески верхом на мышастом жеребце, с запасами было всё в порядке. Он мог бы смело продолжать путь ещё неделю, не попадись ему по дороге небольшой городок, один из множества в этих засушливых землях, след эпохи Золотых Лихорадок. Наездник пошарил во внутреннем кармане своего плаща и нащупал нужный бумажный свёрток. Подпись на дорожной карте совпадала с побледневшей на солнце косой табличкой у условной «границы» улицы, а цвет чернил указывал на то, что это не очередной городок-призрак, где даже приведения срать боятся. Тем не менее, ни одной человеческой или живой души не было ни видно не слышно. И это то в канун Эль Диа де Муэртэс. Однако, и странник был не типичным ковбоем, кочевавшим от городка к городку в поисках дешевой выпивки и забористых драк, нередко заканчивающихся в участке под ворчание шерифа. Ещё на подходе к жилому кварталу глаз опытного охотника на монстров выцепил приметы разбушевавшейся нечисти неподалёку: кладбище с большим количеством свежих могил и несколькими разоренными старыми тут же, церковь без креста, и в принципе отсутствие крестов в якобы святых местах, церковная латынь и пентаграммы, нацарапанные на камнях… Даже такой опытный человек, как Рональд Джозеф Радке, известный в Старом и Новом Свете, нахмурился: у его предположительной добычи неподалёку или логово, или же большая сходка. То, что календари показывали наступление святого праздника, обостряло даже теоретическую ситуацию: вопреки пропаганде глупых священников и горделивых ученых, вампиры и упыри были далеко не бесчувственным воплощением кары высших сил, ниспосланных человеком. Они не прочь были и как следует напиться на народных гуляниях, и тщательно следили за могилами своих павших за дело и по воле случая родственников, а некоторые даже в церковь ходили. Естественно, принимая человечий облик. В то же время, приход цивилизации не убавил людоедского аппетита большинства из чудищ и нет-нет, да и приходилось браться за револьверы и клинки с серебряным напылением. Ронни спешился, оставив лошадь за городской чертой. Умный гибрид мустанга с какой-то демонической тварью глухо фыркнул и отправился на ближайший песчаник, гонять в пыли блох да охотиться на хрустящих тушканчиков. Радке меж тем зашёл в город. Наглухо закрытые ставни и пучки травяных сборов на дверях подтвердили догадку охотника о том, что население не вымерло, но смертельно напугано опасными соседями. Радке задержался возле небольшой статуи Белой Девочки, одиноко стоящей на главной площади. Видимо, когда это началось, горожане только-только начали приготовления к празднику и не успели как следует уважить хозяйку праздника и одну из главных покровителей. Ронни, немного подумав, возложил к статуе небольшую сахарную голову из бурого тростникового сахара, что досталась ему как-то в качестве платы. В конце концов, один из залога успеха охотников на монстров — уважение к тем силам, что покровительствуют этим землям и этому времени. Чуткий слух донёс до Ронни шум откуда-то со стороны большого здания, похожего на Ратушу. Мужчина пошел на звук, не забывая осматриваться и поглядывать себе за спину. Он не боялся раскрытия по запаху: амулет из мумифицированных останков Кровопийцы, убитого пару месяцев назад, удачно скрывали от собеседника истинную сущность Ронни до нужного момента. Тем не менее, никто не застрахован от внезапно выпрыгивающего пьяного в доску упыря, ищущего себе бесплатную драку на горячую гнилую голову. При ближайшем рассмотрении то, что изначально Ронни принял за ратушу, оказалось заведением, напоминающим типичный салун где-то в прериях Техаса или Аризоны. Много алкоголя, развязная музыка, девицы в вульгарных платьях и почти бесконечный поток золотых песо, так как городок стоял на перекрёстке торговых путей и посетитель был всегда. Сейчас же эта золотая курица попала в руки новых хозяев, выбравших себе заведение в качестве места гуляний. Радке зашел спокойно, стаскивая с лица защищающий от пыли платок. На коже — заранее нанесённый грим-череп из белой пасты и костяных чернил. Пускай в нём было очень жарко, но не стоит пренебрегать этой небольшой скрытностью ради комфорта. В салуне, в отличии от продуваемого и светлого мира снаружи, уже стоял душный полумрак с крепким букетом табака, алкоголя, благовоний и жженой карамели. Нечисть, собравшаяся здесь едва ли не со всех континентов, умела, чёрт возьми, веселиться, да и традиции чтила не хуже, чем простые люди. — Хола, синьор! Добро пожаловать в «Долю Ангелов»! Рядом с Ронни будто бы из тени возник управляющий заведения, улыбающийся искренней и немного пьяной улыбкой. Мужчина вполне себе миловидной внешности, наверняка популярен у распутных и сдержанных женщин, немного ниже охотника ростом. Тем не менее, в метисе типичного белого человека и индейца Ронни сразу определил Эль Кукуя— сущность и не прятала своей худощавой фигуры да крепких узких когтей, что вскрывали замки детских комнат и подцепляли оконные рамы. — Хола, амигос. Так что же, в этом городишке принято держать гостей на пороге?! — Радке совершенно не стеснялся козырять наглостью, буквально нависая над собеседником. — Как можно, синьор! Я всего лишь приветствую дорогого гостя! Прошу, отведайте местную достопримечательность! Парень отпрянул и, свистнув куда-то в толпу гостей, принял с чьих-то костлявых рук поднос с рюмками, наполненных чем-то красноватым. — То-то же. Радуйся, что великий праздник на подходе, иначе я бы вышиб тебе мозги! — фыркнул Ронни, залпом опустошая один из сосудов. На дне рюмки остались бурые хлопья. Текила, размешенная с кровью, как правило, убитых младенцев. Типичный способ охочих до чужой плоти существ определить, кто зашел к ним на огонёк в этот раз — дорогой гость или очередной вкусный обед. Множество людей пропадали ни за что, осознавая, что им подали чужую кровь в качестве аперитива. Радке облизнул губы и, не медля, опустошил вторую рюмку. — Чтоб я сдох, надеюсь, твоя оставшаяся выпивка будет такой же добротной, как и это пойло, — кивнул будто бы сменивший гнев на милость охотник. — Синьор Парди, Синьор Парди! — томный женский голос был обращён, кажется, к управляющему. — Да-да, уже иду! Я вынужден откланяться. Счастливого Дня Мертвых, Синьор! Эль Кукуй пропал в толпе, не почуяв подвоха. Управляющий решил про себя, что не стоит докучать такому гостю лишний раз: кровопийцы и так редко выходят в монструозный высший цвет, предпочитая общество людей. Оставшись один на один с собой и своими мыслями, Радке прошел дальше. В отличии от возмутительно голого города, в салуне приближение праздника ощущалось костным мозгом. Всюду были развешены разноцветные ленты и разложены рыжие банты бархатцев, любимых цветов Катрины. Возле одной из стен было соединено несколько дубовых столов, где крепкая пожилая креолка продавала сахарные черепа и кукурузные лепёшки в виде крестов. С кухни слышался запах запеченной курицы и пожара — готовили человечину для особо искушенных гостей. Ведьмы из местных ковенов и шаманки из отдалённых общин продавали разноцветные свечи, чтобы каждый мог сделать подношение. Господа в сюртуках и цилиндрах чаще предпочитали свечи кофейные и золотые, как истинные дельцы. Дамы, в том числе и суккубы, что прятали рога под широкополыми шляпами, брали больше кроваво-красные свечи, и, естественно, разлетались как горячие чурос радужные свечи — жадных до всего и сразу господ тоже хватало с лихвой. Бармены из числа полукровок не могли позволить себе ни минуты покоя, так как желающие выпить были каждую секунду. Особой популярностью пользовались местные текила и мискаль, им не уступали привезённые с севера и Кариб виски и разноцветные, густые ромы на любой вкус и градус — культисты Вуду тоже были не прочь гульнуть на Дне Мёртвых. Для гостей с холодной Европы запасливые хозяева даже приготовили бочки тёмного пива и ядерной, бьющей по разуму даже оборотням зелёной феей. Столы для посетителей были сосредоточены возле двух противоположных стен, оставляя по центру большое пространство для танцев. Две витые лестницы вели на второй этаж, где открытый балкон являл собой сцену для музыкантов и, собственно, символ праздника — Санта Муэртэ. Скелет, одетый в прекрасные женские одеяния и широкополую шляпу, уставленную по краям свечами. Разительное отличие от того одинокого алтаря, что был на площади. Внизу же гости играли в покер, бильярд и кости, обсуждали, что попросят у Святой Смерти и кого стоит помянуть в этом году. Пока кабальеро обсуждали насущные вопросы, разбавляемые алкоголем и рогатыми путанами, их прекрасные леди делились меж собой способами наиболее эффективной порчи, рецептом омолаживающего крема, а то и просто хвастались миленьким фамильяром, недавно приобретённым в подарок. Собрание воистину невероятное как и размерами, так и своим составом, и это не считая официантов из числа зомби и многочисленных путан, суккубов и сирен, но Ронни сразу заприметил для себя несколько знакомых лиц. Там, за покерным столом в самом дальнем углу справа, сидела банда Черулли. Сам же господин Кристиан был с далёкого далёкого севера, и в миру предпочитал представляться бизнесменом нового поколения. Его партнёры и не догадывались, что секрет успеха их нового знакомого крылся в том, что все конкуренты рано или поздно подвергались нападению Лугару. Конечно, нехорошие слухи ходили время от времени, но те, кто их распускал, или затыкали рты сами, ощутив приятную тяжесть золота или ласковую шероховатость ценных бумаг, или им помогали замолкнуть раз и навсегда. Ронни не был удивлён их присутствию: вопреки позиции церкви и государства, мексиканский День Мёртвых, равно как и Европейские ордена и культ Вуду, пользовался популярностью у всех человечьих и нечеловечьих народов. Возле бара крепко пахло железом из-за компании вампиров, судя по говору, британцев, а судя по внешнему виду и манерам — метисы европейских вампиров с кем-то из местных кровососов. Оливер Сайкс, цель охотников на монстров от Российской Империи до Испанского Королевства, предпочитал Туманный Альбион большую часть года, и его клан придерживался той же политики. Но, коль главному вампиру приспичило отправиться на родину своих корней, то и его подчиненные не смеют отказать. Впрочем, обижены они явно не были, мешая всё подряд от, прости Господи, козлиной крови с маслом до рома с текилой. Ронни старался не поворачиваться к ним лицом: мало ли, у кровопийцев внезапно случится озарение и они узнают именитого охотника, что уже не раз сталкивался с ними в стычках. Под балконом второго этажа было достаточно места для разного рода артистов из бродячих трупп, которым по большому счёту было всё равно, где и кого развлекать: ящеролюды с пёстрой чешуёй и огромными ручными змеями, шпагоглотатели, факиры, что поджигали выпивку у зазевавшихся зевак и много кто ещё. Особой популярностью пользовалась троица братьев, чьи лица были черепоподобны от природы, а поджарые стройные тела никогда не оплывали от выпивки и еды. Потомки Барона Субботы в десятом, если не больше, поколении, что вне цирковых представлений промышляли воровством и запугиванием местных. Обнаглевшие от своей безнаказанности и частички божественной силы в крови. Ух, известно только высшим силам, сколько сковород сломала о спину нерадивого мужа Маман Бриджитт, уличившая супруга в блуде с земными созданиями. Такие, рано или поздно, тоже становятся персонажами плакатов о награде и убийстве без пощады, и Ронни постарался запомнить троицу получше. На будущее. Пришлось пропустить стакан виски, прежде чем охотник увидел свою главную цель. Группа одетых в национальные мексиканские одежды господ, что отдыхала неподалёку, сидя на футлярах от музыкальных инструментов. На фоне остального контингента, они смотрелись безобидно, но только не для знающего человека: эти приятного вида мужчины, что отпускали комплименты с немецким акцентом, были самыми настоящими оборотнями. Причем охотники на нечисть строго для себя разделяли ликантропов, что были в зависимости от своего недуга и луны, и волколаков, которые не только не испытывали неудобств, но и откровенно упивались своей силой и страхом, что окружал их в глазах не только людей, но и всех более слабых существ. Что же до этой стаи, то их вожак, по совместительству и вокалист, принял наиболее выгодную тактику: кочевать по континенту от города к городу, от праздника к празднику, и в качестве платы за отличную музыку брать человеческие жизни. Неуловимость, наглость и опасность стаи привели к тому, что европейские монархи направили тайное письмо в Америку, к именитому охотнику, за помощью. Соблазненный щедрой наградой и интересным случаем, Ронни не медля отправился в Старый Свет, и через пару месяцев музыкальная труппа была сокращена на треть. Радке шёл по следу оборотней, подобно охотничьему псу, пока от некогда крупнейшей стаи не осталось лишь шестеро, самых матёрых и хитрых волков. Альфа-волколак, поняв, что на их след вышел профи, увел оставшихся в Америку, надеясь затеряться там в пламени гражданских войн и полудиких лесов. Но Радке вернулся следом за ними и снова напал на след. Раздосадованные невозможностью набрать новую стаю и устроить себе нормальную кормовую базу, оборотни двинулись на юг, надеясь уйти в пустыни и джунгли Нового Света. Как нельзя кстати, по пути им попался этот городок. Как раз в преддверии торжеств, и коллектив остановился на передышку. Да и потом, почему бы не порадовать публику достойной музыкой? Радке смерил их беглым взглядом и нахмурился. Будет тяжело добраться до них среди такой неоднозначной толпы, где половина знает его в лицо, а другая половина захочет убить, как только узнает поближе. Однако, терять такую возможность ликвидировать главный заказ его жизни было бы преступлением как по отношению ко всем жертвам этих псов-переростков, так и по отношению к охотничьей гордости. Что же до немецких гостей, то они неспешной походкой поднялись на второй этаж и принялись готовить инструменты. Видимо, по регламенту сегодняшнего вечера, им скоро полагалось выступать. Интересно, им заплатили золотом, или человечиной из числа местного населения. Радке некоторое время сидел почти без движения, иногда прикладываясь к своему стакану и просчитывая разные варианты. Пока что самым оптимальным было выбить из игры альфу-вокалиста. Без вожака стая распадётся на волков-одиночек, что легко сгинут в непривычных для себя условиях без сильной железной лапы во главе. В суматохе и панике, что наверняка возникнет после такого вопиющего убийства, можно будет покинуть заведение. В конце концов, бой в одиночку с таким числом врагов — чистое самоубийство. Наиболее выгодная для выстрела позиция проглядывалась с центра танцпола. Публика затихла и сгруппировалась в центре, видимо, предвкушая танцевальную паузу. Туда же направился и Ронни. — Хола, синьоры и синьориты, меня зовут Тилль Линдеманн, всем счастливого Дня Мертвых. Пусть Катрина исполнит все ваши желания, а духи умерших хранят вас. Для меня честь играть для вас, и ещё большая честь сказать, что сегодня к нам присоединился особый гость. Голос оборотня звучал мощно и спокойно, как и положено сверхищнику, но Ронни уже хватило, чтобы напрячь каждый мускул в теле. Кого ещё сюда, чёрт возьми, занесло на его голову? — К нам сегодня пожаловал легендарный, невероятный охотник на монстров. Его имя наводит ужас на четырёх континентах, а некоторые даже считают его сошедшим с неба апостолом. Разрешите представить, Рональд Радке! Охотник кожей ощутил, как десятки пар глаз впились в него в едином порыве. Кто-то смотрел с нескрываемой ненавистью, кто-то в священном ужасе, а кто-то в наглую облизывал клыки. Сказать, что ситуация была полное дерьмо, значит не сказать ничего. Начали играть горны, знаменующие начало песни. — Дамы… и господа… — произнёс Ронни нечитаемым голосом, и в ту же секунду выхватил два револьвера с полными магазинами. — Счастливого Дня Мёртвых! Первым же выстрелом был убит один особо наглый упырь, нацелившийся на чужую глотку. Чудовища кинулись одновременно со всех сторон, нырнув в облако едкого густого дыма с ладаном и сушеным зверобоем. Несколько дымовых бомб превратили просторное помещение в туманное заброшенное кладбище где-то в глухих болотах Шотландии. Лишенная обоняния и зрения нечисть упустила из виду охотника, что прыгнул на один из столов и просто отстреливал любого, кто поднимал голову слишком высоко. Приходилось быстро-быстро прыгать по столам и сменять стремительно кончающиеся патроны в барабанах. Посторонний звук в стороне — за барной стойкой притаился противник. — Сидеть! Выстрел сначала обычным, потом зажигательным патроном — специальная разработка, появившаяся в рядах охотников на нечисть. Раздался вой горящей заживо твари в подожжённом алкоголе, будет даже лучше, если всё здесь к чертям сгорит, даже если самому придётся отправиться в Ад. Мимо уха просвистел метательный нож с привязанной к рукояти костью. Было бы неприятно получить проклятье Вуду от очередного выродка Лоа. Одна дырка в районе сонной артерии, а другая, контрольная, в сердце. Больше не встанет, особенно если захоронить с колом в сердце. — Ну же, вкусите, вкусите его крови! — подстрекал толпу на смеси языков Линдеманн, пока как в последний раз пела гитара и выли горны. — Да сатану тебе под хвост, псина, — рыкнул Ронни, у которого кончились все патроны, а противников ещё хватало на дивизию. В ход пошли лёгкие и острые мечи японской работы, что передал ему в подарок один старый кузнец. Две секунды на прыжок до горячего бара, окунание металла в горячий ром, и отлетела с плеч вампирская голова, раскрыв рот в бессильной злобе. Другое движение — и ведьму-плакальщицу располовинило, залив кровью пол. В такой мясорубке особо не прицелишься, кому хватит отрубленной руки, чтобы угомониться, а кому поможет только отсутствие головы, так что остаётся рубить в фарш всякого, кто попадётся под лезвие катаны, а особо буйных добить уже по факту. Освященное в храме железо разъедало плоть подобно кислоте, а горящий ром, приготовленный по тайным рецептам, сводил на нет любую регенерацию. Кто-то кидался, подобно дикому зверю, пуская в ход клыки, когти, и ядовитые шипы, кто-то рассчитывал на умелое владение холодным оружием. Внезапно выпрыгнувший громила с огромным молотом, явно орочьего происхождения, едва не оставил от Ронни кровавое месиво, одним ударом разбив дубовую столешницу и пол под ней. До горла далеко, так что первыми от тела отлетели срубленные голени, благо металл хорошо рубил толстые кости. Радке скользил на чужой крови, снова лишая жизни монстра и не давая очередному колдуну завершить заклятие. Внизу стало слишком неудобно из-за обилия рубленных трупов, крови и обломков мебели, а дым рассеивался. Туша гиганта-молотобойца использовалась как опора для мощного прыжка, и вот Ронни на втором этаже. Ещё прыжок, рывок рукой, и метательный кинжал перерубил верёвку, и огромное пылающее свечами паникадило полетело вниз, на менее расторопных противников. На передышку не было времени: сразу двое оборотней напали тут же, намереваясь перегрызть горло за падших братьев и сестёр. Ронни был измучен и сильно подран: сколько не уворачивайся, нет-нет да и получишь когтем под рёбра или кулаком по лицу, но и волколаки не лучше: постоянные миграции и отсутствие нормальной охоты истощили их, превратив некоторых в почти ходячие скелеты. Одного удалось скинуть вниз, прямо на острые обломки, второй наткнулся челюстью на острие катаны и отправился к праотцам также быстро, как и собрат. Хватает же цинизма продолжать петь в такой ситуации?! Или же это безумие? Ронни утянула вниз какая-то недобитая тварь, и ещё трое волков спустились, дабы добить опостылевшего охотника. В помещении наступил полумрак, лишь немного разбавляемый горящей выпивкой и островками нетронутых свечей. Когда Тилль допел, были слышны только стоны умирающих и треск пламени. Альфа спустился вниз и нашёл там только три волчьих трупа. — Надо же, отправился в Ад, хоть и забрал всех с собой… Что же, следует помянуть его на следующий День Мёртвых, — Линдеманн оглядел разруху вокруг, прежде чем его собственная голова отлетела с мощного тела, оборвав его жизнь раз и навсегда. Ронни выждал момент и нанёс один удар наверняка, вложив в него последние силы. Последний. Последний монстр на сегодня. Опираясь на мечи как на костыли, Радке вышел прочь из этого разгромленного заведения. Снаружи были уже глубокие сумерки. Прохладно и тихо, как в могиле, только мотыльки беззвучно стучали крылышками вокруг. Ронни сел на порог и выдохнул. Ничего себе отпраздновал, называется. Вскоре из домов начали выходить жители. Естественно, они слышали и крики, и выстрелы, но решили, что это «гости» города что-то не поделили между собой, поэтому вмешиваться не стали. — Вызывайте гробовщика, и священника заодно. У них будет мно-о-ого работы, — махнул рукой Ронни, когда горожане начали подходить ближе, кто с благодарностью охотнику, кто продвигаясь вглубь салуна и оценивая масштаб побоища. Конечно, он не перебил всех чудовищ сегодня, и сотни тысячи тварей остались во всех уголках мира. И если кто-то из них будет буянить… Хех, Ронни может заглянуть и на их праздник. Утро следующего дня — Вот если бы ещё эти охотники сами хоронили свою добычу, цены бы им не было. Фух, это уже двадцатая могила. Эх… надо было выписывать себе напарника. Вдвоём бы получили плату без обид… Высокий долговязый парень в характерном цилиндре и одежде гробовщика не переставал причитать: яму вырой, труп загрузи, переверни, кол воткни, соль засыпь, и это еще не считая уже опостылевшей молитвы… — Меньше причитай и быстрее копай, Бейкер. Не хочу остаться здесь на ночь, — священнику и самому уже надоело здесь копаться, но такие трупы требовали захоронения по всем правилам, чтобы ни у кого из них не было потом соблазна выйти и погулять. — Что, отец Доминик, боитесь мертвых? — ухмылялся гробовщик, которому было абсолютно всё равно, в какое время суток работать на погосте. — Я боюсь не мёртвых, а того, что они могут сделать, если их быстро не предать земле. А вы копайте-копайте. А то говорят, что охотники нередко и нерадивых гробовщиков убивают. За сообщников принимают, — с зловредной улыбкой ответил Доминик, после чего как ни в чем не бывало продолжил читать молитву. — Тьфу… святоша… — Бейкер скинул очередной труп в яму а сам, для ускорения, пошёл копать следующую могилу.***
То, что клип в процессе съемок разросся до целого мини-фильма, стало неожиданностью даже для авторов песни, что уж там говорить о приглашённых звёздах. Однако, подготовка была не менее интересна, чем конечный результат. Эшли после звонка Тилля немедленно набрал вокалиста Моушенов как первого кандидата. Черулли взял трубку неохотно, так как этот номер у него не был забит в контактах, и слушать был готов также неохотно, но Парди стоило лишь сказать пару слов, как мужчина впопыхах полез смотреть график туров группы: такой шанс сняться в клипе исполнителя, к которому кое-кто явно неровно дышит, упускать нельзя. Крису стоило только отправить в общий чат группы сообщение о том, что им предлагают, как в течение двух минут все высказали согласие. Следующим на обзвоне был Оливер. Британец не только ответил полным согласием и энтузиазмом на эту афёру, но и предложил ещё две кандидатуры. В этот момент с Сайксом тусил его близкий приятель, Доминик Харрисон, он же Янгблад, и всё слышал. Парню тоже захотелось принять участие в, как он понял у себя, грандиознейшей музыкальной тусовке десятилетия. Более того, Доминик обещал позвать их с Оливером общего друга Бейкера, который будет не против принять участие в чем-то эдаком. Опешивший от такого напора Эшли бросил короткое «да» и отключился, внеся дополнительные фамилии в свой список. Через некоторое время ему самому позвонил вокалист Палэй Роял, чем несказанно удивил. Доминик успел поделиться новостью с Ремингтоном прежде, чем Оливер намекнул ему о желательном молчании до поры до времени. Лейт не получил никаких ответов или пояснений кроме того, что бывший басист Блэк Вейл Брайдс как-то замешан в этом шабаше, но любопытство сделало своё дело, и нужный номер достали в кратчайшее время. Не будучи полным идиотом, Ремингтон прекрасно понял, какая возможность пиара предстала на горизонте, и с Эшли по видео звонку общались трое братьев одновременно. Парди, конечно, дал добро, но предупредил, что если никто не хочет проблем с истинными организаторами этого мероприятия, то следует пока что держать своё участие в тайне. Ещё несколько звонков, кто-то согласился, кто-то отказался, ссылаясь на занятость, а кто-то просто не взял трубку. К вечеру список кандидатов был готов, и теперь уже Линдеманн провёл бессонную ночь, обсуждая подробно со своим американским другом, что они хотят и кого на какую роль поставить. Когда все юридические тонкости были улажены и подписаны, назначили дату начала съемок, и в Мексику начали стекаться люди. Режиссуру клипа отдали Зорану, человеку проверенному и надежному, объяснили посыл, идею и стиль задумки. Костюмирование хотели полностью оставить на Эшли, да и сам индеец сниматься не думал, однако, у Оливера, как выяснилось, тоже есть своё видение касательно костюмов, зачастую диаметрально противоположное. Дело едва не дошло до драки двух разъярённых дизайнеров, если бы не вовремя вмешавшийся Шнайдер. Барабанщик Раммштайн подключился третьим по части костюмов, уравновешивая горячие творческие головы младших коллег. Насмотревшийся на эти препирания Зоки внёс своё последнее слово в сюжет: нужен охотник на монстров. И снова проблема: по мнению режиссёра, никто из присутствующих не обладал должной аурой. Ситуацию спас Доминик, на голубом глазу предложивший позвать на данную роль Ронни. Вокалист Фоллинг ин Ревёрс даже на фото производил впечатление мощной, неудержимой машины судного дня, и Зоки одобрил предварительную кандидатуру. Эшли едва ли не вслух молился, чтобы этот ленивый засранец хотя бы взял трубку. Зная характер Ронни, даже дозвониться до него будет победой. Радке ответил на удивление быстро и, выслушав звонящего, бросил короткое «скинь адрес, вечером вылетаю». На самом деле, Ронни подумал что Эшли его жёстко пранкует, и решил подыграть, чтобы потом стребовать с шутника ящик виски в качестве моральной компенсации и со спокойной душой полететь домой, играть в видеоигры дальше. И каким же было удивление мужчины, когда он увидел вполне себе съемочную площадку, знакомые лица и, что было для него самым шокирующим, самых настоящих немцев собственной персоной. Коль приехал на съёмки, отпираться было некуда, и взятый за зад Ронни терпеливо ожидал, пока с него снимут мерки на костюм грозы монстров. В итоге каждому была отведена своя чудовищная роль, а Рихард предложил вспомнить клип на DRSG и примерить снова амплуа оборотней, после чего Пауль получил по лбу бутылкой по голове за шутку про красное платье. Для каждого вида чудовищ был разработан свой индивидуальный грим, пошили абсолютно уникальные костюмы, сочетающие в себе традиции девятнадцатого века и современность, даже пригласили специалиста по Мексиканской культуре, чтобы не наделать ошибок. Конец съемок отметили большим застольем. — Нет, Эшли, всё-таки я до последнего был уверен, что это развод. В следующий раз я просто не возьму от тебя трубку, — по-доброму усмехался Радке, не до конца оттерев бутафорскую кровь. — Если ты думаешь, что я тебя не достану в этом случае, то ты заблуждаешься, — Эшли с деловым видом почивал любимый виски, донельзя довольный проведённым временем. — Кстати, нас тут мистер Круспе приглашал как-нибудь в Германию на Октоберфест. Что скажешь? — Хм… звучит неплохо. Возможно, если у меня не будет тура, я бы даже съездил, — задумался Ронни. — Джентльмены, поздравляю вас с успешным завершением столь прекрасного проекта, — Оливер подсел к ним третьим, будучи уже заметно «весёлым». — Что, кому-то досталась пьянящая кровь? — Радке заметил наполовину пустую бутылку текилы в руках британца. — Смешно, Ронни, смешно. А знаете, что ещё смешнее? — Сайкс с хитрым видом попросил собеседников нагнуться к нему ближе, — ещё смешнее то, что Энди так взбесится, когда узнает, что такой движ прошёл мимо него, хихи. — Ох… а ведь реально… Троица замерла на секунду, осознавая это в полной мере, после чего расхохоталась в унисон.