Я родилась в Японии и провела там первые пять лет жизни. Когда мы уехали, меня словно вырвали с корнем, отправили в ссылку. И на пороге взрослой жизни я решила вернуться в Японию, жить и работать там. Я была готова пережить всё, лишь бы вновь поселиться в стране, которую считала своей. Я хотела стать настоящей японкой.
Начало фильма «Страх и трепет»
— Милая, ты уверена? — в очередной раз спросила женщина, положив ладони на хрупкие плечи дочери. — Да, абсолютно. Амели отторгнула материнский жест и подошла к папке с документами. Она старалась сохранять хладнокровие, но лишние вопросы только сбивали с нужных мыслей. Нет, сейчас не место привычной рассеянности. Уже через несколько часов белая птица навсегда унесёт Амели в страну, для которой она столько лет хранила самые смелые мечты. — Ещё не поздно передумать! Ты же знаешь, что мы уехали из Японии не просто так. — Сколько можно? — не выдержала девушка и резко повернулась. — Я уже в том возрасте, когда могу сама принимать решение. — Дело не в возрасте. Просто… — мать смущённо опустила глаза, словно пытаясь подобрать нужные слова. — Ты наша звёздочка, наша нежная бельгийская роза, к которой надо относиться с особым трепетом. Японцы не терпят таких, они страшные люди! — Мам… — Да даже не люди, роботы! Отец был таким же как ты, милая моя, и он знает весь ад японского коллектива. Переработки, стресс — и ни минутки для семьи. Но самое страшное не это… — Нет, только не рассказывай эту историю опять, — Амели закатила глаза. — То, что отца развела пара хитрых мудаков и его вышвырнули с работы не означает, что со мной поступят так же. — Следи за языком! — пригрозила мать, но её гнев быстро испарился. Амели поймала на себе жалобный взгляд, словно она – маленький домашний питомец, а никак не взрослый дееспособный человек. — Пожалуйста, не давай им об себя вытереть ноги. Юмимото – огромная компания, где просто необходимо быть сильной. — Я докажу тебе, на что способна, — хоть девушка и была гораздо ниже, сейчас она поразительным образом смотрела на мать свысока. Ладони непроизвольно сжались в кулаки, а ясно-голубой цвет глаз стал кристально ледяным. — Если надо будет пойти по головам, я пойду. Если для продвижения по карьерной лестнице нужно будет убрать с дороги человека, не сомневайся, уберу. Не успела женщина отреагировать, как Амели схватила огромный чемодан, и вместе с ним и документами вышла из дома. Поймав первое такси, она отправилась в аэропорт, хоть до регистрации и оставалось больше часа. Путь к месту назначения был на удивление тихим. Молчаливый таксист и выключенное радио сегодня показались Амели крайне неуместными, ведь ей до ужаса хотелось заглушить собственные мысли. Девушка полностью открыла окно, из которого доносились смешанные звуки опротивевшего Брюсселя. Впрочем, отрезвляющий ветер утихомирил гнев. Амели закрыла глаза и почувствовала лёгкий укол вины: не так она хотела попрощаться с семьёй. Но мать наверняка поймёт, просто нужно оправдать её ожидания. Иностранка в Японии – и что? Мало ли там приезжих? Хотя корпоративная культура и правда оставляет желать лучшего, зачастую из-за неё из страны и уезжают наивные иммигранты... Амели потрясла головой, стараясь отогнать лишние сомнения. Она не из их числа, она не наивная. И чтобы доказать свою состоятельность, за год – срок действия контракта – ей непременно нужно добыть повышение. Пора оставить образ ангела в Бельгии и перевоплотиться в акулу уже сейчас. Пусть Амели ещё и не знала свою ближайшую начальницу, она пообещала занять её место, даже ценой увольнения последней.***
Гигантское здание возвышалось перед взглядом взволнованной девушки. От его величественности она почувствовала себя ещё более беспомощной: в огромной системе Амели казалась лишней. Мимо проходящие японцы словно хотели уничтожить чужеродный элемент одним лишь взглядом, отчего колени невольно подкашивались. Но пути назад больше нет, а медлить нельзя: босс не потерпит опозданий в первый же день работы. Девушка выпрямила осанку и гордо подняла подбородок. Решительный шаг вперёд... Она отдала себя зданию Юмимото так, как отдала своё сердце стране Восходящего Солнца ещё двадцать лет назад.***
Первый рабочий день оказался не таким уж и сложным. Амели покорно выполняла поручения и не жалела стараний даже для самой незначительной задачи. Она медленно переводила документы, сверяя со словарём каждую фразу. Конечно, господин Саито невольно внушал страх злобным криком, но девушка не сдавалась. Совсем скоро она увидит свою непосредственную начальницу, мадемуазель Мори, и нужно быть морально готовой к ещё большей жестокости. Циничность текла у японского народа в крови: ради благих в своём понимании целей они ещё в прошлом веке закалывали штыками, отрезали головы, закапывали живьём… От всплывших в голове самурайских зверств всё вокруг поплыло. Амели знала, что её ждёт меньшая участь в современном цивилизованном обществе, но его болезненная целеустремлённость никуда не делась. Как бы девушка не хотела быть доброй, идея о свержении начальницы прочно сидела в сознании, словно спрятанный в карман сюрикен. Все мысли испарились при виде приближающейся девушки. — Здравствуйте, — послышалось от неё. — Недавно устроились? — Да-да, только сегодня… Я Амели. Амели Нотомб. — Хорошо, Амели, — на лице отразилась дружелюбная, но в то же время величественная улыбка. — Называй меня просто Фубуки. До этого Амели приходилось контактировать исключительно с азиатами-мужчинами, злобными и эмоциональными. Но встреченная девушка была не такой. Больше всего поражало великолепие её лица. Любая красота пронзительна, но японская особенно. Белая как лилия кожа, пленительные глаза, чётко очерченные губы и особые манеры превратили её в произведение искусства, непостижимое уму. За исключением удивительно высокого роста Фубуки была воплощением японской красоты. Её лицо отвечало представлению о гвоздике древней Японии, символу девушки благородного происхождения. Оно венчало изысканный силуэт: таким предназначалось править миром. Амели прищурилась и рассмотрела надпись на бейдже, чтобы узнать полное имя ещё малознакомой коллеги. «Боже», — вылетел шёпот, в мгновенье вырвав из сладких грёз. Фубуки Мори.***
— Как они могли взять иностранку и отдать её мне? — яростный голос заставил бухгалтера вздрогнуть. — Спокойно, Фубуки. — Я не могу успокоиться, — девушка расхаживала по небольшому кабинету, не находя в его светлых углах ни места для мрачных суждений. — Иметь дело с гайдзином сродни харакири. — Некоторые приезжие вполне исполнительные. У неё хорошее личное дело, тем более она жила в Японии раньше. — Её найм – большая ошибка! Западное тщеславие всегда противоречит ценностям компании. — Да ладно, что на тебя… — Довольно, к работе, — ядовито выплюнула Фубуки и поднялась. Выражение лица вновь обрело привычный для посторонних вид. Девушка никогда бы не позволила полностью отдаться эмоциям даже рядом с человеком, которого могла назвать другом. Мир слишком ясно дал понять, что доверие – удел слабых. — Просто смирись. Я тебе смело заявляю, что текучка кадров в Юмимото почти нулевая. Её не уволят, — мужчина покачал головой и вышел из помещения. Как только Фубуки осталась одна, она подошла к столу и тяжело на него облокотилась. Так старательно забываемый образ вновь и вновь будоражил нервы. Ногти вцепились в голову, трещавшую от мыслей, но одна из них всё же вызвала на лице ухмылку. Добиться увольнения действительно почти невозможно, но неподготовленный европейский ум, как хрусталь, можно разбить сложной работой. В случае с глуповатой на вид Амели план казался идеальным, поэтому девушка негласно его одобрила и вернулась к обязанностям.***
Дни шли долго и мучительно. Амели занималась всем, кроме перевода, который и был её специализацией. Она кропотливо перебирала документы, вела неподвластные ей расчёты и уставала быстрее, чем успевала набраться сил. Но даже в помутнённом от недосыпа поле зрения всегда виднелось то, что давало девушке второе дыхание. Фигура Фубуки. Переводя взгляд с однотипных бумаг на японку, Амели каждый раз улыбалась. Девушка лишь могла надеяться, что Фубуки её не замечает, но в глубине души именно взаимности она и жаждала. Даже если разум твердил, что мадемуазель Мори – неприкосновенный идол, мечтам иногда суждено сбываться. — Амели, — позвала начальница. Девушка вздрогнула и от неожиданности опустила глаза. — С сегодняшнего дня тебе поручено дополнительно заниматься осякуми. — Но когда я, наконец, смогу приступить к переводам? — Прости, испытательный срок. В Юмимото такие традиции, — Фубуки слегка пожала плечами. Амели лишь смиренно кивнула. — Я всё понимаю, это не твоя вина... Ты просто предана своей фирме. Ты хороший человек. На лице азиатки отразилась вежливая улыбка, после чего она вернулась к прежним обязанностям. Но даже простого движения вместе с коротким зрительным контактом было достаточно. Уже через полчаса Амели подробно изучила личное дело начальницы и узнала, что та не замужем. Ей захотелось кричать от неподдельной радости.***
— Делегация дружественной фирмы в бешенстве! Как вы могли? — стоял в ушах крик господина Саито. Он вышел из кабинета вице-президента с искажённым от ярости лицом, поэтому Амели успела подготовиться к худшему. — Как вы могли подавать кофе и говорить на совершенном японском? Непозволительная глупость! — Но я и правда им хорошо владею… — Молчать! Наши партнёры чувствовали себя неловко в присутствии белой, которая понимает их речь. Я поручу вас наказать вашей непосредственной начальнице. Фубуки стояла недалеко, внимательно наблюдая за ситуацией. Она быстро подошла к господину Саито и выслушала его приказ как впервые. Девушка была уверена, что Амели уже в шаге от слома. Надтреснутый голос был далёк от прежнего сладкозвучного, непослушные светлые волосы по ощущениям не укладывались несколько дней. И всё же в глуповатом образе бельгийки Фубуки находила нечто ангельско-детское – то, чем не обладал ни один знакомый ей японец. Несмотря на неопытность, любое поручение Амели выполняла беспрекословно, стараясь до последнего. Такое поведение импонировало Фубуки, даже если она никогда бы этого не признала. Но довольно. Девушка знала, чем закончилось её доверие иностранцам в прошлый раз. Она на мгновение закрыла глаза и постаралась не вспоминать ту ситуацию, постепенно вернувшись к истории с Амели. Пора нанести последний удар.***
Амели не могла найти себе места. Фубуки пригласила её в кабинет для разговора один на один. Никто не услышит их фразы, не увидит страстные жесты и чувственные поцелуи… Идеальный момент, чтобы сделать первый шаг. Его омрачал единственный факт: из-за противного господина Саито Амели сейчас ждёт строжайший выговор, а, возможно, и жестокое наказание. Фубуки её наверняка возненавидит! — Что тебе сказал руководитель? — приступила начальница, усаживаясь на место напротив Амели. — Приказал забыть японский. — Ты говорила по-японски, подавая кофе? — тонкие брови Фубуки неестественно поднялись. — Я ненавижу господина Саито, он злой и глупый! — Нет, ты неправа, — мягко улыбнувшись, ответила девушка. — Ну конечно. Ты добрая и не видишь зла. Только дурак может отдавать такие приказы! — Успокойся, не он это придумал, — после утешительной фразы Амели почувствовала на плече крепкую руку, заставляющую вздрогнуть. Боже мой, девушка ведь помнит, как читала, что японцы – совсем не тактильные люди! С их стороны даже малейшее прикосновение – проявление глубинных чувств. Неужели ей правда так повезло? Если бы Амели могла знать наверняка, она бы прямо сейчас рухнула в объятия собеседницы, словно в бездну! — Он только перевёл приказ господина Омоти, у него не было выбора, — продолжила начальница. — Тогда господин Омоти дурак! — Он своеобразный человек, но наш вице-президент. Мы ничего не можем поделать. Амели расплылась в широкой улыбке, словно отзеркаливая ласку собеседницы. — Прости, но тебе не избежать наказания. Придётся оставаться в офисе допоздна по крайней мере месяц. — Спасибо, Фубуки, — девушка воспользовалась шансом и пододвинулась к азиатке как можно ближе. — Ты не можешь мне помочь, но я всё равно у тебя в долгу. Мне стало легче благодаря твоей доброте. Амели забыла о наказании, словно по значимости оно было размером с сен. Разумеется, мадемуазель Мори лишь следовала приказам господина Саито, её нельзя ни в чём винить. Да и сейчас это не важно: важно лишь то, что они здесь только вдвоём. Амели выдвинулась вперёд и посмотрела в глаза собеседницы так уверенно, как могла. — Что-то ещё? — с видимым подозрением уточнила Фубуки. — Какой иероглиф для Фубуки? — Снежная буря… Я родилась в снежную бурю, — уточнила девушка. Амели готова поклясться, что узрела на светлой коже лёгкий румянец. — Конечно, в день, когда небесная красота встретилась с земной. В великолепном городе Нара с его колоколами. — Откуда ты знаешь, что это Нара? — Я изучила личные дела сотрудников, — Амели подсела к обескураженной собеседнице. Хоть руки и тряслись от волнения, одной из них всё же удалось приобнять Фубуки. — Я тоже родилась в Кансай. В Сукугаве, возле горы Кабуто. Говорят, там до сих пор бьётся сердце древней Японии. — Как и моё... — едва слышно добавила Фубуки, но тут же прочистила горло и отпрянула от Амели. — Вернёмся к работе. Девушке хотелось, чтобы это мгновение не кончалось никогда. По телу пронеслось приятное тепло, и Амели ощутила невероятную гордость. Только подумать, она была коллегой Фубуки Мори — королевы снежной бури в лесу.***
Какой стыд! Иностранка обнималась с начальницей – любой сотрудник поднял бы Фубуки на смех. Тупая Амели не знала о японских обычаях и считала такой жест нормальным, но реакция девушки на её поведение унизительна. Именно таким был Лоран: раскрепощённым, не знавшим границ. Он без зазрений совести обнимал Фубуки, не боялся пригласить её на танец, разгуливая по Синдзюку под звуки уличных музыкантов. Его открытость и чувство прекрасного заставляли сердце Фубуки биться быстрее, но они же обернулись против неё. Больше никто так не опозорит японку, она будет бороться с чувствами до последнего. — Фубуки! — радостно воскликнула Амели, как только переступила порог их рабочего кабинета. — Наконец-то мои знания будут востребованы. Господин Тенси предложил мне сделать подробный отчёт по бельгийскому проекту. Масло без жира, представляешь? Я займусь этим, пока господин Саитама в командировке. Не дождавшись ответа, Амели с энтузиазмом взяла принадлежности и удалилась в другой кабинет. Все заготовленные гневные фразы так и остались невысказанными, Фубуки была слишком поражена. Она не понимала, откуда в столь взрослом человеке может произрастать безмерная доброта. Возможно, Амели была слишком дурна, чтобы заметить, как мир жесток, а, возможно, её час ещё не настал. То ли жалость, то ли что-то другое щемило в груди и не позволяло прикончить карьеру бельгийки. Даже сейчас, когда Амели собственноручно отдала катану.***
Весь день Фубуки невольно вспоминала Лорана – человека, который того не заслуживал. Он был достоин лишь самой жестокой смертельной казни, которую мог предложить токийский следственный изолятор. Увы, предатель давно был в сотнях километрах от Токио, а, возможно, и от Японии. Когда офис всецело поглотила тьма, не озаряемая даже искусственным освещением, девушка перестала бороться. Пустота и мрак слились с состоянием её души воедино, образуя жуткий фантом. Сезон ханами. Улицы окрашиваются в розовый цвет сакуры, а настроение не печалит даже очередная переработка. Но и её мгновение, наконец, прошло: гордо-летящей походкой Фубуки направляется к дому, где её ждёт любимый человек. Уже завтра их отношениям исполнится три месяца, во что до сих пор трудно поверить. Первый серьёзный роман в жизни азиатки за двадцать девять лет – не иначе, как феномен. Или японское чудо, как с иронией говорят родители. Недалеко от дома по обыкновению продавали пурин: такой же нежный и лёгкий, как сегодняшний настрой Фубуки. Она захватила его по дороге. — Ло, ты дома? — звонко спросила девушка и попыталась постучаться с занятыми десертом руками. Когда ответа не последовало, уже взволнованной Фубуки пришлось отставить два пластиковых стакана. Она издала гораздо более пронзительный стук, но и на него никто не откликнулся. — Не шути так, ты должен был вернуться домой уже час назад. Девушка достала свою связку ключей, чтобы узнать, в чём дело. Но когда она открыла дверь, конечности парализовало. На призрачно-белом лице ещё долго читалась недоумение, и, в конце концов, японка стряхнула остатки шока. В тот же миг она побежала в спальню: пусто, тоже пусто! Обчищенное пространство напоминало необжитую съёмную квартиру, в которые нередко съезжаются студенты, но никак не дом Фубуки. Пятидесятидюймовый Toshiba, премиальный ноутбук от Fujitsu и даже сделанный по индивидуальному заказу котацу — грабитель унёс всё. Жадно глотая воздух, которого даже в отныне просторном помещении переставало хватать, девушка ринулась к шкатулке. Инкрустированные сапфиром серьги, доставшиеся японке ещё от бабушки, не лежали на месте. Только Лорен знал, куда Фубуки прячет драгоценности, не мог же он… Судорожно нажимая по сенсорным кнопкам, девушка в конце концов набрала нужный номер. Вместо ответа на том конце провода последовала фраза, которую пострадавшая ожидала меньше всего. «Абонент вне зоны действия сети». Девушка мгновенно сломалась. Она превратилась в рыдающий комок, который лежал в углу комнаты и время от времени вздрагивал от резких всхлипов. В аналогичном состоянии Фубуки была и сейчас. Впервые девушка позволила воедино сложиться обрывистым воспоминаниям, и они кадрами прокрутились в голове. Слишком болезненный опыт яростно атаковал рассудок, поэтому девушка не смогла сдержать слёз. — Фубуки! Всё в порядке, я здесь, — Амели сразу подбежала к начальнице и плотно к ней прижалась. Нет, только не сейчас, нет. Солёные слёзы утекали вместе с остатками туши так же, как последние капли достоинства. — Пошла вон! — Я не желаю тебе зла, пожалуйста, расскажи… — Вон! От оглушительного крика бельгийка плотно зажмурила глаза и убежала из кабинета. Как Фубуки могла забыть, что оставила ей дополнительную работу? Из-за одной ошибки недалёкая гайдзин застала её ночью в истерике. Слишком долго Фубуки давала послабления столь безобразному созданию, но теперь оно в полной мере обречено на ад.***
Азиатка смотрела вперёд пустыми глазами. В одной руке она держала бутылку столового саке, а в другой – стеклянную рюмку. Отчего-то Фубуки захотелось ухмыльнуться: какой смысл от этого сосуда, если пьёт она далеко не рюмочными дозами? Уже неделю назад заветное желание девушки исполнилось: Амели уволили за непростительный поступок, на который господину Омоти указали в докладной записке. Взяв работу господина Саитамы, и без того осуждаемая японским начальством гайдзин обрекла себя на провал. Знала ли Амели об авторе записки или нет, но она не зашла попрощаться с Фубуки. Сначала начальница радовалась. Наконец, она была свободна от обязанности ежедневно наставлять неприятного ей человека. Наконец, ни одно чужестранное лицо не напоминало бы о мерзком, лицемерном существе, которого так и не нашла полиция. Но почему-то увольнение не принесло должного облегчения. Безграничный спектр эмоций так и остался невыраженным, а одиночество засело в груди тяжким грузом. Никто так не восхищался Фубуки, как Амели, никто так покорно не выполнял её приказы. Признаться, даже сама Фубуки никогда себя не любила, поэтому обожествление со стороны коллеги казалось ей чем-то невозможным. Но сейчас, заглушая рассудок хересным ядом, она бы отдала многое, чтобы величественно возвышаться над подчинённой. А почему нет? Надо действовать! Нелепо перекатившись с дивана на пол, японка отставила пустые сосуды и кое-как поднялась на ноги. Даже в шатком положении её тело переполняла решительность, поэтому Фубуки принялась рыться в сумке. Там она нашла ранее сделанную копию личного дела Амели и переписала нужный адрес. Один звонок в такси – и дело закрыто.***
Поездка оказалась недолгой, за что Фубуки была благодарна всем японским божествам. От быстрой дороги её не на шутку укачивало, а головная боль заставляла жмуриться и хотеть заснуть прямо здесь и сейчас. Но нужно не забывать главную цель. Девушка агрессивно стучала в дверь. Первый раз, второй, третий – все оставались без ответа. Воспоминания о весеннем дне отогнало паршивое состояние, поэтому Фубуки безвольно повалилась на колени. Неужели этим человеком так восхищалась Амели? От заданного ей же вопроса азиатка пьяно рассмеялась. Наконец, возле двери послышались движения. Фубуки оперлась на дверную ручку и заставила себя встать, гордо выпрямившись. Амели должна её видеть лишь в наилучшем состоянии, как бы абсурдно это сейчас не звучало. Но вместо голубоглазой блондинки на пороге появилась плотная женщина азиатской внешности. — М-можно Амели? Амели Нотомб. — Амели здесь больше не живёт, — сурово буркнула незнакомка и закрылась перед носом потерянной Фубуки. — Как? — возмутилась она самой себе. — Как не живёт? И вновь к глазам предательски подступили слёзы. Не сейчас, девушка не настроена себя жалеть уже во второй раз за месяц. Она сморгнула остатки эмоций и бесконтрольно села на пол. Какая забавная жизнь. Ты учишься держать мнение и чувства при себе, изолируешься от социума и перестаёшь доверять людям. Но один из них всё же находит к тебе подход. Этот мерзкий гад втирается в доверие и заставляет раскрывать самые личные тайны, после чего режет по настежь открытому сердцу. Ты перестаёшь верить обществу, вновь выстраиваешь барьер и надеешься на счастье. Но даже так, отвергая любовь, ты от него отдаляешься. Жизнь – несправедливая игра, в которой всегда остаёшься в проигрыше. Человек обречён на страдания. — Лучше я проведу эти минуты с тобой, чем сдохну в подъезде от одиночества, — невнятно заключила Фубуки. Она медленно хлопнула себя по лбу и вспомнила, что у неё есть номер Амели. Так зачем же ждать, когда шанс на взаимность стремительно гаснет! Набирая заветные цифры, Фубуки молилась, чтобы её простили. Ниже пасть уже некуда, ведь гордость ушла ещё с последней выпитой рюмкой. Всё, чего желала девушка – утешения и понимания. Ей хотелось по-настоящему быть принятой хоть одним человеком за почти тридцать лет. Но после нажатия зелёной кнопки шанс угас так же, как и огонь в глазах Фубуки. «Абонент вне зоны действия сети».