Последний шанс

Беспощадно в небе светит солнце у ребят над головой. Знойные лучи словно давили двойной ношей на плечи Мо, заставляя его то и дело глубоко вздыхать и смаргивать пот, который застилал мутные глаза. Тяжело переставляя по сухой земле гудящие ноги, Шань уже не бежал, просто не было сил. Поправляя то с одного плеча, то с другого лямки рюкзаков, а следом и тушу на спине, он упрямо вышагивал по направлению к особняку. — Потерпи еще немного, Тянь, мы уже почти пришли. Ты только не подыхай там, иначе я сам тебя убью. Слышишь? — шептал себе под нос рыжеволосый, подтягивая свою ношу повыше, — Ладно так и быть я больше не буду называть тебя придурком, когда ты очнешься. Блядь, только приди в себя. Толи от поднятой знойным ветром пыли, толи от безысходности в уголках глаз Мо то и дело скапливались непрошенные слезы. Сквозь дымку в глазах, в далеке он увидел знакомый забор и крышу дома. Собрав в себя последние силы, Шань побежал в его сторону. Легкие горели и отказывались работать, ноги гнулись лишь по инерции. Со всей силы пнув дверь в особняк, Мо Гуань Шань прокричал: — Хэ Чэн! Цю Гэ! Скорее помогите, блядь, где вы там шляетесь! — он сел у порога, скинув с плеч рюкзаки, а Хэ Тяня уложил себе на колени. Через пару минут из коридора выбежали те, кого так отчаянно звал Мо. Не проронив ни слова беловолосый подхватил на руки тело младшего Хэ и побежал в сторону их с Тянем комнаты. Чэн все это время стоял посреди коридора потупив взгляд в одну точку. — Эй, он хоть знает что делать? — тяжело вставая с порога, Мо подошел вплотную к Хэ Чэну и выжидающе посмотрел на него. — Не волнуйся, Цю Гэ хорошо обученный человек. Он часто латал своих военных товарищей в былое время, — он отошел, присел на кресло рядом с камином и закурил. Руки его еле заметно подрагивали, а взгляд был пустым. Вся эта картина не сильно внушала доверие Мо. — Все с тобой ясно. Я пошел к нему, — прохрипел рыжеволосый и развернулся в сторону коридора, намереваясь пойти за Цю. — Тебе лучше не мешать ему сейчас. Только хуже будет, — Чэн сделал глубокую затяжку, тяжело выдохнул, все это время даже не поднимая глаз с пола. — Ладно, я подожду у двери, — стоило довериться этому бугаю, сейчас от меня никакого толку, подумал Мо. Он дошел до двери, ведущей в их комнату, приложил к ней ухо. Ничего не слышно. Тяжело вздохнув, Шань уселся около нее, подперев голову руками. В мозгу то и дело всплывали образы того отвратительного зомби, бледное лицо Хэ Тяня. Его еле заметная, вымученная улыбка, когда он стирал дорожки слез с моих щек. От этих мыслей нещадно сжималось сердце, щипало глаза. Мо откинул голову на стену, взглянул на потолок, зажмурил что есть мочи глаза— это все моя вина... Спустя вечность, как показалось Мо, дверь открылась. Оттуда вышел чуть взмокший Цю Гэ, вытирающий руки полотенцем. — Я его подлатал маленько. Сейчас все зависит от него. Не смотри на меня такими глазами, очухается твой дружок, — он кинул полотенце в руки Мо и ушел. Пару минут он смотрел вслед удаляющегося Цю Гэ, переводя дух. Все таки собравшись с силами, Шань вошел в комнату. На прикроватном столике стояла железная чашка с кровавыми бинтами и какими-то хирургическими инструментами. Дрожащими руками он схватил ее в руки и пошел в ванную. Выбросив в ведро грязные бинты, он убрал чашку в раковину и замочил ее. Мо было страшно подойти к кровати, взглянуть в его лицо. Что если он больше не придет в себя, что тогда делать? — эти мысли навязчиво крутились в его голове. — Я больше не буду обузой для тебя, — прошептал Мо и взял с верхней полки чистые полотенца и чашку. Набрав в нее теплой воды, он подошел к кровати. На ней лежал укрытый теплым одеялом по самую шею Хэ Тянь. Лицо его больше не было того страшного белого оттенка, губы плотно сжаты, а брови слегка нахмурены. Шань поставил стул у изголовья кровати, положил на тумбочку чашку с водой и чистые полотенца, сел. Он рассматривал его лицо, которое только начало покрываться здоровым розовым румянцем. Тянь был слегка взмокшим и длинная черная челка прилипла к теплому лбу, пряча за собой закрытые глаза. Мо провел по его лбу, убирая навязчивую челку. Рука словно отдельно от головы своего хозяина продолжила свой путь, очерчивая сильнее выступившие скулы, спускаясь к подбородку. Остановившись у губ, что пленили взор. Они были бледнее чем обычно, сухие, но такие теплые. Приходя в себя, Мо отдернул руку и отвернулся слегка краснея кончиками ушей. Он намочил одно из полотенец в теплой воде и стал обтирать сначала лицо, затем шею. Отложив его, Мо привстал со стула, чтобы убрать одеяло. Под ним Хэ Тянь лежал в одних штанах. Его грудь то и дело тяжело вздымалась, словно доказывая рыжеволосому, что он все еще жив. Шань взглянул на левую руку, точнее на то, что от нее осталось, она была хорошо забинтована и в некоторых местах виднелись красные пятна крови. Сменив полотенце, рыжеволосый стал обтирать его грудь, спускаясь к крепкому торсу, на котором хорошо очерчивались кубики пресса. Тихо ругнувшись под нос, Мо Гуань Шань снова укрыл Тяня дрожащими пальцами и отвернулся к окну. Его щеки горели алым, также как и закат за окном. Незаметно для себя Мо уснул, сидя за стулом, а головой уткнувшись куда-то в здоровую руку Хэ Тяня. Во сне он видел бескрайний зеленый луг с кучей разноцветных неземных цветов, что слепили своей красотой. Словно по наитию он обернулся и увидел перед собой Хэ Тяня, что широко ему улыбался. Его серые глаза, там на цветочном поле, казались Мо Гуань Шаню самыми яркими и живыми. Проснулся рыжеволосый внезапно, когда на небе уже стояла луна и светила прямо в открытое окошко. На постели лежал Хэ, он глубоко и резко дышал, рот был слегка приоткрыт. На его лбу выступила испарина, брови нахмурены, а здоровая рука слегка подрагивала. — Эй, Тянь, проснись ты чего? Ты же не помираешь я надеюсь? Давай, приходи в себя, — Шань держал его за правую руку, слегка поглаживая. Спустя пару минут Хэ приоткрыл глаза и посмотрел в сторону рыжеволосого. — Привет, Малыш Мо. Ты чего не спишь? —он улыбнулся уголком губ, после чего резко нахмурился и отвернулся тихо шипя. — Что такое? Болит? — резко подскачив со стула, Шань оббежал кровать и сел со стороны культи. — Я хотел почесать нос рукой, а там ничего нет, прикинь? Там ничего нет, но так больно, Шань-Шань, — он снова улыбнулся и уже здоровой рукой потянулся к руке Мо. Касаясь только кончиками пальцев, Хэ выводил узоры на кисти рыжеволосого. Густо краснея ушами Шань нахмурился, но неуверенно взял Тяня за руку и слегка сжал. — Прости меня, Хэ Тянь, больше такого не будет. Я исправлюсь, я.., — договорить ему не дал черноволосый, приложивший к его губам указательный палец. — Хорошо, Малыш, я тебя понял. Давай лучше прогуляемся. Тут в соседней комнате есть большой балкон, посидим там немного. А то мне как-то душно и рука болит, — состроив жалобное лицо, он откинулся на подушки и вымученно прокряхтел. 《Вот же актер, хренов》, —подумал Мо, закатив глаза, но все таки согласился. Откопав в шкафу черный теплый плед, Мо накинул его на плечи Хэ Тяню аккуратно избегая касания поврежденной части руки. После чего они направились в соседнюю комнату, она была обустроена также как и их, но было видно, что ремонт в ней еще не закончен. Только вот напротив кровати было не окно, а видно было большой широкий балкон. Выйдя на него, их обдало прохладным ночным ветерком. Небо было полностью черным с множеством белых вкраплений звезд. — Ночь сегодня прекрасна, не правда ли, Малыш Мо, — Хэ смотрел куда-то вдаль, слегка улыбаясь. Ветер путался в его волосах, развевая их в разных направлениях, словно черные ленты. — Да.., — прошептал Мо, слегка краснея. Он невольно засмотрелся на профиль черноволосого. Сейчас при лунном свете в ночи он выглядел даже лучше чем в его сне. — Теперь то тебе точно от меня никуда не деться, Шань, — он повернулся в сторону Мо и ухмыльнулся уголком губ, подходя к нему ближе. — Я буду заботиться о тебе, всегда, — смотря прямо в глаза Тяня, твердо ответил рыжеволосый. — Значит теперь мы навсегда связаны? — кладя здоровую руку на щеку Мо, прошептал в самые губы Тянь. — Навсегда, — выдохнул Шань, придвигаясь еще ближе, накрывая губы черноволосого своими и целуя. Это было лишь мимолетное касание губ, после которого Мо густо покраснел и опустил голову, пряча глаза. Только вот долго прятаться ему не пришлось. Хэ Тянь взял того за подбородок и снова коснулся его губ, углубляя поцелуй. Скользя своим мягким языком сначала по небу, затем исследуя чужой язык. Мо жмурился и краснел, но медленно и неумело стал отвечать на поцелуй, зарывшись своими руками в черные как смоль волосы и перебирая их между пальцами. Неохотно отрываясь от сладких губ, Хэ Тянь провел по ним кончиками пальцев здоровой руки и прошептал: — Навсегда...