***
Ночью приснился очередной кошмар. Мама кричала. По коже пробежали неприятные мурашки, и Тэхён вскочил в поту, хватаясь за грудь. За окном бушевал ветер, дерево, что стояло у крыльца, хлестало ветками по перилам балкона. Так страшно стало, как в тот день, когда он видел мать в последний раз. Её стеклянные глаза были такими яркими во сне, а её бледное холодное тело вдруг ожило. Она так кричала, что даже сейчас её голос звенел в ушах. Быть сейчас одному невыносимо. Раньше можно было позвонить Чимину или Чонгуку. Они прибежали бы сразу. Тэхён по привычке схватил телефон, нашёл в контактах Чонгука, но не стал нажимать на звонок. Нет. Вспомнилось, что в квартире 416 есть кое-кто другой. А вдруг он не спит? Может быть, сидит за своим ноутбуком и проводит свои махинации или смотрит телевизор. Тэхён спал обычно прямо в халате. После душа накидывал на себя, в нём же и ложился. Летом это приятно. Освежает. Когда холодно, снимал влажный халат, оставался голым, укрываясь одеялом. Ни одна пижама ему так и не подошла. А у него же чувствительная кожа: то резинка на поясе давит, то ткань колючая, то длина брюк неудобная, то пуговицы давят в рёбра. Он быстро накинул на себя футболку и шорты, зацепил на выходе шлёпанцы и побежал на балкон. Лучше он перелезет, чем будет тарабанить в дверь посреди ночи. Вроде бы они с соседом уже подружились, можно и так нагрянуть к нему. Он аккуратно перелез и заглянул в окно с его балкона — свет не горел. На цыпочках он пробрался в спальню: Юнги уснул прямо с ноутбуком на животе. Тэ убрал его на тумбочку и сел на корточки. Благодаря свету за окном можно разглядеть его лицо. Такое спокойное. Волосы растрёпаны. Думал Тэ разбудить его, но лучше не тревожить его сон. Не испугается же он утром, если увидит рядом своего соседа на кровати? Можно же лечь рядом? Хотелось прикоснуться к нему. Кожа такая бархатная, пахла как мандарины. Говорил Юнги, что ничего не хочет, а по дому разбросаны кожурки от мандарин. Даже на тумбочке лежали. Рука сама потянулась к нему. Просто коснуться его на мгновение. Такая тёплая кожа, как парное молоко. Костяшками пальцев Тэхён провёл по его щеке. «Какие губы у него сухие», — подумал он. Юнги вдруг вздрогнул, поднял руку к лицу, нащупал во сне чужие пальцы и потянул к себе. Тэхён оказался на постели, объятый руками и ногами. Видно, этот сосед перепутал Тэ либо с кем-то либо попросту с подушкой. Зато страх как рукой сняло. Ночной кошмар позабылся, его укутали в тепло, и он растворился, словно сахарная вата в воде. Снова сердцебиение начало отдаваться неритмичной пульсацией в висках. Юнги понежился щекой о тэхёнову спину, прижался покрепче. Лучше не двигаться, не то он проснётся и испугается. Тэхён неожиданно почувствовал что-то упирающееся в ягодицы. Он спустил руку, чтобы нащупать, думал, что в кармане его что-то лежит, тот же телефон, но форма была не та. Он в мгновение ока отдёрнул руку. «Кажется, у него стоит, чёрт». Как неловко. Наверное, ему снится какая-нибудь симпатичная девушка, и он подумал, что Тэхён — это она. Или это просто рефлекс. Ну и что делать? Не лежать же так, когда в тебя упирается чужое мужское достоинство. Надо просто не двигаться, тогда он расслабится. А может, у него затекут руки или ноги, и он отвернётся, ляжет на другую сторону? «Надо было подольше пощупать, узнать, какой он», — пробежала мысль в голове. Тэхён совсем с ума сошёл? Что за дурацкие мысли? Конечно, любопытство оно такое, задаёт в голове разные не к месту вопросы, но это уже совсем перебор. Но друзья тоже ведь разные бывают. Чонгук, когда узнал, что у его друга размер приличный, не как у корейцев, а как у африканцев практически, сначала не поверил, потом увидел сам в школьной раздевалке, просил дать потрогать и сравнить со своим. Тэ, конечно, отказался, посчитав это пошлой глупостью, но сейчас у самого возникли такие мысли. Хотелось тоже сравнить, скорее всего. Все мужчины озабочены своим размером. По первому прикосновению, даже через ткань, чувствовалось, что у Юнги он твёрдый, как камень. Если рассчитать примерную длину… Тэхён уплыл в свои мысли, немного двинул ягодицами, и по ощущениям понял, что Мин Юнги природа тоже не обделила. «Не, у меня точно больше», — гордо хмыкнул он самому себе и устроился головой в подушке. Пора спать. Паника отпустила, здесь спокойно и тепло, можно расслабиться и провалиться в сон. Тёплая рука залезла под футболку, погладила по животу. Сердце опять начало избивать ребра. Так не пойдёт. Юнги хоть и спит, но видимо, постоянно распускает свои руки с девушками — Тэ решил поменять позу. Он освободился от рук, перелез через него и обнял Юнги сзади, как подушку, такую как у беременных, длинную и мягкую. Уж лучше самому его обнимать, чтобы он больше так не поглаживал по области в зоне пупка и ниже. Это вызывало желание близости, а девушки теперь нет, так что не хочется себя мучить. Вкусно пахли его волосы. Приятный всё-таки Юнги. Ему понравилось, что его обнимают. Прижался бёдрами поближе к «подушке» сзади, съёжился и понежился о тэхёнову руку. Так хорошо. Вот так можно заснуть. Едва Тэхён закрыл глаза, как крепко уснул, а когда проснулся, сосед лежал на боку, опираясь на локоть и смотрел на него безотрывно. — Доброе утро, Звёздочка. — Доброе… — Я чуть коньки не отбросил, когда тебя увидел. — Мне приснился кошмар, я не мог оставаться один, — Тэ неуверенно взглянул на соседа. — Ты же не против? Юнги немного подумал, а потом произнёс: — Я могу неправильно подумать. — Неправильно? — Тэ не понял. О чём можно подумать? Если бы это была девушка, тогда да, в любом случае возникнут подозрения, что она даёт намёки, но в данном случае к нему лёг парень. — Только не говори, что ты не в курсе, что мужчины спят с мужчинами. — Юнги встал с кровати и пошёл в ванную. Тэхён аж поперхнулся слюной. Он, конечно, слышал, но никогда об этом не задумывался. У него даже нет таких друзей и знакомых. Соседи у него разные, а вот «таких» он в жизни не встречал. И к чему бы Юнги об этом говорил? Он что из «тех самых»? — Я в курсе, просто… почему ты об этом говоришь? — Тэ встал в проёме, наблюдая как сосед умывается. — Я же тебе говорил про своего бывшего. Ты так и не понял? — В смысле, ты говорил про парня? — выпучил глаза Тэ. — Ну да. Вот такого Тэхён точно не ожидал, и мысли подобной не возникало. Это даже как-то странно. Кровь сразу ударила в голову и в щёки, напомнив о том, как Юнги прижимался к его ягодицам во сне. Значит, Юнги не перепутал его с девушкой, это была реакция на него. На Тэхёна. С одной стороны, как-то не по себе, а с другой — будто сделали комплимент. Значит, Тэхён привлекательный настолько, что даже парня возбудил? — Осуждаешь… — Юнги вздохнул и направился на кухню. — Н-нет, вовсе нет. — Тэ поплёлся за ним. — Я просто не ожидал. — По лицу видно, что осуждаешь. — Я не осуждаю. Это твоя личная жизнь. Просто… — Тэхён кашлянул в кулак. Надо дать понять соседу, что сам он обычный. — Я не такой. Мне девушки нравятся. — И зачем ты мне это говоришь так? — Как? — растерялся Тэ. А вдруг Юнги помнит, что было ночью? Тэхён даже «нечаянно» коснулся его паха, а потом ещё задницей своей потёрся, чтобы размер определить. — Не знаю… странно ты себя ведёшь. — Я лучше пойду почищу зубы. — Чтобы ты знал, — услышал Тэхён, когда схватился за ручку входной двери, — ты меня не привлекаешь в этом плане. — Да, мы же просто друзья.***
Тэхён оказался в своей квартире быстрее пули. Не привлекает его? Какая-то обида возникла, Тэхён даже пнул унитаз, пока умывался. Острая боль в мизинце заставила съёжиться. — Не привлекаю? А кто ко мне ночью приставал? — громко буркнул он, разговаривая со своим отражением. Странно, что вообще это его задело. С чего Тэхёна злит то, что он не привлекает мужчину? Глупость. Наверное, это просто внутреннее эго. Не нужно было идти ночью к соседу и ложиться к нему в постель. Надо было поставить какой-нибудь фильм, немного помучаться от бессонницы и заснуть под какую-нибудь мелодраму, сейчас бы не краснел от мысли, что Мин Юнги касался его своим достоинством, пусть и через одежду. Он перестал об этом думать, сразу же переключившись на работу. Шеф прислал новый заказ, и теперь есть новый компьютер, чтобы сделать обработку. А ещё нужно заняться фотографиями Хоён. Работа, заваренная лапша быстрого приготовления, тихая музыка, которую он всегда включал для фона. Он вернулся в привычный ритм жизни. Между делом курил прямо в квартире, как всегда. Сам уже не чувствовал въевшегося в мебель и стены запаха сигарет, хотя кого это заботит? Он давно начал курить, ещё лет с четырнадцати: взрослые ведь это делали, тоже хотелось попробовать. Они всегда закуривали сигарету, когда злились или нервничали, казалось, что это какое-то успокоение — так и есть. В любой непонятной ситуации можно подышать никотином, и жизнь становится лучше, даже если она в полной жопе. День прошёл незаметно, как и ночь, и даже следующий день. Сосед ни разу не зашёл за целые сутки, не написал сообщение, не позвонил. «А сказал, что будет рядом со мной семьдесят лет», — мысленно огорчился Тэ, уткнувшись в подушку. Страшно, что Юнги вдруг взял и переехал. Тэхён за двое суток даже не выходил в подъезд: а вдруг Мин Юнги там не будет, а новым соседом будет какой-нибудь… не Юнги. С каких пор вдруг Безымянный стал так важен? Знакомы всего несколько дней, проведённые вместе часы можно пересчитать по пальцам. Неужели Тэ так его обидел? Они ведь даже не ругались, не кричали друг на друга. Юнги просто сказал, что Тэхён ему не нравится, а тот ушёл умываться. Правда, к завтраку так и не вернулся. Чёрт, до него только дошло: Юнги, наверное, думает, что Тэхён какой-нибудь гомофоб. Это совсем не так. Он всегда считал, что людей не касается то, кто с кем спит. Чувство вины кольнуло прямо в желудок, даже аппетит пропал, несмотря на то, что на столе стояли наггетсы. Пусть это полуфабрикаты, но он очень редко их покупает. Так не пойдёт. Без Юнги как-то тоскливо. А его не слышно, ни его движений по квартире, ни шагов в подъезде — ничего. Тэ его даже со своего балкона пытался послушать — гробовая тишина. Мысль, что он купил или снял себе новую квартиру на имя какого-нибудь Хансока — и почему вымышленное имя вызывает ревность? — заставила взять себя в руки и выйти в коридор. Юнги, кажется, хотел сделать то же самое — пойти к Тэ, — потому что его дверь была открыта, а сам стоял в сланцах и в домашней одежде. — Я думал, что больше не увижу тебя, — без задней мысли Тэхён бросился его обнять. Надо было доказать себе, что он настоящий. — Я просто думал, что тебе некомфортно со мной после… — его самые тёплые на свете руки оказались на спине. Они такой идеальной температуры, что даже через футболку приятно. Не холодные, не горячие, не потные. — А я думал, что ты переехал. Прости. Я не хотел тебя обидеть. Ты самый комфортный человек на всей земле. Мне абсолютно всё равно, с кем ты спишь. Правда. — Да ни с кем я не сплю… — оправдался Юнги. Тэхён, когда сказал свои последние слова, почувствовал что-то внутри, будто сказанное было произнесено неправильно. От мысли, что Юнги вот так обнимал кого-то ночью, как его пару ночей назад, кровь необычно бродила по венам. Даже представлять Юнги с кем-то неприятно. Не потому что Тэ гомофоб, а просто… хочется, чтобы только Тэхён был ему важен. Ему даже на мгновение показалось, что он меркантильный, что это потому что Юнги обещал исполнять его желания, не кого-то другого. Юнги даже не обязан, по сути. Почему же его ответ «я ни с кем не сплю» вызывал такую радость и облегчение? Хорошо, что Юнги не видел его довольную улыбку, пока обнимались. Что бы он подумал? С одной стороны, хотелось, конечно, узнать его мнение, а с другой… за свои необъяснимые эмоции стыдно. Тэхён будет выглядеть ребёнком, который борется с братом или сестрой за внимание матери. — Я не терял времени зря, — разорвал Юнги объятие, его лицо было взволнованным: — Я исполню ещё одно твоё желание. «Ты не бросил меня, ты уже исполнил моё желание», — прозвучало в голове, но Тэхён ответил вслух только: — Какое? — «Стоять босиком на песке». — Да… в Тэгу есть пляж, а времени не было, чтобы прогуляться там… — Идём! Юнги позвал его за собой на крышу. Что интересно он там забыл? Но Тэ побежал за ним, не задумываясь. Удивительно: кажется, если он потянет за собой, чтобы вместе спрыгнуть с карниза, Тэ так же не будет сомневаться. Перед глазами — самый настоящий пляж! Половина огромной крыши просто засыпана песком, а голубое небо на фоне кажется настоящим морем. Как такое вообще возможно? Чем он занимался двое суток? Таскал песок? Тэхён настолько увлёкся работой, что не слышал шаги по лестницам? Юнги даже не говорил, сел на корточки, сам снял обувь со своего соседа и потянул на «пляж». Ступни ощутили щекотку. Миллионы маленьких точек ласкали кожу, проникая между пальцев и попадая даже на щиколотки. Кто бы знал, что кожа меж пальцев на ногах такая чувствительная… Тэхён ещё не испытывал оргазма от секса, но это явно не хуже! Нет ничего лучше чувства, чем ходить босиком по песку. Разумеется, Тэхён тысячи раз заберёт свои слова обратно, когда Юнги в очередной раз исполнит желание, но песок… Тэхён смеялся как ребёнок, пока топал и прыгал по «пляжу». Очень не хватало моря или океана, и всё равно, даже ветерок подыгрывал — воображение чувствовало морской запах. Это не крыша дома, это не Тэгу, это не Корея. Это курорт получше, чем какой-то там Сан-Тропе, это прекраснее, чем Мальдивы или любое другое существующее или несуществующее место. Не сдержавшись, Тэхён обнял своего соседа, уткнулся в его мягкие волосы, чуть не расплакался от счастья. Каждое новое желание наполняло всё большей радостью, таким трепетом, который в жизни не испытывал. Юнги погладил по спине, и от этого неожиданно появились мурашки на коже, прям как песок на крыше: — Я закажу сюда джакузи. Он тоже в твоём дневнике, поэтому… — Не пропадай больше, — сначала Тэхён хотел сказать «спасибо», а вырвалось это. — Я не пропадал. — Тебя целых два дня не было. — Прости. Я был занят крышей и не хотел, чтобы со мной ты чувствовал себя неловко. Неважно, что он подумает: Тэхён крепко сжимал его в своих руках, чтобы знать, что он настоящий, что он здесь и никуда не уехал. Благо что Юнги ничего не говорил. Отпустил его Тэ только через несколько минут, продолжив восторгаться их личным «пляжем». Грех не покурить на нём. Вместе. С собой не было сигарет, Юнги сбегал домой, принёс пачку, а вместе с ней — бокалы с каким-то разноцветным напитком. Сел он на песок и протянул хрустальный — не из дешёвого стекла, а хрустальный — фужер. В глазах снова горело предвкушение. Он снова что-то задумал? — Это алкогольный коктейль. Называется «секс на пляже». Довольно слабый, но сладкий. Тэхёну же не стоит пить алкоголь. На самом деле ему многое, что советовали не употреблять, когда сказали, что нужно беречь своё здоровье. Когда он записывал в блокнот своё желание попробовать алкоголь, а ещё — «напиться», сделал это до того, как ему объявили о том, что ему и курить не советуют. От алкоголя несложно отказаться, как и от физических нагрузок, несложно отказаться от очень жирной пищи, хотя он особо не различал жирность еды, так что забил на это. А вот сигареты Тэхён не перестанет курить никогда, да и они не вызывали боли в груди и аритмию. «Не нужно зря заставлять Юнги волноваться». — Никогда не пробовал секс на пляже, — Тэ чокнулся с соседом бокалами и сделал первый глоток. — Я же не стану алкоголиком? Как мой дядя? — Не думаю. — Когда люди пьют, творят глупые вещи. — Я ничего не творил. — Мой друг, Чонгук, как-то, когда выпил, — засмеялся Тэ, погрузившись в ностальгию, — спрашивал, можем ли мы поцеловаться. Он хотел узнать, хорошо ли он целуется. — А ты — что? — Конечно, я отказался. Он был пьян и не соображал. — А мне кажется, что очень даже соображал, — Юнги как-то недовольно пригубил коктейля. — Когда люди под градусом, обычно говорят то, что трезвыми сказать не могут. — Хочешь сказать, что Чонгук хотел меня поцеловать? — ещё больше засмеялся Тэхён, а потом улыбка сошла на нет: — Он всего лишь предатель. Теперь с моей бывшей встречается. — Расскажи мне. Почему на тебе это, — Юнги схватился за браслет на тэхёновой ноге и в попытке как-то пошутить спросил: — Ты с ним даже моешься? — Он водонепроницаемый, — улыбнулся Тэ. Стоит рассказать о том, что случилось. Хотелось в прошлый раз, но как-то не вышло. — Это был июль, каникулы, день рождения Чонгука. Он хорошо учится, но любит хулиганить, как я. Я раньше часто что-то воровал. Конечно, не у тётушки Хан и не в супермаркетах, где всё пищит, а на рынках в основном. Когда я ребёнком оставался один, а дядя тратил всё на наркоту и алкоголь, другого выхода не было. Мне нужно было есть… — Тэхён понял, что отвлёкся от главного. — Так вот, я всё время творил глупости, дрался, это стало нормой жизни. А Чонгук был не таким. Ему просто хотелось сделать что-то назло своему отцу. Я не знал, что ему подарить, вот и предложил, мол, давай угоним тачку. Я, честно сказать, думал, что он откажется, но он не просто согласился, он хотел угнать дорогую машину, необычную, такую, чтобы это вошло в историю не только в нашем районе, но и во всём городе. Друзья наши тоже были за, кто-то из них предложил машину мэра. Я уже и не вспомню кто. — И вы угнали машину мэра? В открытую? — Не совсем в открытую. Друзья ждали на одном СТО, чтобы там убрать номера и всё прочее, а оттуда продать куда-то в Китай и сразу же отправить. Мы с Чонгуком пошли за машиной. Чонгука отец знал мэра, поэтому мы были в курсе, что он уехал в отпуск, его загородный дом был пустым. Там камер и сигнализации не было. Мы залезли туда, зашли внутрь, чтобы ключи найти. Я же был уверен, что такие люди хранят ключи прямо в прихожей на столике. Так и вышло. Они лежали там, в вазочке. А рядом, в гостиной, лежали дорогие часы в специальной коробке. Чонгук предложил украсть и их, но я отказался, потому что это уже слишком. С машиной был план, один наш друг разбирался в этом — мы бы остались незамеченными, а вот часы мы не обсуждали. В общем, мы угнали тачку и уехали. Оказалось, что Чонгук всё-таки забрал часы, а они лежали на каком-то датчике, кажется. Дорогущие часы, которые мэру кто-то подарил. Они стоили дороже, чем та машина. То ли из-за часов, то ли мы просто что-то упустили, но за нами сразу же выехала полиция. Чонгук был за рулём, он въехал в какой-то камень, и пока я пришёл в себя, он сбежал. Меня взяли с пассажирского сидения, допрашивали. Они думали, что я один виноват. Часы те разбились, мне выписали огромный штраф, который я даже за всю жизнь бы не закрыл. Я говорил им всё, как было, но никто не слушал. Мой адвокат сразу сказал, что я испортил себе жизнь. На суде обвиняли меня все, кому не лень. Вызывали моих учителей, друзей, одноклассников. Все говорили, что я хулиган, плохо учусь, что от меня, в принципе, этого и ожидали. Даже Чимин, мой друг детства, и Чонгук, человек, которого я бы назвал лучшим другом. В итоге, судья сжалился, и меня посадили под домашний арест на семь месяцев. Сказали, что если я ещё что-то сделаю, то отправят в колонию. Чонгука отец обеспеченный человек, заплатил за меня штраф, попросил извинения у мэра за меня. Я вот сижу теперь. — Этот Чонгук, если у него отец шишка, отделался деньгами, это точно. — Да, мне Хоён то же самое сказала, — Тэхён сделал ещё глоток коктейля — внутри как-то всё расслабилось. В голове ощущение, будто сейчас всё по плечу. Проблем в жизни вообще нет! Так действует алкоголь? — Я увезу тебя отсюда после того, как тебя освободят, — воскликнул Юнги. — Мы будем жить подальше от таких людей. — В Лондон! — вспомнил Тэ город, который возник в мечтах. — Там мы будем счастливыми… — Да, в Лондон. Потом в Нью-йорк, Париж, Рим! — Юнги говорил так возбуждённо, будто это были его собственные желания. — У тебя появились свои мечты? — обрадовался Тэ. Это же его план: сделать так, чтобы у Юнги появились собственные. — Нет. Это твои мечты. А я же обещал их исполнить. — Хочу, чтобы у тебя были свои желания. Скажи мне, если что-то захочешь. Я тоже хочу что-нибудь сделать для тебя. — Я похож на компьютер. Мне можно задать код. Самому мне ничего не нужно. — Ты человек, Юнги. Живой человек. Ты не можешь жить без мечты. Хотя бы одной. — Одна у меня уже есть. Я счастлив от этого. Его улыбка… так рад, что хочет исполнить желания Тэхёна. От этого снова дурацкая аритмия, да и от алкоголя. Тэ понял, что нужно возвращаться домой. Объяснил свой порыв тем, что нужно доделать работу, и Юнги вроде не стал настаивать на том, чтобы ещё посидеть на «пляже». Тэ закрыл дверь квартиры и лёг на диван, тяжело дыша. Всё-таки доктор был прав: алкоголь плохо на нём сказывался, несмотря на приятное чувство расслабления. Работу он уже сдал, даже получил оплату на карточку. А сейчас лучше поспать, набраться сил, чтобы поскорее увидеться с соседом.***
Утро началось с сообщений. Хоён была в восторге от результата, и не только она. Модельное агентство, куда отправил фотографии Тэ, звонило не прекращая, до тех пор, пока он наконец не ответил. Им безумно понравились работы, они даже пригласили к себе и Хоён, и Тэхёна, но он не мог пока прийти. Когда был назначен телефонный звонок, он сказал им правду. Добавил, что в ближайшие полгода у него есть фотостудия на дому, и представитель агентства не испугался домашнего ареста, попросил отснять ещё фотографии Чон Хоён, только без макияжа. Обычные портретные фотографии. Девушка, конечно, сразу согласилась прийти. — Тэхён, ты волшебник! — радовалась она, обнимая бывшего одноклассника. — Сегодня можем отснять портретные и твои в стиле ню, — ответил Тэ вдохновлённо. — Я изучил этот стиль, хочу попробовать в своём. — Ура! Спасибо, Тэ! Я уж думала, ты после прошлого раза передумал. — Мой срыв был связан с Чонгуком, не с тобой. — И всё же… — беспокойно она посмотрела на бинты на руках. — Уже почти прошли, не переживай, — заверил Тэ. Портретная съёмка никогда не выйдет из моды. Чон Хоён в этот раз не красилась. Агентство хотело естественных фотографий, чтобы увидеть модель без макияжа. Она была в обычной белой майке и обтягивающих джинсах, не вульгарно, но весьма лаконично. Хоён всё-таки модель от бога, как говорится. У неё фотогенично и лицо, и тело. Она даже могла сидеть и проверять свой телефон на сообщения или просто листать ленту в соцсетях, и всё равно каждый кадр достоин обложки. Даже небрежная причёска, короткие волосы подчёркивали её эстетику. Свежесть, молодость, красота — она напоминала Тэхёну недозрелый банан почему-то, тот который идеальный. Почему они не общались в школе? Хоён обычно была всегда сама по себе, сидела на подоконнике и читала книжки, хотя не назвать её задротом, как Чимина, к примеру. Ей учёба давалась легко, а Чимин зубрил всё, лишь бы получить хорошие оценки, странно вообще, что Тэхён с ним дружил с детства — они до крайности разные. Вот с Чонгуком было больше интересов. И Тэ и Гук обожали говорить про машины, футбол, прогуливать занятия, несмотря на то, что Гуку тоже нужны были хорошие отметки. Чимин не поддавался их предложениям, досиживал все уроки до конца и только после с радостью бежал с ними прогуляться на какой-нибудь стройке и покурить. Он сам не курил, но никогда ничего не говорил против. Чимин в последнее время старался больше общаться с Чонгуком, а не с Тэхёном, потому что оба планировали поступать в хороший университет, в отличие от Тэ. Ему за последний год вообще было не до учёбы. Он увлёкся редактированием фотографий, старался уделить этому больше времени — деньги-то нужны. А ещё у него появилась девушка. Джису училась в том же классе, раньше игнорировала его, но Тэхён же возмужал, голос стал ниже, щетина начала расти, черты лица стали ярче, а детская припухлость совсем исчезла. Джису как-то потеплела к нему в начале года, согласилась на свидание, с ней же Тэхён впервые поцеловался. «Она вообще тебе не подходит», — Чонгук не особо её выносил. Его раздражало то, что она прямо говорила о своих желаниях: «я встречаюсь только с парнями, которые дарят мне цветы», «ты должен дарить мне подарки», «если не купишь мне то украшение, то зачем мне такой мужчина». На самом деле, она просто девушка, которая любила внимание, ну разумеется, она же в школе была популярна — Тэхён понимал, что если хочет встречаться с ней, нужно вкладываться. Джису не такая уж и плохая, её удивляли любые букеты, ей нравились даже самые дешёвые подарки, да и Тэхён умел красиво всё преподнести. Если бы она хотела встречаться с кем-то просто ради денег, то выбрала бы кого-то другого: за ней бегали и парни с университета. Про Чон Хоён Тэхён не знал особо ничего. В школе никогда не ходило слухов о том, с кем она встречалась. Чимин как-то упомянул, что видел её в кинотеатре, когда ходил туда с семьёй — она была на свидании с одним мотоциклистом с района, но спрашивать у неё никто не стал, потому что она ни с кем не дружила, казалась белой вороной. — Вы с Джису вообще друг другу не подходите, — сказала Хоён, когда устроили перекур на балконе. — Почему это? Нас в школе все обсуждали, — Тэ её слова оскорбили. Неужто она имеет в виду, что это Тэхён её не достоин? — Она стерва, — Хоён легла на колени Тэ и выдохнула на него дым. — Она начала встречаться с Чонгуком, потому что он богат, я тебе зуб даю. — Не хочу о них говорить, я начинаю злиться. — Вторую дверь сломаешь? Кстати, быстро починили… — указала она на «ремонт». Юнги, конечно, уже позаботился о том, чтобы ранее избитую дверь восстановили. Кстати, это сделали довольно быстро. Тэ не хотел рассказывать ей о своём соседе. Он сразу же перевёл тему: — Какую ты хочешь фотосессию? Мне нужно понять. — Ты сказал, что хочешь попробовать в своём стиле. Как ты видишь? — она улеглась на коленях поудобнее. — Ты же у нас человек искусства. Тэхён просмотрел сотни, если не тысячи фотографий. Очень многое было слишком явным. Смотреть на фотографии полностью обнажённых женщин не очень приятно. В том плане, что это просто порнография. Если уж говорить об эстетике, то интимные части тела лучше прикрыть, не показывать. А если и показывать, то частично. — У меня есть идея. — Тэхён сразу же поднялся с пуфика и вернулся в квартиру. — У меня есть краски. Дядя как-то притащил кучу банок разного цвета, даже не знаю зачем… но, будет красиво. — Ого, мне нравится! — вдохновилась Хоён. — А какой цвет? — Там много цветов: чёрная, белая, пастельных тонов. Есть даже золото. Кстати… — Тэхён быстро загорелся. Будущие кадры в голове уже вовсю щёлкали перед глазами. — Надо ещё сделать силуэт. Знаешь, когда ты будешь в тени. На фото будет видно только твой силуэт практически чёрным. А вокруг не сплошной белый фон, я поиграю с этим, когда буду редактировать. Можно использовать даже шторы! Ох, это будет потрясающе! Можно было бы сфотографировать даже тень, но это слишком просто… — Я так тебе благодарна… Ты дал им мой номер. Меня пригласили на собеседование, но я бы очень хотела пойти с тобой. — Ты обязательно сходи. А я схожу после того, как с меня поводок снимут. — Меня никогда никто не видел голой… — она вдруг поджала губы, покраснела. Укуталась в свой халат, смущённо. Мысли о том, что Тэхён увидит женщину голой (в реальности, а не через экран), ушли куда-то, куда он и сам не понял. Его увлекло творчество, на всё остальное как-то не обращалось внимание. А даже когда Хоён дала понять, что ей неловко, то это даже позабавило. — Сама же предложила, — пожал плечами Тэ. — Да, просто вы с Джису были вместе, наверное, у вас много что было… У неё женственная фигура, а у меня… Тэхён не хотел, чтобы она передумала только из-за страха, что с ней что-то не так. Он уже настроился, да и это была замечательная идея — сделать фотосессию в стиле ню. Он подошёл к ней поближе, по-дружески коснулся плеча. — Фотографы — как врачи. Для врачей человек — это пациент. Для нас тело — это искусство в любом виде. И поверь мне, ты очень красива. В прошлый раз ты тут носилась топлес. Даже к соседям побежала. У тебя всё прекрасно. Кажется, Хоён его слова вселили уверенность: она бодро стянула с себя одежду, присев на подготовленную фотозону. Залиться краской, которую потом отмывать минимум полчаса, — довольно весёлое дело. Тэ ей правда не дал самовольничать — он сам это сделает, чтобы она не превратила искусство в грязь. Каждый мазок, клякса, должны создавать историю, сюжет, если можно так назвать. Хоён села на колени, обернувшись спиной, Тэхён пока добавил только по-красивому небрежную линию ниже лопаток. Позвоночник можно было увидеть сквозь кожу, будто она прозрачная. «Интересно, у Юнги тоже видно позвонки?», — подумал он. Юнги же худой. Точнее, он не худой, плечи довольно крепкие, ягодицы его вполне себе превосходят женские, но если судить по сухожилиям на руках, выпирающим венам, танцующих от его движений, то можно представить, что спина у него тоже такая — с выпуклостями от костей. Удивительно, но обнажённая Хоён не впечатлила, как он предполагал раньше, не потому что она некрасива, а просто это первая девушка, которую он видел. Раньше казалось, что от бушующих подростковых гормонов он набросится на первую, которую увидит. Всё не так в жизни, оказывается. Даже когда переместились в ванную, чтобы заполнить её краской, можно было увидеть Хоён целиком. В буквальном смысле этого слова. Даже впадинку под побритым лобком. Вот белая краска, а в неё Тэхён разводами залил пастельные — похоже на узоры мрамора, которые покрывают некоторые части тела Хоён. Пришлось даже самому пройтись пальцами по груди, чтобы прикрыть соски, так, слегка. Краска закрывала, но обтекала форму: хороший получится кадр. Полоска из тела: хрупкая рука, рёбра, талия, бедро, колено, щиколотки оголены, не залиты жидкостью — это так изящно… — Тэхён, — позвала Хоён. — Ты не двигайся, чтобы не испортить, — стоял он на ванне, нависнув над ней. — Я привлекательна? Как женщина? — Конечно, — как-то не очень заинтересованно сказал Тэ. Он был занят съёмкой. — «Конечно» не услышишь в постели… — когда Тэ щёлкнул и взглянул на неё сквозь линзу, увидел разочарование в её лице. — Хоён, — продолжил он, — я же говорю, ты покоришь любого мужчину. — А тебя? — А что я? — Я тебе нравлюсь? — Конечно. Ты очень крутая! Жаль, что мы раньше не общались. — Ты многим девочкам в школе нравился. — Ой, не лги. Ни одна ни разу мне об этом не сказала, — усмехнулся Тэ. — Просто… ты слишком красивый. Они боялись, что ты их отвергнешь. Красивый. Тэхён не слышал таких комплиментов ни от кого, не считая матери. Все всегда говорили только о его поведении. Тэхён подрался в школе, Тэхён прогулял очередное занятие, Тэхён испортил учебники целого класса, Тэхён сломал доску. Его однажды пригласили к директору за то, что он послал свою учительницу на несколько букв алфавита. А он был не прав? Она, взрослая правильная женщина, занималась сексом прямо в библиотеке, и Тэхён случайно застукал её с тренером по футболу, женатым, между прочим. Это её личная жизнь, его не касается, но она осуждала его за то, что он Джису портит — было бы глупо не напомнить ей о том, что он видел её с физруком (пусть и мельком). «Интересно, Юнги считает меня красивым?», — очередная мысль, которой он не придал значения. Тот-то предпочитает парней. Тэхён привлёк бы его? Хотя его тот комментарий снова залез в голову. Юнги прямо сказал, что Тэ не в его вкусе. «С чего меня это вообще заботит?», — потряс он головой и вернулся к Хоён. — Думаю, что закончили, — он вытер пот со лба и слез с ванной. — Ты, если хочешь нормально помыться, то всё здесь в твоём распоряжении. — Даже ты? — Я пойду там приберусь, но если буду нужен, зови, — он, конечно, не понял намёка и вернулся в «студию». Его комната теперь не просто жалкая квартирка. Это место для творчества, для работы, для вдохновения! Засел он за компьютер, позабыл даже о Хоён, которая принимала душ в его квартире. Честно признаться, работать не совсем хотелось, но мотивировало одно: «Вот закончу, и увижусь с Юнги». Они обязательно проведут вместе хороший вечер, как всегда. Они знакомы не так много, но это стало чем-то вроде привычки, приятной обыденности — разговаривать по душам. «Куда он опять пропал?» — проверял он свой телефон. Уже ведь успели обменяться номерами. Юнги со вчерашнего дня не звонил, не писал, не приходил, не считая того, что с утра отправил человека починить дверь. И чем он занят без Тэхёна?