***
— Я бы проводил тебя, но меня тогда посадят, — прощался Тэхён с девушкой, когда она собиралась в школу. — Чем займёшься? — Поработаю. — Сегодня прийти не смогу, мне нужно на собеседование в агентство, потом родители меня ждут. У нас семейный ужин. — Хорошо. Удачи. Она чмокнула Тэ и убежала, а он сразу же побежал к Юнги, но того не было. И где носит соседа в такой ранний час? Даже восьми утра нет. «Ты где?», — отправил он. «Пошёл позавтракать в кофейне. Рано проснулся. Как всё прошло?». «Я хотел позавтракать с тобой». — Обидно же, правда? Тэхён даже с Хоён не кушал, чтобы не нарушать уже привычных ритуалов. «А твоя девушка?». «Безымянный, она в школу ходит, в отличие от нас». «Мне вернуться? Мне только принесли». «Вернись домой. Вместе позавтракаем. Ты далеко?». «Нет. Это через пару кварталов. Что тебе принести?». «Свой зад тащи, главное». «Ты мне такое не пиши», — он добавил смайлик, хихикающе прикрывающий рот. Тэхён нахмурился. В каком плане? Не успел он обдумать, как пришло ещё одно сообщение. «Выйди, пожалуйста». Когда Юнги успел так быстро прийти? Может быть, он уже был в пути, когда писал? Тэхён подумал, что у него пакеты, которые нужно помочь донести на четвёртый этаж, но когда спустился, возле крыльца стоял Чонгук. Да, когда открываешь сообщения, нужно читать от кого они. — Я и не думал, что ты спустишься, — улыбнулся Чонгук. — Я перепутал чат. Если бы знал, что это ты, не вышел бы. — Тэхён, давай помиримся, пожалуйста. Мне тебя страшно не хватает. Вид у него конечно желал лучшего. Вроде бы, как всегда в своей форме, но похудел, синяки под глазами, а глаза стеклянные, словно несколько суток не спал. Сказать честно, Тэхён скучал по нему с самого первого дня, как его посадили на поводок, но злость гораздо сильнее. — Мы больше не друзья. И какие мы друзья? Ты встречаешься с моей бывшей. — Мой отец заставил меня. Тэхён, я расстанусь с ней. Только скажи. Я хочу, чтобы было как раньше. У нас с тобой. — Поздно, Джонни, пить Боржоми, когда почки отвалились. Знаешь такое выражение? Ты мне больше не друг. — Тэхён, я всё сделаю, чтобы вернуть твоё доверие, — Чонгук схватил Тэ за локоть. — Пожалуйста. — Тогда иди признайся. Вот когда на тебя такой же браслет нацепят, тогда я подумаю. — Мой отец никогда этого не допустит. Тэхён, я ведь не специально. Я ничего не решаю. Ты же его знаешь… — Да, и чтобы его сыночка не тронули, он всем заплатил. Мог бы сказать об этом. — Я не мог ничего сделать. — Я тебе сказал в прошлый раз, говорю и в этот. Свали отсюда. Врезать тебе на людях не могу. — Я не уйду. Я должен сказать тебе кое-что. — Что ещё? Говори, и я вернусь домой, у меня дела. Чонгук стоял с опущенной вниз головой. Обычно уверенный в себе, но сегодня нерешительный. Даже покраснел. С чего бы? Тэхён надеялся, что он не скажет, что Джису беременна. Вроде они встречаются не так долго. По идее уже наплевать, залетит от него бывшая или нет. Тогда испортит себе жизнь, всю свою молодость будет тратить на то, чтобы стирать ползунки, вместо того, чтобы учиться и искать себя. Даже какое-то злорадство внутри проскочило. — Вообще-то ты мне… то есть я тебя… — бывший друг сжимал ручки рюкзака, кажется, даже заикался. — Предал, — подсказал Тэ, скрестив руки. — Если я скажу, ты обещаешь, что не станешь смеяться? Мне сложно об этом сказать тебе. — Тебе, Чонгук, я обещать ничего не собираюсь, и не обязан. К дому подъехало такси. Юнги вышел из машины с пакетами, и Тэхён сразу же забыл про Чонгука, расплывшись в улыбке. Этот сосед чего опять набрал? Он же такой хрупкий на вид, а в руках не меньше, чем по три пакета в каждой руке. Тэ бросился на помощь. — Ты же уже брал всё меню сразу! — смеялся Тэ. — Что ты там купил? — Ты вышел, чтобы мне помочь? Не стоило. Я взял несколько видов завтрака. А ещё там было мороженое. Не знаю, какое ты любишь, но… — А ты ещё кто, придурок? — Чонгук прожёг незнакомца взглядом. — А тебя это не касается, свали с дороги. — Тэ толкнул бывшего друга и дал пройти новому. Юнги бросил взгляд на Чонгука, но Тэхёну не хотелось, чтобы они знакомились. Во-первых, Гук ему теперь никто; во-вторых, Чонгук гораздо крепче и сильнее, чем Юнги — если вдруг Гук захочет конфликта, то сосед никак не сможет с ним тягаться, несмотря на то, что старше, а Тэхёну нельзя вступать в драки, ведь если кто увидит и пожалуется, то закроют за решётку и глазом не моргнут; в-третьих, непонятная ревность снова возникла, потому что Юнги это личное, его друг, его сосед, его исполнитель желаний. — Ты кто? Я тебя спрашиваю! — Чонгук, конечно же, поплёлся за Тэхёном и человеком, которому даже представиться не дали. — Мой сосед, — остановился Тэхён в подъезде и развернулся. — Иди уже, Гук. Нам больше не о чем разговаривать. — Ха Дживон меня зовут. — Юнги убрал пакеты в одну руку и протянул свободную. — Я друг Тэхёна. Его лучший друг. — Слышь ты, пидрила, — Чонгук грудью подался вперёд, но Тэ встал перед ним. Раздражает. Тэхён злился. Этот дурацкий мат раньше казался ничего не значащим — не в счёт тот случай, когда Гука обозвали, — но Юнги оскорбили. Его ориентация — его личное дело и предпочтения, но никто, никто не смеет осуждать его, и уже тем более оскорблять. Даже Чонгук. — Если ты ещё раз его так назовёшь, я тебе кишки на шею накручу, Чонгук. — С каких пор у тебя появились лучшие друзья? Я твой лучший друг. — А не надо было меня предавать. Иди и поплачься папочке. Он купит тебе леденец. — Тэхён, давай поговорим наедине. — Я тебе говорил фразу про Боржоми? — хмыкнул Тэ и схватил Юнги за рукав куртки. — Так вот, поздно, Джонни. Гука он оставил в подъезде, а Юнги утащил в его квартиру и закрыл за собой дверь на замок. Злость сразу же отпустила, потому что аппетит играл в желудке целый вальс, а в пакетах был и бекон, и омлет, и глазунья, а ещё фасоль с овощами, и мороженое в пластиковых коробочках. Не МакФлурри, конечно, но вдруг это вкуснее. Зелёный цвет — это фисташковое, коричневый — шоколадное, бежевый с вкраплениями — страчателла, розовый — клубничное, а… — Это был Чонгук? — прервал Юнги предвкушение. — Да. — Симпатичный парень. Тэхён даже не представлял, что больше его задело: то, что бывший друг понравился его нынешнему другу, или то, что Юнги посчитал Гука привлекательным, а вот Тэ когда-то — нет. — Этот симпатичный парень хотел тебя избить. — Потому что он в тебя влюблён? — Не мели чепухи, — сморщился Тэ. — Тэхён, ты слепой. Почему ты никогда не видишь, когда нравишься кому-то? — Чонгук мой друг. Бывший. Кстати, ты назвал меня лучшим другом! — улыбнулся Тэ. — Мне нравится это слышать. — Ой, видимо этот разговор поняли только я и твой Чонгук… — помотал головой Юнги. — Когда? Какой разговор? — Не бери в голову. — Юнги доставал блюда из пакетов на стол. — Я и не рассчитываю ни на что. Он, видимо, тоже. — Ты говоришь на китайском. А я не понимаю китайский. — Я говорю, что завтрак готов. Я взял все виды, потому что ты голодный. — Я голодный. Тэхёну сложно понять, о чём вообще говорил его сосед. Приятно то, что его назвали лучшим другом, да ещё и сам Юнги! Чонгук же тоже так пришёл в его жизнь внезапно. Когда Гук зашёл в класс три года назад, его представил учитель, и все поняли, что этот Чонгук из богатенькой семьи. Пусть не миллионер, но всё же, человек у которого портфель не воняет эко-кожей, а настоящей, уже казался миллионером. Гук тогда сел возле Тэ, хотя свободных мест было целых три парты. «Мы подружимся», — подмигнул тогда он, а позже сразу сказал: «Ты будешь моим лучшим другом». Это было внезапно. Чимин всегда был другом, но вскоре отошёл на второй план — Чон Чонгук объял собой всё вокруг. Юнги тоже вторгся в жизнь подобно молнии, сразу же стал кем-то важным. — Безымянный, ты чего так смотришь? — прервал трапезу Тэ, улыбаясь. — Как? — Странно. — Я не умею драться, чтобы ты знал. Чонгук заявится не один раз. — У тебя есть я. Я дерусь получше Чонгука. Меня даже звали в боксёрский клуб, я отказался. — Почему? — Не хочу, чтобы мозги потом превратились в кашу. — Как там с Хоён? — перевёл он тему, да так быстро, так неожиданно. Снова намекает на близость с ней. — Ничего не было. Хватит об этом спрашивать. Надоел уже. — Если ничего не планировал, тогда вернулся бы ко мне. Я вот привык, что ты рядом спишь, — буркнул он. Дурацкая аритмия. Снова? Тэхён незаметно коснулся своей шеи, чтобы проверить пульс. Вовсе не аритмия, всё в порядке. Тогда что за чувство? В пот бросило, пульс участился, но не тревожит, левая рука не тянет от боли. Непонятно. — У меня для тебя сюрприз, — Юнги радостно прикусил нижнюю губу. Это означало только одно: он хочет исполнить очередное желание. Но какое? Тэхён пришёл сюда с раннего утра, а ничего нового тут не стояло. Когда он успел что-то сделать? Юнги взбудораженно взял его за руку и повёл к гостевой комнате, даже закрыл глаза своими руками. Ох, хотелось прыгать от счастья! Что может быть в гостевой кроме двух односпальных кроватей, которые стояли там раньше — для дочки дедули-соседа и для внуков. Тэхён и не заходил туда с самого переезда нового соседа. Да и зачем? — Я решил использовать эту комнату для чего-то другого, — разъяснил Юнги и завёл его внутрь. — Открывай. Перед ними стояла пустая комната, а в углу — большой игровой автомат. Нет, не обычный. Это мотоцикл. Два мотоцикла! Не настоящие, но самые настоящие! — Я думал, что ты зайдёшь сюда сам, а я буду оправдываться и так тебя удивлю. Но ты даже не смотрел в сторону этой двери все эти дни. На улице не покататься, пока с тебя браслет не снимут, но это ничем не хуже. Я взял хороший автомат. — Не хуже?! Да это в миллионы раз лучше! — восторгался Тэ. Он сразу же потащил Юнги опробовать новую игрушку. Там даже как положено была ёмкость для внесения монет, но когда Юнги нажал какую-то кнопку, то аппарат включился без монет. Можно сесть на мотоцикл и гонять на нём! У аттракциона всё как надо: и колёса, и рычаги, и даже шлем можно надеть! «Наперегонки!» — кричал Тэхён, пока настраивал опции на экране. И он помчался вперёд. Виртуально, но нет ничего реальнее! Тот же адреналин, та же радость, те же эмоции, даже круче! И Юнги рядом. Хотя, если бы мчали по трассе, то он бы сидел сзади, прижался бы к спине, было бы ещё прекраснее. Будет неловко сказать ему «сядь со мной и обними меня». Вдруг сердце забилось. Опять аритмия? Нет. Тэхён опустил взгляд с экрана на свою грудь. Длинные красивые пальцы сжимали его талию. — Этот автомат даже ветер воссоздаёт, — раздался голос Юнги за спиной. — Я же хотел, чтобы ты по-настоящему почувствовал себя за мотоциклом. Будь это так, я бы сидел сзади. Ты не против? — Тогда держись покрепче, Безымянный! — настроился Тэхён, счастливый Тэхён. И он мчал! По виртуальной дороге, на игрушечном мотоцикле, но с настоящими эмоциями. Искусственный ветер дул прямо в лицо, попадал на шею, бился о шлем, а Юнги крепко сжимал футболку, когда «мотоцикл» наклонялся то вправо, то влево. Хорошо ли ему так же, как Тэхёну? Хотелось спросить «тебе весело?», но почему-то голос не слушался. — Это так круто, Тэхён! — кричал Юнги, пытаясь перебить музыку из динамиков автомата, будто они в реальности где-то на дороге. — Я хочу прокатить тебя по-настоящему! — Мы это сделаем! Я тоже хочу! Тэхён приехал на финиш первым. Пусть соперниками был компьютер, но всё же. Юнги так смеялся и радовался, будто они выиграли гонку с профессионалами. На районе много байкеров, гонщиков. Тэхён несколько раз выходил на ближайшую трассу, где гоняли на мотоциклах или на машинах. Они ходили только с Чонгуком, так как Чимин боялся сбежать ночью из дома ради такого. Но сейчас с Юнги всё было по-другому. — Мы победили! — прыгали они, держась за руки, словно дети. — Тэхён — Шумахер! — следовали овации Юнги. — Джакомо Агостини лучший мотогонщик всех времён, — сказал Тэхён, покраснев. — Шумахер автогонщик. — Тэхёно Кимгостини! У-ху-у! — Мы выглядим глупо, да? — смутился Тэ. — Никто не видит. — Ты теперь веди, Юнги. — У меня не особо получается. — Я тебя научу. Садись. Тэхён усадил его на мотоцикл, объяснил, что надо делать. Как надо нажимать на тормоз, чтобы не заносило на поворотах. А сам сел сзади. Юнги трусил, когда начался отсчёт времени, причём это уже был не тренировочный старт. Тэ положил свои руки на его, не сжимая, чтобы тот сам мог управлять, но так, чтобы в любой момент можно было взять на себя контроль. Юнги издавал писк, в буквальном смысле этого слова, будто это не тот гений компьютеров, а трусишка-задрот. Тэ быстро его успокоил, ведь не даст ему разбиться даже на экране. — Я проиграю… — ныл Юнги. — А я тебе на что? — Ты с первого раза выиграл. Я не смогу. Нафига тут ветер, как настоящий? Это пугает. — Тебе сколько лет? Гони уже! — А-а-а! — завопил Юнги, когда пришлось начать движение. Тэ только смеялся, пока сидел сзади. Мило же! Очень мило! Этот Безымянный кряхтел, вопил, охал и ахал на каждом повороте, но старался. Ему, конечно, помогали, но он даже вспотел от напряжения. Тэхён чувствовал испарину на его теле. Пальцы стали влажными. Шея стала влажной, как и футболка. А Тэ всё равно. Прижался к нему поближе, лишь бы довести его до финиша первым. То ли это чувство азарта, то ли желание порадовать Юнги, но нет ничего лучше, чем видеть его таким радостным. — Я выиграл! — Юнги слез с мотоцикла и снова начал прыгать. — Мы опять победили! — Я же говорил! — пожал плечами Тэ. Сам-то рад не меньше, но надо же выглядеть крутым, так, будто выигрыш ничего не стоил. — Никогда раньше в такое не играл. Это круто! — Хочешь ещё? — предложил Тэ, ожидая очень важного для себя: чтобы Безымянный сказал «хочу». Это стало важным пунктом в жизни. Предвкушение заставляло трепетать. — Хочу! С тобой и с моста можно прыгнуть! — Тогда я поведу, — подмигнул Тэ довольно, пододвинулся вперёд и шлёпнул по месту сзади. — В этот раз выберем другую локацию, не будем гонять, просто прокатимся. — А есть такая опция? — Шлем не надевай. Будем представлять, что мы колесим по Лондону. Кажется, тут есть такой пейзаж. Это даже лучше. Не двести километров в час, а шестьдесят. Даже меньше. На экране сменялись окрестности британской столицы, зато руки Мин Юнги на талии не сменялись. Его тепло сзади. Его приятный запах, пусть даже комната не проветривалась. С этим лучшим другом и соседом можно так ездить все семьдесят лет, которые они запланировали вместе. Юнги, Тэхён, свобода и звёзды. Большего и не нужно.***
Когда каждый день питаешься нормально и хорошей едой, быстро привыкаешь, оказывается. Раньше в себя можно было запихать всё, что предлагают, а теперь так невозможно. То ли это привычка, то ли Тэхён просто зажрался, но больше нормы он теперь не может есть, даже если на столе остаются не крошки. Стыдно, что не может заглотить всё, что принёс Юнги, но он обязательно съест позже. Хотя к следующему приёму пищи Юнги закажет или привезёт что-то другое. Чтобы еда не стояла в холодильнике и не портилась, он даже стал делиться с соседями, а раньше даже риса им не занёс бы. Деньги вообще становится не на что тратить, в буквальном смысле этого слова. Оплату за заказы раньше приходилось беречь, а теперь кроме коммунальных услуг, которые оплачивать только в конце ноября да мелочей для жизни, тратить не на что. У Тэхёна никогда не было лишних денег на карточке, даже придумать сложно, что купить. Шестьсот пятьдесят тысяч вон, или пятьсот долларов, лежат без дела. Собрать на учёбу? Какая нафиг учёба? После того, как с него снимут браслет, они с Юнги сразу же возьмут билеты и свалят в Лондон. Одежда? Юнги уже несколько нарядов притащил, да и надевать некуда. Компьютер есть, фотоаппарат есть, даже целая студия, не нужно покупать лицензионные программы. Копить в буквальном смысле не на что. Особенно когда у тебя друг хакер, который взломает в этом мире всё, что угодно. По сути Юнги даже мог бы снять с Тэхёна обвинения в базе, одна лишь проблема — люди. Когда люди в курсе происходящего, они вернут данные в базе в норму. Вот когда Тэхён станет свободным и уедет, там проблем не будет, ему можно создать любое прошлое, но нужно подождать. Так на что тратить деньги? Впервые можно назвать себя богатым. По-настоящему. Целых пятьсот баксов на счёте без дела! Может быть, стоит купить подарок Юнги? А какой? Этот человек может купить себе всё, что угодно. И ему ничего не нужно. Ну когда у Юнги появятся нормальные мечты и желания, чтобы Тэхён тоже мог его порадовать? Тэ сидел и смотрел в экран компьютера, обновляя страницу с выпиской из банковского счёта. А ведь сегодня он сдал ещё один небольшой заказ. Шеф закинет неплохую сумму денег, ещё бонусы. Ну куда больше? Серьёзно. Раньше оплата так мотивировала, а сейчас раздражает, ей богу. Ну вот, только Тэхён обновил страницу, сумма в шестьсот пятьдесят тысяч увеличилась до восьмисот тысяч вон. Кому нужно? Тэхён готов заняться благотворительностью. Отвлекли. Наконец-то! А то можно и в депрессию войти, пока мозг грузится. «Тэхён, что за Ха Дживон?», — сообщение от Чонгука. «Тебя заблокировать?». «Бессмысленно. Я напишу с другого номера. Кто он?». «Сосед. Мой новый друг». «Он сказал, что твой лучший друг. Что это значит?». «То и значит». «А Чон Хоён? Она тупая модель. Зачем она тебе?». «Она не тупая». «Все в школе говорят, что ты с ней спал. Это правда? Я фотку видел». «Тебя это не касается, Чонгук». «Тэ, можно мне прийти? Отец запрещает дружить с тобой, но я хочу. Пожалуйста. Прости меня за всё. Ну?» Настроение хорошее сегодня. Почему бы и нет? Пусть он злится на Чонгука, но вдруг бывший друг и правда раскаивается? Возможно, стоит дать ему шанс, чтобы исправил ошибки? Злость на него как-то поубавилась. В любой момент можно будет выкинуть его из дома и послать на три буквы. «Приходи», — отправил Тэ. Пожалеет или нет? Вряд ли Чонгук может сделать всё хуже, чем есть. По крайней мере здесь, под домашним арестом. «Я уже лечу к тебе!», — Гук добавил эмоджи бегущего человечка. Хоён сегодня не придёт в любом случае: агентство пригласило её на кастинг для одного корейского бренда после занятий. Она не говорила об этом родителям, но они её и не контролировали. Если она сказала, что дома у друзей, они просто примут, и всё. Пока Тэ сидел дома без дела, раз всю работу сдал, а ещё несколько пробных фото для рекламы отправил двум компаниям, решил прибраться. В целом не так уж и грязно, тем более он тут ничем особым не занимался, кроме работы, а свободное время проводил дома у соседа. Придёт Чонгук, наверное, поэтому пришла мысль убрать всё по местам. А чем заняться с Гуком? Раньше они чем только не занимались! В доту играли, гуляли по заброшенным зданиям, по стройкам, ходили в кино, очень редко делали домашку, когда Чимин заставлял, ходили в сауну, таскались по улице и курили, обсуждая все сплетни мира, но теперь их разделяло время, проведённое раздельно. У Тэхёна много что изменилось. «Эй, Звёздочка», —высветилось на экране. Тут даже автора сообщения не нужно угадывать. «Безымянный, ты что-то задумал?». «Готов к исполнению желания?». «Если ты готов». «Через десят минут приходи ко мне». Не хочется писать, что не сможет, но ведь он обещал Чонгуку встретиться. Можно ли совместить? «Чонгук придёт». «Тогда приходите оба. Он же твой друг». «Не рассказывай ему. Про блокнот и прочее». «Он не знает?». «Только ты знаешь». «Мне нравится такой расклад». «Я не понял». «И не поймёшь». Почему Юнги говорит загадками? Нельзя сказать прямо, что он имеет в виду? Тэхён особо не успел возмутиться, потому что в дверь постучали. Один раз. Четыре раза. Два раза. Это Чонгук. Теперь эта мелодия со стуком заест в голове. Та-тадатада-тада. Когда Тэ открыл дверь, Гук выглядел счастливым, как раньше. Полез обниматься и просил прощения, но сейчас вовсе не до этого. Хотелось поскорее увидеть, что же приготовил Юнги. — На крыше покурим? — потащился Гук к лестнице, но Тэ потянул его за жилетку школьной формы. — Мы идём к Ю… к Дживону. — Зачем? — Увидишь. — Тэ и сам не знал, что увидит, но не скажет же Гуку, что ему (Тэхёну) готовят сюрприз. Юнги встретил на пороге с улыбкой на лице, несмотря на чонгуково презрение. Гук всегда недолюбливал всех, с кем заводил общение Тэ. «Только я твой настоящий друг, ну и Чимин», — всегда аргументировал он, но сейчас у него не было права на такое. Он косякнул и ещё не заслужил полноценного прощения, так что помалкивал, когда заходил в чужую квартиру. Видимо, Юнги вообще было всё равно на реакцию Чонгука, он потащил Тэхёна в комнату желаний. Так назвал Тэ бывшую гостевую, куда поставили «мотоцикл». Тэхён сам записывал все свои желания в блокноты (уже в множественном числе, ведь появились и другие), мог бы не удивляться так, а предсказать, когда перед глазами возникало что-то, но нет, он стоял с раскрытым ртом, когда Юнги показывал на оборудование и инструменты. — Что это, Ю… то есть Дживон? — Гончарный круг. Ты же хотел сделать вазу из глины. — А как мы будем делать без наставника? — Одна тётка из моей деревни умела. Я тоже знаю азы. Это несложно. Правда, что-то для продажи у нас точно не получится. Но мы же для себя просто. Чонгук недоброжелательно на всё тут смотрел, словно волк, но пока не говорил особо ничего. — Я уже подготовил глину, ты садись. Тут один гончарный круг. Чонгук, можно по очереди, — сказал Юнги, взглянув на гостя. — Это игровой аппарат мотоцикла? — уточнил Гук. — Да. Можешь попробовать, — дал добро хозяин дома. Тэхён непременно хотел поскорее попробовать слепить вазу. Его мать когда-то делала такие. Он ни разу не помогал ей, но наблюдал, как она сидела за станком, нажимала на педаль, а в её пальцах крутилось нечто похожее на чашу. Отец ругался, ведь это не приносило доход, одни расходы на материалы, но её глаза горели. Лица её он не помнил, но запах глины почему-то запомнился. Юнги объяснил что к чему, как надо начинать, как крутить глину и какую, с какой силой давить, чтобы не сломать ничего. Хотя у него есть запасы, так что если не получится, можно попробовать заново. — Ты сын Юнны? — спросил Чонгук. — Ли Юнна мой арендодатель. Я просто снимаю у неё квартиру, — вежливо ответил Юнги. — Надолго? — А что? — Чонгук, не задавай людям личных вопросов, — вмешался Тэ, пока надевал фартук и готовил гончарный круг. — Мы с Тэхёном уедем, когда его домашний арест закончится, — объявил Юнги. Ну зачем? Зачем он это сделал? Чонгук готов был сожрать его заживо, даже мотоцикл его больше не интересовал. Он вопросительно смотрел на Тэ и ждал объяснений, причём таких, чтобы сказанное оказалось ложью. — Куда собрался, Тэ? — Куда-нибудь. Хочу съездить, отдохнуть. — Надолго? — Не знаю. — Я с тобой. — Я тебя не звал. — Почему его тогда звал? — ткнул он пальцем в Юнги. — До этого времени ещё дожить надо, Дживон, — шипел, стиснув зубы, Тэ. — Мы уже решили, — пожал плечами Юнги. — В Тэгу можно даже не возвращаться. Никогда. Что случилось с соседом? С Хоён он так не разговаривал, а вот на Чонгука странно реагировал. Напоминал самого Гука, который всегда был собственником — от того можно ожидать приступ ревности, всегда был таким, а вот Юнги с чего вдруг проявляет подобную реакцию? Неужели Тэхён такой хороший друг, что два человека не могут его поделить? Интересно, какими такими качествами он успел отличиться? Возможно, у них двоих синдром матери Терезы? Такого синдрома, может быть, и не существует, но Тэ назвал это для себя так — когда у человека есть деньги и возможности и он хочет спасти бедного. И Чонгук, и Юнги, видимо, нашли своего идеального «нищеброда», теперь борются за него. Тэ взглянул на них обоих по очереди, дав понять, что не намерен слушать их пререкания. Вот от кого, от кого, а от Юнги такого не ожидалось. — Тэхён мой друг, а не твой, — ворчал Гук. — Ты теперь прошлое, Чон Чонгук. А мы с ним будем дружить семьдесят лет. — Семьдесят лет? Ха! Тогда мы с ним будем дружить девяносто! — Тебя на три года еле хватило, адвокатишка. С суда тоже сбежишь, когда клиента будешь защищать? — Да что ты знаешь? — закипал Гук. — Достаточно, чтобы сделать свои выводы. Заберу Тэхёна отсюда, чтобы его не окружали такие токсичные… — Оба угомонились! — повысил тон голоса Тэ. Он раздражён. Он вообще тут сидит, пытается вазу слепить, старается, а они жужжат над ухом. Он вытер пот со лба тыльной стороной грязной от глины ладони и громко цокнул: — Из-за вас ничего не получается! — С каких пор ты занимаешься такой бредятиной, Тэ? Ты же не баба. Пойдём лучше в доту погоняем. Бредятина. Тэхён приуныл из-за сказанного. Стало почему-то стыдно. Чонгук был всегда олицетворением мужчины, занимался только вещами, которые и должны интересовать парней. Хотя чем он занимался? Ходил с друзьями к проституткам, слонялся по стройкам, играл в компьютер да прогуливал занятия. Правда Гук хорошо успевал учиться и выполнять все задания отца. А Тэхён? Тэхён редактировал фотографии, смотрел на звёзды, записывал свои глупые желания и верил в любовь. Когда встретил Юнги, то это всё не казалось бредятиной, как и лепка из глины, но, быть может, сосед тоже странный, как он сам. Вот если бы Тэхён не научился драться и стоять за себя, стал бы в школе изгоем, возможно. Слова Чонгука так задели, что захотелось пойти и сжечь все свои «звёздочки», скачать дурацкую доту на новый компьютер и стараться быть мужиком. Правильным. А ещё лучше копить деньги, попытаться поступить в университет и стать таким же как все. От этого как-то внутри ещё больше потускнело. Почему одна фраза заставляет так загоняться и заниматься самоедством? — Эй, Звёздочка, — от этого голоса краски вновь вернулись в мир. Юнги сел сзади и схватил его за руки. — Ты просто давишь слишком сильно. Вот так надо, нежнее. — Вот так? — улыбался Тэхён, чувствуя как из куска глины получается уже что-то похожее на стакан. — Да. Теперь немного нужно руки намочить, и… — Юнги потянул его пальцы в чашу с водой и вернул обратно. — Сам попробуешь или… — С тобой получается. Не убирай руки, пожалуйста. — Тэхён, — звал Чонгук. Но Тэхёну было вообще не до него. Он даже не заметил как Гук ушёл, хлопнув дверью. Не хотелось прерывать этого. Юнги руки такие бережные: глина слушалась, покорялась всем движениям, будто влюблённая покорная любовница. Тэ на мгновение повернулся, совсем немного: подбородок Юнги нависал над плечом, а пряди его длинных чистых волос щекотали хрящик уха. Он дышал прерывисто, но пытался сконцентрироваться на вазе, взгляд его был устремлён на гончарный круг. Тэхён видел его много раз, даже вблизи, но впервые заметил родинки: одна — на щеке, вторая — на носу. Та что на носу почти прозрачная, сложно заметить её невооружённым глазом. Сердце бьётся странно. Это не аритмия, нет. Что это тогда? Уже не в первый раз возникает необъяснимое ощущение в груди, похожее на щекотку. Юнги засмеялся, и Тэхён вернул свой взгляд на глину, прикусил губу. Не хотелось, чтобы ваза получилась так быстро. Пусть лучше Юнги дальше учит и сидит так сзади, будто обнимает. «Сломайся, сломайся, сломайся», — Тэхён гипнотизировал изделие, вращающееся в их руках. Правда способности телекинеза и телепатии оставляли желать лучшего — Юнги перестал давить на педаль, и круг остановился. — Хорошо получилось. Как я думаю. Да, Тэхён? — ваза и правда получилась красивой. Останется только обжечь её в печи. — Сделаем ещё одну? Эта будет для цветов, а вторая… для… для… других цветов. — У нас даже цветов нет. Если хочешь для Хоён сделать, то так и скажи. — Тогда купим цветы. Для себя. Красиво ужинать, когда на столе стоит маленький букет. Как в дорогом ресторане. — Хорошо. Что сейчас Тэхён вообще придумал? Какой букет? В ресторанах он и не был, а если бы и был, да и посмотрел кучу фильмов, но уж точно не запомнил декорации на столе, не считая самих блюд. Неужели это прокатило? На сто процентов. Юнги прижался поближе, приступил ко второй вазочке. Тэ немного отвлёкся от него, им полностью завладела эта глина. Гончарное дело всё-таки увлекательное дело, наверное, потому что это тоже творчество. Искусство прекрасно в любом его проявлении. — У тебя снова паническая атака? — осторожно спросил Юнги, когда хотел встать со стула и помыть руки, а Тэхён схватился за его рукав, словно испугался, что один останется. — С чего это? — Если тебе поможет, то могу обнять тебя. — С чего бы? — Иди сюда, Звёздочка, — Юнги не стал спорить. Он был убеждён, что Тэхёну стыдно говорить о панической атаке, но чьё-то присутствие должно успокоить его. Приятно всё-таки, когда тебя обнимают. Тэхён не стал сопротивляться. Юнги не касался кистями рук, чтобы не замарать, но объял собой максимально крепко. Да, Тэ вообще редко кто так обнимал в этой жизни. С друзьями таких объятий не бывает, бывшую девушку он обнимал сам, когда она просила, а кто ещё был? Мать в детстве прижимала к себе, целовала в голову и в щёки, но это было так давно… Где-то Тэ слышал, что после десятисекундного объятия человек обязательно начнёт улыбаться, но прошло уже полминуты, все просто лгали. Очередная теория без доказательств, так он себя убеждал. Он не улыбался. Даже близко. На самом деле, он специально сдерживал свой рот, чтобы Юнги не ушёл. Пусть это тепло длиться дольше. Какой-то он сегодня сентиментальный. «Ещё заплачь, Тэхён», — высказал он себе и насильно оторвал себя от соседа. — Мне лучше. Спасибо. Что нибудь напишем на вазах? — предложил он. — Давай. А что? — Я напишу «Безымянный», — хихикнул Тэ. — Это твоё второе имя, клянусь тебе. — Тогда я напишу «Звёздочка». — Кстати, где Чонгук? — Он давно ушёл. Ты не заметил? — Нет. А что теперь делать с вазами? В духовку? Нет. Юнги по-всезнайски готовил место, куда поставить изделия. Их сначала нужно высушить, это займёт целую неделю, так как вся вода должна выйти, иначе при обжиге в печи треснет. Тэхён нетерпеливый, ему хотелось прямо сейчас увидеть конечный результат, но выхода не было. После сушки вазы пойдут греться в духовку, а вот как остынут, можно будет их разукрасить при желании. Они уже красивые. С надписями. Пусть сырые, но всё же. Если они в итоговом виде будут красивыми, можно слепить ещё что-нибудь. К примеру, стаканы для кофе и чая. На каждом будущем предмете утвари можно рисовать звёзды! Точно, это отличная идея! — Завтра хочешь ещё что-нибудь слепить, Юнги? — загорелись глаза Тэ. — В другой день. Завтра я буду занят. — Чем? — Я решил пойти на свидание. Меня позвали. — Ты с кем-то познакомился? — Нет. Всё тот же человек. Мой бывший. Чон Хосок. — Ты же не хочешь отношений. — Не хочу. Но я подумал, почему не пойти на свидание. Ты меня вдохновил, когда Хоён пригласил. У нас вот раньше всё было только ради секса. Попробую. Возможно, захочется чего-то большего. Не знаю пока. — Вот и иди.***
Назло? Тэхён не собирался видеться с Хоён, но позвал её на второе свидание. Она вообще-то была занята, модельное агентство подписало с ней контракт, и у неё появились занятия, где ей должны были улучшить её походку на подиуме. Когда Тэ пригласил её, она отпросилась в первый же день обучения. Назло ли Юнги он это сделал? Да. Тот ушёл куда-то со своим бывшим, его не было целый день, с самого утра. И где он был? Ходил купить себе одежду, чтобы хорошо выглядеть? Постригся в салоне? Надо было спросить, где проходит их свидание. Не будь на Тэ поводка, он бы обязательно проследил за своим соседом, но у него не получится это сделать. Можно было написать и спросить, но это ведь странно. С чего бы Тэхёну спрашивать его о свидании. Стоп, стоп, стоп. Почему нет? Юнги же спрашивал про Хоён, по-дружески. Вот и Тэ может узнать у него. Он же просто переживает. Вдруг тот Хосок не очень хороший человек? Юнги нужен хороший парень. Чтобы ценил его, а не использовал его ради денег или ради секса. Бывший его не внушал доверия. «Как проходит свидание?», — написал Тэ. Ответа не было долгое время. Он начал беспокоиться. А вдруг Юнги поймали на свидании какие-нибудь гомофобы и избили? Вдруг он открыто сидит и верит людям? Вообще люди злые, а он же признался, что даже драться не умеет. Как он за себя постоит? «Всё в порядке?», — Тэхён сидел за столом, и колено тряслось. — У тебя всё хорошо? — спросила Хоён. — Всё в порядке. Он и забыл про девушку, пока переживал. На улице прохладно. Юнги вообще куртку хоть надел тёплую? А вдруг дождь пойдёт? Какие он кроссовки надел? Тканевые или кожаные? А что если ноги промокнут? А вдруг он телефон потерял? Собственная квартира стала больше напоминать офис. Тэхён привык приходить сюда только для того, чтобы работать да вещи поменять. Он уже давно стал оставаться у Юнги. Поначалу это было под предлогом бессонницы и панических атак, а в итоге перестал даже спрашивать разрешения. Все гигиенические принадлежности есть в его квартире, кушают они там. Даже свидание с Хоён напоминает встречу с коллегой. Все разговоры сегодня про фотографии, съёмки и будущие планы. Странно, да? Что могут сделать с человеком всего две с половиной недели знакомства с новым соседом. Неправильно, он уже давно не новый. — Почему он не отвечает? — Тэхён бросил телефон на стол. — Кто? — Дживон. Он ушёл на свидание, а я за него переживаю. — Наверное, он занят, раз на свидании. Мы, кстати, тоже на свидании. — Да, точно. Чем хочешь заняться? — Тэхён нервно потёр лицо. — Может быть, поедим мороженое? — Посмотрим фильм и будем есть мороженое? — заулыбалась она. — Ага. Звук уведомления. Наконец-то! «Всё нормально. Мы были в ресторане, теперь гуляем по парку». «Почему ты не отвечал так долго?». «У меня стоит беззвучный. Ты с Хоён?». «Да». «Удели время ей, а не мне пиши». «Когда вернёшься? Поедим мороженое на крыше?». «Я не знаю, когда вернусь. Может быть, только завтра». — В смысле только завтра? — Тэхён вскочил из-за стола и начал ходить по комнате, смотря в телефон. Ну что за глупый сосед? К бывшим не возвращаются — это раз. Если это первое нормальное свидание, то после него нельзя сразу бросаться к человеку в постель — это два. Третье — Тэхён предложил ему вместе поесть мороженое, в их месте, а он отказался. Выругавшись, он пнул диван, а потом присел на его край, так как палец гудел от боли. — Что случилось? — Хоён достала лёд из морозилки. Это не лёд даже, по крайней мере не тот, который добавляют в вино, она оторвала кусок замёрзшего снега со стенки холодильника и обмотала его тканевой салфеткой. Присела перед ноющим парнем, сняла с него тапочек и приложила к носку. — Он сказал, что не придёт сегодня. Сказал, что останется со своим бывшим. А я? — А ты что? Он тебе что-то обещал сделать? — не понимала она. — Да. В смысле, нет. Он ничего не обещал, просто он не должен оставаться с кем-то на ночь. — Он взрослый человек, даже уже совершеннолетний. Я думала, что останусь у тебя и мы… побудем вдвоём. — Да. Ты можешь остаться, конечно. Он взял телефон в руки и начал строчить сообщение: «Возвращайся домой. Ко мне», — но стёр и не отправил, потому что Юнги написал: «Я приеду скоро», — его ответ заставил улыбнуться, но улыбка слетела на нет после ещё одного сообщения: — «Не один». Ха! Ах, вот так, да! Значит, он приведёт своего ушлёпка к себе домой? Будет наливать ему какой-нибудь алкогольный напиток, вроде «секса на пляже», и этот Хосок будет сидеть на диване, который Тэхён уже считал своим. А что потом? Они будут целоваться прямо там? И потом он поведёт его на кровать? На которой Тэ спит? А вдруг Юнги поднимет своего бывшего на крышу? Их крышу? Конечно, они не выкупали её, даже между собой не присваивали её себе, но разве он так не считает? Только сейчас Тэхён полноценно мог понять Чонгука. Так вот что он чувствовал, когда лучшего друга забирал кто-то? Даже та же Джису! Marlboro. Единственный спаситель нервов. Только вот одной сигареты мало, даже двух. Он порыскал в карманах, залез во все шкафы: больше нет. Какая хорошая новость! Есть повод спуститься, чтобы воочию увидеть, что за Хосок такой! Высокий? Худой? Красивый? Лучше, чем Тэхён? — Тэ, ты куда? — Хоён схватила за край футболки, когда он надевал обувь. — Сигареты закончились. Сейчас вернусь. — Я с тобой. Хочу колу купить. — Пойдём. Да, пусть лучше она будет рядом. Возможно, тогда Тэхён не накинется на придурка Хосока. А он стопроцентный придурок, двуногий дикобраз! Уже хотелось его ударить. Сжать кулак, собрать в нём всю злость, а потом выбить ему пару зубов, чтобы не пытался звонить Юнги и не имел наглости приходить сюда вообще. Тэхён остановился возле квартиры соседа, прижался к двери, чтобы послушать: а вдруг, он уже дома, а Тэ не заметил? Нет. Тишина. Он останавливался в каждом проёме, прячась за Хоён, когда внизу раздавался звук шагов. А не Юнги ли это? Нет. Это просто соседи снизу. — Тэхён, ты чего? — Если он придёт со своим дикобразом, то я не хочу, чтобы он думал, что я слежу за ним. — Ты только о Дживоне и говоришь всё время, ты не заметил? — Так он мой друг. Вечерний запах улицы всегда приятен. Тэхён потянулся, ощутив кожей ветерок последних дней октября. Скоро станет холодно, уже нельзя будет выйти в одной футболке, даже ради того, чтобы сбегать за сигаретами. Не сказать, что в этом районе хороший воздух, но кислорода явно больше, чем в квартире. Он вдохнул всеми лёгкими и даже немного успокоился. Звук медного колокольчика в магазине тётушки Хан чиркнул в воздухе, и женщина выбежала из кладовки к прилавку. — Ой, Тэхён, это ты? — выдохнула она. — Я уж думала, снова вернулась шпана из соседнего района. Они очень грубые. Ну как их родители воспитали-то? — Не у всех есть родители, чтобы их воспитывать. — Тэхён блуждал по магазину, разглядывал полки, периодически заглядывая за стеклянную дверь и окно. — А что за милая девушка с тобой? — Это Хоён, моя одноклассница. — Здравствуйте, — Хоён поклонилась, убрала чёлку за ухо. — А где сосед твой? Неплохой мальчик всё-таки. — Гуляет он сегодня. Вы его завтра отругайте. А то он не слушается, — фыркнул Тэ. Не на тётушку, а на Юнги. Когда выходишь за чем-то одним, то всегда что-то ещё становится нужным. Или это просто, чтобы потянуть время? Хоён попросила упаковку мармеладок, и Тэхён положительно кивал, дав добро на всё, что она хочет, главное, чтобы обзор на окна не закрывала. Сам он взял чипсы, шоколадные батончики, бритву, соевый соус, яйца, фруктовый лёд, колу, спрайт, что-то ещё. На кассе он долго выбирал газету из целой стопки. — Тэ, газета тебе зачем? — А вдруг туалетная бумага закончится, — пожал он плечами и поднял указательный палец. — Это страховка. — Господи, — засмеялась Хоён. — У тебя душ в пяти сантиметрах от туалета. Можно помыться. — Сигареты не дам, — прищурилась тётушка Хан, только было Тэ открыл рот. — Сколько можно? Дживон утром заходил уже брал несколько пачек. Сказал, что это вам двоим. Ты уже скурил? — Я его не видел с утра. Тётушка Хан, ну не курил я почти сегодня. Две пачки дайте. Она принюхалась и сразу же начала ругаться: — От тебя несёт, как от пепельницы! А ты с девушкой! Ну как так можно, Тэхён? — Так она тоже курит. Её почему не нюхаете? Мы с ней вместе пепельницы. Женщина залепила газетой Тэхёну по плечу. — Негодник такой! Нельзя так девочек называть! — но она сразу же переметнулась к Хоён: — Тебе же рожать, доченька! Зачем куришь? — Не собираюсь я рожать… — Почему это? — вдруг перестала тётушка избивать молодых. Это ведь её любимая тема после вреда сигарет и алкоголя. — Я хочу карьеру построить. Я подписала контракт с агентством, мне и заплатили сразу. Мои родители даже разрешили стать моделью. Почему Хоён не рассказала об этом Тэ? — Твои родители тебе разрешили? — Да, Тэ. Я же говорила сегодня. Но ты уткнулся в свой телефон и прослушал. — Я очень за тебя рад. Правда. — Обязательно нужно родить, Хоён. Это главная задача женщины, — продолжала Тётушка Хан Нари. — Вот моим детям говорю, говорю, а они до сих пор… — Тётушка Хан, вы мои сигаретки не забудьте… — напомнил Тэхён, когда она завела свою шарманку. И пока жаловалась на детей, достала две пачки и сложила в пакет. — Сколько с меня? — Ой, ничего не надо. — Ну вы чего? Так не пойдёт. Вы меня и так кимчи подкармливаете, и не только им. — Твой сосед сегодня авансом заплатил за вас обоих, — показала она запись в тетради. — Дживон сказал, чтобы здесь всегда был у вас двоих депозит. Обычно я записываю тех, кто в долг берёт, а теперь вот наоборот. — И много он оставил? — почесал затылок Тэ. — Так… — она надела очки и проверила записи. — Сто тысяч вон оставил. Сказал, что на неделе ещё занесёт. Так что можешь не платить. Уже всё оплачено. — Ого… как мило, — поджал губы Тэ. Вся злость на Юнги прошла куда-то. Не из-за того, что он заплатил в очередной раз, а просто приятно, что подумал о Тэ. Терминал тут не всегда работает, чтобы карточкой расплатиться, а снять наличные невозможно, ведь рядом нет банкомата. Это нужно просить тётушку сходить до МакДоналдса — там самый ближайший. Она уже немолодая, но кому он ещё доверит свою карту? Ах, да, Юнги. Только было Тэ взял в руки пакеты и хотел выйти, как послышался скрип колодок. Жёлтое такси подъехало к дому, а из него вышел Юнги. В новом чёрном спортивном костюме, дорогом. Эмблема пумы на груди вышита белыми нитками, на рукавах и на штанах — белые широкие лампасы, а под кофтой — белая футболка. Прям нарядился. За ним из машины вылез парень с окрашенными в пепел волосами. В клёшах стиля девяностых, в белой футболке с надписью Beatles. На шее висела цепочка, на руках — браслеты. Обувь у него не стандартных цветов, а неоново-жёлтая. Ну и кто так одевается? Юнги взглянул на тэхёново окно, видимо, проверял, спит ли, а потом достал телефон и завёл своего блондина в дом. «Оставайся сегодня у себя. Я буду не один. Утром напишу», — пришло Тэхёну. — Второй раз говоришь, что не один. Я не тупой. — Красивый, да? — вышла на улицу Хоён. — Дживон всегда красивый. — Я про его парня. — Это его бывший. — Они очень подходят друг другу, — обернулась с улыбкой Хоён. — Я рада, что люди могут встречаться с теми, с кем хотят. У любви нет ограничений. Раса, пол, возраст — это просто глупости, которые придумали, чтобы не давать людям свободу. — Да. Но есть мораль и закон. Если сорокалетний мужик влюбится в тринадцатилетнюю девочку или мальчика, будет звучать не так романтично, — закурил Тэ и протянул сигарету девушке. — Да, если он будет ребёнка домогаться, то он педофил. Но если он действительно влюбился, то может подождать до восемнадцати. Тогда их просто общество будет порицать, но это законно. Конечно, если девочка или мальчик любит в ответ. Раньше девочек отдавали замуж и в двенадцать, сразу, как начиналась менструация. Никто не называл никого педофилом. Со временем изменилась мораль. Возможно, в будущем тоже изменится. И то, что сейчас нормально, будет казаться дикостью. Всё относительно. — А что тогда не относительно, а точно, на века? — Насилие отвратительно. Так всегда было, есть и будет. А вот если говорить о хорошем, то любовь всегда была прекрасной. Была, есть и будет. Ты бы хотел влюбиться? — она встала на крыльцо и посмотрела на Тэхёна сверху вниз, выпуская сигаретный дым. — Каждый этого хочет, даже если отрицает. Люди всегда хотят любви. Мама говорила, что у каждого человека есть своя половинка. Знаешь, почему форма сердца, которую все рисуют и видят в голове, такая? — Почему? — Потому что она такой и должна быть. Вот форма настоящего сердца, органа, она как половинка. Если соединить два человеческих сердца, то получится та форма, которую все рисуют. Сердце когда бьётся, тянется вперёд, хочет выйти из ребёр, чтобы соединиться со своей половиной. Не знаю другого точного слова. — А ты веришь в перерождение? — Хоён взглянула на свои ноги, а потом вернула взгляд на Тэхёна. — Даже не знаю. Если это правда, то только для того, чтобы люди нашли свои половинки, а потом смогли сбежать на небо и стать звёздами. — Ты думаешь, ты уже встречал такого человека? — Нет, — уверенно сказал Тэхён и сбросил пепел. — Если бы встретил, ни за что не отпустил бы. — А вдруг ты просто не понял, что встретил. — Тогда я дурак. Но знаешь, настоящую любовь со стороны видно, она светится. Как звёзды. — Для человека, который никогда не читал книг, ты очень романтичный. И наивный. — Это плохо? — Нет. В нашем циничном мире редко встретишь таких людей, как ты, особенно парней. Поэтому ты мне и понравился. Ты очень искренний. Тэхён запрокинул голову назад, затянулся и вздохнул. В квартире Юнги горел свет. Только горел он не для Тэхёна.