Другая жизнь

Сочинение на тему: 

«Мой любимый мультсериал» Подготовила ученица 5 "А" класса, Быстрова Мария.

      «Мой любимый мультсериал — это Гравити Фолз. Мне он сильно понравился ещё на первых минутах первой серии. Меня манила его загадочная и таинственная атмосфера. Хотела бы я разгадать хотя бы одну загадку этого городка вместе с близнецами Пайнс...»       Дописав последнее слово, девушка замерла, её взгляд был рассеянным. В голове было пусто. Сочинение должно было состоять минимум из десяти предложений, но в голову не приходило мыслей, что же ещё можно добавить.       Мария тяжело вздохнула и, прикрыв глаза, опустила голову на парту. Идей от этого не прибавилось, только дышать стало трудней. Всё же опускать голову слишком низко при насморке — не лучшая идея.       Вдруг зазвенел спасительный звонок на перемену, заставивший Марию вздрогнуть.       — Ребята, допишите сочинение дома, завтра я у всех соберу тетради, — пыталась перекрикнуть детей, собирающихся домой, наш классный руководитель и по совместительству учитель русского языка и литературы.       — До свидания! — половина уже выбежала из класса, надеясь успеть на автобус: в такую погоду нет никакого желания идти домой пешком через полгорода. Да чего уж там, даже через несколько улиц нет желания идти.       Мария накинула куртку и, закинув рюкзак на плечо, вышла из класса. Когда обутая в серые кроссовки нога переступила порог школы, Мария поморщилась, натянув шапку до ушей.       От утренней погоды не осталось и следа: чистое, без единого облачка небо заволокли низкие свинцовые тучи, предвещавшие дождь. Дул сильный ветер, сметая листья, пыль и песок в лица прохожих.       Мария шмыгнула носом и быстрым шагом направилась к школьному автобусу. Девочка с трудом протиснулась в толпу и ушла в самый конец, там, где посвободней. Дети толкались, протискивались, громко о чём-то спорили, из открытой форточки дул холодный ветер прямо в лицо; от такого обилия звуков и ощущений у Марии закружилась голова, и она, нахмурившись, прислонилась к окну в задней части автобуса. Это ничем не помогло, а даже усугубило ситуацию: от тряски Мария постоянно билась виском о холодное стекло, и если раньше голова просто кружилась, то теперь ещё и болеть начала.       Вдалеке послышались раскаты грома. Молния вспыхивала как будто внутри автобуса, ослепляла и на мгновение освещала перепуганные лица детей помладше. В ту же секунду над головой раздался гул, который, будто нарастая, переходил в оглушительный треск, заставляющий инстинктивно жмуриться и задерживать дыхание в страхе перед величием природы.       В груди у Марии неприятно сжималось от непонятной ей тревоги, будто какая-то струна натянулась до предела, и с каждым раскатом грома вдалеке струна натягивалась, дёргалась, будто на ней кто-то играл свою тоскливую тревожную мелодию.       Странные чувства страха и трепета увеличивались вместе с усилением грозы, но когда пришла минута безмолвия, словно затишье перед бурей, эти чувства дошли до такой степени, что Мария начала успокаиваться. Это явление можно сравнить с тем, когда окунаешь руки в ледяную воду, и она со временем начинает казаться вам тёплой.       Мария глубоко вдохнула и стала протискиваться через толпу к выходу. Сейчас будет её остановка, а величественное безмолвие грозы никак не прекращалось, словно что-то там наверху копило силы, чтобы потом направить всю эту мощь на землю, заставив людей трепетать от ужаса перед гневом Божьим.       Мария вышла из толпы еле дыша: кто-то из детей попал ей локтём в живот, выбив весь воздух из лёгких. Девочка сделала пару глубоких вдохов и выдохов перед тем как выйти из автобуса.       Стоило ей пройти пару шагов и выйти из-под навеса остановки, как небеса разверзлись и молния попала прямо в неё. Крик боли слился с оглушительным треском грома.       На месте девочки осталась лишь пыль, в ту же секунду унесённая ветром.       Мария распахнула глаза и глубоко вдохнула, будучи не в силах пошевелиться, сразу же очень сильно пожалев об этом: солнце больно светило в глаза, с явным намерением сжечь их, а дышать получалось только через рот — нос заложило от долгого лежания на спине. Она с силой сомкнула веки и, помня прошлый опыт, открывала глаза очень медленно и не полностью.        Это был не её дом и не больничная палата. Девочка старалась глубоко дышать ртом, это помогало ей успокоиться от надвигающейся истерики. Мария пыталась оглядеться, прищурив глаза, но её попытки оказались тщетны — обзор закрывали непрекращающиеся слёзы.       Привыкнув к свету и вытерев глаза, девочка начала изучать комнату. Обстановка казалась знакомой. Было видно, что помещением давно не пользовались: на потолке паутина, обои выцветшие и потёртые, в комнате летает пыль, которую легко заметить на свету.       Лежала она на диване, накрытая сверху колючим шерстяным пледом. На полу лежал старый и очень пыльный тёмно-зелёный ковёр. Дальше уже детально разглядеть не получалось, а что-то вообще нельзя было увидеть, пока не встанешь и не осмотришься нормально, но было видно, что у противоположной стены стоял большой старинный шкаф с книгами, у двери — пыльный комод, а сама дверь была, скорее всего, из дуба, Маша особо в этом не разбиралась.       Вдруг Мария услышала чьи-то тяжёлые шаги, быстро приближающиеся к двери. Марию охватила паника. Она притворилась спящей, но красные от недавних слёз глаза выдавали девочку с головой.       Дверь со скрипом открылась, и в комнату вошёл человек. Он со вздохом подошёл и тяжело опустился на край дивана.       — Hey, can you stop pretending? I know that you are awake.       Мария приоткрыла глаза не сколько от того, что поняла сказанное, а от знакомой, но непонятной ей речи.       — How are you feeling?       Мария проморгалась и с удивлением посмотрела на говорившего. Кого-то он ей точно напоминал. Этот кто-то — Стэн Пайнс. Красная феска, белая заношенная майка, голубые в синюю полоску шорты.       Мария обескураженно смотрела на Стена. Как? Почему? Что случилось с ней в том мире? Все эти вопросы мелькали сейчас у Марии в голове, но ни одна мысль не задерживалась долго.       Девочка глубоко задумалась, не обращая внимания на ждущего ответ на вопрос мужчину.       Стэн времени не терял, внимательно осматривая Марию, и увиденное ему очень не нравилось: заплаканные глаза, в которых всё ещё стояла влага, болезненно бледная кожа, бегающий рассеянный взгляд.       Когда Стэн нашёл её без сознания у дороги, его охватил ужас: на маленьком хрупком теле одиннадцатилетней девочки кровоточил и буквально дымил огромный ожог на всю спину, вдоль позвоночника.       Врачи, к которым он пришёл в клинику с полумёртвым ребёнком на руках, ужасались не меньше. Они не были уверены, что ребёнок выживет — с такой раной девочка должна была умереть ещё давно или от болевого шока, или от потери крови.       Девочка лежала две недели без сознания. Стэн только сегодня утром забрал её из больницы. Ему пришлось представиться опекуном, иначе могли появиться подозрения в его сторону.       На спине девочки сейчас располагался огромный, ужасающий своим видом шрам.       Стэн устало вздохнул — не будет ему ближайшие пару месяцев покоя.       Мария всё ещё пребывала в своих размышлениях.       «Вполне возможно, что в меня попала молния. Я помню свет, перед тем, как отключилась. Тогда получается, я умерла там, поэтому переместилась сюда? Я читала такое в фанфиках. Но если я умерла, то умерло бы и моё тело, а оно всё ещё со мной... или это не моё тело?»       Догадка заставила Марию резко перевести взгляд на руку, лежащую на пледе. Рука была её: очень коротко подстриженные ногти, мозоль на среднем пальце правой руки, которая образовалась ещё в третьем классе, небольшой шрам на большом пальце той же руки, который она получила уже и не помнит когда и при каких обстоятельствах.       Вздох облегчения вырвался из её легких, но она тут же закашлялась и шмыгнула носом.       — Hey girl, are you mute? — напомнил о себе Стэн.       — Что? — Мария недовольно посмотрела на мужчину. — Сам ты немой, а я очень даже говорящая!       — You're russian? — глаза Стэна напоминали ей сейчас два блюдца.       — Yes.       — I hope you understand me?       — Yes.       — So how do you feel?       — Fine.       — Can you get up?       — Yes, наверное.       Мария в первый раз в жизни была рада, что её школа с уклоном к иностранным языкам. Хотя изучала она британский английский, а здесь Америка, но смысл того, что ей говорят, она могла понимать и даже давала односложные ответы. Счастью девушки не было предела.       С такими мыслями она попыталась принять для начала сидячее положение. Голова слегка кружилась, видимо, лежала она очень долго. Ноги опустились на мягкий ковёр, и Мария попыталась встать, опираясь одной рукой на подлокотник дивана. Девочка медленно поднималась, смотря себе в ноги, и, наконец, смогла принять вертикальное положение. Мария сделала пару пробных шагов и, поняв, что может нормально стоять и ходить, обернулась. Стен всё ещё сидел на диване.       — Do you want to eat? — мужчина поднялся с насиженного места и пошёл к выходу.       — Yes, — та направилась за Стэном на кухню. Они прошли длинный коридор, в конце которого пахло чем-то вкусным. Мария села за стол и сразу же взяла вилку в ослабшие руки. Стэн поднес ей тарелку с омлетом. Омлет оказался очень вкусным.       — What is your name?       — Мария. Мария Быстрова.       — My name is Stanford Pines, — Стэн протянул руку девочке.       — Nice to meet you, Stanford Pines, — она пожала протянутую руку.       — Just call me Mr Stan.       — Okay.       Стэн ещё о многом спрашивал Марию, но на некоторые вопросы она не отвечала, то ли не понимала, то ли не хотела понимать, что он говорит.