Это не игра

Идуна прошла в гостиную и устало посмотрела на мужа. По ее взгляду мужчина сразу понял, что происходит. — Иди сюда, — тихо выдыхает он, на что женщина благодарно кивает и садится рядом с ним. — Не открыла? — Нет. Уже третьи сутки пошли… Она ничего не ест, не выходит. Я волнуюсь, — Идуна кладёт голову на плечо мужа, а тот обнимает её. — Давай я попробую? — Уверен?.. — Попытка не пытка, — Агнарр поднимается с дивана и движется к лестнице. Подойдя к двери дочери, он тихо стучит, но в ответ ничего не слышит. — Эльза… — мужчина шумно выдыхает. — Я не могу сказать, что понимаю тебя, но я на сто процентов уверен, что закрываться ото всех — не лучший вариант. И я это говорю не потому, что мы так сильно жаждем, чтобы ты выползла из своего кокона. Я говорю это, потому что хочу помочь. Помочь тем, чем смогу. Я не буду говорить нудных лекций или успокаивать, просто дай мне побыть рядом… Он замирает, услышав за дверью шорох. Щелчок, и дверь открывается. Агнарр осматривает дочь быстрым взглядом, которого достаточно, чтобы понять, в каком состоянии она находится. Одежда помята, глаза красные и очень выделяются на фоне темных кругов под ними. Девушка заметно исхудала, и её отец всеми силами старается держать себя в руках, чтобы не поехать к Джеку, ведь понимает, что он не виноват в потере памяти. Хотя, отчасти, так и есть… Проведя ладонями по лицу, белокурая взяла расчёску в руки и начала приводить волосы в порядок. Вибрация телефона противно отдавалась от стола, что заставило Элизабет скривиться. — Да, Олаф? — придерживая плечом гаджет, девушка начала надевать серьги. — Ну что, Разенграффе, у меня уже всё готово! Ко скольки тебя ждать? — воодушевлённый голос на том конце провода всегда как-то успокаивающе действовал на неё. С самой первой их встречи. — Через час буду на студии, — с улыбкой выдыхает девушка и выходит из ванной. — Отлично! Жду тебя вместе с йогуртами! — Эльза хихикает и, попрощавшись, сбрасывает вызов. Каждый раз, оставаясь одна, она погружалась в прошлое, которое всё ещё отдавалось ноющей болью на царапинах сердца и души. — Может быть, пойдешь, прогуляешься с кем-нибудь? Развеешься? — Идуна обеспокоенно смотрела на дочь, которая сидела возле спящей Анны и читала книгу. — Не хочу. Да и не с кем, — тихо отвечает Эльза, переворачивая страницу. — А как же твои соседки? Рапунцель или… Как ту девочку из трупы звали?.. Туоф, кажется? — женщина слегка хмурится, увидев, что на дне бесстрастных глаз дочери вспыхнула боль. — Ты же знаешь, что я с ними больше не общаюсь. — Эльза, — Идуна проходит в комнату. — Я понимаю, что они обманули, но они делали это во благо. — Какое благо, мам?! — восклицает девушка и закрывает книгу, в то время как Идуна шикает на нее, намекая, что нужно быть тише, так как младшая дочь спит. — Милая, да, ложь страшна. Потому что от нее больно, от нее тяжело, но… Они хотели как лучше, пусть и не понимали, что будет хуже. — Даже не пытайся, — Эльза встаёт с кровати и выходит из комнаты. — Ты знаешь, как я отношусь ко лжи. В любом её проявлении. — Упертая!.. — негромко шипит женщина, когда та скрывается за дверью, и укрывает Анну одеялом. Сев в машину, белокурая бросает сумку на соседнее сидение и заводит мотор. Как только она выезжает с парковки, то включает радио, и её тут же передёргивает: — Как ты там? Там — я тебя рисую по рукам. Там — накрывает плотно, как дурман. Там — я, как волк голодный, Без тебя мне просто невозможно.¹ Знакомый голос отдаётся болью в теле и рвёт слух. Она знает, что эта песня была вопросом для неё, потому что ей об этом сказал сам исполнитель. Но это делало только больней. Они прекратили поддерживать связь ещё два года назад, но он продолжает бросать ей намеки и вопросы через песни, на которые Элизабет никак не отвечает, потому что думает, что она просто себя накрутила. Девушка тут же выключает радио, чувствуя, как слезы подступают к глазам. Вырулив на парковку офиса, где находится ее студия, девушка встаёт на свое обычное место и откидывает зеркало, чтобы привести себя в порядок, так как непрошенные слезы могли повлиять на макияж… Макияж… Ещё одна вещь, которая три года назад стала для неё неотъемлемой частью жизни. Она многое изменила в себе, чтобы избавиться от прежней Эльзы. Только, если после расставания с Эриком это не было так глобально, то сейчас — она уже не Эльза. Хотя, нет. Не Эльза только внешне… Внутри она все та же — это единственное, что она не смогла в себе изменить. — Разенграффе! — молодой человек разворачивается в кресле и, поправив белоснежные волосы, обнимает коллегу. — Йогурт? — Спасибо, — Элизабет принимает бутылочку, с улыбкой отвечая на его объятия. За два года знакомства парень стал ей хорошим другом. — Ну что, попробуешь? — Олаф кивает на кабину, а Эльза лишь ухмыляется. — Окей, только это пробный. Хочу сначала послушать сама, — Эльза ставит сумку на диван, а рядом кладёт йогурт и скрывается в кабине. Оказавшись за стеклом, она внимательно пробегает взглядом по тексту, после чего надевает наушники и даёт сигнал напарнику, что готова. Спустя секунды в наушниках начинает играть мелодия, которую она очень часто наигрывала на пианино, а теперь ей помогли её раскрасить ещё парочкой инструментов. Элизабет не может сдержать улыбку, когда Олаф начинает качать головой в такт песне и показывать девушке большие пальцы. Он всегда поддерживал ее и помогал с творчеством. Он помог ей начать, а дальше она рванула так, как никогда бы не смогла без него. Но ещё один человек рванул вместе с ней, и в каждом музыкальном чарте они меняются местами поминутно. Это делает больно. Раньше они просто смеялись бы над этим… — Это было отлично! — на лице Олафа расцветает улыбка с обаятельными ямочками, когда та выходит из кабины. — Спасибо. Включай, хочу послушать! — упав на диван, Эльза открывает йогурт. Мелодия начинает играть, а взгляд белокурой держится на крышечке, что увеличивает тяжесть на сердце. Девушка крепко сжимает зубы, заставляя себя не расплакаться и закидывает крышечку в сумку. — По-моему, для первого раза вышло отлично! — восклицает Олаф, и Эльза вскидывает на него растерянный взгляд. — Разенграффе, ты чего? — Всё нормально. Да, действительно хорошо. Но стоит сделать ещё одну версию, хочу кое-что добавить, — отбросив мысли о прошлом, выдыхает белокурая, после чего откидывается на спинку дивана. — Эльза! — Эльза перестаёт развязывать спортивные кроссовки и поднимает глаза на мать. Её глаза светятся воодушевлением. — Что-то случилось? — Ты помнишь мою подругу с университета, Нику? — Да, — поразмыслив, неуверенно отвечает Элизабет. — И что? — Её сын работает в звукозаписи. Песенки, и всё такое… Ты же хотела попробовать! — Это плохая идея, мама, — устало отвечает та. — Эльза, хотя бы подумай над этим. Пожалуйста! Девушка смотрит в молящие глаза матери и шумно выдыхает. — Ладно… — Ты кушала дома? — Олаф пересаживается к девушке на диван, и та возвращается к реальности. — Нет, — спокойно отвечает она и делает ещё глоток йогурта. — Значит, идём в кафе, кушаем, и записываем второй вариант! — парень вскакивает и протягивает Эльзе руку. — Я не хочу, — протягивает девушка, но получает только вопросительный взгляд. — Ладно… Эльза хватается за руку и оказывается в его объятиях. — Я вижу, что тебе фигово, Эльза. И ты всегда можешь со мной поговорить, — шепчет Олаф, и Эльза прикрывает глаза, наслаждаясь тем, как он перебирает ее волосы. — Знаю… Спасибо. Но пока что я не хочу говорить об этом. — Как скажешь. Тогда пойдём кушать? Девушка кивает и, вложив свою ладонь парню в руку, следует за ним. День проходит быстро за записью ещё нескольких вариантов песен, их редакцией, обдумываниями. И вот, девушка уже с улыбкой выходит на парковку. Это те редкие дни, когда работа действительно её отвлекла, и она смогла хотя бы на пару минут успокоится, однако, этому не было суждено долго продлиться. — Ну и кто этот козел? — белокурая складывает руки на груди, осматривая машину, которая ее подперла. Ждать не было смысла, поэтому девушка начала стучать носком сапога по колесам в надежде, что сработает сигнализация. И, о чудо, так и произошло! От противного писка она хмурится, но не проходит и минуты, как он прекращается. — Что вы делаете? — знакомый голос заставил белокурую вздрогнуть, и она обернулась к источнику. Обернулась и замерла, как и сам источник. — Эльза, — дрожащим голосом выдает человек напротив, и белокурая нервно сглатывает. — Мерида…