Посмотри

      Цзо Жань очень жалел, что Чжай Син знала об их отношениях с молодым господином Лу. Господи, как же он жалел о том, что был таким глупым — таким глупым, что та смогла с легкостью догадаться о том, о чем они никому не говорили.       Возможно, тогда она бы не свалила с ехидной ухмылкой на губах, оставив их в фирме окончательно, совсем одних. — Жань-Гэ, посмотри на меня.       Не будь Цзо Жань сейчас в подобной ситуации, стукнул бы ручкой со смущением и раздражением, склонился бы ближе к бумагам на столе и, наверное, сказал бы не мешать, если так хочется скорее получить его внимание. Лу ЦзинХэ рассмеялся бы в ответ, возможно, либо продолжив говорить всю ту чушь, которая заставляла его краснеть, либо же действительно замолкнув, пристроившись где-то рядом, внимательно следил бы за каждым чужим движением, не упуская даже мелкого краткого вздоха из-за усталости и возникающей боли в голове. Но долго они бы в офисе не пробыли. Младший обязательно бы утащил его домой в скором времени, потому что слишком не любил, когда он оставался на работе дольше, чем было положено. Чжай Син проводила бы его ехидным взглядом, на который он смог бы только нахмуриться, чувствуя мягкий поцелуй на щеке и тепло пальцев, сжатых на своем запястье. — Пожалуйста, Жань-Гэ.       К счастью или сожалению, Цзо Жань был в той самой ситуации, которая не позволяла ему всего того, что было описано ранее.       Честно, он сейчас в принципе мало что мог сделать — даже складно думать получалось раз в десяток секунд, если не в целые пять минут. Ладонь потела и подрагивала, поэтому ручка в ней все чаще оставляла на бумаге перед ним небольшие кляксы. Ноги хотелось раздвинуть шире, но количество места этого не позволяло. Приходилось продолжать прижимать бедра друг к другу, что явно сильнее мешало сосредоточиться. Было жутко жарко и немного потно, поэтому челка липла ко лбу. Уголки глаз чуть-чуть слезились. Ресницы часто подрагивали.       А Лу ЦзинХэ практически не двигался, сжимал пальцы на талии, которые медленно массировали бока Цзо Жаня, и ждал. Временами приоткрывал рот у уха и томно шептал ему всякую чушь, от которой мурашек по спине становилось больше; горячо выдыхал в голый затылок, хихикая, а потом вновь продолжал говорить и говорить.       «Как тебе ощущения моего члена внутри тебя, Жань-Гэ?»       «Ты такой тесный и горячий внутри, Жань-Гэ.»       «Мы как два кусочка одного паззла, Жань-Гэ. Ты так хорошо принимаешь меня.»       «Ты точно не хочешь поскакать на мне, Жань-Гэ? Знаешь, я мечтаю об этом каждый день...»       «Мне так давно хотелось сделать это с Жань-Гэ в его офисе. Утром, когда все только приходят на работу. Прямо на его рабочем столе вдалбливаться в эту мягкую, упругую...»       Боже! Боже-Боже-Боже! Помилуйте его кто-нибудь!       Это все адвокату, конечно же, совсем не помогало. Наоборот, делало ситуацию в разы хуже. — Гэгэ, — ему хотелось всхлипнуть, но он благополучно сдержался, лишь тихо — так ему показалось — сглотнув. — Ты стесняешься, м-м? — сладкое мурлыканье. Цзо Жань почувствовал, как чужой лоб уперся в спину, где-то над и между лопатками, мягко потираясь о ткань рубашки. — Почему не хочешь смотреть на меня или отвечать на вопросы?       Потому что ваши вопросы, младший господин Лу — сплошной разврат и стыд! На такое не то что отвечать, думать об этом — до смерти смущающе! — Твой голос, Жань-Гэ, — что-то с чем-то. Пожалуйста, поговори со... — Ты сказал, — наконец-то подал голос Цзо Жань, отложив ручку в сторону, — Ч-что поможешь мне... Разве это — помощь?!       Лу ЦзинХэ победно поднял голову, крепче сжав руками талию в своей хватке: — Но ведь Жань-Гэ сам виноват, что единственный способ оторвать его от работы — сделать так, чтобы он не мог ей заниматься в принципе. И ты сам согласился на эту игру, если я правильно помню?       Он действительно правильно помнил.       А Цзо Жань пожалел о своем ответе, кажется, сразу же, как его дал. Почему именно в подобные моменты в нем вспыхивало что-то, что заставляло вестись на любой глупый трёп другого? Почему именно сейчас он забыл, что любые идеи Лу ЦзинХэ всегда приводили к вот таким результатам?       И когда только парень успел протащить в его кабинет смазку, спрятав ее в одном из ящиков? Боже, а что, если кто-то вроде Чжай Син ее найдет? Или уже нашел?       Он сойдет с ума от стыда.       Согласиться на это все было ужасным решением. Позволить себя растянуть, а потом самому сесть на чужие колени и член — еще ужаснее. Придерживаться своего и терпеть, возможно, во все десять раз хуже.       Когда Жань с легким отчаянием вздохнул, слегка склонив голову вниз, ЦзинХэ почему-то выпрямился и с волнением плотнее прижал его спину к своей груди. Из-за резкого и неожиданного движения возбуждение где-то внутри простонало вместе с самим Цзо Жанем, зажмурившим глаза. В темноте, под плотно закрытыми веками, появились цветные пятнышки, которые почти сразу же пошли рябью из-за новых действий с чужой стороны — затылок адвоката прижался к надплечью позади. А потом голова немного повернулась в сторону. Нос уткнулся куда-то в шею.       Что-то быстро скатилось по щеке адвоката, тут же впитавшись в белую ткань под ней, когда ЦзинХэ случайно дернулся из-за ощущения холодного кончика носа на своей коже. Губы в который раз за это время сжались, лишь бы предотвратить выход любых звуков. — Гэгэ, — Цзо Жань не видел, но чувствовал каждой частью внутри, как Лу ЦзинХэ сильнее возбуждался. Куда же еще больше? Он и так еле терпел. Эти внезапные изменения его, наверное, все же убьют. — Просто посмотри на меня, ну. Тебе нужно лишь посмотреть на меня и сказать, и мы сразу же оставим эти чертовы бумажки здесь, в твоем кабинете, а сами отправимся домой. Разве ты не хочешь домой? — Не ругайся, — пауза, — Хочу, но... — Это все, что волнует моего сладкого Гэ? — хихикнул парень, начав потираться щекой о чужую макушку. — Что я ругаюсь? Серьезно? — Н-не смейся..! — Нет, Гэ, правда? Это волнует тебя больше, чем мой член внутри? — адвокат протестующе попытался прикрыть ладонью чужой рот, но ту сразу же перехватили, быстро поцеловав где-то по центру внутренней стороны. — А ведь ты так сжимаешься, когда я случайно двигаюсь, что мне даже и не подумалось бы, что... — Лу ЦзинХэ! Прекрати! — ...тебе, оказывается, совершенно на него плевать. Значит ли это, что я все это время мог уже давно начать двигаться? — за словами последовал совсем небольшой толчок, а Цзо Жань уже прикусил нижнюю губу, тем самым пытаясь не заскулить во весь голос. — Тебе нравится, Жань-Гэ? Нравится ощущать мой член внутри? Мне, например, очень нравится быть внутри моего любимого и сладкого адвоката.       В ответ — лишь возмущенное мычание, сквозь плотно сжатые губы. — Последний раз мы занимались этим утром. Я тебя сильно утомил, да? — еще один толчок, медленный и краткий. — Мне правда жаль.       Цзо Жань приоткрыл рот в немом стоне, сжимая бедра. Везде слишком тесно. Дышать правильно и спокойно от этого становилось все труднее. — Сейчас я буду намного нежнее и медленнее, обещаю. Или ты хочешь быстрее, чтобы мы как можно скорее оказались дома? Или мне вообще прекратить? Ну же, Гэгэ, я не знаю, что делать, когда ты молчишь и не отвечаешь на мои вопросы...       Тихий и протяжный скулеж на ухо ЦзинХэ вырвался изо рта очень внезапно. Даже сам Жань был удивлен таким звуком со своей стороны.       Он оказался проигравшим еще в тот момент, когда Лу ЦзинХэ зашел в его офис. Продолжать притворяться и тешить себя мыслями о том, что он еще сможет сдерживаться, было бы абсолютной глупостью с его стороны. — ...Ты можешь быстро, но все равно будь аккуратен. У... У меня все еще ломит поясницу.       Парень, отпустив руку адвоката и наконец-то вновь вернув собственную на его талию, слишком радостно угукнул. Он потерся щекой о щеку Цзо Жаня, выдохнув теплом в нее же, и смазано чмокнул. Быстро прошептав извинения и просьбу покрепче схватиться руками за край стола, которую без вопросов, но с удивленно поднятой бровью выполнили, Лу ЦзинХэ спустил обе ладони ниже, сжав пальцы на бедрах. А потом он резко приподнял всего адвоката — до ушей донесся сдавленный стон-писк и скользкое хлюпанье смазки — и сказал: — Давай, Жань-Гэ, все-таки, ты проиграл. Я хочу наконец-то увидеть твое милое лицо.       Не успев коснуться ногами пола, но сумев вовремя отцепиться от стола, Цзо Жань с уже нескрываемым возбужденным мычанием вновь оказался на коленях Лу ЦзинХэ, придерживаемый за талию. Но теперь — лицом к лицу, положив руки на его напряженные плечи, прижатый грудью к груди и... Осознав очевидное, но не решаясь подумать дальше, он сильнее покраснел. Глаза прикрылись. Нос уткнулся в щеку счастливо хихикнувшему ЦзинХэ, а губы оставили легкий поцелуй немного ниже, ближе к подбородку. — Как же я люблю всего тебя, Жань-Гэ... Можно? — руки парня вновь сместились к бедрам другого, приподнимая. — Можно, — с придыханием и протяжным стоном выпалил тот, снова насаживаемый на горячий, твердый член.