Часть 1
19 февраля 2023 г. в 22:44
Когда после войны и присоединения, тогдашнего Кёнигсберга, Москва поставил его присматривать за «новеньким», Гриша искренне не понимал смысл сего действа. Всегда можно было найти городок поближе к подозрительному фрицу. Но нет, Москва настоял именно на нём. Глупости это все. У него будто дел других не было, помимо того, чтобы присматривать за контуженным и явно психованным немцом калекой, который без костылей едва ли мог на ногах стоять.
Справедливости ради, он и сам был контужен, да вот только в здравом уме явно был. Да и запуганным таким не был. Но парня с другой стороны тоже можно понять. Резко оказаться частью другой страны, культуры, особенно после того как та, буквально уничтожила твою родную – жутко. Это, быть может не правильно, но он(лишь слегка) жалеет паренька. Хотя возможно, этого он и добивается. А потому, несмотря на минутку слабости в адрес немца, Гриша приказ исполняет хорошо. Проверяет каждую неделю и все письма тому жалкому фрицу проходят строго через его руки.
Волгоград не понимает, как так выходит, что они сдружаются. И невыносимые раньше поездки за две с лишнем тысячи километров вдруг становятся не адским наказанием, а вполне себе способом расслабиться. Пить немец, правда, не умеет, но ничего, научиться ещё, в такой стране не уметь пить явно грех. Да и поговорить с ним явно есть о чем, и ходить он уже начал без своих глупых костылей и к новой жизни, вроде как, привык более менее.
К началу нового века, когда Калининград, уже кажется более менее своим, (и не важно, что некоторые все еще шарахаются от блондина как от огня), Гриша замечает, что глаза его подозрительно красиво, на солнце, горят чем то светлее янтаря, как он думал раньше, возможно, мёдом или чем-то таким. А еще почему-то хочется по волосам погладить. Похоже контузия не проходит бесследно.
Волжский, все же искренне не понимает как они к этому пришли просыпаясь в квартире того самого немца, которого раньше так подозревал и запугивал(не специально конечно, но тот всегда сам шарахался стоило Гриша сделать какое-либо резкое движение). Ему искренне это кажется странным, но раз судьба решила так, значит, что он мог подделать? А потому, раз противиться судьбе ну никак нельзя, Гриша решает поспать еще немного перед этим хорошенько закутав их обоих в одеяло и обняв спящего рядом Вильгельма.
Вильгельму, отчего-то, всегда очень нравился интерьер Гришиной квартиры. В ней не было каких-то изысков, а мебель не было особенно новой, но что-то такое в ней было. Уютно так и спокойно. Да, он бы там всю оставшуюся жизнь провёл. С Гришей, в тишине и покое. Осторожно поднявшись и потянувшись, дабы не разбудить любимого, он осторожно встает с постели и идёт на кухню в поисках того из чего можно приготовить завтрак.
Выбор на кухне оказывается не таким большим, а потому Калининград делает себе пометочку сходить до магазина, когда Гриша проснется. А то на обед опять придется заказывать что-то. А ему уж очень хочется, чего-то домашнего.
Процесс приготовления яблочных оладий идет на удивление хорошо и Вильгельм даже вспоминал, как Гриша учил его печь блины. Он правда не особо понимал, чем они отличаются от обычных, которые он и сам умел печь, но на вкус вышли на порядок лучше тех, которые он побывал до этого. А еще Волжский был таким сосредоточенным пока готовил и объяснял каждый шаг. Вильгельм еще не раз просил его показать как готовить, что-то, лишь бы понаблюдать за его лицом.
Когда тесто уже было замешено и первая партия аппетитно скворчали на сковородке, со стороны спальни послышалось шорохи, а потом на пороге появился и сам хозяин квартиры. Вильгельм не сдерживает улыбки, а ещё очень хочет взять телефон и сфотографировать, такого Гришу (да вот жаль руки грязные). Сонного, растрепанного такого домашнего и уютного.
–Еще даже десяти нет, а ты уже хозяйничаешь? – он подходит ближе к плите, заглядывая и пытаясь понять, что же такое там творит Калининград.
–Я тебя разбудил? Прости, хотел сделать завтрак, да вот и пришлось собирать из того что нашел. –Вильгельм качает головой перекладывая готовые оладушки на тарелку и вновь заливает тесто на сковороду, – Нужно будет в магазин потом сходить.
–Сходим, Виль, сходим, – обнимает укладывая голову на плечо, – поспал бы еще ей-богу. Я бы и сам что-то приготовил.
–Ты и так всю неделю готовишь, дай хоть немного почувствовать себя полезным.
–Ты ведь в гостях, так, что почему бы и не по отдыхать немного? –Гриша чуть трется носом о шею блондина, а потом все таки, неохотно отстраняется. –Сделаешь чая? А я хоть умоюсь пока.
–Чёрный с лимоном? – вопрос не больше чем формальность, он ведь и так прекрасно знает какой чай, любит Гриша, а потому уже тянется к заварке.
–Чёрный с лимоном, – напоследок бросает тот скрываясь за дверью ванны.
Когда Гриша возвращается на столе уже стоит тарелка оладий и чашки с горячим чаем. Чёрный с лимоном для него и зелёный для Вильгельма. Тот, в свою очередь, заканчивает с тестом загружая последнюю партию теста, а затем подходит ближе, целуя любимого в щеку и желая приятного аппетита. Волжский лишь улыбается и пробует ароматные оладьи. По вкусу, на удивление, вышло неплохо. Вильгельм готовил хорошо и очень вкусно, но редко, ибо место кухарки Гриша забрал себе основательно, потому как готовить уж очень любил. Тот казалось и не был против, а часто, они готовили вместе.
Когда Виля присоединяется к нему они вместе обсуждают планы на день, ему уезжать через пару дней и уж больно хочется провести все оставшиеся часы вместе. После завтрака вместе идут до магазина, а оставшиеся время до обеда проходит за его же готовкой. Гриша на правах хозяина, командует, что и как резать, а Вильгельм лишь с улыбкой повинуется.
Уже позже ближе к вечеру они вновь возвращаются к тем самым оладьям. Точнее возвращается Виля, когда в очередной раз во время просмотра фильма возвращается с кухни с чашкой чая и оставшимися оладьями на блюдечке.
Когда на губах Гриши остаётся привкус яблок, корицы и меда, тот обещает себе приготовить их завтра с утра. Уж слишком вкусные они выходят. Он улыбается, вновь целуя Вильгельма и пока тот отвлекается выхватывает с тарелки последнюю оладушку. Тот возмущенно выкрикивает, но похоже, смиряется с мыслей, что оладушки доест не он.
А Гриша в свою очередь позволяет уже ему оценить вкус яблок с корицей на его губах.