***
Ригель всегда отличала сон от реальности, какие бы ужасы ни рисовал измождённый разум. Но не после побега из замка. Её терзают страшные кошмары, вытаскивая самые потаённые страхи. Лица смешиваются, она не может зацепиться за них. Никто не защищает её. Ригель осталась один на один с мучительными воспоминании. Спустя время до неё дойдёт — это было совсем не ночное видение. Тело Ригель пронизывает острая боль. Девушка сгибается пополам, хватая ртом воздух. Весь мир окрашивается в кроваво-красный. Краем глаза Ригель улавливает мимолётные тёмно-серые тени, танцующие вокруг. Они то растворяются во тьме комнаты, то проявляются вновь. У Ригель не получилось повлиять на кошмар, как бывало прежде: ни противостоять наваждениям, ни прервать. Только переживать волны боли, одну за другой, будто что-то ломает её кости одновременно в нескольких местах раз за разом. Последний прилив мучений оказывается слишком сильным. Ригель не сдерживает крика. И она теряется в собственной боли.***
Пробуждение оказалось не менее тягостным, чем прошедший сон. Ригель проснулась от голода и пробирающего холодного воздуха. Она плохо помнила своё прибытие в бывшее укрытие Исидоры. Девушке удалось частично восстановить потолок и преградить проходы для всяческой живности, обрушив ведущий в крипту портал. Волшебница тогда действовала, скорее, инстинктивно, чем осознанно. Усталость так сильно застилала глаза, что Ригель почти не запомнила, как восстановила старинную кровать или трансфигурировала одеяло с простынёй. Ей нужно найти пропитание и новую одежду, так как нынешняя частично порвалась и испачкалась. Сколько бы она не преобразовывала старую, всё равно необходимо было иметь запас на ближайшие дни. Ригель наложила согревающие чары на свой свитер и приготовилась аппарировать из убежища. Девушка вспомнила скалистый берег озера и открывающийся вид с побережья на долину. В голове тут же всплыли образы годичной давности: недовольство Себастьяна, их ругань, сражение с гоблинами Ранрока… Она тяжело вздохнула, думая о Себастьяне. Ригель не знает, как ей поступить с их связью. Кажется, парень уверен в себе, когда говорит, что никогда не разлюбит её. Однако чувства людей - сложная вещь. Глупо загадывать настолько далеко. Девушка не желает быть зависимой всю жизнь от человека, который может отказаться от неё в любой момент. От сложных размышлений её отвлекла группа волшебников. Если год назад северный берег озера был заполнен гоблинами, то сейчас девушка наткнулась на браконьеров, которые заняли бывший лагерь сторонников Ранрока. Расправиться с ними не составило труда. Губы Ригель тронула торжествующая улыбка, когда последнего колдуна расщепило древней магией — это оказалось даже легче, чем в прошлом году. К ней не только вернулась былая мощь. Она словно приумножилась. Девушка стянула одежду с нескольких женщин и накидку с одного мужчины, забрала их запасы еды, лечебных зелий и постельное бельё с кроватей. Вернувшись в убежище, Ригель сразу же позавтракала и приняла исцеляющие отвары, чтобы сбросить с себя слабость и ломоту в мышцах. После принятия ванны девушка решила разобрать похищенные вещи. Большая часть из них была ей слишком велика, но один комплект всё же подошёл. Ригель надела хлопковую рубашку песочного цвета, светло-коричневые брюки и чёрную тунику до колен, закрепив её ремнями, иначе она была бы совсем широкой на исхудавшей волшебнице. С сапогами пришлось немного повозиться и уменьшить их до нужного размера. К счастью, с плащом ничего делать не нужно было. Чёрная накидка с капюшоном, почти полностью скрывавшим лицо Ригель, сидела на ней вполне сносно. Она не стремилась выглядеть презентабельно, скорее, как можно незаметнее. Тёмные маски из плотного материала с мёртвых браконьеров тоже могли понадобиться ей. Ригель собиралась убрать старую простынь с кровати, когда заметила кровь на ней. Наверное, девушка испачкала ткань из-за раны, оставленной вчерашней неудачной трансгрессией. Сразу после перемещения она не смогла устоять на ногах и упала на землю, не заметив даже обычную царапину после всего произошедшего. У неё не было никакого желания выходить наружу в ближайшие дни, поэтому девушка занялась поиском второго тайника Исидоры Морганак. С помощью магии Ригель отодвинула кровать и провела пальцами по старинным фрескам. Изображение с извивающейся змеёй засветилось от её прикосновения. В прошлом году ей бы и в голову не пришло дойти до этого места. В небольшой комнатке обнаружилось множество книг, дневников и карт. Волшебница взяла первый попавшийся фолиант. Исидора писала на одном из диалектов староанглийского. Читать будет сложновато, но понять Ригель сможет без чужой помощи. Ей предстоит много работы, чтобы разобраться с записями Морганак.***
Тяжёлый вздох, сорвавшийся с губ Себастьяна, вывел Анну из дремоты. Слизеринка тут же подскочила с кресла и подбежала к брату, окрикивая целительницу. Мадам Блэйни поспешила к его койке, держа в руках поднос. — Как ты, милый? — учтиво поинтересовалась женщина, дав ему выпить немного воды. — Голова болит, — Себастьян потёр виски и осмотрелся вокруг себя. Он не понимал, почему оказался в больничном крыле. — Есть какие-либо неприятные ощущения? — продолжила расспрашивать целительница и ощупывала грудную клетку парня. Анна внимательно наблюдала со стороны за её спокойным лицом. — Нет, — брат замотал головой в ответ. Девушка выдохнула с облегчением. — Значит, зелья подействовали правильно. Пока что выпей чаю. Он снимет головную боль, — мадам указала на поднос, который ранее поставила на журнальный столик, затем повернулась к Анне. — Мисс Сэллоу, ему необходим постельный режим ещё пару дней. Слизеринка тут же закивала, сосредоточенно слушая рекомендации женщины. Себастьян в это время переводил напряжённый взгляд с сестры на мадам Блэйни. Ему не терпелось узнать, что он пропустил. Стоило целительнице покинуть их и вернуться в свой кабинет, как брат начал расспрашивать Анну о том, что произошло. — Ты проспал около полутора суток, Себастьян, — Анна подняла на него сочувствующий взгляд. — Шарп и Уизли пытались… — Что?! — парень крепко сжал край одеяла. Анну немного напугала его реакция. — То есть Ригель нет уже третий день? Как я потерял сознание? Девушка кивнула в подтверждение. — Цефея использовала на тебе магию. Нам повезло, что первыми вмешались Шарп и Уизли, а не директор. Именно они написали отцу Ригель. Он прибыл недавно. Директор старался настоять, что наша ссора с ними — это, в первую очередь, проблема их семьи, но Уизли не сдалась. Кажется, она искренне переживает за вас, — немного помолчав, она добавила: — Профессора пытались найти Ригель, но безрезультатно. Её не видели в окрестных деревнях. Себастьян ничего не ответил, лишь сильнее сжал кулаки, нахмурившись. Анна сразу поняла, что он знал, куда отправилась Ригель. Все ждали его пробуждения. Но брат не торопился рассказывать. Видимо, он собирался сам найти Ригель. — А что с этими… — Сириус в Мунго. Блэки решили, что ему необходимо лучшее лечение, а не у маглорожденной мадам Блэйни, — последние слова девушка произнесла как можно тише. — Цефея наказана за использование магии в гостиной. Себастьян отвёл взгляд, не говоря больше ничего. Анну возмутило его молчание. Для него тоже пообещали выбрать меру наказания, но позже, когда найдётся Ригель. Однако, у директора уже имелась «великолепная» идея. — Себастьян, Блэк хочет исключить тебя, — она пытается привлечь его внимание, но близнецу словно не было до этого никакого дела. Анна с Оминисом отчаянно защищали его почти два дня. И только лишь под их уговорами профессора согласились отсрочить решение об исключении брата до выяснения всех обстоятельств. После появления отца Ригель им стало гораздо проще. Оказалось, что Эридан и Шарп учились примерно в одно время, потому декан Слизерина отнёсся к давнему знакомому благосклонно. Но несмотря на всё, брат не хотел делиться местонахождением Ригель. Он желал найти её сам. Как и всегда — разбираться со всеми проблемами самому. — Себастьян, — голос отца Ригель звучит слишком громко в возникшей тишине. Анна вздрагивает из-за резкого звука. Близнецы одновременно повернули головы в сторону выхода. — Я понимаю, почему ты не хочешь говорить, где она, — мужчина смотрел на ребят, опершись о дверной косяк, — Ты думаешь, что это только между вами, и я бы не вмешивался в обычное время. Но сейчас у нас почти безвыходная ситуация. Не выдержав пристального взгляда, слизеринец отвел глаза. Мужчина тяжело вздыхает и подходит ближе к кровати. — Я не буду спрашивать, что случилось в хранилище, — в его глазах читалось беспокойство. — Нам лишь необходимо найти её в ближайшее время. Пока что моего влияния достаточно, чтобы сдерживать Финеаса, но я не уверен, что его хватит надолго. Блэки пока что не знают того, о чём известно нам, но и в этом преимуществе не будет никакого смысла, если Ригель не объявится в ближайшее время. Поэтому просто скажи, где скрывается моя дочь. Анна замечает, как Себастьян меняется с каждым словом отца девушки. Однако брат продолжат сверлить глазами одеяло. — Я найду ее сам, — пробормотал слизеринец, а мужчина тяжело вздохнул и приблизился к ним. — Ты даже встать не можешь с кровати, парень, — отец Ригель наклонился к нему. Анна заметила, что Эридан пытался сдерживать раздражение. — Несколько дней и у нас начнутся проблемы с Министерством, что мы потеряли хранительницу древней магии. Ты думаешь, мой брат не сможет убедить их, что Ригель будет лучше жить под покровительством благороднейшей и древнейшей семьи Блэк? Себастьяна злили его слова, что он не в силах помочь девушке. Отвары помогли слизеринцу немного, но боль будет преследовать его несколько дней. — У нее хватит сил противостоять им, — ответил брат, а отец Ригель закатил глаза. — И таким образом она только убедит Министерство, что нестабильна и нездорова, только ухудшив ситуацию. Ригель не справится одна, и сейчас мы должны действовать сообща. Себастьян прикрыл глаза на несколько секунд, видимо, слова Эридана все-таки задели его. Брат повернулся к мужчине и помрачнел, глядя в его глаза. — Озеро Марунвим.***
Никто не стал допрашивать Себастьяна, что они делали в заброшенной башне у озера на пятом курсе. Узнав об этом, Эридан с Анной промолчали. — Осталось решить, кто отправится, — тихо произнесла Анна. Себастьян хотел было возмутиться, как они вообще могут решать подобное, но его перебил зашедший Оминис. — Я пойду. Они втроём повернулись к Гонту. Себастьян недовольно глянул на друга. Подслушивал, значит? За ним в дверях появились Лоретт и Натсай. — Ригель вряд ли захочет видеть Себастьяна сейчас. Я смогу спокойно поговорить с ней. Парень оскалился после его слов. Вот кому нужно многое обсудить с Ригель, так это Себастьяну. Но, похоже, никто в этой комнате не собирался позволять ему сделать это. — Я тоже пойду с ним, — встрепенулась Анна, подскакивая с края кровати. Парня переполняла злость. Неужели он один не заслужил пойти за Ригель? Не считая отца девушки, именно Себастьян общался с ней больше других, знал её лучше остальных. — А что насчёт меня? — не сдерживается Себастьян. Его порыв тут же останавливает суровый взгляд отца Ригель. — Оминис прав, с моей дочерью нужно будет поговорить без ругани. К тому же, ты, Себастьян, слишком слаб сейчас. Мы должны начать поиски немедленно, — Эридан поднимается с кресла и оглядывает учеников. — Анна, мы с тобой останемся с Себастьяном, на случай непредвиденных обстоятельств. А Оминис лучше отправится с Поппи. — он кивнул в сторону ребят, — Уверен, сейчас вы единственные, с кем Ригель не начнет спорить. — Конечно, мистер Блэк, — Гонт кивает в ответ. Всем своим видом он показывает, что настроен серьёзно. Услышав обращение к нему, Эридан резко меняется в лице. Себастьяну кажется, будто мужчина смутился, и вся его холодная уверенность улетучилась. — К слову об этом… Это и было моим важным делом в Министерстве пару дней назад. Я не хочу, чтобы ни я, ни жена с дочерями были связаны с семьей Блэк. Отныне наша семья будет носить фамилию Амалии — Виттельс.***
Оминис не приносит хороших новостей ни вечером того дня, ни на следующий. Ригель не появлялась в деревнях вокруг озера, но он с Поппи нашёл зачищенный новоиспеченной Виттельс лагерь браконьеров. Гонт сказал, что у одного из убитых на лице застыла гримаса ужаса. Они по очереди подолгу сидели у входа в пещеры, пытались докричаться до девушки. В туннель Себастьян отговорил их идти сразу— он, вероятнее всего, до сих пор кишел пауками. Парня же в это время не выпускали из лечебного крыла. По словам мадам Блэйни его организм до сих пор восстанавливался, но слизеринцу казалось, что по просьбе Уизли или мистера Виттельса ему что-то подмешивали в напитки. Анна не отходила от него ни на шаг. Они явно старались укрыть его от гнева Блэков. Однако с каждым днём отец Ригель становился мрачнее, хоть и старался держаться уверенно при близнецах. Обращаться к мужчине по-новому было непривычно, но гораздо приятнее, чем по фамилии ненавистного директора. Сова от Гонта и Свиттинг прилетела в середине пятого дня после пропажи Ригель. В письме говорилось, что девушка наконец вышла к ним, но больше никаких вестей не последовало. Оставшиеся в замке погрузились в гнетущее ожидание.***
Поппи дёргает Оминиса за рукав пальто и указывает на фигуру в чёрном, что идет вниз по склону горы. Её лицо скрывала непроницаемая маска. Ригель хотела скрыть свою личность, но изменить походку вряд ли смогла бы. Оминис моментально узнал характерный темп её шагов. — Ригель, — Гонт сразу раскрывает неудавшееся прикрытие девушки. — Мы давно ищем тебя. Волшебница лишь хмыкнула в ответ. Она не желала ни видеть их, ни разговаривать с ними. Четыре дня, проведенные в одиночестве, показались ей прекрасными. Сейчас же появление друзей только раздражало. — Нужно было стереть Себастьяну память, — холодно отчеканивает Ригель. Поппи пугливо сжимается от неприязни в голосе подруги. — Ты нужна в Хогвартсе… — Не здесь, Поппи, — Гонт аккуратно отводит Поппи за свою спину, — Ригель, давай обсудим всё в более приятном месте? На улице не лучшая погода для разговора, — Оминис смахнул с волос упавшие на пряди снежинки. Его голос был напряжен, когда он разговаривал с подругой. Изменения в Ригель его не радовали, но ей словно не было никакого дела до их мнения. Девушка недолго раздумывает над предложением друга. Они заслужили знать правду. Подойдя ближе, Ригель дотронулась до них и перенесла в своё убежище. Оказавшись внутри, Свиттинг тут же начинает осматриваться вокруг себя, изучая частично восстановленную волшебницей заброшенную башню. За прошедшие дни комната и впрямь стала чище и более обжитой. Но разницу заметил бы только Себастьян. Ригель поджимает губы, вспоминая о нём. Пока девушка была занята разбором тайника Исидоры, она могла отвлечься от удручающих мыслей о Сэллоу. — Блэки угрожают исключением Себастьяна. Твой отец в школе. Он хочет, чтобы ты вернулась, пока ваши родственники не привлекли Министерство. У него есть какой-то план, — без лишних предисловий Оминис сразу выкладывает недавние новости. Скрывая свои переживания, Ригель изображает на лице равнодушие. — Просто передайте Блэкам, что я знаю о привороте. И я не буду выдавать их Министерству, если они отстанут от всех нас и не исключат Себастьяна, — отвечает девушка и склоняется над книгой, оставленной ею ранее. Оминис ждёт, что она скажет что-то еще, но она молчит, и Гонт почти срывается. — Просто? А что намерена делать ты?! — возмутился слизеринец. Свиттинг дотронулась до его плеча, стараясь успокоить. Кажется, они не поймут, для чего она это затеяла. Возможно, ей стоит рассказать о своих намерениях. Взвесив все «за» и «против», Ригель решает почти полностью пересказать их диалог с Исидорой Морганак. — Я хочу разорвать связь и перевестись в Дурмстранг. Так будет проще всем, — заявляет девушка, поднимая глаза на друзей. Они оба замирают в шоке от услышанного. Внутри смешались реальность с наваждением, и девушка перестала понимать, какие чувства ей нашептал медальон, а какие были настоящими. Ригель запуталась в собственных мыслях. Ей просто необходимо было переварить случившееся в одиночестве, без лишнего шума. И Блэки… Ригель не желает даже видеть их. Рядом с ними волшебница будет чувствовать себя ещё глупее. Как же она была слепа по отношению к ним. Ей хотелось вернуться домой, в Германию, где ничего не будет напоминать о прошлом, о неудавшихся отношениях с Себастьяном, о Блэках. Сейчас это кажется лучшим решением. — Я запуталась, Оминис, — продолжила говорить Ригель. — Только недавно я была уверена, что влюбляюсь в Сириуса, а потом вмиг это всё оказывается ложью. — Но на самом деле ты же любишь Себастьяна, — Гонт улыбнулся ей, но девушка игнорирует его поддержку. За прошедшие недели Ригель так много размышляла о своих чувствах к нему, взвешивала слова бабушки Эллы, что, кажется, уже стала сомневаться. Она не понимает теперь, где правда, а где ложь. — Я не знаю, сколько мне понадобится времени, чтобы разобраться, — девушка снова отвела взгляд. Как бы она ни пыталась вести себя равнодушно, ей сложно скрыть рвущиеся наружу эмоции. — Легче просто покинуть Хогвартс. Все смогут жить обычную жизнь. Я приношу лишь неприятности. — Ты колеблешься из-за себя или Себастьяна? — уточнила Свиттинг. — Из-за нас обоих! — Ригель старалась не сорваться на плач. Этот разговор вырывал наружу то, что она пыталась запрятать глубоко внутри уже несколько дней. — Может быть, чувства Себастьяна — это лишь юношеская пылкая влюблённость со всеми вытекающими последствиями, и она не продлится долго. Я не хочу потом зависеть от него всю жизнь. Оминис потирает переносицу, раздумывая над ответом, но Ригель уже поняла, что всё для себя решила. Возможно, в другой жизни у неё с Себастьяном был бы шанс на счастливое будущее. Как бы ей хотелось оказаться там. Но девушка обречена существовать здесь, где ничего хорошего между ними не осталось. — Себастьяну не нужен никто кроме тебя, а ты, я думаю, и так в курсе, насколько он популярен среди учениц ещё с четвёртого курса, — заявляет Гонт, и волшебница кидает на него раздражённый взгляд. — Нам по семнадцать, Оминис! Откуда нам вообще знать, что такое настоящая любовь? — не унималась волшебница, вызывая у друга очередной тяжёлый вздох. Казалось, он перестал это делать в последние месяцы, но вот начал снова. — Я знаю, о чём говорю, поверь мне. Ты была готова продолжить дружить с ним после прошлого года, тебе было плевать на кошмары, ты хотела быть с ним. А Себастьян… — Оминис достал из кармана сложенный лист бумаги и протянул девушке. — Это письмо от него для тебя с пятого курса, но он так его и не отправил. Себастьян собирался выкинуть его, а я решил оставить на всякий случай. Просто прочти и сделай выбор. Оно поможет тебе определиться. Мы придём за твоим ответом вечером. После этого Оминис кивнул Поппи. Подруга поджала губы. Видимо, она не хотела уходить без Ригель, но ничего не могла противопоставить решению Гонта. Они аппарировали. Письмо Себастьяна наталкивало на неприятные мысли. Волшебница осмотрела идеальный квадрат, перевязанный тонкой лентой. Развернув бумагу, она опустила глаза на знакомые быстрые и неровные линии почерка Сэллоу. Девушка ничего не ожидала, но от первой же строчки в её горле образуется ком.Дорогая Ригель, Мне жаль, мне так жаль. Я помню. Помню, данное тебе обещание, что я потерплю, пока ты не поговоришь с хранителями. Но Анне становится с каждым днем все хуже и хуже. Боюсь, её время на исходе. Я больше не могу оставаться в стороне, не могу наблюдать за её угасанием. Я собираюсь спуститься в катакомбы, чтобы выяснить, как спасти её с помощью этой тёмной жертвы.
У неё трясутся руки, а тело пробирает дрожь. Блэк надрывно вздыхает, стараясь унять собирающиеся слёзы. Страшно представить, что он написал дальше. Ригель забыла, что так и не узнала, почему Себастьян не взял её с собой в тот день. После всего случившегося подобное оказалось меньшей из проблем.Я не позволю тебе пойти со мной. Это слишком опасно. Мы ведь оба понимаем, что повлечёт за собой тёмная жертва. Я должен пройти этот путь в одиночку, и я не знаю, как всё пойдёт дальше. Но если жертва означает человеческую, то, возможно… Может быть, это последнее письмо, которое ты получишь от меня.
Ригель не замечает, как слёзы застилают глаза и капают на бумагу. Она прижимает ладонь к лицу, лишь бы хоть как-то удержаться от подступающих рыданий. Он всё понимал. Почему Себастьян не мог хоть немного подождать? Всего пару дней. И вместо её помощи пошёл на смерть. Ригель бы уговорила хранителей, поглотила бы силу Исидоры ещё в прошлом году. Лишь бы помочь ему.Я хочу, чтобы ты знала. Ты значишь для меня целый мир. Я люблю тебя. Я полюбил тебя с первого дня, когда мы встретились. Сначала я запаниковал, ведь у меня была только одна цель, но потом ты вдруг заняла все мои мысли. Благодаря тебе я мог забыть, хоть и на мгновения, о своих проблемах. Ты давала мне надежду, когда другие отвернулись. Я никогда не думал, что буду любить кого-то так сильно.
Идиот, чёртов идиот. Ригель бы не вынесла жизни без него после этого письма, зная, что он не хотел позволить девушке зайти так далеко из-за него.Наверное, в другой жизни, где моя сестра не проклята, где моя жизнь не проклята, мы могли быть счастливы вместе. Представляешь, провести целую жизнь рядом друг с другом? Я не хочу умирать, но если такова будет цена, то я просто желаю, чтобы ты знала. Ты сделала меня счастливым. Ты — единственное, что я когда-либо мог желать.
Спасибо. Надеюсь, ты найдёшь того, кто осчастливит тебя. И прощай.
Ригель окончательно накрывают эмоции. Она оседает на пол, сжимая в ладонях лист бумаги. Себастьян был готов ещё тогда отпустить её, осознавая, что использование реликвии не приведёт к счастливому финалу. Себастьян собирался дать ей шанс жить дальше. Без него. Только бы Ригель была счастлива. Ему не было никакого дела до собственной судьбы. Уже тогда он ставил её выше себя. Маска трескается.