Тарантино, пицца с ананасом и кола

Поцелуй затягивается. Сидячее положение неуклонно сменяется лежачим. Тарантино, пицца с ананасом и кола — обыкновенный вечер, больше дружеский, чем романтический. Что может пойти не так? На самом деле, многое. Во-первых, можно синхронно издать благоговейное «о-о-о» на классной сцене и покоситься друг на друга с мыслью «одобряю». Во-вторых, фрагменты со сражениями могут вызвать внезапный и непроизвольный хохот. Кто первый начал — разве важно? Главное, что с этой самой минуты фонтаны крови, оторванные конечности и пафосные цитаты будут вызывать только смех. И иногда слова: «Если бы я увидел этот фильм, когда был суперзлодеем, то точно взял бы на заметку кое-какие идеи». В-третьих, если руки потянутся к одному и тому же куску пиццы и случайно столкнутся, то можно переглянуться и внезапно совсем забыть о фильме. После трёх месяцев отношений (плюс несколько месяцев общения с «Бернардом», плюс семьдесят шесть похищений) итог очевидный и закономерный. Один невинный поцелуй. Их было уже много. Но именно сегодня всё движется по совсем иному маршруту, из вертикального в горизонтальный: её губы опускаются на его шею, его пальцы оказываются в её волосах, они оба улыбаются пьяными довольными улыбками, нежно, но настойчиво ласкают друг друга через одежду и ищут подходящие слова, чтобы намекнуть: диван слишком узкий для двоих. Есть множество способов, как добраться до кровати, но ещё больше — как сбиться с нужного настроя. Во-первых, едва разорвав поцелуй, спросить бойфренда, нет ли у него каких-либо анатомических особенностей, о которых стоило бы знать заранее. И не в такой формулировке, а в гораздо более странной и нелепой, одно воспоминание о которой заставляет кривиться от стыда. Во-вторых, рассмеяться до слёз из-за предельно серьёзного ответа «нет-нет, думаю, ничего критичного», произнесённого, на минуточку, синим инопланетянином, лицо которого от румянца стало почти розовым. В-третьих, рассмеяться обоим. После этого поползновения в сторону чего-то большего не то чтобы кажутся неуместными, просто настроения немного поубавилось. Однако возвращается оно так же быстро, как и ушло: в его глазах столько любви, восхищения и желания, что, зависнув на пару секунд, она без слов и предупреждений берёт его за руку и ведёт в сторону спальни. По пути он успевает выключить телевизор и бросить пульт на диван. Судя по стуку, посадка жёсткая — не долетел. Ну и ладно. Поцелуи на кровати — жадные, будто не этим они занимались в гостиной. Первой в сторону летит майка. Взгляд зелёных глаз скользит от лица к груди и честно пытается вернуться обратно, губы деликатно прикасаются к ямке между ключицами, медленно, очень медленно, слишком медленно опускаясь ниже. Его пальцы ищут крючки бюстгальтера, её — нащупывают молнию на комбинезоне. Многое может смутить во время первого секса, действительно многое. Но порой особенно смущает одежда. Во-первых, на ней спортивный топ, на котором нет никаких крючков, и она изо всех сил старается не улыбаться, глядя на его недолгие, но тщетные попытки их найти. Во-вторых, когда топ наконец отправляется вслед за майкой, проваливаются ещё и его попытки смотреть ей в глаза. Или хотя бы в любую точку неподалёку от них. Не то чтобы она против, наоборот. В-третьих, хоть комбинезоны и накидки с шипами очень ему идут, снимать всё это довольно затруднительно. И немного забавно, особенно когда вслед за узким костюмом раньше времени норовит сползти ещё и бельё, владелец которого, ругаясь себе под нос, всеми силами старается вернуть его на прежнее место. Но когда препятствия, будь то смех, вопросы или одежда, удаётся преодолеть, всё становится проще. Остаются лишь он, она, комната, в которой достаточно светло, чтобы видеть друг друга, и достаточно темно, чтобы не было нужды отвлекаться ещё и на занавешивание штор, и целая ночь впереди. Особенно радует то, что завтра выходной. Во-первых, можно подольше понежиться в постели и наслаждаться мыслью, что при большом желании из-под одеяла можно и вовсе не вылезать. Во-вторых, можно услышать, как он бормочет во сне: «Чёрная мамба... вот меч Хаттори Ханзо… срази Титана…» В-третьих… А разве нужно что-то ещё?