«Она пришла спросить»

-Всё это время ты был Еримиасом? Шатенка быстро побежала по лестнице, желая убежать прочь из злополучного дома и от жестого отца. Карие глаза наполнились горьким слезами. Он предал её. Виолетта никогда бы не рассказывала отцу того, что говорила Еримиасу. Он контролировал каждый её шаг вместо того, чтобы попытаться поговорить с дочерью. Ему было легче обмануть, притвориться другим человеком. Рядом не было Анжи, которая обняла бы её и согрела родным теплом. Она уехала, потому что всё знала. Отец виноват в её отъезде. Это ранило ещё больнее. Шатенка бежала по улице и сама была шокирована дому, у которого оказалась. Она знала, что пожалеет об этом, но рука произвольно потянулась к дверному звонку. Вышла женщина средних лет с такими же завораживающими зелёными глазами. -Виолетта, рада тебя видеть, проходи скорее. Леон у себя. Ей не нужны были слова, она и без того всё понимала. Он услышал осторожный стук в дверь, после которого она открылась с лёгким скрипом. В дверном проходе стояла растерянная девушка, неуверенно она сделала шаг в комнату и закрыла за собой дверь. -Виолетта? Что ты тут делаешь? Она ничего не ответила, лишь села на край кровати и подняла взгляд на Леона. Он всё понял. Парень заключил шатенку в объятия. -Что произошло? — аккуратно спросил зеленоглазый парень. -Помнишь Еремиаса? Это мой отец, он обманул всех, абсолютно всех, — слова давались непросто. Но за парой фраз последовал поток слез. -Леон, я не знаю, что мне делать. Он смотрел ей в глаза. Сердце разрывалось от вида её слез. Разговор длился не один час. Виолетта вымещала всё накопившееся, а Леон терпеливо слушал. Сейчас перед ним сидела любимая девушка, уже более спокойная и безумно красивая. Её карие глаза смотрели прямо на него, и от этого взгляда было не убежать. Сил держаться больше не было. Он прикоснулся рукой к её щеке, а вишнёвые губы накрыл своими. Парень истосковался по ним, истосковался по взгляду карих глаз, по бархатному голосу и нежным рукам. Этот поцелуй стал для обоих осознанием того, сколько времени они потеряли. Теперь им стало ясно, что у истории есть продолжение.