***
Заседание отдела длилось почти два часа. Бурное и долгое обсуждение закончилось объемным постановлением начальства решительно принять меры против молодежных банд и прочих маргиналов, руководство полиции решило, что пора взять на себя ответственность и изменить ситуацию в городе, пока этим еще не занялась Разведка. Коснулись и недавней серьезной проверки, Хитч чуть не скрутило вдвое, а все потому, что мысли сразу же отправлялись к новому начальнику штаба. Однако то, что Дрейс серьезно насолила Аккерману сильно грело ее душу — пародия на правосудие вместо военпола и непереставаемые срачи в кабинете Доука. Как не радоваться? Но упав на плечо Марло, что заставило его стыдливо вздрогнуть, Хитч зевнула и дернулась. Может лучше плюнуть на все, думая лишь о себе и своей работе? Только сердце сделало крутой вираж, вспоминая недавние слова Кенни в подсобке: «Если бы я не имел власть, красавицы вроде тебя не имели бы привилегий». Так возбуждающе слышать от подобного кретина. — Хитч, давай сходим сегодня куда-нибудь? Дрейс опомнилась. Она уже вышла из кабинета заседания и стояла в коридоре, когда Марло остановился позади нее, озвучивая это самое «куда-нибудь». — Марло, я сегодня очень устала. Хочу домой, еще прибраться нужно в квартире… — Дрейс! — голос Найла Доука пустил электроны по всему телу. Хитч машинально отдала честь, развернувшись к главнокомандующему военпола и в покорном послушании. — Вот отчеты, мне некогда ими заниматься. В принципе, и не должен. Отвези их Аккерману, будь добра. — Быть может кто-то… другой это сделает? — Хитч забегала глазами по лицам в коридоре. Неужели это шутка такая, послать ее к самому Аккерману вновь, но уже не по-своему желанию. Доук поскреб пальцами заросшую скулу. — А может тебя уволить, Дрейс? — Нет, не нужно, я отнесу документы. Хитч несколько раз моргнула. Нужно быть сдвинутой, чтобы снова прийти к этому чудовищу. Когда главнокомандующий удалился, Дрейс пожала плечами и ушла, печально помахав Фройденбергу рукой. Хитч перед дверью кабинета замерла, цепляясь рукой крепко за золотистую ручку, что судорогой едва ли не свело. Казалось, ее точно магнитом к нему тянуло против воли. Могла ведь по дороге попросить кого-то отнести отчеты вместе нее. Дрейс еле сдержала судорожный вздох, еще бы немного и скулежом бы сорвался. Когда постучала, приятный голос разрешил войти. — Здравствуйте, капитан Аккерман. Глаз от фигуры у окна отвести было не в силах. Кенни резко обернулся и дернулся так, словно его с плеча ударили. — Ты… — Я отчеты принесла. Ничего личного. Главнокомандующий попросил. — Сжимая в руках папку с бумагами, Хитч не знала, как лучше поступить. То ли сейчас же положить отчеты на стол и смыться, то ли подойти к Кенни и потребовать от него объяснений. Новых. Но это казалось слишком опасно. — А я уж подумал, что так понравилось в прошлый раз, что снова пришла за тем же. — Аккерман задумчиво улыбнулся. — Ты такая молодая и наивная. Хитч фыркнула, стоя, как вкопанная. — Что ж, а вы по своему выбору становитесь сварливым стариком, командир. Из Аккермана вырвался громкий смех, заглушил он его лишь тогда, когда взял стакан с виски и немного отпил. Хитч не улыбнулась. Она подошла к столу и положила на него бумаги. Развернувшись, бросилась прочь, но властный голос остановил. — Объяснения. — Что? — Я требую объяснений! — Кенни уселся за стол и провел ладонью по волосам. В данный момент он был без шляпы и выглядел, как всегда великолепно и по-мужски. Заметно. Снова поймав себя на мысли, что любовалась им, Хитч от неудобности подняла брови, поражаясь самой себе. — Какого хрена ты позволила себе — девка из мелкого отдела — строчить на меня кляузы? Ты кто такая, чтобы мне ставить палки в колеса? Никто из них не смог сказать, сколько они сейчас просто смотрели друг напротив друга, изучая, не в силах пошевелиться даже. Однако Кенни опомнился первым: — Ты можешь начать рассказ с того, как ты заявилась ко мне с расстегнутым декольте. Так то ты сейчас скромно одета, как должно полицейской. А вот тогда… — Это в прошлом, и оно не имеет теперь никакого отношения ко мне, ясно? Аккерман покачал головой с раздражением. — Мне пришлось, сука, своих друзей подключать, чтобы все это дерьмо, которое, благодаря тебе, выплыло на поверхность полиции, вновь засунуть обратно. Я требую объяснений, какого хрена? — Он буквально сверлил ее взглядом своих серых глаз, выражаю всю неприязнь. И что она должна сказать ему? Что он оскорбил ее насилием? Что ни один мужчина так с ней не вел себя, как повел Аккерман? Что она обижена? Хитч была так молода. Может быть, поэтому она вообще хотела пробовать хоть что-то с подобным мужчиной. Однако, все разрушила по глупости своей. — Ясно, — бросила она небрежно. Кенни двусмысленно ухмыльнулся. — Ты за дурака меня держишь? Взгляд Хитч метнулся к окну, за которым все так же пели плицы и ездил транспорт. Жизнь текла своим чередом, только жизнь Дрейс перевернулась с ног на голову. — Вы думаете вам все сходит с рук в этом мире? Вы просто беситесь. Поступили со мной очень скверно, как последний мудак, а теперь оправдываетесь. — Это примитивно, — фыркнул Аккерман, разглядывая свои ногти. — Скучно. Таких, как ты, я трахаю постоянно, так что слезки утри. Или я тебя сейчас же увольняю, или ты ко мне не суешься. Проблемы мне не нужны. Своей кляузой ты подпортила не только мне, но и всему военполу репутацию. — Будто никто в городе не знает, что наша полиция — это коррумпированная организация, — шикнула Хитч. — Если бы меня сняли с должности, я бы потащил и тебя за собой, дрянь. А потом бы шею скрутил где-нибудь за углом. Дрейс хмыкнула. Ей надоели эти пререкания. — И что мне теперь делать? Пойти к Доуку и все ему рассказать, как было? О насилии? Поверит — не поверит, но я умею убеждать, расскажу во всех подробностях, вплоть до вытекающей спермы. Устремив взор на Хитч, Аккерман оскалив зубы, вновь приготовился к «нападению», хладнокровно произнес: — Я успею выбросить тебя из отдела. — А я могу пригласить вас в ресторан и угостить ужином, чтобы загладить свою вину. Признаюсь, я не думала, что все достигнет таких масштабов. С проверкой. — В ресторан? Она неуверенно кивнула. Пухлые губы улыбнулись, дрогнули темные ресницы над зелеными глазами. — Ты знаешь, а это имеет смысл, — безразлично выронил Кенни. — Мне нравится ресторан «Симона» возле набережной. Могу сегодня в пять. — Договорились, — Аккерман расплылся в властной улыбке и разрешил девушке уйти. — И без шуток. — Я уже на них не решусь, — произнесла Дрейс, коснувшись пальцами своих волос, отводя их с лица. Имелось несколько причин, по которым Аккерман согласился сразу. Ему нужно было это маленькое забвение: чертовы проблемы с проверкой, общая усталость и препятствия с некоторыми упырями в Подземном городе. И самым главным в этот миг было то, что Кенни срочно хотел освободиться от сдерживаемого желания, которое шевелилось в его здоровом теле с тех пор, как он повстречался с Хитч. Желание узнать, что в голове у наглой девицы на сей раз. Хитч Дрейс думала, что познала мир мужчин, однако диким желанием хватала все новые и новые знания. Конечно же, Кенни Аккерман, это далеко был не тот мужчина, с которым она могла молчать и шутить, вести себя глупо или серьезно. Он добивался иной близости: похабно, властно, жестко, авторитетно. Значит она и впрямь задела его за живое, что он так скалился, словно подстреленный хищник. Хоть и вел себя достойно, сдерживая боль. Вот где таился ответ на вопрос? Вот, что привлекло Хитч к Кенни — ум и умение договориться. Что касалось самого командира штаба, то ему пришлось отменить назначенную встречу с Ури Рейссом и выделить время для какой-то девицы из отдела, практически подчиненной. Боялся, что она сможет учудить что-то новенькое? Нет, он хотел узнать, что за фрукт эта девушка, ее мысли, ее повадки вне полиции. Всю ее! Узнать врага в лицо, чтобы потом легче было справиться. К пятидесяти годам Кенни перепробовал многих женщин, которых он придавливал к чертовой кровати, усмиряя в первую очередь свое желание, не думая об удовольствий другой. Многие молили о продолжении, царапая спину длинными ноготочками, однако такая месть с ним впервые за все годы своей осознанной жизни. В Подземном городе никакая бы, под страхом смерти, не позволила бы себе так поступить с Потрошителем. Нашлась другая в ином месте. Значить плохо трахнул. Аккерман вполне серьезно отдавал себе отчет о величине ошибки, которую допустил, сам того не осознавая. Весь день после визита Хитч и до встречи с ней в ресторане кто-то внутри нашептывал ему, что нужно было бы ее прикончить прям там, в своем кабинете. Он правда не хотел отпускать девчонку, но ему не хватило сердечного бескорыстия, чтобы отказаться от приглашения. До чего же упрямая и наглая эта мелкая дрянь. Вытерев лицо полотенцем, Кенни вернулся в спальню, надел и застегнул накрахмаленную белую рубашку и выбрал галстук. Нанес на шею немного парфюма и надел дорогой пиджак. Хитч, подумал Аккерман, выбрала неплохой ресторан. «Симона» вполне приличное заведение. А то Кенни не любил безвкусицы. Она сейчас заполонила буквально все. Прежде чем заказать там столик, Дрейс, видимо, просмотрел в Интернете с десяток заведений. Или назвала наобум. Однако заплатить придет все же начальнику.***
Кенни Аккерман сбросил пепел и осторожно посмотрел на окружающую публику в ресторане «Симона» на набережной в центре Стохеса. На секунду ему показалось, что главный стереотип свидания — это опоздавшая девушка. Между тем, Аккерман никогда не ходил на свидания с девушками, и не считал задержку Хитч чем-то шаблонным. Правда она убийственно опаздывала. Жалел, что раньше шею ей не скрутил раньше. Потрошитель не моргал, даже не делал вдохи, только смотрел куда-то и ухмылялся. — Господин Аккерман, — произнес официант. — Может еще бокал вина? Ваша спутница так и не явилась? Кенни среагировал не сразу. После третьей попытки парня достучаться до него, он перевел взор. — Она придет. Подожду еще полчаса, а там посмотрим. Вина не нужно. Я так скоро пьяным стану. — Оживившись, он все равно плеснул себе еще джина, который заказал вместе с бутылкой вина. Кенни глотнул, с наслаждением ощущая, как жжет его горло, как больно дерет связки. Примерно минут через пятнадцать он завидел, как Хитч появилась в зале ресторана. Она не сразу поняла, где сидит Аккерман и пришел ли он вообще. Столик он занял самый свободный и непримечательный для глаз. Сейчас Кенни пребывал в состоянии аффекта и мало что соображал после бокала за бокалом, так что лишь сидел, сверля взглядом ее спину. К Дрейс подошел хостес, и любопытство охватило Потрошителя. Парень указал на столик с Аккерманом, и Хитч, повернувшись к нему, лучезарно улыбнулась. Она выглядела великолепно. Короткая черная юбка, едва прикрывая ягодицы, выделяла длинные стройные ноги в туфлях на шпильке. На ней была черная облегающая кофточка с глубоким декольте, а черная повязка на шее как аксессуар подчеркивала белизну ее кожи. Пшеничные волосы красиво касались плеч, и яркий макияж придавал ей выразительности. — Если такое дьявольское опоздание — это причина твоего внешнего вида, то я вынужден буду простить тебя. Хичт в и самом деле выглядела очень привлекательно, что стало причиной лишних взглядом. Ненужных Жнецу. Да уж, все вокруг явно подумали, что безбедный зрелый мужчина решил провести вечер с проституткой, однако настроение Дрейс было настолько приподнятым, что передавалось и Кенни. Хитч, бросив скромное «здравствуйте», сдержала улыбку, чувствуя притяжение Кенни. Она нырнула за стол и сказала: — Извините, всему виной такси, которое так долго не приезжало. — Угу, введу это в протокол. — Простите, мне очень жаль, я позвонила своей подруге, но она тоже не знала ваш номер телефона, чтобы предупредить заранее… — смогла выдавить Хичт. Кенни привалился к спинке стула и все с тем же снисходительным оскалом ждал, когда она закончит лгать. — Я закажу красное вино и закуски с лососем, сыром и вяленой говядиной. Что еще? — Все на ваш вкус, а я оплачу. — Нет, дорогая моя, так не пойдет. Так я ощущаю себя шлюхой, тогда как, это твоя должность. Еще две бутылки вина и воду, — бросил Аккерман официанту. — Я не… — Острый носок туфли под столом довольно ощутимо врезался в колено Кенни. О, вот и расплата за «распускание рук» и за обидные слова. Хитч не собиралась терпеливо сносить такое самоуправство. — Ладно, проехали, — выронил Кенни. — Кем ты работаешь в отделе? Официант принес заказ, поставив нужные приборы и бокалы для красного вина и воды. — Я в патруле, — чуть погодя ответила Хитч. — И что привело такую… куклу в патруль? Сложно стоять на дороге, можно на ублюдка за рулем набрести. — Бывает, но все скрашивает зарплата. Ради нее я в военполе. И я не одна же стою в патруле, со мной еще несколько классных парней. А вас? Кто вас поставил руководить штабом, если, я так понимаю, вы даже не полицейский? — Откуда тебе знать, что я не полицейский? Вопрос стал рогом, это заставило Хитч сглотнуть и пригубить бокал с водой. Нос щекотал приятный парфюм. Сводил с ума. — Ну же, отвечай. Дурных слухов нахваталась? — Вы просто неместный. — Поэтому и позволяю себе вести себя не как местный, — произнес Кенни, будто читая мысли Хитч. — И часто ты так проверки в полиции устраиваешь? Она оглянулась через плечо, еще раз оценила ситуацию, и снова повернулась к хитрой ухмылке. Благо, что сейчас Дрейс находилась в людном месте, а не в закрытом кабинете один на один с Аккерманом. — Нет, никогда, — почти неслышно пробормотала Хитч. Она склонила голову и коснулась его ноги носком туфли, слегка приподнимая брючину. Казалось, игра поглотила ее полностью, но услышав, как он задержал дыхание, одернула ногу. Кенни закатил глаза и сделал глоток из бокала с вином. После говорил, стараясь не выдать себя ни словом. Вечер продолжался. Разговор за столом вернулся к ничего не значащим темам и обсуждениям. Хитч рассказывала случаи в полиции и те. что случались конкретно с ней: смешные и не очень. Кенни внимательно слушал и оставался таким же колючим, как и прежде. Когда все самое вкусное было съедено, Аккерман предложил прикончить две открытые бутылки вина. Сколько он уже выпил, черт возьми? Его сейчас тревожило не само «знакомство» с Хитч и не недавняя проверка в штабе, а сама Дрейс, ее хитрые, но еще такие наивные глазки, эта привлекательна фигура, легкие речи, ненапряжные, незамысловатые. Она хорошенькая, ее тело, очевидно, прекрасно в постели. Но, что поделать с ее запредельной юностью, пренебрежением Кенни к нежности и чувством вины. Женщины, с которыми он спал, были примерно его возраста. Или, в основном, за тридцать. Женщины, которые могли взять то, что Аккерман им давал. — Сколько тебе лет? — спросил Кенни, оплатил ужин, и они вышли из ресторана. — Двадцать пять. — Твою ж мать. Как у него получалось вывернуть разговор так, что Дрейс не находила нормальный ответ? — Командир! — только и вырвалось у нее. Он шагнул вперед, наступая на Хитч и тем самым проталкивая ее к своей машине. — Я вызову такси. — Какое такси? Пойдем. Ты же не хочешь, чтобы все подумали, что мы здесь целуемся. — Не хочу, чтоб ты мне голову свернул. Аккерман сделал еще один шаг в наступление, и Хитч оказалась сидящей в роскошном кожаном салоне. — Поверь, если бы я хотел прикончить тебя, я бы это сделал уже давно.