Yes, Your Highness

В недобрый путь отправились Демон и Сиэль. Сиэль меньше всего хотел иметь дело c самопровозглашённым графом Алоисом. Но как назло, именно с ним чаще всего приходилось контактировать. Сиэль не любил общество Алоиса. Без пяти минут граф не достоин его внимания. Графы — полные противоположности друг другу, также и их дворецкие по характеру (не говоря о сущности). Будто специально пасмурному Сиэлю, которому не до шуток — достался дворецкий с юмором. А Алоису, солнечному, игровому, который любит пошутить — достался дворецкий равнодушный. Но ладно, долг, статус всё зовёт. Званные гости явились в указанное время, днём. Дворецкий с железной выдержкой, скрывающей недовольство, встретил не особо жданных гостей. Себастьян любезно поздоровался с хитрой улыбочкой на лице, и странно посмотрел на Клода. — Добрый день. Просим прощения за беспокойство, — выдавил из себя недовольный Сиэль. — Добрый день, — мягко и бесчувственно ответил Клод и пригласил гостей в дом. К делу следовало приступать немедленно. Пока Алоис горячо приветствовал Сиэля, предлагал всевозможные вкусно приготовленные его дворецким яства, потом игры — время уходило, а дела не ждали. Сиэль вежливо ото всего отказывался, закатывал глаза, кое-как терпел горячие объятия Алоиса, его дружеское отношение. Алоис видел в лице Сиэля отличного противника, с которым всегда интересно в чём-либо сразиться и доказать, что он лучший во всём. У Алоиса мало кто имелся, с кем хотелось приятно проводить время, особенно по статусу — ничтожное количество. Но с Сиэлем Алоису нравилось соперничать, хотя побеждать его так и не удавалось. «И чего он так распинается, будто я друг ему?» — думал Сиэль, корчась от напора Алоиса. Дела не ждали, и вовремя поданный чай немного остудил пыл хозяина, и необходимо было улаживать дела. Подав графам изысканный чай с восхитительным ароматом, Себастьян даже прокомментировал про себя чай и подачу…«сносно». Вот так всё великолепие Клода, и всё, что бы он ни делал, Себастьян мгновенно растопчет и унизит. Графы расположились в огромном кабинете с огромными окнами, и так приятно солнце светило и освещало весь периметр кабинета. Изложив суть дела, началось самое интересное. Алоису было пофиг, что там кто пытается оклеветать его доброе честное имя, очернить, он и так ни с кем не церемонился, но для него было приятно, что сам Сиэль забеспокоился. Сиэль немного возмутился от услышанного, однако всё же проблему решить стоило по-быстрому. И потом атмосфера менялась. Алоис с энтузиазмом загорался лишь от самого присутствия Сиэля. Он стал более серьёзный. Эмоциональный Алоис на удивление спокойно обменивался мнением с Сиэлем, кто мог прислать такое «дешёвое» письмо. Но ситуация могла выйти из-под контроля (хотя вероятность этого была небольшой, оба Демона были начеку) — если бы недографу Алоису что-то могло не понравиться в словах Сиэля в свой адрес. Нрав Алоиса, как у дракона. То у спящего, то у разбуженного. У обоих графов был полностью запущен мыслительный процесс: они анализировали, рассуждали и каждый удивлял. Сиэль первым решил начать, озвучил свои мысли, догадки. Себастьян приподнял бровь, адресуя мысленно Клоду: «Это мой граф». Клод и Себастьян так же, как и их графы, высказывали свои мнения, только мысленно. Алоис не медлил с ответом, и тоже удивил. Клод прикрыл золотисто-янтарные глаза, эффектно поправил очки. Солнечный свет играл со стеклянной поверхностью очков Паука, проникал в глубокие слои, от чего золотисто-янтарный взгляд Клода становился ещё больше неотразимым, ярким и магнетирующим. Хоть и как сам сосуд — холодным. «Прекрасное зрелище», — подумал Себастьян, пристально разглядывая очи Клода золотого рассвета — в которых играют блики восходящего солнца. Ответ Алоиса не впечатлил Себастьяна, он мысленно передал: «С моим графом не сравнится». За таким долгим занятием, как обсуждение письма, Себастьян-искуситель тоже нашёл для себя весьма приятное дело, наслаждаться приятным пейзажем. Приятный пейзаж — это стоящий напротив Демон. Начался диалог дьявольских взглядов. Себастьян слишком пристально разглядывал Клода, его лукавая улыбка, хитрый взгляд, и выражение лица такое, будто Себастьян затеял что-то неладное, и ещё его мысли — всё бесило Клода, однако тот стойко держался. Клод не обращал внимание на выходки Себастьяна, ему казалось, что Себастьян пытается таким образом лишить его бдительности, чтобы тот сразу мог атаковать, если вдруг графы разойдутся. Клод невозмутимо поправил очки. «От этого бутафорского ненужного аксессуара нужно избавиться, не надо скрывать свои прелестные золотые очи», — отметил про себя Себастьян, бесстыжим взглядом откровенно разглядывая непробиваемого Клода. Эти мысли Клод не «услышал». Мысли вновь стали недоступны. Алоис случайно задел рукой письмо, Клод нагнулся, поднял упавшее письмо, хмурясь при мысли, как кто-то мог таким мелочным и заезжим методом очернить его графа. Он безмолвно передал его сидящему рядом Хозяину, и снова встал рядом, поправляя чёрную ленту галстука. «И от этого тоже», — подумал Себастьян, замедляя взгляд на действиях Клода, мысленно и медленно раздевая его. Невозмутимый Клод даже не догадывался, что сейчас становится главным героем чье-то извращённой фантазии. Шло время, сгустились тучи, прошла гроза, атмосфера портилась не только внутри, но и снаружи. Алоис уставал, ему становилось скучно. — Клод, мы идём в игровой зал, подай нам туда чай. — Yes, Your Highness, — произнес Клод. Себастьян услышал такой великолепный звук, мягкий и холодный, его глаза засияли. Когда чай был подан, Клод вновь встал позади Алоиса. — Сиэль, я настаиваю чтобы ты переждал грозу у меня, — очень решительно, серьёзно заявил Алоис, и это означало, что отказа он не примет. Сиэль и Себастьян переглянулись. Сиэль тяжело вздохнул: «ну что за наказание?» — а Себастьян довольно усмехнулся. Про письмо удачно было забыто, когда Алоис попросил сыграть партию. Сиэль, скрепя сердце, согласился, и на стол легли шахматы. Между прочим, уже наступал вечер, и он обещал быть долгим, интересным, многообещающим, горячим, страстным и раскрывающим все карты. Во всех смыслах. Алоис попросил Клода, чтобы тот тоже пошёл развлёкся с Себастьяном. Себастьян заметил, как слишком двусмысленно всё прозвучало. Усмехнулся, бросил немного презренный взгляд на ни о чём не догадывающегося блондина — что его Паука ждет сеть… Страстного влечения. Себастьян и Клод оказались возле покерного стола. Для глаз ни о чём не подозревающих графов, игра выглядела скучно. Ну, играют друг с другом, то один выигрывает, то второй. Но это всего лишь поверхностный муляж, иллюзия, созданная Демонами. За иллюзией кипели совсем другие нескучные страсти, и Клод раскрывался с другой стороны. — Без фокусов, — предупредил Клод. Себастьян никак не отреагировал. Фаустус раздал карты. Он хотел утереть нос Себастьяну, продемонстрировать своё превосходство, чтобы потом рассказывать графу, как он уделал Себастьяна, и что Себастьян ему проиграл. Однако Себастьян играл сам по себе. Себастьян ни во что Клода не ставил, он издевался над ним, испытывал его, ему доставляло это удовольствие. — Похоже, я снова выиграл, — прокомментировал Себастьян, насмехающимся взглядом следя за поведением противника. Клод кое-как терпел усмешку. Карты вновь заиграли в руках Себастьяна, когда он выиграл в очередной раз. Клод резко вскочил из-за стола. Себастьян никак не отреагировал. — Не чувствую чьей-либо ауры, чтобы сразиться достойно, — спокойно озвучил мысли Себастьян, испытывая терпение Клода. Клод разозлился. Это стало последней каплей, Клод взмахнул рукой, карты красиво и с приятным шершавым звуком разлетелись, зелёная скатерть в воздухе описала торнадо. — Айсберг снаружи скрывает такой импульс внутри. Интересно, чем ты меня ещё удивишь? — комментировал Себастьян взорвавшегося Клода. Клод щёлкнул рукой, и карты вновь аккуратно легли на стол. Себастьян всё же решил сыграть с Клодом. Он сделал ход, карта «случайно» взлетела и острием задела кончик волоса Клода, волос упал на пол. Глаза Клода сверкнули недобрым огоньком, игра была окончена. — Это не игра, — возмутился Клод, вставая из-за стола. — Конечно. Ты же проиграл, — усмехнулся Себастьян и подошёл к бильярдному столу с синим покрытием. — Партию? — предложил Демон. — Удовлетворяю, — ответил Клод. Паук принимал игру в карты серьёзно, но Демон всего лишь хотел подразнить Паучка. Златоглазый Демон выглядел дураком, однако снова согласился на игру. Может, здесь ему повезет, всё-таки он на своей территории, и сможет выиграть? Но Клод, чтобы лишить бдительности Себастьяна, немного изменил игру. Он изменил синее покрытие стола в золотой цвет, а шары окрасил в чёрный с фиолетовым и чёрный с золотым. Пусть теперь Себастьян помучается. Однако и снукер оказался сыгран не по правилам, и завершился очередной издёвкой Себастьяна, в которую угодил сам Паук. Первым шары разбивал хитрющий Демон, Клод предоставил ему такую возможность. Чёрно-золотые шары будто специально оказались на стороне Себастьяна, а один непослушный чёрно-фиолетовый шар отскочил от стола, взлетел и снова случайно задел очки и волосы Клода, и будто специально приземлился возле его носа. Себастьян играл с ним, про себя отмечая, что медленно (а может, и не так уж), Клод оказывается в его ловушке, и сам угождает в свою же паутину. «Собака», — прокомментировал про себя Клод. Он снял очки, проверил на наличие повреждений, поправил волосы. Ответным ударом стал удар Клода. Себастьян бросил взгляд в сторону играющих в шахматы графов, удовлетворённо усмехнулся, когда его граф очередной раз победил, — и ловко увернулся, когда почувствовал, как полетел в него ответный шар. Чёрно-золотой. Демон оказался за спиной у Клода. — Не замечаю ничего, когда играю, — сказал Себастьян. Ничего! Ничего? Ну, по сути, Демон труп. Но это «Ничего» хуже трупа. Неодушевлённое, неживое, вещь! Клод и это выдержал. Пусть потешается, он не позволит этому паршивцу вывести его из себя!!!!! Себастьян нарочно тянулся через Клода, которого придавливал своим телом к столу, и тот выгибался назад, спиной ложась на стол. Клод нахмурился, что за безобразное поведение у этого Михаэлиса? Но ледяной Клод терпел, и не обращал внимания. А потом Себастьян «случайно» сильно ударил кием чёрно-золотой шар, он раскололся и тогда все шары исчезли. Звук ударившихся и расколотых шаров ударил Клоду в уши, он только хотел подняться, но почувствовал, что он обездвижен. — Твоя очередь. О, какая досада, игра окончена, — шепнул Себастьян, и начал такие непристойные действия.