***
Несколько солн-циклов спустя
Лоск чистоты и богатства главных улиц сменился на унылый пейзаж кварталов для низших каст, лишенных от рождения хотя бы намека на хорошую жизнь. Обшарпанные дома с напичканными лавками с приобретением всевозможных товаров. Интерботы, ведь продажа собственных тел в этих нищих районах – совершенно нормальное и естественное удовольствие, попытка скрасить свое существование. Выпивка, азартные игры, на любой запах и цвет способы одурить свой процессор, отличались только в цене и последствиях. Визги, хохот, крики, стоны, хрипы... На стенах тут и там написано дрожащими манипуляторами «Хватит это терпеть!», вместе с десятками лаконичных лозунгов, которые рябили в оптике, отражая весь ужас и мрак, царящий на каждом шагу. Цитаты из книги, запрещенной Сенатом. Саундвейв завернул в узкую, петлистую улочку, ведущую к небольшому зданию возле арены. Мало кто решался посетить данный путь, опасаясь быть убитым безбашенным ублюдком под присадками. Пьяные лица с туманной оптикой шныряли тут и там, выбрасываемые пинками из местных заведений под громкий хохот толпы, гудящей оскорбления. Мигание неоновых вывесок с похабными и отвлекающими названиями под такой же яркий свет, проливающийся на улицу, делал даже такое побоище в некоторой степени кинематографическим. — Прошу, сэ-и-эр, купите этот сб-п-борник! Поддержите подступающую р-ев-веволюцию! Подскочил чрезмерно маленький мех, помятый и побитый, с ярко-горящей оптикой. Его дрожащие манипуляторы тянули выцарапанные на листах металла небольшие книжки. Он явно был охвачен идеями последних нескольких орбитальных циклов, не понимая, как опасно агитировать прямиком на улице. Или понимал, судя по его виду, но решил не отступать, потеряв даже исправность голосового модуля. И датапады здесь были дорогим удовольствием, как устройство, способное подарить отбросам выход в интернет, где могут начитаться «плохого». На самом же деле, Сенат просто искусственно устраивал дефицит в Каоне, чтобы получать долю с продажи датападов, вынуждая дешевую рабочую силу стать куда более без процессорной болванкой. Едва минибот успел взглянуть в фейсплейт того, кого оклинул своим чудным предложением, как задрожал всем телом и вскрикнул от ужаса. Поступь тихая, почти беззвучная. Черная матовая броня с фиолетовыми вставками являлась прекрасным камуфляжем, поглощая собой свет и позволяя оставаться незамеченным даже в светлое время, стоило лишь слиться с тенью зданий. Свет оптики не выдавал его, у него не было проблемы многих кибертронцев. Вместо оптики, как и фейсплейта в целом, – визор из темного стекла, отображающий по желанию надписи и изображения, но скорее служа щитом от выражения эмоций. Кажется, он не был уродливым по меркам кибертронской моды, но… Небольшой префикс того, что он являлся одним из гладиаторов, достойных громкой славы подле стен новопостроенной арены, мог вызвать и не такую бурю эмоций. И, кажется, этот минибот знает, где искать тех, кто оказался в Каоне, раз сориентировался почти моментально, и имел смелость лезть под серво тем, кто мог раздавить его в один наноклик. Бот моментально согнулся в поклоне и попытался убежать, едва не захлебываясь в потекшем омывателе, но был схвачен выпущенным кабелем-щупальцем из грудной пластины, роняя листовки на пол. — Я не хочу умирать! Пожалуйста, простите! Забавная реакция. — Задача: информация. — Саундвейв зашумел и щелкнул, переключаясь на низкий баритон Шоквейва: — {Это приказ}. Минибот поспешно кивнул, направляясь к какому-то местному заведению с такой же яркой отвратительно вычурной вывеской, но поспешно сменил направление и нырнул куда-то в толпу, подхватываемый ее течением. Вполне ловкий, шустрый и безымянный, он не имел бы своей важности, если бы не развязанная глосса до самого безрассудства, свойственная поехавшим от отчаяния или хорошего удара. Саундвейв присел за столом в дальнем углу затхлого бара, в который хотел убежать этот маленький сподвижник громких лозунгов, кишащего пьяными разгоряченными корпусами. Музыка была откровенно ужасной, какой-то тоскливо-мелодичной, которую в трезвом процессоре было бы чересчур трудно слушать, резко сменяясь на что-то танцевальное под гам посетителей, желающих устроить вечеринку. Официанты крутились между столиками, улыбаясь во все денты своим распущенным клиентам, тянущих манипуляторы к частям ниже пояса. Официанты не имели ничего против, завидев кредиты, которые шли им на счет. Внимание привлек знакомый минибот, шустро подсевший к Саундвейву за столик, словно ему равный. Маленький, блеклый и побитый, он все также сиял своей голубой оптикой и дрожал от страха. ЭМ-поле вибрировало в панике от каждого движения со стороны «заказчика», который ради удовлетворения любопытства приблизился слегка ближе, вызывая все больше и большей заиканий в речи минибота. — Свед-ден-дения о том самом мехе, как ты и заказ-а-зывал, у того, кто… Он высту-ап-пает завтра! Его зовут Мегатронус! Саундвейв прогудел, медленно и едва видно кивнув предоставленной информации. Тихо, низко, а после щелкнул, заговорив: — {Ты же слышал, что произошло на С-12?} — Я-я… — Минибот вновь запнулся, чувствуя, как внутри процессора судорожно мечутся мысли и не могут собраться в единое предложение. — Подступающая р-ев-веволюц… Его неуверенную речь резко прервал достаточно шумный разговор за соседним столиком, где собралась целая толпа. Один из местных барных миниботов подал им напитки, убегая, как только получил небольшую сумму денег, не желая попадать в неприятности из-за нетрезвых посетителей. Вероятно, остальные официанты были заняты более тщательным обслуживанием своих клиентов. — Что думаете о новеньком гладиаторе? — Полупьяный мех, натягивая кривую ухмылку на свое перекошенное лицо, хрипло рассмеялся. — Такой он, знаете, свой... Слвно моей... во! — Он приставил фаланги к своей оптике, стягивая мягкий металл вниз. — Будто моей оптикй эту шлаковую жзнь видел! Вот так он выглядит! — Мех ударил по столу, вскакивая со своего места. — Словно в моей обшвке был! Клянусь Праймусом! Его слушатели кивнули. Один из тех, что выглядел постарше, покрытый слоем пыли и грязи, покачал головой. Весь его корпус был в нескончаемом количестве ссадин, потертостей, а намеков на краску и вовсе не было. Он напоминал отголосок чего-то древнего, намученный своим существованием в этих ущербных местах. — Он там был, где я никому не пожелаю... — «Старик» помрачнел, потягивая энергоновый куб с присадкой, служащей выпивкой. Он говорил медленно, протяжно. — Из таких недр выбрался, что нам стоит глоссу проглотить... Хвала Праймусу, если он на аренах останется жив. — Пральна! Нечего нам глоссы распускать! — Первый говоривший мех поднял свой куб, намереваясь озвучить тост. — Пока все не станут едины! — Пока все не станут едины! Мегатронус определенно пользовался успехом еще до начала своей настоящей гладиаторской карьеры. Черный мех повернулся к миниботу, который пытался вновь выскользнуть из-под внимания Саундвейва. Он вновь использовал трюк с кабелями, обхватывая корпус маленького информатора, и усаживая того На место за столом. — Вопрос: проведен показательный бой? — Д-да! Да! Буквально вчера... — Минибот вздрогнул, чувствуя, как за шею скользнул кабель, сверкая разрядами тока. — И мало кто решился посетить бой с новичком, который выглядел так, словно у него искра выскочит! А оказалось, что он очень даже ничего...! КОММ-линк пилилькнул, сообщая о приходе нового сообщения. — [Это он]. Шоквейв.***
Билеты на бой разлетелись так быстро, что следующий бой был запланирован буквально через несколько солн-циклов, отбивая кредиты на постройку новой арены. В последнее время общественность, любящая гладиаторские бои, получила то, что хотела – умелого бойца, диктующего свои правила, в меру дерзкого, с острым умом и языком. Именно так описывали Мегатронуса те, кто побывал на показательном и первом боях, с уст заикающегося минибота, собирающего слухи для Саундвейва, решившего использовать мальца по прямому назначению – шпионажу, который шел этим крохотным существам почти в прошивке. Стоит лишь крохотной искре ярости вспорхнуть с фитиля ожидания, как пространство наполняется чередой ударов: чётко выверенных, отточенных, и слышится скрежет, безжалостно режущий аудио-сенсоры, сжимаясь в единый переливчатый отзвук лязгов, хрипов и криков, вырывающихся из чужого корпуса. Сила. Много ли в этом слове того ужасающего величия, текущего по магистралям быстрым потоком ядовитого стремления уничтожить, дурманя первородное рвение выжить под нескончаемым натиском умелого гладиатора? Недостаточно. Это истинная могущественность, великолепие, торжество и, вместе с тем, одержимость победой. Его манипулятор не дрогнет, когда бой закончится для оппонента вечным стазисом. Противник и не молит о пощаде – он не готов отступать так просто, когда находит в себе силы парировать от громадных манипуляторов. Гнев, вспыхнувший ради стремления, сменяется холодным и рассудительным раздражением, перетекая в спокойствие и уверенность в своих действиях: плавные удары, намеченные в слабые места, открывшиеся спустя череду отвлекающих ударов. — Пока все не станут едины! Рычит восходящий гладиатор, выудив шоковое оружие прямиком из манипуляторов противника, получившего сильный удар от имеющегося. Его сознание ускользает, канув в бездну, и оптика слегка гаснет. Мегатронус заносит оружие. Саундвейв наблюдает за этим, находясь на местах, предназначенных следующим участникам арены. Он не интересен, пока Мегатронус проводит свой новый поразительный поединок с соперником, который ему был не по силам. По крайней мере, с виду. Маленький серебристый бронетранспортер против огромного бота, который мог бы раздавить одной лишь фалангой надоедливого кибержучка, залезшего в логово хищника. На трибунах все те же нетерпеливые возгласы, требующие закончить бой в пользу нового гладиатора. Он станавливается, когда свет в оптике павшего от его манипулятора совсем пропадает, получив смертельный разряд тока, пронизывая оружием насквозь. Мегатронус смотрит на публику, которая сходит с процессора в одно мгновение, тая под внимательным взглядом гладиатора. Публика рукоплещет триумфу, радуясь красивому окончанию боя. Им нравится, когда утекает чужая жизнь. Им нравится, когда в поле зрения появляется тот, кто может вырвать им искры, но сидит в клетке стен арены, напоминая ручную зверушку. Им нравится Мегатронус. — Я благодарю всех, кто посетил этот бой. Гладиатор обводит взглядом притихшую публику, ловящую каждое слово. Интервьюер, занимающийся опросом победителей матчей со смертельным исходом, появляется на «сцене». — И эта наша новая звезда! Сегодня он продемонстрировал замечательные навыки, достойные самого «Теневого рыцаря»! Возьму смелость задать вопросы, интересующие каждого из вас! — Минибот поднимает микрофон, передавая его в манипуляторы гладиатора. Толпа судорожно прогудела, выражая согласие через недолгие раздумья. Интервьюер широко улыбнулся. — Ум или сила решают, получится ли победить в этот раз? — Несомненно, что эти два компонента сплетены с друг другом. Попытка сделать перевес в одну из сторон, — Мегатронус одарил взглядом толпу на трибунах с выгровиванными красными лицами на своей броне, переводя внимание на грязных и исцарапанных ботов, сидящих где-то в тёмной части арены, пожирающих взглядом пролитый энергон. —...Может обернуться как удачей, так и поражением. Каждый из нас выбирает, что важнее, борясь за свое будущее. Саундвейв покинул трибуны в тот же миг, как прогремели удары о следующем бое, направляясь по узкому коридору для гладиаторов. Через живую стену тех, кто кидал на него осторожные, предупреждающие взгляды, погрузившись в молчание.***
Затхлый кабинет, с витающей пылью в воздухе, напоминал больше подвал, нежели серьёзное пристанище переговоров. Окон не было, мерцал лишь свет люминесцентных ламп, отражаясь в поверхности металлических стен. Статуэтки на столе, картины, дорогие датапады, роскошный стул «начальника», но все так... безвкусно и наляписто. Место, где крутились баснословные суммы кредитов, могли бы вскружить процессор до потери памяти, отполировав каждый угол до зеркального блеска. Помещение, где гладиаторы получали свои деньги после проведенных боев, награжденные сохраненной жизнью. Один мех, сидевший за столом с кривой ухмылкой и общим элегантным видом, и двое подле него, крупные и пышущие своей мощью, массивные, явно с альтмодом «дайте-что-то-побольше». Кидают взгляды предупреждающие, полные презрения, готовые сорваться в атаку при малейшей угрозе «ходячему банку». Они такие враждебные только с ним. — Ты хочешь провести бой с Мегатронусом? — Мех удивился, вскинув опто-грани. — Саундвейв, он пока ещё не дорос до твоего уровня, но в будущем... — Оптика «хозяина» моментально вспыхнула нездоровым корыстным желанием. — Это войдёт в историю, ведь..! И Саундвейв утвердительно кивнул, не желая объяснений. Мегатронус пока действительно был только восходящей звездой, которую можно было легко столкнуть с небес. Первая победа принесли ему лихую славу, превознося на пьедестал нового непобедимого гладиатора моментально после намеренного сталкивания его с противником «не по уровню», заставляя бывшего шахтёра вырывать дентами свою жизнь. Саундвейв не решался потушить пламя только разгоревшейся искры в этом ужасе войны за право существовать, но имел право представиться ему в полной мере как-нибудь в следующий раз. Вряд ли такую крупицу информации можно считать достойной для того, кто смело заявлял о своих радикальных взглядах, находясь под прицелом Сената. — Стой, — «работодатель» остановил Саундвейва, от чего ему пришлось обернуться, хоть и нехотя. — Узнай кое-что об Орионе, как раз дружке Мегатронуса... За соответствующую плату, понимаешь, о чем я? Улыбка, появившаяся на лице меха, не предвещала ничего хорошего. Он делал свои ходы на политической арены в пользу прислуживания вышестоящим. И Саундвейв знал об Орионе больше, чем потребовалось бы потенциальному заказчику, и почувствовал нечто, выворачивающее его изнутри. Он знал, зачем он просит информацию. Он понимал, что случится с тем, кто оказался рядом с Мегатронусом, не обладая властью и силой, равной сенаторской. Молодой полицейский, недавно прибившийся к Мегатронусу еще до ссылания того в «красную зону» шахт (чем оказалась самая неустойчивая часть шахты на С-12), спасая Мегатронуса от неминуемой смерти при задержании в полицейском участке, полагаясь на обостренное чувство справедливости, нежели устав. Было в нем нечто, вызывающее в других безоговорочное доверие, ощущение понимания и ясности. Совсем как Мегатронус, но гораздо мягче, менее радикальнее и наивнее, несмотря на неугомонное желание отстаивать права каждого ущемленного. Кажется, они сошлись из-за общих взглядов. Аристократ и «бродяга». Он выяснил это от Шоквейва, прошедшего через эмпурату, потеряв от своей личности абсолютно все, что делало его сенатором: корпус, эмоции и репутацию в высшем свете. Совпадения в личности безымянного шахтера, написавшего книгу об революционных идеях, попавшею в манипуляторы сенатора с последующей трагичной историей, и нынешнего гладиатора чересчур очевидны. Пару мгновений Саундвейв стоял, ловя на себе пытливый взгляд, граничащий с буквальным пожиранием. — Отказано. Саундвейв быстро выскользнул из кабинета под тихое шипение работодателя: «Ты пожалеешь!», вместе с тем послышались увесистые шаги охранников, которые вскоре остановило все то же возмущенное ворчание, напоминающее, кого они стремились задержать. Теперь ничего не имело значения, кроме него.***
— О чем ты хотел поговорить со мной? Мегатронус… Прямолинеен. В целом. Серебристый корпус с изящными изгибами на плечах и талии, плавно переходит в угловатые детали ближе к груди с красными узорами, имеющимися также и на лицевой. Мегатронус, хотя и скорее именно шахтер, умело объединял в себе черты пафоса, угрозы и лаконичной простоты, присущей выходцу из нижних каст. Неглубокие вмятины от прямых ударов, следы когтей, едва заметные вкрапления энергона. Он только вернулся с арены, пережив очередной смертельный бой, не выглядя ни капли уставшим, хотя Саундвейв вытащил его на пустую улицу почти сразу же, как успешного гладиатора отпустили новые фанаты, застав в коридоре намеренно. — Интерес. — Саундвейв заметил, как фигура восходящей звезды арен повеяла настороженностью, стоило лишь механическим голосом отчеканить ответ на вопрос. — С трудом могу верить, — Мегатронус прищурил оптику, пытаясь счесть эмоции по недвижимому собеседнику, который больше напоминал обычного заводского робота, чем живое существо, — но что ты собираешься предложить? Я не собираюсь тратить время на пустые разговоры. Визор мигнул. Сломленный знак Сената. Следом – цитаты из знаменитой запретной книги с видами на листовки, одна за другой, как бесконечный рой сплетенных слов. Виды с камер, которые засекли перемещение шаттла. После – обрывок данных, связанных со шпионажем за главным врагом, которого Мегатронус ненавидел больше всего – Сенатом. Перечисление уязвимостей, их ошибок и омерзительных речей в прямом эфире и в документах, собранная информация про подтасовки данных, имена стоящих за лживыми новостями и прочая труднодоступная информация, которая копилась декиворнами. То, что сотрясло бы общественность в единый клик, было у Саундвейва, отражаясь в визоре. Мегатронус не мог оторвать взгляда от того, что увидел, поражаясь. Он едва шевельнулся, чтобы задать вопрос, но… Кабель, выпущенный из грудной пластины Саундвейва, буквально насильно загрузил эти данные, моментально найдя скрытый порт. Информация о вооружении: количестве, качестве, разработках, штаб инакомыслящих, революционные планы и то, что он показывал на визоре в гораздо больших деталях. Не прошло и мгновения, как черный силуэт растворился во мраке ночи, когда грязно-желтый свет фонаря потух на наноклик. Саундвейв дал данные, о которых Мегатронус не мог грезить даже в моменты перезагрузок, не требуя ничего взамен.