Плата за побег

Побег провалился. Его брат мёртв, а Джея поймали и подстрелили пираты.       — Фортуна сегодня на моей стороне, Белоснежка, — усмехнулся Ваас, подходя к привязанному к стулу Джейсону.        Парень испугано посмотрел в глаза садиста, убившего его брата, и вжался в стул.        — Что же мне с тобой сделать? Перерезать горло? Вскрыть вены? — навёртывал круги вокруг Джейсона лукаво и смакуя каждое слово Ваас. — Изрезать тело и выкинуть ошмётки собакам? Или…       Ваас резко остановился перед Джейсоном, от чего тот вздрогнул. Сделав шаг вперёд, он приподнял его лицо за подбородок.       — Сделать своей игрушкой? — нагло усмехнулся Ваас, поднимая его лицо выше к своему.       Ваас медленно провёл большим пальцем руки по искусанным в кровь губам Джейсона. Как только он приспустил нижнюю губу пленника, палец прожгла жгучая боль. Джейсон его укусил, вложив все оставшиеся силы, что остались после погони.       — Ах ты мразь! — отдёрнув руку, вскрикнул Ваас и ударил Джейсона по щеке со всей силы.       Джейсон свалился на старые полу прогнившие доски и зашипел от жгучей боли, правда по сравнению с простреленной голенью она — ничто.       — Что ты о себе возомнил?! — ударяя в живот пленника голосил Ваас.       Джейсон зажмурился от боли и вновь закусил губу чтобы не закричать.       — Теперь ты точно быстро не умрёшь, я-то на тебе отыграюсь, — сквозь зубы прошипел Ваас полыхая от гнева.       Сильные руки подхватили Джейсона за верёвки на груди и усадили обратно. Ваас упёрся коленом об деревянный стул заставляя Джейсона развести ноги. Парень в свою очередь почти не дышал, он был напуган до смерти. На его глазах убили брата, чуть не прикончили его и вот ещё чуть-чуть и его четвертуют на месте. Но Ваас за нож браться не собирался, он твёрдо облокотился руками на ноги Джейсона и прильнул к его шее. Надплечье парня обожгла сильная боль, как от укуса пса, только этим псом был Ваас. Джейсон вскрикнул от боли и сжал кулаки. Что-то тёплое и мокрое скользнуло по ране. Ваас довольно отстранился от пленного и облизнул окровавленные губы. На надплечье Джейсона красовалась рана от зубов. Ваас сильно постарался, чтобы прокусить кожу. Джейсон же, осознав, что то, нечто мокрое и тёплое, было языком, густо покраснел. Его тело трясло, не то от ужаса, не то от боли.       —Теперь ты только моя сучка, — усмехнулся Ваас и издевательски больно потаскал Джейсона за волосы.       Отпустив его, он пошёл к выходу из дома.       — Завтра обязательно зайду, Белоснежка, не надейся, что это конец, — закончив, захлопнул дверь Ваас, оставляя Джейсона тупо пялиться на дверь с букетом смешанных чувств и ощущений.